Александр Елизарэ
Наемник – мера забвения. Книга 1
Как далеко ты можешь зайти в поисках выхода из жизненного тупика?
Есть ли у тебя шанс не сорваться в пропасть забвения?
Нужен ли тебе этот шанс, если ты профессионал?
Часть первая
Глава I. Майор
9 мая, 1986 год. Афганистан. Провинция Кабул
Расположение 103-ей витебской воздушно-десантной дивизии в Кабуле. Район международного Аэропорта. Строевой плац 350-го гвардейского парашютно-десантного полка. Торжественный строевой смотр, посвященный празднику Победы – 9 Мая и награждение боевыми наградами солдат и офицеров. Награждение производит лично командир дивизии, гвардии генерал-майор Павел Грачев:
– Гвардии старший лейтенант Мытаров!
– Я!
– Ко мне, офицер!
– Есть!
– Указом президиума правительства СССР! Награждаю вас орденом «Красная Звезда» за проявленное мужество в бою и успешное командование взводом! Это еще не все! Также награждаетесь медалью «За отвагу». Спасибо тебе, старлей, за жизни солдат, от всего сердца.
– Служу Советскому Союзу!
– Встать в строй!
– Есть!
Старший лейтенант Мытаров, с трудом поддерживаемый товарищами, с перевязанной головой, вернулся в строй. Его голова была сплошь перевязана белым, как снег бинтом, и только один открытый глаз выдавал в нем живого, видящего человека. Друзья, радуясь за боевого товарища, похлопывают его по пыльному обмундированию:
– Молодец, Леха, поздравляем тебя! Солдат сберег и себя! Вот ведь везунчик! А глаз, а что глаз, поставят пластиковый, не отличишь!
«Выписка из наградного листа. Секретно. Гвардии ст. лейтенант Мытаров А. Н.
Парашютно-десантный взвод из отдельной разведывательной роты под командованием гвардии лейтенанта Мытарова попал в жестокую засаду в районе нижнего Панджшера.
Рота правительственных войск Афганистана, встреченная на пути возвращения взвода на свою броню, передала банде душманов точные координаты русских десантников. Через три километра в районе рощи ореха завязался бой. Лейтенант Мытаров, отводя солдат и сержантов в каменные укрытия, преградил дорогу группе бандитов. Умело ведя стрельбу из пулемета и бросая оборонительные гранаты, командир спас свой взвод. Радист, гвардии рядовой Бараков, связался с командиром парашютно-десантного батальона и вызвал подмогу. Через двадцать минут подошла отдельная разведывательная рота дивизии и почти полностью уничтожила бандформирование. Ушли в ущелье всего несколько бандитов и предположительно с ними инструктор – офицер армии США.
Алексей Мытаров получил множественные осколочные ранения и в тяжелейшем состоянии отправлен в госпиталь города Кабула на вертолете. Шансов на то, что он выживет очень мало.
Прошу представить гвардии лейтенанта Мытарова Алексея Николаевича за проявленное мужество во время выполнения боевого задания к званию: «Герой Советского Союза». И присвоить внеочередное воинское звание «Капитан».
Подпись. Командир 103-ей гвардейской воздушно-десантной дивизии гвардии генерал-майор Павел Грачев.»
Апрель, 1986 год. Афганистан. Кабул. Кабинет командующего 40-й Армии
– Ну что, Павел Сергеевич, от души рад, что воспитываешь таких офицеров! Рад! Молодец, этот твой Мотарьев! – дружелюбно сказал командующий.
– Мытаров!.. Товарищ генерал-полковник, – уточнил командир дивизии.
– Угу. Да ты присаживайся. В ногах-то правды, сам знаешь! Случай, конечно, уникальный. По всем раскладам взвод этого лейтенанта должен был погибнуть смертью героев! Повезло пацанам! Это же надо? Тут хочешь – не хочешь, в Бога уверуешь!
– Так точно! Вот я и ходатайствую о присвоении Героя!
– Видишь ли, Паша, в твоей дивизии уже есть герои. Не забывай, что ты командир. Или ты свою звездочку отдашь лейтенанту?..
– Мне не за что героя! Этот офицер заслуживает! Целый взвод спас, двадцать пять солдат и сержантов! Сам в реанимации, тяжелый.
– Да я что, против этого, что ли, Павел Сергеевич? Тут на днях на пакистанской границе наши спецназовцы в засаду попали. Семнадцать человек – двухсотых, трое – трехсотых. Приказано командиру группы дать героя! Посмертно! Вот так! Вечная память! Кто-то подставил группу; разведка доложила, что идет караван боевиков, человек двадцать духов, а там караван в сто боевиков оказался. У наших не было шансов! Зачем нам это, Паша? Вот и я не знаю. Давай решим так. Если помрет твой герой, я сразу подписываю документы на орден «Боевого Красного Знамени», а коли выживет, не серчай, только красная звездочка! Много героев у нас, слишком много! Все, устал я, свободен, товарищ генерал-майор.
– Есть! Но все же он настоящий герой! – заявил комдив.
– Сядь, генерал. Разозлил ты меня, Павел! А вот сейчас послушай мою историю и рассуди, может и я достоин звания «Героя СССР»? – высказал командующий 40-ой Армией строго посмотрел на Грачева.
– Что случилось, товарищ командующий?..
– Что, что… Случилось бы!.. Информация секретная. Только тебе. Девять дней назад пришел мне приказ из генерального штаба. А знаешь какой?..
– Не знаю, – сухо ответил комдив Грачев.
– Очень хреновый приказ. – Он наклонился к комдиву и почти на ухо произнес: – Бросить всю твою доблестную десантную дивизию, Павел Сергеевич, в пекло! Молчишь? Догадался?.. На пакистанскую границу, в пески! А там все, хана! Всю дивизию пакистанцы сожгли бы за час! У них там все пристреляно, каждый бархан! Сто тысяч духов! Так вот, я этого генерала, кто приказ прислал, на «хутор» послал! Потом они меня в Москву вызвали, я слетал и вот я здесь, приказ тот отменили! Тысяч десять солдат и сержантов получается я спас? Вот так Паша. А ты говоришь, взвод. И мне героя не надо! Мне солдата жалко и лейтенантов с капитанами и майорами тоже! И самое страшное то, что в генеральном штабе никто бы за это не ответил! Они же там гробов не видят, а мы с тобой каждый день грузим те гробы в «Илы». А твой взводный молодец, а как еще? Спас солдат, воевал! Так мы для этого все и учились в Рязани, чтобы врага бить! Не так?.. Это все комдив, свободен! – жестко и громко закончил монолог командующий армией.
– Есть! Спасибо, товарищ командующий.
Через месяц после награждения гвардии старший лейтенант Мытаров вылетел из Афганистана на дальнейшее лечение в Союз. Осенью того же года он был комиссован из ВДВ и отбыл на Родину для продолжения службы в Областном Военкомате Подмосковья.
В 1992 году майор Мытаров уволен с воинской службы в отставку по военной инвалидности.
Весна, 2015 год. Москва
Алексей, как обычно, трудился со своим напарником в квартире состоятельного чиновника. Иногда, задумавшись, и склонившись над итальянской плиткой, он размышлял: «Как мне, в сущности, повезло, слабо видящий калека с пластиковым глазом, ну и что, плевать, за то какая у меня красавица жена и дочь. Я счастлив! Дочка – спортсменка, мастер спорта по художественной гимнастике, член сборной России. На днях вбежала на кухню и с радостным криком доложила, что летит на чемпионат мира в Италию или Японию не помню… Какая разница, не люблю я эти длинные перелеты…»
– Леша, ну что, кажись, закончили? Надо хозяина звать, пусть работу принимает! – довольно доложил напарник Данила.
– Алле, Вольдемар Макарьевич, рабочие беспокоят. – Звонит заказчику Мытаров. – Работа сделана, приезжайте, ну и рассчитайте нас. Что, через неделю? А почему? Такого уговора не было! Может быть, ваша супруга сможет заехать? Что… лично проверите работу? Ну ладно, мы тогда ровно через неделю придем, – расстроенно ответил Алексей и выключил телефон. – Говорит, через неделю – в лучшем случае…
– Вот быдло! Если не отдаст, я ему всю плитку переломаю, – в сердцах крикнул Данила и пнул стенку.
– Не стоит, Данилка, мы тогда ему должны будем. Придем через недельку, отдаст помаленьку, никуда не денется. Собираем инструмент и по домам.
– Эх, не могу я уже ждать, Леха. Не могу, у меня семья в Луганске, там война идет! У меня там жена, дети, родители мои и жинки моей тоже…
– Что делать будешь, брат?..
– В ополчение подамся! Я снайпер! В морской пехоте служил, на Дальнем востоке.
– Ух, ты! Если надо, езжай, я деньги у жирного кота заберу, сохраню, приедешь, отдам!
– Ладно, хоть бы так.
Неожиданно Алексею позвонила супруга. Звонок был необычен. Людмила была встревожена и огорчена. Она попросила Алексея срочно приезжать домой.
Через час он вернулся домой.
– Алеша, не знаю, как тебе сказать… не знаю, с чего начать… – нервно произнесла жена.
– Мария дома?.. – спокойно спросил Алексей.
– Да, она в своей комнате.
– Ну вот, теперь начинай. Да не волнуйся ты так.
– У нашей дочери обнаружили скрытую ранее болезнь. Не знаю, куда смотрели врачи?..
– Что? Нет!.. Онкология?
– Нет, слава Богу, – спокойнее ответила Людмила.
– Фу! – выдохнул он. – Ты знаешь, дорогая, все остальное – полная чушь, что там, травма не вылеченная? Вот и хорошо! Не полетит в Японию, к чертям эти перелеты! Я всегда волнуюсь! Вон, помнишь, целая хоккейная команда молодых ребят погибла! Мастера. Все, хватит прыгать, пусть учится, скоро в институт поступать. Позови ее.
– Она не придет, она закрылась в своей комнате…
– Ничего, все пройдет. Я тоже был выбит из седла в двадцать два года. Жив остался. Подумаешь, художественная гимнастика! Для молодой женщины что самое главное в жизни? Ха! Я скажу! Всего две вещи. Две! Мужа любить и детей рожать. Непременно трех. Доча! Иди сюда! Папа с тобой говорить хочет.
– Не беспокой ее, не надо. Послушай меня, все очень серьезно.
– Что?.. Что произошло?..
– У нее порок сердца, неоперабельный. Врач сказал два-три года и все. В России таких операций не делают.
– Что еще сказал этот недоделанный врач?
– Сказал, что единственное спасение – это пересадка донорского сердца. Очередь на десять лет вперед. Сказал, что если бы раньше обнаружили, небольшое вмешательство и все в порядке…
– Гм.., и что, поставил на очередь?..
– Нет! Это надо ехать в министерство здравоохранения. Десять лет!.. Наш ребенок этого не выдержит, ты инвалид войны, может ее поставят на очередь льготную, может сразу и сделают. Жаль, что тебе тогда не дали «Героя». Он бы нам сейчас пригодился.
– Люда, какого героя? «Героя» мне давали только в случае смерти! Черт возьми, проклятая страна! Со своей отсталой медициной! Лучше бы я тогда сдох, среди тех гор! Там чистый воздух! Орлы парят! Лежал бы сейчас на солнышке в виде белых косточек и ничего бы этого не слышал! – заорал Алексей.
– Успокойся, ребенка напугаешь.
– Откуда этот порок? Впрочем, я знаю! Это все перетренированность! В Афгане солдаты падали замертво на тренировке по штурму горных рубежей. Бац и все! Здоровый юноша падает как подкошенный. Разрыв сердца. Матери цинковый гроб и медаль «За боевые заслуги». И все, забвение! Все хотят из людей сделать супергероев! Но они простые люди, не герои! Уроды, мать их!
Алексей повалился на пол и стал плакать навзрыд, словно недавно контуженный. Людмила принесла сердечные капли, растворенные в воде, и дала их мужу.
Через час отец полностью взял себя в руки. Он усадил дочь на колени и долго гладил ее по голове, потом стал всматриваться в ее огромные расширенные зрачки и снова гладил, сильно прижав к себе.
– Не плачь, Машенька, мы справимся. Помнишь, наш девиз? Если не я, то кто же! Кто же, если не мы! Врач, а что врач, сколько врачей, столько и мнений. Один сказал невозможно, а другой сделает легко. Так ведь, доча?..
Девочка улыбнулась и обняла родителей.
На протяжении всего следующего месяца Алексей безуспешно колесил по клиникам Москвы в надежде найти отличного хирурга для лечения дочери, но все они отвечали молчанием и, ссылаясь на опыт неудачных операций, отказывались.
Однажды, разговорившись с одним профессором, Алексей в горячке разговора назвал российских хирургов бездарями и трусами. На что собеседник обидчиво парировал:
– Знаете, молодой человек, а не пошли бы вы куда-нибудь со своей критикой, овец пасти! Будет меня еще каждый неуч и алкаш учить и воспитывать! Пошел вон! Я на обед.
– Обедать ты больше не будешь, Айболит! Питаться ты будешь теперь через трубочку! Как бабочка! Моль! Мать твою! Иди сюда! Разберем твою плохую речь по пунктам.
– Что вам надо?.. – запищал доктор. – Я вызову охрану! Бандит!
– Вырву мошонку со всеми причиндалами! Веришь!? – зло сказал Алексей и резко сжал в своем кулаке мошонку доктора!
– Верю, верю… – испуганно ответил доктор.
– Смотри в мои глаза! Ну что, видишь алкаша или…
– У вас глаз правый не настоящий.
– Верно! – ответил Алексей, оттолкнул от себя кандидата наук и усадил его в кресло. – Ну что, доцент, поговорим как мужчины или хочешь такой же?..
– Да, поговорим, я вас слушаю. Где глаз потеряли? Неужто на войне?..
– Точно, в Афгане. В Панджшерском ущелье.
– О! А я служил в Кабульском госпитале перед выводом, хирургом, я капитан медицинской службы, у меня орден «Красной Звезды» имеется. А вы, значит, инвалид войны…
– Точно, догадливый. Ну, так что с моей дочерью? Почему никто браться не хочет?
– Так ведь боятся, все классные специалисты уехали, кто в штаты, кто в Израиль. Все оборудование там. Кадры там.
– Возможна операция?.. – жестко спросил отец.
– Да! Но только не здесь! Как вам объяснить… Я вам добра желаю. Вы герой Афгана, я вас вижу. Зарежут здесь ребенка, шансов очень мало. Если честно, их нет!
– Где есть? – более спокойно спросил Алексей.
– В Израиле. Есть один врач, кажется Рафаэль, у него частная клиника. Несколько лет назад он провел ряд сложнейших операций на сердце, вылечил раненых людей. Там мясо было, а он взял и спас. Это не мыслимо! Если это правда, он Бог в хирургии сердца! Но это не бесплатно, сами понимаете…
– Понимаю. Как вас зовут?
– Аркадий.
– Вот что, Аркадий, если ты со мной не пошутил, я тебе памятник поставлю, впрочем, если пошутил, тоже!
– Ну, зачем вы так… Найдите этого врача в интернете, клиника в Тель-Авиве. Удачи вам.
– Я гвардии майор… Я почти умер в госпитале, где ты работал. Я спас взвод своих солдат и у меня тоже орден «Красной Звезды».
– Да, я понимаю, удачи вам и выздоровления вашей дочке…
– Спасибо, доктор…
Несколько дней Алексей смотрел в потолок и пил кофе с коньяком, потом просто коньяк. Однажды вечером он завалился к дочери в комнату.
– Привет, моя малышка, как себя чувствуешь?
– Пап, ты зачем сейчас пьешь? Это же не поможет, не так ли?..
– Все, все, я перестал, ты мне вот что подскажи, милая. Как этой машиной ноутбуком пользоваться? Не смотри так хитро, мне одного человека найти надо.
– Какого человека и где? Найдем! Все люди в интернете. Весь мир, – оживилась девочка.
– Израиль, Тель-Авив, частная клиника. Он хирург, зовут его Рафаэль, профессор, специалист по сердечным болезням.
– А, ясно, решил меня отдать Рафаэлю, а денег хватит, пап?..
– Деньги нужно заработать, на все хватит, нужно только поставить цель! Ну что…
– Вот он! О, какой солидный дядечка, с бородкой, точно профессор! – громко засмеялась Мария.
В комнату вошла Людмила и с удивлением посмотрел на экран компьютера.
– Что за смех? А, весело у вас. Кто это?..
– Да вот, папа решил отдать меня этому профессору на опыты в Израиль! Операция не получится, меня разберут на органы, и все! Я буду жить маленькими кусочками в разных людях. А что… увижу весь мир, разные страны!.. Моя печень будет пить виски в животе какого-нибудь миллионера!.. Мои почки будут работать в теле какой-нибудь красивой мулатки!.. Мои уши, нос, даже груди и даже мои женские органы будут служить разным женщинам! Только мое бедное сердце никому уже не будет нужно. Его выбросят в таз, как и другие мои части; меня и сожгут в крематории, а пепел разбросают над Средиземным морем. Ха, пусть… – это все равно лучше, чем лежать под березами в подмосковном лесу на социальном кладбище… Папа, ты молодец, ты самый лучший, ты все правильно придумал! – громко заплакала Мария.
– Дочка, милая, успокойся, с чего ты это взяла!?.
Мать посмотрела на дочь испуганным и катастрофичным взглядом.
– Я размышляю… я буду мужественной, я выдержу все! Плевать, меня усыпят на хирургическом столе, и я все забуду. Я подпишу бумагу, по которой все мои органы можно будет использовать на благо других людей. Забавно, мне эта идея даже нравится.
– Нет, этого не будет! – Отец строго, но с гордостью посмотрел на дочь. – Как мне связаться с этим Рафаэлем?
– Сейчас…. Вот его электронная почта, вот номер «скайпа».
– Это что еще, за скальп?
– Папа, ты древний динозавр! «Скайп» – это видео связь. Заносим его логин ко мне в контакты, и ты разговариваешь, сколько хочешь, не смотри строго, это совершенно без оплаты.
– Ясно, это типа спец связи, здорово. Заноси его к себе в контакты. Я позвоню ему сегодня, позже, ночью. Я должен все обдумать. Может быть, хватит стоимости нашей квартиры…
Алексей сильно выдохнул, и семья отправилась ужинать. За ужином все ели молча, но какая-то светлая надежда поселилась в сердцах маленькой русской семьи.
Этим вечером Алексей решил не звонить доктору, а еще раз обдумать все, что он ему должен сказать. Цена операции не давала спать майору, он ворочался всю ночь. Рано утром он позвонил своему напарнику, но трубку никто не брал. Приятный женский голос объявил, что такого номера не существует.
Недолго думая, Алексей отправился к бизнесмену Вольдемару Колобрыдову, который задолжал им деньги за ремонт ванной и укладку дорогой итальянской плитки. К счастью, сам хозяин оказался дома и очень удивился раннему визиту рабочего.
– Эй, Леха, ты зачем в такую рань пришел? Давай я позвоню сам! Завтра может деньги и отдам. Ногу убери, а то прижму, хромать станешь, «шрамик»! – усмехнулся бизнесмен.
– Нет… – тихо ответил Мытаров.
– Что, не понял? – возмутился Вольдемар и сильно толкнул Алексея в грудь, но тот остался неподвижен.
– Мне завтра не нужно. Только сегодня. Они ведь у тебя есть, так зачем тянуть резину. Не быкуй, Вольдемар, будь мужиком.
– Ты что, работяжка, проблем хочешь?..
Грубый мужчина с силой ударил кулаком вперед, но его кулак прошел в сантиметре от лица майора и угодил в край железной двери, покрытой дорогой ясеневой доской. Из-под нежной кожи костяшек брызнула яркая алая кровь и залила пол-лица майора. Толстяк отступил назад и с криками бросился в ванную комнату заливать водой рану. Алексей остался стоять в прихожей, наслаждаясь красотой убранства квартиры успешного чиновника и по совместительству бизнесмена. Рядом с Алексеем под шикарным зеркалом в резной золоченой раме расположился туалетный столик, сделанный из натурального дуба с ручной резьбой и покрытый зачем-то сусальным золотом. У другой стенки стояли такие же шикарные стулья. Алексей прошел в квартиру, уселся на один из них и продолжил любоваться интерьером.
На стенах в прихожей висели три картины, достаточно дорогие и, возможно, оригиналы. Алексей неплохо разбирался в картинах, ведь в далекой юности он посещал вечернюю школу живописи и даже произвел на свет несколько живописных работ. Картины излучали нотки импрессионизма и были написаны явно в начале двадцатого века и точно не в России. Сюжет картин был банален – юные дамы в пикантных позах принимали солнечные ванны и купались в ручье. Все небо и зелень пропитаны разноцветными воздушными фотонами и солнечными зайчиками. Алексей посмотрел в зеркало и приятно удивился. В прихожую вошла красивая и абсолютно голая молодая женщина лет тридцати. Фигура ее была совершенна и сексуальна. На голове у нее была прическа в стиле «гнездо глухаря» цвета спелого коньяка. От неожиданности девушка охнула, но не убежала. Алекс молча сидел и улыбался, словно кот, только что проглотивший отличную говяжью сардельку. Она врезалась в него взглядом, но продолжала стоять как вкопанная. Он усмехнулся, ему показалось, что ей нравится, что на нее глазеет небритый незнакомец с нахальной улыбкой, взявшийся в восемь утра невесть откуда.
Секунды три прошло или десять, когда в прихожую вбежал разъяренный толстяк и начал визжать что-то невнятное о том, что каждый ответит за все в этой жизни. По ходу своего яркого монолога он успел пару раз шлепнуть свою пассию по круглым ягодицам, пытаясь загнать ее в ванную комнату.
Когда она ушла, он уселся рядом с Алексеем и, немного отдышавшись, спросил:
– Ты что, не понимаешь, раб, что тебе конец, мои ребята через несколько минут будут здесь. Тебе хана! Крышка! Из унитаза пить воду будешь и просить, чтобы тебя оставили в живых. Говори, где тебя найти, гастролер, заплатишь мне пару сотен баксов за разбитую руку и свободен!
– Не пойдет, возьму вот эти картины, думаю, срублю за них как раз немного долларов. Продам на Арбате!
– Ха, идиот! Эти картины стоят как твоя и моя жизни! Им цена пол лимона баксов!
– Вот я их и возьму, наши деньги найдешь, я картины верну, сутки тебе, толстый! Потом включаю счетчик, – жестко бросил майор.
– Ты что, бывший бандит? Ну, ты в натуре, даешь…
– Если был бы бандитом, порезал бы тебя уже давно и хату твою вынес. Везет тебе, Вольдемар. Пока!
– Пошел вон, я сейчас принесу пушку и грохну тебя к чертям! Что вылупился?
– Да, ни чо, падла, неси свою пушку…
– Ну, ты сам напросился, ворюга! – выпалил толстяк и убежал. Через минуту он вернулся с револьвером в руке. – На колени, бомж! Я сказал, на колени! – взревел Вольдемар и вытянул руку с револьвером вперед.
– Хорошо, Вовчик, зачем же так кричать, – с ухмылкой сказал Алексей. – Тебя же пока не режут?..
Мытаров сделал шаг навстречу и тут же отклонился назад. Ладонями рук он резко, словно ножницами, ударил по руке с револьвером. Пушка с грохотом упала на каменный пол, имитирующий малахит.
– А как зовут эту девушку? – нагло спросил Алексей, потом нагнулся, поднял револьвер и положил в карман своего пиджака.
– Что? Дурачок, какое тебе дело? – ошарашенно ответил хозяин квартиры.
Злобе Вольдемара не было предела.
– Да я вот думаю, как такие шикарные телки спать приходят в такой свинарник и к такому вонючему борову? Стремно! Не думаешь?
– Сволочь! Отдай оружие! Это американский револьвер! – заорал бизнесмен, вскочил и замахнулся на Алексея, решив нанести ему удар в темечко кулаком.
В одно мгновение майор перехватил его руку и, крутанул ее резко против часовой стрелки. Вольдемар сделал кульбит в воздушном пространстве, грохнулся на пол и обмяк.
– Мягко приземлились, господин?
– Чего ты хочешь?.. – простонал толстяк.
– Живо, деньги, насколько я помню ты должен нам две тысячи баксов! Мелочевка! Живее неси, у меня заканчивается терпение, револьвер должен выстрелить, не так ли?
– А почему две, а если твой напарник завтра придет, еще две попросит?.. – охая спросил Вольдемар.
– Кстати, где он, может ты его прикончил, смотри, как все складывается. Еще вчера он был на связи, а сегодня уже нет?.. – осведомился Мытаров, присел к Вольдемару и взял его за ухо. – Говори, жирный свин!
– Ты кто?.. Как тебя зовут?.. – в ужасе пролепетал хозяин квартиры.
– Я твой ужас, дурик! Я офицер спецназа, убивал очень много, поэтому никогда не говори о своих ребятах незнакомому мужику. Это бесплатный совет, толстяк!
– Он вчера приходил, я ему…
– Что? – рявкнул Алексей, и слегка пнул лежащего Вольдемара по ребрам.
– Не дал ни гроша… – простонал тот.
– Эх ты, старый кусок сала! Где он, что ты с ним сделал? Вырву прибор! Отвечать!..
– Он уехал на Донбасс воевать, сказал за свою родню, точнее не знаю! Ушел злой, ругался, угрожал мне.
– А ты, значит, парню денег, честно заработанных не дал? Сволочь…
– Я знаю…
– Тебе десять секунд, неси деньги, восемьдесят, нет, сто тысяч рублей! Это штраф за то, что хотел скрысячить чужое бабло. Дай команду своей девке. Живо!
– Нэнси, принеси, там из моей тумбочки пачку пятитысячных купюр! Быстрее шевелись!.. – прикрикнул Вольдемар.
Женщина в легком халате появилась перед ними с пачкой банкнот в руке:
– Вот, пупсик, я нашла, эта пачка?
– Отдай этому товарищу и прошу, проводи его… И закрой дверь на все запоры. У меня голова болит и руку ломит. Я сегодня останусь с тобой…
– Вот, это другое дело! Вольдемар, меня не ищи, дороже будет! Я не один! Усвоил? Убью… – рыкнул Мытаров и быстро пересчитал деньги. Он еще раз бегло взглянул на картины, повернулся к сияющей женщине в прозрачном пеньюаре, и нагло произнес: – Прощайте, милочка, не простудитесь. Эй, пупсик, – обратился он к бизнесмену, – купи для Нэнси трусики, а то она у тебя совсем голая! Ха, на море что ли?
Алексей быстро вышел на улицу, осмотрелся, прошелся пару кварталов пешком, убедился, что хвоста нет, и запрыгнул в проходивший мимо автобус с почему-то открытой дверью. Скоро он понял, почему средняя дверь автобуса была открыта. Метров через сто автобус остановился в пробке.
Алексей вышел из автобуса и пропал в толпе пешеходов. Он размышлял:
«Сегодня вечером мне обязательно нужно поговорить с этим профессором. Предположим, он заломит пятьдесят, ну сто тысяч долларов, эти деньги я найду, три тысячи у меня уже есть. Осталось девяносто семь. Пустяки, продам квартиру, потрясу богатеев, прорвемся! А если больше, предположим триста тысяч, тогда что майор делать будешь? Тогда пойду в ополчение, не зря же напарник в Донецк подался, видно им бравые вояки нужны. Значит, и я сгожусь…»
Алексей зашел в старый двор, где когда-то очень давно проводил время со своими друзьями. Вытащил из красной древней кладки один кирпич, пошарил рукой и нашел, что здесь места вполне хватит для револьвера. Он рассмотрел свой трофей. Это был американский револьвер с укороченным стволом. В барабане были все семь боевых патронов. По виду это был абсолютно новый револьвер, из которого пока еще не стреляли. Алексей обернул его в носовой платок, засунул все это в целлофановый мешок, завязал и положил в лунку. Красный кирпич водрузил на место; он стукнул ребром ладони по кирпичу, огляделся, и ушел.
Около десяти вечера Алексей взял себя в руки, выпил три чашки кофе и включил связь с профессором Рафаэлем.
– Алле, алле! Здравствуйте, профессор! Я звоню вам из России! Москва! Я русский! – взволнованно начал он.
– Да не волнуйтесь вы так, я прекрасно понимаю по-русски. Моя жена из Харькова. Украинская еврейка, ха, – усмехнулся профессор. – Что вы хотели узнать?
– Моя дочь, Мария! У нее сложный порок сердца, вот, посмотрите на снимок, тут много чего врачи понаписали…
– Хорошо, я все увидел. А что в Москве, не помогают…
– Да! То есть, нет! От нас отказались! Один доктор посоветовал связаться с вами! Профессор, вы моя надежда, может быть последняя!
– Ну-ну, голубчик, только не заплачьте, вы же мужественный человек. У вас еще есть дети?
– Нет, у меня единственная дочь. Нам объявили внезапно, раньше не видели, гады!
– Да уж, поздновато заметили. Риск большой. Только не переживайте так, папа, завтра, в это же время, я вам сам позвоню. Спокойной ночи, – сдержанно ответил профессор.
– Так вы возьметесь, Рафаэль?.. – с мольбой спросил отец.
– Я постараюсь, крепитесь, я ведь тоже отец, и мой сын сейчас не со мной. До завтра…
Связь прервалась, Алексей откинулся на спинку кресла и тупо уставился в экран ноутбука.
Минут через десять он медленно пришел в себя, закрыл глаза и мысленно вернулся в свое беспечное отрочество, когда единственным занятием у него было бегать с другом Костяном на речку и удить окуньков.
Обычно они вставали засветло, брали блины или оладьи, которые бабушка Алексея, Мария, пекла накануне, вечером; кроме этого термос сладкого чая, спички, сосиски, буханку черного хлеба и бежали на реку. Иногда за ними увязывался беспородный пес Шарик, но чаще бабушкин кот – Михайло. Речка та была – Волгой, но друзья в то время мало думали о том, на какой доброй и огромной реке они ловят рыбку. Однажды на берег реки причалила алюминиевая лодка с тремя мрачными мужиками. Мужики курили, ругались и были насквозь пропитаны рыбным запахом. Они выгрузили из лодки рюкзаки, весла, покидали на белый песок сети, а потом принялись выбрасывать много разных рыбин, еще живых и почему-то мучающихся от своей ужасной судьбы. Алексея охватила ярость, он подбежал к рыбинам и стал их брать на руки словно полешки и бегом относить в воду. Ему удалось таким образом спасти не меньше десятка рыб. В этот момент, когда мужики обернулись, подросток нагружал на себя третью партию рыбных душ, но донести до воды Алексей их уже не успел. Мощный удар в спину ногой сбил его с ног, и подросток покатился кубарем в реку.
– Федор, ты смотри, что натворил этот паскудник. Всыпь ему хорошенько, только не убей! Эй, оставь нож в покое, я под вышку из-за этого мелкого ублюдка не хочу. Ломоть, – обратился он к другому рыбаку, – помоги Федьке, излови второго, а то ведь живо народ приведет!
– Да шеф, сейчас, ох, ты… мать его…, да он убёг! Падла!
Пока Алексея запинывал ногами в кровь один из браконьеров, Костян изловчился, нырнул мимо лап мужика и бросился бежать домой. Минут через шесть, прибежали люди из деревни: двое мужиков с топорами и бабушка Тома с вилами. Впереди летел Шарик с оскаленной мордой, предвкушая хороший кипишь и отчаянно лаял. Лодки и браконьеров уже не было. Алешка отмывал лицо и руки от собственной крови.
– Удрали, гады, – заявил Алексей дядькам из деревни, и добавил: – Вырасту, в десантники пойду, чтобы таких подонков убивать, из автомата!
– Лешка, как ты? Жив, друг!.. – подскочил к другу Костик. – Не убили они тебя?..
– Не успели, все благодаря тому, что ты быстро смекнул и дал деру! Молодец Костыль! – улыбнулся Алексей, похлопал друга по плечу и обнял.
На лице майора застыла ностальгическая улыбка, он встал, закрыл ноутбук и пошел на кухню доедать бутерброд с зеленью. Резкая мысль проскочила в его голове:
«Не уж-то нужно убивать, чтобы кого-то спасти, не уж-то придется все начать сначала? Снова брать в руки оружие? Значит, это и есть смысл существования? Убивать зло, чтобы дать шанс на выживание добру? Убивать жестко, не задумываясь о последствиях? Задумался, сам пропал, вот и все последствия…»
Рано утром Алексей отправился в военкомат с целью разузнать, сколько платят добровольцам, желающим воевать на стороне ополченцев на юго-востоке Украины.
– Что, батя, решил наемником стать? Шел бы ты домой, мы в ополчение не записываем. Кто тебе вообще сказал, что военкоматы вербуют добровольцев? Ты что, сбрендил? – грубо ответил ему заместитель военкома подполковник Мокрых. Это был тучный и розовощекий мужчина лет сорока.
– Я-то не сбрендил, а вот вы здесь видно совсем освинели! Паразиты!
– Что? Я тебя щас в бараний рог сверну, мужик, и в обезьянник посажу до приезда ментов! Урод! – рявкнул офицер и замахнулся на Мытарова огромной холеной пятерней.
– Запомни, ублюдок, никогда не замахивайся на незнакомца! Кадык вырву! – гневно ответил майор, и резко схватил двумя пальцами кадык на толстой шее подполковника. Потом отпустил кадык и быстро покинул кабинет.
