Александр Добрый
Барс-19. Пятый Пост
Брат мой Ваня (фото из личного архива А. Доброго)
Наградил бы генерал Медведя – представление на него я сам писал. Потом и в разведку отпускал – уже по согласованию. И корректировкой занимался с передовых позиций. Да только Ваня раньше срока домой уехал – земляки поехали и он уехал. Зачем, не знаю – молчит Медведь, только извинения через ребят передал, а в глаза не захотел, видимо, постеснялся. Я зла не держу – наоборот, как брата помню. Ваня потом ещё раз на войну съездил и ранен был, живым домой вернулся – я простил, да себя он простить не сразу смог…
А того пленного генерал через его телефон предлагал поменять на двух наших. Только не согласился «Кракен» – дешёвый пиар в эпатажном видео оказался дороже раненого товарища…
Пятый Пост
Каждые сутки тех двух месяцев можно описывать бесконечно. Многочисленные, быстро сменяющие друг друга, события плотно спрессовались под тяжестью времени. Сейчас, при написании книги, они разворачиваются медленно и богато, играя красками, чувствами и переживаниями. Они пропитаны неприятным запахом и жгучей болью, безмерной усталостью и необходимостью действовать, двигаться, находить неожиданные решения в самых непредвиденных ситуациях.
Такие же бесконечные обстрелы становились привычны – люди тупели, переставали беречься, ленились копать запасные укрытия и просто носить броники. Каждый день – «200», «300». Как на них не ругайся, не взбадривай – каждый день…
А война продолжалась, события шли своим чередом, и недавняя трагедия осыпалась прошлогодней листвой, оставаясь «на потом». Память распределяла страшные кадры в свои потаённые углы, освобождаясь для новых и новых, не менее ярких, впечатлений. И вот это «потом» для меня наступает сейчас – с написанием книги, которая даётся гораздо тяжелее, чем безумная карусель на краю Смерти…
В тот же день, как Медведь приволок пленного, наши танки пошли в атаку по нижней дороге – потом по этой дороге мы на Пятый Пост каждый день мотаться будем. Я был на «Красных домиках» – с надеждой и восторгом пересчитывал колонну тяжёлой брони, что неудержимо и мощно двигалась на запад. Выйдя за границу посёлка, пройдя длинную зелёнку, она развернётся в боевые порядки, чтобы смести всё на своём пути!
Неудачная атака вышла…
Склон там есть в сторону Серебрянки и большого укреплённого холма перед ней – обзор хороший, далеко видать и нам, и ПТУРщикам противника. И вот, насколько хватает глаз, стоят там наши сожжённые «коробочки», каждый день напоминая о бренности земного бытия. Жаркая была атака – немногие из костра того выскочили…
(фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
Можно представить цену атакующих действий (фото из личного архива А. Доброго)
А вечером уже противник огрызнулся – после успешного отражения нашего нахрапа, пошёл он в свой безуспешный «наступ». Снова работали Первый и Шестой посты справа и слева, снова Валдай порхал между миномётами, а его ребята, в поте лица, подносили заряды и мины. Мишин взвод на острие вражеского штурма оказался – выстояли парни, не подвели. На помощь им два «слона» подоспели с армейцами – уматывал противник «несолоно хлебавши»… Танки с пехотой преследовать врага начали, на горочку взобрались. И там у Миши ещё один боец в «трёхсотые» угодил – Саша Двадцать Пятый. Танчик на мину противопехотную наехал – осколками в плечо и зацепило, даже лёгкое пробило мимо броника.
Майор федералов – тоже Татарин – пригласил на вкусный плов, чтобы детально обсудить смену его парней на постах. Мы сидели в беседке под открытым небом, слушали канонаду и водили карандашом по лесополкам, высотам и перекрёсткам на карте. Не откладывая в долгий ящик, он отправил со мной маленького и быстрого Казаха на квадроцикле – к моему удивлению и радости в Русской Армии казахов тоже оказалось много. С громким рёвом мы мотались по зелёнкам вдоль фронта, где из неподвижных и однородных кустов вдруг материализовывались вооружённые люди. Они выходили навстречу по едва заметным тропам, между тщательно замаскированными окопами и огневыми точками, показывали растяжки, минные заграждения, рассказывали, куда ходят за водой и откуда ждут атаку противника. Потом они также тихо исчезали. А мы ехали дальше, наполняя округу рёвом квадрика, который многократно отражаясь от посадок, терялся где-то вдали.
Я запоминал, отмечал в памяти, что можно изменить, усилить и доделать. На следующее утро огромные неповоротливые КамАЗы везли наши взвода с вооружением, личными вещами, продуктами, водой и инструментом по тому же маршруту. Пока грузились бойцы, которых мы меняли, я показывал и рассказывал ребятам всё, что услышал и увидел ранее. Запрыгивал в кабину, и мы снова ехали обратно на базу за следующим и следующим подразделением, используя сумрак и утренний туман.
На Третий и Четвёртый посты зашли ребята со Второй роты, на Десятый я отвёз взвод Берсерка с Третьей, а на Пятый – Серёгу Сто Одиннадцатого с моими осетинами из первого взвода Первой роты.
К Пятому посту мы пошли с проводником пешочком, нагрузившись вещами и оружием, сквозь зелёнку, полную длинных и острых шипов акаций, старых украинских окопов, звериных троп и огромного оврага с грязным ручьём на дне. Расщепленные снарядами, стволы деревьев в хаотичном порядке валялись под ногами, уродливыми обрубками пней высились на всём протяжении пути. Шутки и прибаутки постепенно замирали на губах бойцов – страшная картина изувеченного леса невольно давила на психику, на плечи, прижимая к земле. Беззаботное пение птиц только усугубляло апокалиптическую картину. Диссонанс яркой зелени и обгоревших ржавых пятен рябил в глазах, внося сумятицу в сознание. Многочисленные воронки огромными, корявыми оспинами проступали на крутых склонах ложбины. Ноги скользили и срывались вниз – приходилось руками цепляться за обломанные ветки и, выступающие гладкие, отполированные корни. Пряный запах буйной летней растительности перебивался кислым тленом пороха, тротила и гексогена. Здесь Рай и Ад были причудливо перемешаны, одновременно маня и отталкивая притихших путников, которые нервно слушали обманчивую тишину и, оглядываясь друг на друга, заставляли свои ноги идти вперёд…
(фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
Мы остановились отдохнуть, а впереди ещё километр по бурелому. Решили продукты и воду оставить, чтобы вернуться позже. Налегке и шаг бодрей. Проводник заплутал и мы дали лишний крюк, пока не наткнулись на наши окопы. Потом и я пару раз ошибался тропой, хотя, к тому времени, бывал там неоднократно – хитрая падина путала легко и незаметно.
Встретили нас с большим облегчением. Ребята основательно закрепились, нарыли основных и запасных окопов на самом краю склона, между корней деревьев – за спиной овраг, впереди открытое поле с узкой лесополосой, перпендикулярно уходящей прямо к противнику. Лопата легко вгрызается в жирный и сочный чернозём – копаешь по пояс, по грудь, а там всё земля и земля. Густая тень плотно защищает от жгучего солнца и пристальных глаз вражеского коптера. Высокая трава ограничивает обзор, но можно в ней спрятать коварные ПОМы – мины с капроновыми ниточками-датчиками.
Пятый пост был крайней, выдвинутой вперёд точкой нашей обороны. Он представлял из себя несколько, связанных друг с другом, позиций по краю оврага и близлежащим зелёнкам. Прийти на помощь к ребятам мы могли лишь с тыла – через узкую лесополосу, а затем бурелом и ложбину, описанные выше. Свои фланги они могли прикрывать только сами. Окопы противника были так близко, что арта, работая по врагу, часто насыпала и на голову своим – за что в эфир летел озлобленный ор с многоточием…
Помню, товарищ знакомый генерал, строя свой, гладко выбритый, в начищенных ботинках, штаб и, заметив их недоумённые взгляды на мою спутанную бороду, броник на голое тело и грязные берцы, говорил задумчиво и с лёгкой ухмылкой: «Бороду здесь могут носить те, кто был на Пятом Посту…» У нас практически весь батальон прошёл это знаковое место – и каждому будет, что рассказать!
Но вернёмся в начало нашего повествования. Солнечным погожим утром 18 июля мы зашли на новые позиции, так называемого «Сапога» по конфигурации лесного массива. Было решено простоять там сутки двумя составами, чтобы наши парни могли освоиться, прислушаться и привыкнуть жить с врагом бок о бок. Началась эпопея кровавых боёв за Пятый Пост.
Пятый Пост (фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
На следующий день к товарищу знакомому генералу пришёл долгожданный «Тигр». Водителем был молодой парень Миша с открытой улыбкой и наивным взглядом – ему всё было интересно и познавательно. Пользуясь тем, что генерал не часто выезжал, я злоупотреблял его доверием и, вначале спрашивая, а потом и самостоятельно использовал «Тигр» в своих целях. Быстрый, маленький и достаточно тихий он гонял по постам, значительно облегчая мне жизнь.
Миша тоже был рад соскочить с гаража, из-под пристальной опеки старших по званию – долго уговаривать не нужно. Но наши частые поездки не остались без внимания – товарищ генерал по своей природе был любознательным, и, однажды, составил нам компанию, от которой мы не смогли отказаться! Поехали с ним по всем моим позициям – проверять глубину окопов и накаты блиндажей, наличие тяжёлого вооружения и правдивость моих докладов…
Надо отдать должное генералу – своё дело он знал, тщательно вникал в детали и любил доверять собственным глазам, а не рисункам на карте. Мы втроём с ним и начальником разведки ходили по самой передовой, за 300-500 метров от противника, подолгу сидели, расчерчивая прутиком на земле свои достаточно скромные силы. При этом наши бойцы занимали новые перекрёстки, высоты, зелёночки, перерезая противнику пути снабжения и вынуждая его убирать свои Кракеновские щупальца всё дальше от Белогоровки. Эту «шахматную партию» он и называл «активной обороной».
Частый миномётный «бадминтон» над головой не сильно смущал. Чуткие уши, тренированные долгим опытом, безошибочно сигналили, когда мина летит опасно, а когда можно не обращать внимания. Пусть простит меня Кайрат, начальник разведки – хороший профессионал своего дела, к тому же бывавший на Пятом посту – но очередную шутку товарища знакомого генерала я всё-таки приведу.
Мы тогда проверяли наличие танков прикрытия у передовой на Восьмом посту. Берсерка я поменял, и там, на ещё одну зелёнку ближе к неприятелю, занимал оборону 3 взвод Первой роты Аркадьевича, Володи Крота и Коли Афгана. Не найдя танки на заявленном месте, минут сорок под обстрелом ждали, когда полковник найдёт своих «слонов» и покажет нам. До врага триста метров, в распоряжении десять человек престарелых Барсов – лёгкое нервное напряжение, а мы ждём…
Наконец, полковник с двумя командирами танков идёт пешком, пригибаясь и оглядываясь. При «ласковой» беседе я присутствовать не стал – якобы они ошиблись лесополосой. А вечером, на планёрке генерал и говорит: «Пока мы с Добрым ждали, когда нам двух «слонов» за хобот приведут, мой начальник разведки четыре раза отжимался», – прозрачно намекая на частые падения в укрытие своего подчинённого от, поющих над головой, мин…
Взвод Сто Одиннадцатого с моими осетинами продержался на Пятом посту недолго. Через четыре дня пришлось менять – пили они воду из ручья, как советовали предыдущие бойцы. Только кипятить её надо было… Короче, у многих скрутило животы, и я, в срочном порядке, завёл на их место Вторую роту Олега Тихого. Ребята заходили с улыбками и острыми шуточками в адрес потерпевших товарищей.
А на Восьмом посту случилась другая «неразбериха». Снайпер Первой роты Туча – один из немногих молодых ребят в нашем батальоне – попал под реактивную струю раскалённых газов от РПГ-7. Гранатомётчик сильно торопился сделать выстрел и забыл убедиться, чтобы сзади никто не стоял. Боялись, Туча потеряет глаза – парни доставили его не базу, а мы уже отправили в госпиталь. Созвониться с ним я смог только после моего выхода – зрение восстанавливалось, и вскоре Тучка снова поехал защищать родную страну, жителей Донбасса и нашу Правду.
