bannerbannerbanner
Скрипка Паганини

Александр Куприн
Скрипка Паганини

Полная версия

– Это не Страдивариус, – воскликнул восхищенный Паганини, – но это также не Амати, не Гварнеро и не Гваданини! Это идеал скрипки, дальше которого человек не пойдет, не может пойти! Так, значит, вы позволите мне немного поиграть на ней?

– Да… пожалуйста, – как-то вяло, нехотя и скучно согласился черт. – Я вам сказал.

Струны скрипки были уже настроены, и смычок в меру натерт калофонием. Когда же Паганини заиграл на ней могучую пламенную импровизацию, то он сам впервые понял – какой крылся в нем великий талант, заглушенный до сей поры нищенским прозябанием. И он сказал почти весело:

– Хозяин, я к вашим услугам, и благодарю вас за умные советы. Но почему, скажите мне, – если это только вам не трудно, – почему вы как будто приуныли и омрачились, точно обиделись на меня?

– Если говорить по правде, – сказал черт, поднимаясь со стула, – меня немного огорчает то, что вы оказались бесконечно талантливее, чем я мог предположить. Однако слово есть слово. Скрипка эта – ваша, владейте ею пожизненно. Вот вам небольшой мешочек с золотом; это на первое время. Завтра к вам придут: портной с придворным костюмом и лучший венский парикмахер, а через день вы выступите на том музыкальном состязании, которое торжественно устраивает сам эрцгерцог. Теперь, будьте любезны, подпишитесь вот в этой строке. Так. Хорошо. Мерси и до свидания, молодой человек.

– До скорого? – спросил лукаво венецианец Паганини.

– Вот этого я уже не знаю, – ответил сухо черт. – Я думаю, что до положенного вам срока, не ближе. Ведь вы у меня не просили долголетия?.. Мои комплименты, маэстро!

Диавол ни в чем не обманул скрипача. Все случилось по предвиденному им плану. После музыкального турнира у наследника престола сразу вошла в зенит звезда Паганини, засияла ослепительно и не бледнеет даже до наших времен. Но сам Николо Паганини стал несчастнейшим человеком на свете. Неудовлетворенные страсти, ненасытимое честолюбие, бешеная жадность к деньгам и вместе с нею отвратительная, самая мелочная скупость; зеленая зависть не только к прежним артистам, не только к современникам, но и к будущим великим скрипачам отравили и испепелили его душу. Нередко он писал свои музыкальные сочинения в таких трудных нотных комбинациях, которые исполнить на скрипке мог только один он, но невольное признание безграничности искусства говорило ему, что некогда придет другой музыкант и сыграет легче его диавольские шарады и пойдет дальше него. И этого, будущего, он заранее ненавидел.

Рейтинг@Mail.ru