Александр и Евгения Гедеон
Антимаг. Пробуждение
– Его можно навещать? – спросила Мун Хё.
– Пока нет, – качнул головой Стриж. – Но как только пойдёт на поправку, то навещайте, сколько душе угодно.
Как ни мерзко врать, но сейчас другого варианта не было. Оставалось лишь надеяться, что репликанта удастся вернуть в норму. Молчаливый искусственный солдат действительно стал всем другом. В нём удивительным образом сочетались хладнокровная жестокость, детская наивность и верность тем, кого Арес считал своими близкими.
– Сейчас отдыхайте. И приглядывайте за гостями, – напомнил Лёха, кивнув на окно. – Я пока побеседую с нашим пленным.
– С тобой пойти? – спросил Погорелов.
– Не, справлюсь сам, – отмахнулся Лёха. – Чай оно не в первый раз. Отдыхай.
И вышел из зала.
Пленный сидел в камере, ошалело крутя головой. Он никак не мог поверить в реальность происходящего. Да любой на его месте впал бы в шок, захвати его ожившие персонажи легенд, владеющие знаниями, недоступными людям.
При виде Стрижа он подобрался и попытался напустить на себя гордый и самоуверенный вид, но в его глазах таился страх. На запястьях пленника красовались кандалы из “хладного железа”. Цепь тихо позвякивала, выдавая нервозность Паука.
Пустотник, усмехнувшись, облокотился на стену и, достав кинжал, отрезал тонкий ломтик от прихваченного по пути куска ветчины.
– Вот так же я буду резать тебя, если не получу нужные ответы, – проинформировал он пленника и отправил ломтик в рот.
Паук обалдело смотрел на невиданное зрелище. Эльф, поедающий мясо, выпадал из привычной картины мира. Ведь всем известно, что Проклятые едят лишь растительную пищу, как им завещано предками, и скорее умрут, чем осквернят тело “кормом” презираемых ими людей.
– Итак, – проглотив ветчину, Лёха отрезал ещё один ломтик. – Что надумал?
Вздрогнув, пленник уставился в пол и глухо отозвался:
– Я ничего тебе не скажу, Проклятый. Давай, режь меня на куски.
– Решил поиграть в героя, – Стриж разочарованно цыкнул. – Зря. Ты всего навсего потратишь моё время, а себе причинишь лишние боль и страдания.
И, вспомнив слова Ареса, так напугавшие Вивьен, добавил:
– Но это не самое страшное в пытке. Куда страшнее ждать, когда боль прекратится, и надеяться на лучший исход. Потому как его не будет. Да ты, наверное, и сам не раз видел, что после некоторых пыток остаётся лишь добить жертву, дабы избавить от мучений.
Паук сглотнул и упрямо сжал челюсти.
Но Лёха видел, как пленник, что называется, “поплыл”. Тихая жизнь садовода в хорошо охраняемом замке не подготовила его к такому повороту судьбы. Скорее всего, Паук уже забыл, когда ему причиняли боль. И теперь нужно было лишь дожать его, чтобы раскололся от макушки до пяток.
– Ну, раз ты такой упрямый… – вздохнул Стриж, убирая ветчину в поясную сумку. – Сейчас будет очень больно.
И, ухватив пленника за волосы, задрал тому голову.
– Сначала я выколю тебе глаз, – буднично сообщил Лёха. – Это дикая боль. Но она заставит тебя подумать, стоит ли геройствовать дальше.
– Стой! – воскликнул Паук, завороженно уставившись на замершее перед лицом лезвие. – Я расскажу, что знаю! Но я простой садовод, мне не доверяют никаких секретов!
– Ну, так садовод мне и нужен, – широко улыбнулся пустотник, отпуская пленника. – Не зря же мы тебя пригласили, барон Рифа.
То, что Проклятым известно его имя, ошеломило Паука. Ведь помимо имени, они могли знать про него гораздо больше, и легко поймают на вранье. После чего действительно будут пытать.
Ход мыслей Рифы легко читался по его испуганному и одновременно напряжённому лицу.
– Будешь сотрудничать, и твоя семья не пострадает, – добавил Стриж.
– Они у вас? – вскинулся Паук.
– Пока нет, – Лёха особенно выделил интонацией слово “пока”, чтобы у пленного не осталось никаких сомнений в том, что Проклятые легко расправятся с его близкими.
Это окончательно сломило волю барона.
– Спрашивай, – тихо сказал он, опуская голову.
Удовлетворённо хмыкнув, Стриж задал первый вопрос:
– Как вы получаете саженцы?
– Не знаю, – мотнул головой пленник. – Клянусь женой и детьми, не знаю! Это тайна, которой владеет лишь графиня! Я только слежу за ними в саду, а откуда они берутся, ведать не ведаю!
– Вот как? – кинжал в руке Стрижа вновь нацелился на Рифу. – И никогда не хотел узнать?
– Я не самоубийца! – истово воскликнул Паук. – Посягнувший на тайны клана умрёт так, что даже демонам станет страшно! А его семью утопят в реке!
Не отводя взгляда от кинжала, он торопливо продолжил:
– Ты можешь мне не верить, но я говорю правду!
Звучало правдоподобно. Кланы хранили свои тайны, допуская к ним лишь избранных. И пустотникам не повезло взять кого-то недостаточно осведомлённого.
– Хорошо, поверю, – смилостивился Стриж. – Но тогда возникает закономерный вопрос: что ты вообще знаешь? Может, просто кинуть тебя на корм рыбам, раз уж ты такой бесполезный?
Рифа вытаращился на него полными ужаса глазами и затараторил:
– Я знаю, как делать удобрения и ухаживать за саженцами! Умею лечить их болезни, избавлять от вредителей!
– Болезни? – насторожился Лёха.
О том, что деревья болеют, он знал. Но не думал, что магическая амброзия тоже может подхватить заразу.
Уход за саженцами оказался куда труднее, чем он себе представлял.
– Что за болезни?
– Плодовая гниль, мучнистая роса, парша… – заторопился Рифа.
– Достаточно, – оборвал его пустотник.
Похоже, Рифа проживёт подольше. Пока не передаст свои знания пустотникам.
– Перейдём к удобрениям. Итак. Рифа, как их делают?
– Нужно золото, – быстро ответил пленник. – И туши демонов.
– Продолжай, – подбодрил его Стриж.
– Туши измельчают, – тон Паука стал увереннее, – и кидают в чан, наполненный Кровью Древних…
– Что за Кровь Древних? – перебил его пустотник.
– Жидкость, в которой растворяется золото, – пояснил тот. – Очень плохо пахнет, цветом похожа на медовое пиво. Мы покупаем её у Грозовых Сов, они лучшие алхимики.
– Царская водка… – понял Лёха, вспомнив рейд в Серебряный Полоз. На складе у рудника хранились запасы кислоты, которую пустотники применили против големов.
Значит, этот компонент можно купить у Грозовых Сов. Или украсть.
Рядом возникла Белочка в типичном облачении “белого рэпера” и, сдвинув солнцезащитные очки на нос, ухмыльнулась:
“Мама, айм криминал!”
Лёха не счёл нужным комментировать эту выходку.
– Что? – спросил пленник, не понявший реплики про “царскую водку”.
– Продолжай, говорю, – отмахнулся Стриж. – Итак, кидаете в чан с Кровью Древних. Что дальше?
– Добавляем золото, – послушно заговорил Рифа. – И варим. Потом, как сварится, добавляем ароматическое масло.
И уже не дожидаясь вопроса, добавил:
– Я умею его готовить, нужны только ингредиенты.
– Грамотный?
– Разумеется! – искренне оскорбился Рифа. – Я не сиволапый мужик…
– Вот и отлично, – прервал его пустотник. – Дам тебе бумагу и карандаш, подробно напишешь, что и в каких пропорциях нужно для удобрений и этого твоего ароматического масла.
Барон лишь покорно кивнул.
Покинув камеру, Лёха сразу увидел ожидающего его Максимилиано.
– Что-то случилось?
– Миа и репликанты вернулись.
Стриж ощутил причудливую смесь радости и беспокойства. Он хорошо помнил, как Арес мечтал заполучить такого же симбионта, как у него. И готов был поспорить, что возможности, которые дарил демон носителю, кажутся привлекательными и остальным репликантам. Ну а то, что симбионт жаждет убивать – разве минус для искусственно созданных суперсолдат?
Глубоко вздохнув, Лёха произнёс:
– Я расскажу им об Аресе и поведу пообщаться с ним. Предупрежу, что он может быть опасен, чтобы они не снимали эгиды. Ты и Виго должны ждать у клетки с птицеловами наготове. И прихватите один для меня.
– Зачем нам три птицелова для одного Ареса? – удивился Максимилиано.
– Это не для него, – мрачно отозвался Лёха. – Если репликанты решат освободить брата несмотря ни на что, мы парализуем их эгиды.
– И что дальше? – севшим голосом спросил тиаматец.
– Понятия не имею, – честно ответил Стриж.
Глава 3
Мию и репликантов Лёха успел перехватить у самых стоек для эгид. При виде серьёзного лица командира они сразу поняли – случилось что-то нехорошее.
– Вы идёте со мной, – отмахнувшись от приветствий, приказал Стриж.
– Дай нам хоть помыться! – возмутилась Миа. – Что за срочность?
– Проблемы с симбионтом, – ответил Лёха. – Я надеюсь, что вы, – он посмотрел на репликантов, – поможете её решить.
– Что значит “проблемы с симбионтом”? – напрягся Кадьяк.
– Увидите сами, – Стриж направился к порталу. – Эгиды пока не снимайте. Для вашей же безопасности.
Репликанты обменялись встревоженными взглядами и, не задавая больше вопросов, спешно последовали за Лёхой.
Ареса поместили в одну из клеток на нижнем уровне, где древние эльфы держали подопытных демонов. Шлюзовые люки, достаточно широкие для того, чтобы протащить медицинскую капсулу, крылатым эгидам препятствий не создал.
– Почему Ка-бар тут? – мрачно поинтересовался Харон, оглядывая пустые вольеры.
То, что их брата сунули за решётку, словно животное, репликантам не понравилось.
– Потому что только здесь он не причинит никому вреда, – ответил Лёха.
Позади негромко выругалась Миа, зацепив крылом распахнутую дверь одной из клеток.
Её голос заглушило рычание беснующегося в клетке Ареса.
Репликанты и Миа тут же нацелили крылья эгид в сторону источника звука.
– Это Ка-бар, – сообщил Стриж.
Искусственные солдаты ошарашено переглянулись и, сложив крылья, рванули на звук.
Пришлось их догонять.
Ареса поместили в дальний вольер. К нему вёл отдельный короткий коридор, который при необходимости можно было перекрыть опускаемой решёткой. Вероятно, раньше здесь держали особенно опасных тварей. Сейчас же узкое пространство играло на руку Стрижу, лишая репликантов в эгидах пространства для манёвра.
Охранявшие клетку тиаматцы и Гюнтер едва успели отскочить в стороны. Репликанты, даже не поздоровавшись с товарищами, пробежали мимо и растерянно замерли перед клеткой.
– Это Ка-бар? – недоверчиво протянул Явар, увидев рычащее, покрытое чешуёй существо.
За их спинами Виго передал Стрижу “птицелов” и встал так, чтобы ничто не перекрывало сектор обстрела. При виде этих манипуляций Миа уставилась на Лёху, ожидая объяснений.
– Этим можно остановить Ка-бара в случае чего, – коротко бросил тот.
– Как это произошло? – глухо спросил Харон, бросив мрачный взгляд на Стрижа.
– Симбионт, который в нём сидит, имеет собственный разум, – пояснил тот. – Во мне живёт похожий. Я тоже несколько раз терял контроль над собой. Однажды чуть не сожрал Мию.
Девушка кивнула.
– И как ты с этим справился? – нетерпеливо уточнил Харон.
– С трудом, – честно признался Лёха. – Обычно, когда симбионт требует что-то неприемлемое, я могу его подавлять. Но если наши желания совпадают или не противоречат друг другу…
Он вспомнил берег реки, заваленный искромсанными трупами эльфов.
– Я не всегда способен отличить свои желания от желаний симбионта. В такие моменты мне помогают Миа и другие. Те, кто могут до меня достучаться и сказать, что я не в порядке.
Так себе признание, конечно, расписаться в собственной психической нестабильности. Но репликанты должны понимать, что творится с их братом.
– Я надеюсь, что вы сможете достучаться до Ка-бара, помочь подавить личность симбионта.
– У брата сильная воля, – сквозь сжатые зубы процедил Кадьяк.
– Не сомневаюсь, – вздохнул Стриж, – но проблема в том, что симбионт часто действует через наши желания, усиливая и искажая уже существующее в нас. Так что уже не отличаешь, где твоё, а где чужое.
Нахмурившись, Кадьяк кивнул и вновь посмотрел на одержимого собрата.
– Ка-бар, ты нас слышишь?
– Слышит, – перевёл Лёха рычание одержимого. – Но понимаю его речь только я.
– Ты? – недоверчиво прищурился Харон. – Почему?
То, с какой лёгкостью одним мысленным усилием удалось сменить привычное лицо на чешуйчатую зубастую харю, немного напугало Стрижа. Да и не только его. Стоящий рядом Виго шарахнулся и машинально навёл “птицелов” на внезапно изменившегося командира. Даже привыкшая к подобному Миа дёрнулась.
– Вопрос снят, – произнёс Харон, сохранивший, как и прочие репликанты, внешнюю невозмутимость. – Что говорит Ка-бар?
Вернуть себе эльфийское лицо оказалось куда сложнее, что тоже напрягало. Но сейчас следовало сосредоточиться на разговоре с репликантами.
– Говорит, что эти симбионты вместе с экзоскелетами сделают вас непобедимыми, – перевёл Лёха. – Что вы больше никогда не будете зависеть от помоек и их лицемерных правил.
Заинтересованные выражения лиц репликантов настораживали. Очень настораживали, но дело требовалось довести до конца, каким бы тот ни был.
– Какая разница, просто убивать людей или подпитывать симбионтов их силой? – продолжал озвучивать аргументы одержимого Стриж. – С этой мощью мы можем дать свободу всем братьям, угодивших в рабство даже после смерти.
Кулаки репликантов сжались. Они внимательно слушали Ка-бара.
– Мы выпотрошим тех, кто владеет секретом создания пустотников, и найдём способ оживить всех погибших братьев. А с симбионтами станем практически бессмертными, так что наступит очередь помоек служить нам.
– Где вы возьмёте столько магов для пропитания? – вмешалась в разговор Миа. – Без них симбионты пожрут вас изнутри.
– Помойки быстро и охотно размножаются, – самодовольно оскалился Ка-бар, – а магия часто передаётся потомству. Организуем фермы с нужным поголовьем, будем выращивать пищу, как это принято во всех колониях.
Тиаматцев от такого предложения аж передёрнуло. Максимилиано подался вперёд и выпалил:
– Арес, друг, что ты несёшь? Ты хочешь разводить людей, как скот на убой?
На него уставились чёрные глаза одержимого.
– Очередное лицемерие помоек, – перевёл Лёха, продолжая внимательно следить за репликантами. – Вы уничтожаете целые города и планеты с миллионами гражданских, травите друг друга химическим и биологическим оружием, а потом называете это красивыми и героическими терминами вроде “защиты интересов государства”, “освободительной войны”, “операции по восстановлению порядка”. А когда я говорю о жалких десятках тысяч особей для пропитания нового вида, вы заявляете, что это немыслимо. Помойки – везде помойки.
– Значит, Райну, Робина, Лауру и Дарана тоже на ферму размножаться? Кого сожрёшь первым? – с вызовом спросила Миа.
– Полезных особей можно сохранять, – без намёка на колебания ответил Ка-бар. – Но если будут мешать, станут пищей.
Воцарившуюся после этих слов тишину нарушил голос Харона:
– Мы должны помочь брату.
Остальные репликанты согласно склонили головы, и Стриж начал незаметно поднимать “птицелов”, нацеливая тот на крылатые фигуры у решётки. Освободить чудовище он не даст, даже если за это придётся заплатить высокую цену.
– У Ка-бара критический сбой, требующий немедленного устранения, – мрачно продолжил Харон, к величайшему облегчению Лёхи, тут же опустившему “птицелов”.
– Согласен, – глухо процедил Явар. – В нормальном состоянии он не стал бы убеждать нас уподобляться дворнягам.
Повернувшись к Стрижу, он подозрительно прищурился.
– Командир, ты позвал нас сюда сообщить об утилизации Ка-бара, или знаешь способ помочь ему?
Остальные репликанты тоже развернулись и внимательно уставились на Лёху.
– Он же не старый боеприпас, чтобы его утилизировать, – несколько охренел от такой постановки вопроса тот. – Будем до последнего искать способ вернуть Аре… Ка-бара в норму.
Явар удовлетворённо кивнул.
– Приказывай. Мы готовы на всё.
Решать судьбу Ареса собрались на лабораторном уровне среди кувезов и причудливых артефактов, назначения большей части которых пустотники пока не знали.
Гюнтер остался внизу, добровольно вызвавшись охранять одержимого, а Виго и Олаво отправили отдыхать.
Репликанты, войдя в лабораторию, зачарованно уставились на мумию человекообразного демона, пролежавшего тут сотни, а может и тысячи лет. Но привлекла их не историческая ценность, а пугающее сходство с Аресом.
– Здесь эльфы тоже выращивали искусственных солдат в свою армию? – после продолжительного молчания спросил Кадьяк.
– Мы пока не уверены, – покачала головой Миа.
В этом вопросе она понимала куда больше, чем Стриж, потому он предоставил ей возможность ввести репликантов в курс дела.
– Ни одного эмбриона, ребёнка или подростка мы тут не видели, так что склоняемся к версии, что древние эльфы скрещивали ДНК взрослых людей и демонов. Обрывочные записи, которые мы обнаружили, косвенно подтверждают эту версию.
– И чем они собирались кормить такую армию? – задал риторический вопрос Харон.
– Не удивлюсь, если всё было примерно так, как недавно озвучил Ка-бар, – мрачно ответил Стриж. – Насколько я сумел понять, ушастые гуманизмом особо не страдали.
Максимилиано пробормотал под нос что-то про непопулярнось идеи гуманизма в этом мире вообще, но дальше мысль развивать не стал.
– Сейчас важно другое, – вернула их к теме разговора Миа. – Это – почти полная копия медицинской капсулы, которая сейчас подключена к артефакту Кречетов.
– Почти? – вскинул бровь Харон.
Кадьяк, не отводя взгляда от лежащего внутри существа, обошёл капсулу по кругу, словно желая отыскать подсказку, способную помочь Аресу.
– Есть некоторые отличия. Мы пока не разобрались в нюансах, – призналась эльфийка. – Но поскольку доступа к капсуле Кречетов сейчас нет, изучаем то, что в наличии.
– Это устройство способно привести Ка-бара в норму? – не скрывая сомнения, спросил Явар.
– В теории, – не стала слишком обнадёживать его Миа. – Если мы правильно трактовали записи, которые перевели. Но боюсь, что с первого раза мы вряд ли сделаем всё правильно.
Судьба пустышки, погибшей при освоении медицинской капсулы, была весомым предостережением.
– У нас есть только одна попытка, – мрачно напомнил Харон. – А если решим не рисковать, что будет с Ка-баром?
– Я полагаю демон окончательно подавит его личность, – ответил Лёха. – Вы же сами видели, во что Ар… Ка-бар превратился.
Репликанты подавленно замолчали. Они лучше прочих понимали, что в таком случае Ареса, – точнее то существо, которым он стал, – придётся убить.
– Необходимо ему помочь! – гневно стукнул кулаком по стене Явар. – Наших братьев уже достаточно утилизировали! Мы не потеряем ещё одного!
– Как видишь, мы работаем над этим, – примирительно поднял ладони Лёха. – И я не согласен, что шанс у нас только один.
Все удивлённо уставились на него.
– У нас ведь есть один лишённый разума пустотник. Чисто теоретически я могу подселить в него демона.
– Эксперимент не будет чистым, – возразила Миа. – Это не два конкурирующих сознания в одном теле. Отделив демона, мы не поймём, выжгло мозги носителю или нет – он и так овощ.
– По меньшей мере, убедимся, что тело больше не обрастает чешуёй и не пытается сожрать всех подряд, – выделил достоинства своей идеи Стриж. – И что его не разнесёт на куски внутри капсулы.
“А что будет с моим дорогим чадушком тебе плевать?” – возмутилась Белочка?
“А тебе разве нет?” – удивился внезапному проявлению родительских чувств Лёха.
“И мне плевать”, – расхохоталась демоница и умолкла.
Задав риторический вопрос: “что это было?”, пустотник вернулся к основному разговору.
– Резонно, – согласилась с озвученным ранее доводом Миа. – Но для разума Ареса это всё равно неизвестный риск. У нас слишком мало данных о подобных экспериментах.
– Есть идеи, где их добыть? – жадно поинтересовался Явар.
Можно было не сомневаться: ради брата он вытащит информацию хоть у демона из пасти.
– Есть одна мысль, – после паузы отозвалась Миа. – Мы вроде разобрались, как управлять анабиозной капсулой…
– А она зачем? – не понял Харон.
Зато догадался Стриж.
– Можно попытаться разбудить Спящую Красавицу, – сказал он.
Миа кивнула.
– О чём вы говорите? – прищурился Явар.
– В одной из разрушенных человеческих крепостей я нашёл эльфийку в анабиозе. Раз она спит в столь технологически сложном устройстве, есть крохотный шанс, что умеет и обращаться с подобными. По меньшей мере, погрузили её в сон давно, насколько мы можем судить, а значит, может сохранить больше знаний о старых временах. И скорее всего будет понимать достаточно много слов, что встречаются в инструкциях к артефактам.
– А может, даже знает, где спрятана база данных, библиотека или что-то подобное, – мечтательно протянула Миа.
– А может, она испепелит нас к хренам собачьим, едва увидит, – в тон ей предрёк Лёха. – К эльфийской магии иммунитета у нас нет. И что ещё она умеет мы тоже без понятия. И даже не знаем, защищена ли капсула от нежелательных визитёров, горящих желанием разбудить Спящую Красавицу. Вдруг там система “умный замок” и нас изрешетят пулями, пожгут лазерами, а потом останки аккуратно заметёт робот-пылесос на магической тяге?
Все помрачнели.
Перспектива вполне правдоподобная. Но разумного способа предотвратить подобное развитие событий не было. Инструкции по отключению систем безопасности или пособия для магических взрывотехников пустотникам не встречалось.
– Мы готовы рискнуть, – недолго помолчав, заявил Харон.
Его братья синхронно кивнули.
– Тогда начнём подготовку, – Стриж поочерёдно обвёл всех взглядом. – Мне кажется, кто-то из вас всегда должен быть рядом с Ка-баром, говорить с ним. Есть шанс, что это позволит его личности побороть демоническую.
– Мы организуем дежурство, – с готовностью согласился Кадьяк.
– Пока Миа будет изучать капсулу со спящей, кому-то нужно осторожно и внимательно обыскать руины вокруг неё. Возможно, где-то найдётся полезная информация – записи или намёк на то, что там произошло. Будьте осторожны и возьмите с собой Гюнтера. Вдруг он учует нечто, мимо чего мы пройдём. Например, ловушку или опасное плетение.
Кадьяк шагнул вперёд:
– Я проходил дополнительную подготовку по минно-взрывному делу. С Гюнтером должен идти я.
– Тут нет привычных вам взрывчатых веществ, – напомнил Стриж.
– Но суть ловушки остаётся прежней, – возразил репликант. – Обмануть жертву – заставить её поверить, что предмет безопасен. Этот принцип работает как с примитивными ловушками из верёвок и палок, так и с магическими плетениями. Мы не только осмотрим руины, но и комнату с капсулой. Я перерисую управляющие плетения, чтобы сравнить с другими найденными.
Лёха слушал, не перебивая.
– Судя по тому, что мне доводилось тут видеть, у эльфов всё стандартизировано, – продолжал репликант. – Любое отличие от серийного оборудования будет сразу заметно. Равно как и нестандартное поведение объекта при активации.
– Тогда лучше взять с собой и Райну, – внесла предложение Миа. – Может, она и не профессиональный артефактор, но во всём этом понимает побольше нашего. Хотя тут куда полезнее были бы Риган или Лаура.
– Или Вивьен, – задумчиво пробормотал Лёха. – Уж в ловушках и плетениях эта дама смыслит.
– Ты готов доверить ей эту тайну? – удивлённо уставилась на него Миа.
– Нет, – с сожалением признал Стриж. – Мы не можем быть уверены в том, что она, обнаружив ловушку, не активирует её намеренно, чтобы избавиться от нашей навязчивой опеки.
– А доступа к Ригану или Лауре у нас пока нет, – напомнила о действующем “автономном режиме” Миа. – Или ты собрался пригласить Аримана для пробуждения Спящей Красавицы?
Представив это, Лёха хмыкнул. Эпичное, наверное, было бы зрелище.
– Нет, пожалуй, воздержусь.
Репликанты озадаченно переглянулись, затем Харон осторожно спросил:
– Командир, почему вы называете неизвестную в криокапсуле “Спящей красавицей”?
Только сейчас Стриж сообразил, что для искусственных солдат, у которых не было детства в привычном для людей смысле, определение действительно звучит странно.
– Есть такая старая сказка в земном фольклоре, – коротко пояснил он.
– Я позже расскажу, – пообещала Миа.
Репликанты очень серьёзно кивнули, будто речь шла о важном брифинге.
– Начнём работу завтра с утра, – сообщил Стриж, – после отдыха и отправки группы сопровождения с эльфами.
– Мы готовы приступить немедленно! – тут же вскинул голову Харон. – Нам не нужен отдых!
Его рвение Лёха хорошо понимал. Сложно ждать, когда на кону жизнь твоего брата. Но и приступать к новому заданию, даже не перекусив после изматывающего рейда – плохая идея.
– Вам отдых, может, и не нужен, – не стал спорить он, – но что насчёт остальных? Мы все только что выбрались из длительной и выматывающей спецоперации. Насколько внимательны и эффективны будут Райна и Миа, отправь я их на новое задание прямо сейчас? На сколько увеличивается шанс фатальной ошибки для утомлённого бойца?
Репликанты хмуро переглянулись.
– Короткий отдых и подготовка, – спокойно произнёс Стриж. – Переоденьтесь, помойтесь, поешьте и хоть немного поспите. Для этого дела нам всем нужны предельно свежие головы.
– Да, командир.
Лёха удовлетворённо кивнул.
– А мне нужно переговорить с Райной, а затем и с Вивьен.
