Александр Феликсович Борун
Не закрывайте вашу дверь
Кстати! Она спрашивала, зачем ему хорошо оборудованное жилище, если он там не живёт. На самом деле, когда сопротивление паразитам оказывается уже бесполезным, он придёт туда умирать и будет сибаритствовать несколько дней, а то и пару недель. Но пока это, к счастью, в неопределённом будущем. Сейчас он бывает там между фазами пустыни и болота, очень недолго. Буквально заглянул – убедился, что всё в порядке, саморемонт работает, энергии достаточно – и сразу покидает его. Чтобы как можно скорее – в очередную фазу.
Идеология
– В то же время мой долг, – продолжал Коатль, – донести до человека точку зрения анбулийцев на условия существования людей. Познакомившись с предоставленными материалами по земной цивилизации, ставшей отчасти космической, хотя, как я понял, подавляющая часть населения Земли осталась на материнской планете… Потому что отток колонистов меньше скорости роста населения Земли, несмотря на все меры по ускорению первого и замедлению второго… я готов сказать «спасибо» родным паразитам, предохранявшим, пускай путём некомфортного, но привычного существования от этого дьявольского изобретения людского разума – государства. При котором небольшая часть населения, якобы руководствуясь утопическими представлениями большинства об идеальном устройстве общества, каковые представления сама же остальным внушает, в реальности грабит их и подавляет их свободу.
Судя по такому определению государства, анбулийцы – настоящие идейные анархисты, – определила Светлана. – Но насчёт людского разума он, возможно, ошибается. Если понимать это как не анбулийского разума. Вполне может быть, что в далёком прошлом и здесь была цивилизация в сочетании с иерархическими организациями, которые, как они сейчас считают, по своей природе предлагают руководство членам общества, не обременённым особыми проявлениями разума. В таком случае пустыня, покрытая оксидами алюминия, может быть остатками этой цивилизации. Какие-то алюминиевые конструкции… Да и паразиты, от которых не удалось избавиться даже их современной цивилизации, как-никак, биологической или вроде того, тоже могут быть древним биологическим оружием. Они до сих пор ассоциируются с чем-то забытым, но предельно гадким. Ведь они кардинально сокращают жизнь, если не следовать жёсткому и некомфортному режиму. А если ему следовать, уменьшают деятельное время суток, В таком случае, инстинктивный страх перед иерархическим устройством общества может быть следствием того, что анбулийцы когда-то уже нахлебались сопутствующего ему дерьма до предела, а вовсе не признаком какой-то особой мудрости, подсказывающей избегать его на основе господствующей социологической теории.
– В философском смысле оба анбулийских паразита, и животный, и даже растительный, – разошёлся меж тем пернатый змей, – могут считаться олицетворением тех самых человеческих стремлений, которые заставляют людей поддерживать существование античеловечного государственного обустройства жизни. Можно даже конкретизировать. Будем относить желание большинства людей жить в утопии изобилия, справедливости и безопасности на счёт заражения растительным паразитом. Стремление же некоторых людей к превосходству над большинством идентифицируем как инфицирование животным паразитом. Впрочем, это не столь важно.
Ну да, уже ясно, к каким выводам он пришёл, – поняла Светлана. – Лечитесь, несчастные людишки.
– Пока люди не начнут относиться к индивидуумам, стремящимся к богатству и власти, как к (предположительно) животным паразитам, а к лицам, проповедующим естественность страсти к наживе и стремления к власти и необходимость упорядочения общественных структур в соответствии с этой естественностью, как к (предположительно) растительным паразитам, контакты с людьми опасны для анбулийцев, – не обманул её ожиданий Коатль. – Потому что люди, под видом помощи несчастным пернатым змеям, страдающим от паразитов, принесут на Анбулию человеческие технологии, а заодно и своих паразитов, поддерживающих у людей выгодный им, паразитам, противоестественный менталитет. Пусть эти паразиты, в отличие от местных, на самом деле отчасти сами же люди, отчасти нелепые идеи у них в головах.
Да, пожалуй, ему должно казаться, что такая формулировка даст нам больше надежды от них избавиться, – подумала Светлана. – То есть последнее замечание было вроде как в утешение. И чтобы мотивировать.
– Вот справитесь со своими паразитами – добро пожаловать лечить нас от наших, – завершил свою речь анбулийский философ. Здорово он всё-таки навострился болтать по-нашему. От людских философов не отличишь. – Не раньше. Наши паразиты всё-таки лучше людских.
* * *
Светлана была обескуражена. Но недолго. В конце концов, трудно было ожидать, что пернатый змей адекватно поймёт человека. Не дьявол, чай, хоть и змей. Что до прекращения контактов до того времени, как мы избавимся от своих «паразитов», то придётся ждать, пока рак на горе свистнет. Инициируя общественное обсуждение какого-то вопроса среди раков, как это делают анбулийцы.
Главный аргумент в пользу того, что правы мы, а не они, он не опроверг и даже не рассматривал: это мы к ним прилетели, а не они к нам! Мы, а не они, исследуем, терраформируем и заселяем планеты в космосе! Исправляем Галактику! Вот!
Может, когда-нибудь найдём в ней что-то, что убедит нас исправить и самих себя?
