Александр Черевков
Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 7
– Молодец, Петров! Отличная работа! – торжественно, сказал Сан Саныч. – Действительно – великое открытие. Из тебя выйдет учёный с мировым именем. Тебя ждут великие открытия в современной науке. Ты гений!..
Присутствующие на общем собрании учёного совета дружно зааплодировали и закричали "Ура!".
– Но, Петров! – продолжил свою речь Сан Саныч. – У тебя, как у аспиранта, это ещё слишком сырая работа, чтобы выставлять такую работу на всемирное обозрение. Надо ещё хорошо поработать в Институте мировых открытий. Рано тебе делать такие открытия. Мировая наука может неправильно понять нас. Могут подумать, что мы делаем какую-то фальсификацию в науке. Ты вначале пуд институтской соли съешь. Пройди огонь, воду и медные трубы в области науки к вершине научной славы. Там, дальше – видно будет. Знаешь, что значить быть учёным с мировым именем?! Пусть пока твоя рукопись полежит в архиве нашего института. Ты займись другой работой. Помоги своим коллегам в научной работе. Покопайся в архиве. Может быть, ещё что-то откроешь?
Дружелюбно похлопав аспиранта Петрова по плечу, Сан Саныч сразу понёс его рукопись в архив института. Как птицы в небе, летели годы. Словно сквозь пальцы вода, в пространстве просочилось время.
Со временем все забыли о великом открытии аспиранта Петрова. В Институте мировых открытий несколько раз сменились руководители, приходили и уходили учёные.
С началом перестройки в Советском Союзе многие учёные подались за валютой в западные страны. В связи с мировым кризисом едва не закрыли Институт мировых открытий.
Хорошо, что в институте с начала перестройки создали собственное подсобное хозяйство. Благодаря своим харчам Институт мировых открытий спасли. Давно произнесли надгробную речь у могилы Сан Саныча.
Учёный Петров был добросовестным общественником. Протёр дюжину брюк на рабочем месте. Съел не один пуд институтской соли. Прошел огонь, воду и медные трубы.
В тяжёлые времена Института мировых открытий работал вместе со студентами и аспирантами в подсобном хозяйстве на своей кафедре. Вместе с молодёжью капал картошку на брошенных полях бывших колхозов и совхозов.
Делал все, чтобы не дать разориться Институту мировых открытий. Помогал коллегам по институту делать мировые открытия, но сам больше ничего не открыл.
*Так как по самое горло был загружен общественной работой и заботами о своём институте. Провожали Петрова на заслуженную пенсию, как обыкновенного рядового учёного в кругу своих коллег. Как-то раз пенсионер Петров сидел у телевизора и смотрел телепередачу "Наука и жизнь". По телику показывали его бывшую кафедру в Институте мировых открытий. Поздравляли молодого аспиранта Сидорова.
– Этот молодой учёный сделал великое открытие, которое всколыхнуло весь научный мир! Он обнаружил тему, которой несколько десятилетий назад занимался долгие годы весь коллектив Института мировых открытий. – торжественно, говорил ректор Института мировых открытий. – Аспирант Сидоров на пыльных полках в архиве Института мировых открытий, нашёл рукопись учёного Петрова, работа которого до настоящего времени опережает многие десятилетия в науке. Институт мировых открытий получил лицензию на открытие в науке.
– Надо же! Все-таки открыли! – облегчённо, вздохнул пенсионер Петров. И умер учёным с мировым именем.
Учёного Петрова посмертно наградили различными международными наградами и премиями в области науки, а также записали его фамилию в "Книгу рекордов Гиннесса", как первого учёного, который при жизни узнал, что его признали известным учёным с мировым открытием в области науки.
10. Отопительный сезон.
Жильцы нашего дома готовились к торжеству. На днях нашему дому должно было стукнуть пятьдесят лет. Наш дом пережил все эпохи построения социализма в отдельно взятой стране.
Давно уже не строят социализм в нашем городе. Видимо кончились кирпичи. Так же как нет отдельно взятой страны, в которой должны были построить социализм.
Наверно закончился раствор для строительства социализма, а будущее социалистическое государство рассыпалось на мелкие части, так и не дождавшись своего будущего при социализме.
В нашем городе давно разобрали неизвестно на что старые постройки недостроенного социализма. Всюду в небо взвились сверкающие стеклом и металлом огромные небоскрёбы.
Один только наш старенький дом, как ностальгия о прошлом, стоит на своём, как старый хрен перед молодухами новеньких вилл и отелей. Наш дом дожился до своего юбилея и вот этот день к нам пришёл.
На праздник нашего дома прибыли многочисленные гости. Прямо во дворе спонсоры нашего города и вся верховная власть нашего города накрыли праздничный стол.
За праздничным столом собрались все желаю гульнуть на халяву, в том числе и жильцы нашего дома юбиляра.
– Как вам всем известно, – начал управдом, – у нас сегодня знаменательная дата. Нашему дому исполнилось полвека. В данное время наш дом остался один из всех зданий города, которые были построены при построении социализма. Наш дом стал исторической достопримечательностью. По решению городской власти на нашем доме закрепят памятную юбилейную табличку. Естественно, надо отметить этот своеобразный юбилей.
– Банкет долго будет!? – ликую от предстоящей пьянки, спросил дворник дядя Петя. – На похмелье хватит?!
– Конечно! Выпивки всем хватит и на долго. – поспешил с ответом управдом. – Но! Прежде – один сюрприз. Пусть все вынесут свои вещи из квартир. После в торжественной обстановке занесут вещи обратно. Словно у вас сегодня новоселье, как было в этом доме пятьдесят лет тому назад, в эпоху построения социализма.
– На золотую свадьбу похоже! – мечтательно сказала баба Клава, ровесница не построенного социализма.
– Точно заметили! – поддержал управдом, бабу Клаву. – Такая круглая цифра ласкает каждому слух и память.
Когда жильцы нашего дома вынесли все вещи и мебель из своих квартир, слово опять взял наш управдом:
– Сейчас, уважаемые товарищи-господа, особое внимание! – торжественно объявил управдом всем присутствующим. – Входить в юбилейный дом опасно для жизни. Сегодня начинается очередной отопительный сезон.
Управдом махнул кому-то рукой и.. из всего юбилейного дома, как из дырявого бурдюка, хлынула вода.
Часть-2. Разные Татьяны.
В самый первый день моего приезда из армии, когда не успел стать на армейский учёт в военкомате. Отправился отдыхать в Орджоникидзе. Первый междугородный поезд между Бесланом и Орджоникидзе, успел улизнуть перед самым моим носом.
Мне некуда было спешить. Сел на рейсовый автобус до Орджоникидзе прямо с привокзальной площади Беслана. В автобусе было немного людей, так как большинство уехали поездом.
Автобусом ехали те, кто опоздал на поезд. Среди них была девушка на два-три года младше меня. Сразу её приметил, так как она сильно выделялась своей красотой среди остальных пассажиров.
Нельзя было сказать, что она была словно фотомодель из обложки зарубежного журнала. Эта девушка выглядела как-то мило и особенно, на фоне замусоленных повседневными работами женщин и мужиков. Сразу было заметно, что она, приезжая, так как чувствовала она себя не совсем уверенно. Мне захотелось помочь этой девушки освоиться в неизвестной ей новой обстановке. Поэтому решил сесть рядом с ней.
– Можно мне рядом с вами сесть? – спросил, девушку, когда она уже села на свободное место в автобусе.
– Пожалуйста! Садитесь! – удивлённо, предложила она, посмотрев на пустые места вокруг себя. – Не жалко.
Автобус медленно выехал с привокзальной площади Беслана. Пересёк два перекрёстка и вскоре выехал на трассу до Орджоникидзе. Не торопил события, чтобы не показаться перед девушкой прилипчивым парнем.
До Орджоникидзе двадцать два километра, этого достаточно, чтобы девушка сама обратила на меня внимание, так как она с любопытством разглядывала не знакомые места.
Обстоятельства подсказывали мне на то, что девушка будет задавать свои вопросы по теме окружающей среды.
– Вы местный? – наконец-то, спросила она, наградив моё терпение своей прелестной улыбкой. – Тут живете?
– Да! Конечно! – поспешил, утвердиться в её внимании к моей личности. – Живу в Беслане, но до армии учился и работал в Орджоникидзе. Только вчера закончил службу в армии и приехал домой.
– Ой! Как прекрасно! – обрадовалась девушка. – Так это вы сегодня целый день будете свободны в городе?
– Конечно свободный! – поддержал, пожелание девушки. – Вот, еду в Орджоникидзе отдыхать.
– Можно, с вами? – спросила девушка. – Мне, очень, хочется посмотреть Орджоникидзе.
– Конечно можно. – согласился сам. – Почему бы и нет. Вдвоём нам будет интереснее. Только давайте познакомимся и перейдём на "ты". Так нам будет удобнее в общении. Меня зовут, Александр или просто Саша.
– Меня зовут Татьяна или просто Таня. – протягивая руку, назвалась она. – Приятно с тобой познакомиться.
Мы сразу с Татьяной перешли на непринуждённый разговор. Ей стал рассказывать об интересных местах в Северной Осетии. Про свою службу в армии.
Она меня внимательно слушала и смеялась от всей души на мои смешные истории, которые рассказывал о своих друзьях и о службе в армии в Батуми.
Когда мы проехали половину пути, то обратил внимание на разговор двух женщин осетинок, которые обсуждали на осетинском языке причёску Татьяны.
Плохо понимал осетинский язык, но даже из небольшого знания осетинского языка, сделал вывод, что женщины говорят о том, какие бесстыжие молодые девушки, которые под свои парики подкладывают консервные банки.
Искоса обратил внимание на причёску Татьяны. Волосы у неё собраны в большую причёску, чем-то напоминающую чалму. Никаких консервных банок под её волосами не было видно.
Волосы обыкновенные, как у всех девушек и вовсе не искусственные. Мне неудобно, что женщины обсуждают мою попутчицу. Стоило бы их поставить на место, но не знал, как мне это сделать.
Не хотел компрометировать себя и свою попутчицу. Вдруг, заметил, что Татьяна также прислушалась к сплетням сидящих сзади женщин. Выходит, что Татьяна тоже понимает осетинский язык.
Татьяна встала со своего места, распустила свои шикарные до пояса волосы. Тут же со всего маха врезала пощёчину одной, а затем другой сплетницам, которые от неожиданности не знали, что делать.
– Прежде чем обсуждать кого-то, – сказала Татьяна, на русском, а после на осетинском языках, – лучше покажите людям, что вы спрятали в своих лифчиках и трусах. Тогда чешите своими языками о других людях.
Все присутствующие мужчины и женщины, подняли на смех и свист, неудачных сплетниц. Сплетницы поднялись со своих мест и выскочили из остановившегося автобуса. Присутствующие одобрительно зааплодировали Татьяне, за то, что она таким образом сейчас в автобусе проучила сплетниц. Так им надо!
– Думал, что ты русская и приезжая? – удивлённо, сказал, Татьяне, когда услышал её осетинскую речь.
– У меня папа осетин, а мама русская. – ответила Татьяна. – В Орджоникидзе и в Беслане впервые.
Мы с Татьяной вышли в центре Орджоникидзе. Пошли пешком по проспекту Ленина. Стал Татьяне показывать интересные здания и достопримечательности города.
Показал ей городской парк и озеро в нем, которое находиться выше русла реки Терек. Мы катались по озеру на лодке. Ели шашлыки и хинкали (большие пельмени с мясом и перцем).
Пили горячее какао с молоком. Затем купили целый пакет пирожков с картошкой и жевали, разгуливая по улицам города. Мы специально не пошли в кино или в театр, так как нам не хотелось себя видеть в замкнутом пространстве надоевших помещений.
Хотелось свободы и пространства на улицах красивого города, где каждое место напоминало мне об интересных историях, которые происходили со мной в этом городе.
Рассказывал Татьяне занимательные истории. Она смеялась от всей души, а мне было оттого с ней приятно и непринуждённо в беседе. Мы вели себя так, словно знали друг друга давно, с самого нашего детства и не чувствовали себя скованно в различии наших полов.
Просто были друзья, которым интересно быть рядом. Совершенно не зависимым. Гуляли мы до позднего вечера. Когда у нас не было сил на прогулки. Мы пошли в сторону железнодорожного вокзала.
Вечером стало прохладно. Татьяна отказалась от моей куртки, которую хотел накинуть поверх её пальто.
Она попросила, чтобы просто обнял её за плечи, так ей было тепло и приятно. Ни стал сопротивляться против её желания и настаивать на своём, так мы шли по улицам города.
– Тебя провожу на поезд. – сказала мне, Татьяна, на вокзале. – Сама пойду ночевать к дедушке и бабушке. У меня в Орджоникидзе на улице Джанаева дедушка и бабушка живут, останусь у них ночевать.
– Какое совпадение! – воскликнул. – У меня тоже на живут дедушка и бабушка. Так что тебя провожу до твоих стариков домой, а сам останусь ночевать дома у своих стариков. Завтра утром мы вместе вернёмся домой в Беслан. Думаю, что ты не против такого предложения прогуляться?
– Конечно не против! – ответила Татьяна, радостная такому совпадению в наш день знакомства. – Пойдём!
Мы поднялись от вокзала к кинотеатру "Дружба" и оттуда пошли по улице Джанаева. С каждым метром мы приближались, все ближе и ближе к дому, где жили мои дедушки и бабушки. Когда Татьяна остановилась возле дома моих стариков и сказала, что в этом доме живут её дедушка и бабушка, то меня это сильно удивило.
Растерянно посмотрел на номер дома, думал, что ошибся номером дома своих стариков, но это была та улица и тот дом, где живут мои дедушка и бабушка. Вчера был здесь в гостях и видел стариков.
– Татьяна, ты внимательно посмотри на этот дом. – сказал, ей. – Может быть, ты ошиблась номером дома и улицы? В этом доме и на этой улице живут, только мои дедушка и бабушка. Вчера был у них в гостях.
– Нет! Не ошиблась! – удивлённо, ответила Татьяна. – В этом доме на этой улице живут лишь мои старики.
– Ты назови мне свою фамилию, – растерянно, остановил, Татьяну. – Скажи мне, как зовут твоих стариков?
– Моя фамилия Цалоева. – настороженно, ответила Татьяна. – Там Линевы дедушка Ваня и бабушка Дина.
Меня пот пробил, сразу, горячий и холодный. Вначале был в замешательстве, но затем стал вовсю смеяться, так сильно, что прохожие и Цалоева Татьяна, подумали, возможно, что совсем с ума сошёл.
– Мы, получается, с тобой двоюродные брат и сестра. – сказал, сквозь смех и слезы. – Пойдём!
– Как, это брат и сестра? – спросила Цалоева Татьяна, удивлённо, вытаращив глаза и не понимая ничего.
Ничего ни стал говорить Цалоевой Татьяне, просто взял её за руку и повёл в дом наших стариков.
– Здравствуйте, молодые! – удивлённо и радостно, воскликнула бабушка Дина. – Когда это вы успели познакомиться. Наша Таня, все пару дней приехала в Северную Осетию, а ты был на службе в армии?
– Мы сегодня, случайно, познакомились в автобусе. – сквозь смех, стал рассказывать, нашу историю. – Целый день гуляли по городу. Только возле вашего дома понял, что мы с ней родственники.
Дедушка Ваня, бабушка Дина и, стали смеяться. Мы трое поняли, что у нас с Цалоевой Татьяной так мог быть любовный роман. Цалоева Татьяна растерянно смотрела на нас и никак не могла понять, что происходит в доме её дедушки и бабушки, которые раньше никогда нам не говорили о нашем с ней родстве.
– Твоя мама Рая и его отец Сергей, приходятся друг другу двоюродными сестрой и братом. – пояснила бабушка Дина, Цалоевой Татьяне. – Таким образом, получается, что вы по крови троюродные брат и сестра.
Наконец-то и до Цалоевой Татьяны дошёл происшедший юмор. Она тоже стала смеяться, показывая на меня пальцем. Подкалывая меня, что у нас сегодня в Орджоникидзе едва не произошёл любовный роман.
Вот так мы, случайно, познакомились со своими родственниками Цалоевыми, о которых мы знали по разговорам, что у моего отца двоюродная сестра вышла замуж за осетина.
Не виделись мы раньше по тому, что Цалоев Илья Петрович был офицером Советской Армии и большую часть своей службы провёл за пределами Кавказа. За несколько лет до отставки его перевели в Северную Осетию служить военным комиссаром в Беслане. Где мы и познакомились с Цалоевой Татьяной.
Позже, Илья Петрович, был тамадой на нашей свадьбе с Людмилой. Естественно, что с Цалоевой Татьяной мы встречались, как родственники. Но и это не все. Самое интересное то, что Цалоева Татьяна родилась тоже в Гудермесе.
Однако, это ни конец нашей истории с Цалоевой Татьяной. Самое, самое интересное то, что вышла замуж Татьяна за Жукова Михаила, который также родился в Гудермесе.
Но высший интерес этой истории в том, что муж Цалоевой Татьяны приходился родственником нам обеим. Так что мог свободно быть мужем Цалоевой Татьяны. Вот такая вот интересная история, тогда произошла, между мной и Цалоевой Татьяной.
2. Знакомство.
Вскоре встал на учёт в военкомат в Беслане, где уже был военкомом мой дядя Цалоев Илья Петрович. На следующий день поступил учиться в военное техническое училище, которое находится в Орджоникидзе на улицу Джанаева, близко от дедушки Вани и бабушки Дины.
Там у меня произошла другая история. Не успел освоиться после службы в армии на гражданке. Как в первый же солнечный денёк, мои друзья пригласили меня в воскресенье на "Водную станции" за Орджоникидзе. Мы решили отдохнуть на природе с пивом и шашлыками.
Естественно, ни стал отказываться и основательно подготовился вместе с друзьями к вылазке на природу. Мы намариновали под шашлыки несколько килограмм баранины с курдючным салом.
За сутки дома нарезали, а затем засалили с килограмм репчатого лука. Отдельно нарезали красных помидоров. Взяли бутылку слабого уксуса. Две пластиковые фляги свежего пива. Все уложили в сумки. Поехали первым поездом из Беслана до Орджоникидзе.
Дальше поехали автобусом ближе к горам. Где-то, в семь часов утра мы на "Водной станции", которая закрыта под замком. Мы обошли "Водную станцию" вокруг, чтобы расположиться между рекой Терек и "Водной станции" на полянке.
Нас было пять человек. Вместе со мной были Дзгоев Руслан, Ли Владимир, Ашот Вазгарян и Шумейко Юра. С Владимиром Ли вместе служили в армии, только он демобилизовался на год раньше меня.
Других парней знал давно, по учёбе в школе и по соседству. Мы вначале собирались поехать на природу в человек двадцать, но после решили, что это будет не отдых, а целый базар, поэтому ограничились всего пятью парнями. Девчонок мы решили с собой не брать, чтобы не обидеть большинство своих друзей и подруг.
В таком составе мы стали готовить место под шашлыки и отдыха для загара, так как на этот воскресный день синоптики обещали температуру близкую к летней, примерно, плюс двадцать градусов.
Самый раз для хорошего загара. Тем более что за лето мы и без того сильно загорели. Конечно, больше всех, так как мои друзья принимали загар в предгорьях Кавказа.
В это время нежился в Батуми, вовремя службы в армии, под ярким солнцем, на берегу самого Чёрного моря. Мы решили просто отдохнуть на природе. Наша компания сразу распределила свои обязанности.
Мы с Вовкой Ли стали готовить шашлык на шампур, как старшие по взрасту и более опытные в этом деле. Шумейко Юра занялся раскладкой байковых одеял и подготовкой других продуктов.
Ашот Вазгарян и Дзгоев Руслан принялись собирать сухие веточки для подготовки костра под шашлык.
Дров в этих местах полно. На берегу реки Терек и в кустах, вокруг полянки, много сухих веток, палок и коры от разных деревьев. Через час все было готово.
Костёр так полыхал, что мы едва успевали сбивать пламя, чтобы не сжечь окружающую нас природу вместе со своими вещами. Ведь нам нужен ни огонь к шашлыкам, а хорошие угли от костра. Поэтому мы не спешили развешивать на рогатки шампура с шашлыком, который красовался красными помидорами, белым луком и кусочками мяса вперемешку с курдючным салом, в стороне от костра в нашей посуде. Мы постоянно подбрасывали в огонь веточки, палочки и кору от деревьев, постепенно увеличивая их величину. Таким образом, костёр со временем вырос горкой пылающих жаром углей над своим местом.
Мы воткнули рядом с углями в землю рогатки, заранее подготовленные под шампур. Когда четыре рогатки торчали из земли над углями костра, мы положили на рогатки сырые палочки веток и на эти палочки стали раскладывать шампура с мясом шашлыка.
Аромат шашлыка медленно стал растекаться по всей полянке и проникать дальше в окружающие нас места. В этот день погода была не только жаркая, но и безветренная.
Слабое движение воздуха раздувало угли под шашлыком, отчего шашлык дружно потрескивал изредка, вспыхивая курдючным жиром от температуры углей. Мы тут же сбивали пламя огня на шашлыке и поливали его слабым винным уксусом, каждый раз поворачивая поджаренные бока шашлыка из стороны в сторону.
Таким образом, вскоре весь шашлык поджарился со всех сторон. Мы были готовы кушать шашлык и пить пиво, прихваченное из дома с собой.
– Посмотрите, кто это к нам идёт?! – радостно, воскликнул Ашот Вазгарян. – Какие-то там девочки-красотки!
Мы прекратили уделять внимание своему шашлыку и посмотрели в ту сторону, куда нам показал Ашот Вазгарян. Со стороны реки Терек в нашу сторону шли четыре девушки, которые одеты в пёструю спортивную одежду и в синтетические разноцветные куртки.
Прямо, как олимпийские спортсменки. Мы разглядывали девчат и едва не прокараулили свой шашлык, который дружно вспыхнул пламенем на курдючном жире, так, что нам пришлось потрудиться над огнём, чтобы окончательно не потерять в огне готовый шашлык.
– Скажите нам, как пройти к "Водной станции"? – обратилась к нам, белокурая девушка. – Мы заблудились.
– Вход на "Водную станцию», с другой стороны. – ответил за всех, Дзгоев Руслан. – Только там все закрыто.
– Но вы можете остаться с нами. – предложил Вовка Ли. – Потом мы все вместе отправимся туда отдыхать.
Девушки пошушукались между собой и согласились на наше приглашение остаться с нами. Они тут же расположились на байковых одеялах возле костра.
Чтобы окончательно не потерять над костром готовый шашлык, мы его тут же разделили поровну между собой. Естественно, что девушкам мы отдали самые лучшие шампура.
На каждого из нас вышло по три штуки шампура, другая закуска лежала горкой на газете. Постепенно, за съеданием шашлыка и за уничтожением пива, мы стали знакомиться с девушками.
Белокурую девушку звали Марчункова Оля. Чёрненькая девушка назвалась Ароновой Еленой. Стацкая Зинаида с каштановыми волосами. Рядом со мной села Болохова Татьяна, русоволосая, с короткой стрижкой.
Девушки были студентками какого-то училища. Ни стали выяснять именно какого училища. Мы ни поэтому с ними знакомились на природе. Нам просто интересно вместе с ними провести время на свежем воздухе.
До того, как мы начинали разжигать костёр под шашлык, мы разделись до плавок, чтобы зря не терять драгоценное время под ярким солнцем. Сейчас перед одетыми в спортивную одежду девчатами, мы выглядели совершенно голыми.
У нас получался какой-то дискомфорт, как между белыми медведями в шубах с Севера и голыми неграми с набедренными повязками с Африки. Девчонки, вероятно, поняли наше состояние и когда шашлыки ими были съедены, то они стали раздеваться.
Оказывается, что девчата, также как мы, приехали загорать на "Водную станцию", но были впервые в этих местах, поэтому заблудились и вышли к реке Терек. Бродили по берегу реки, пока случайно не встретили нас вокруг этого костра.
Под спортивными костюмами девчат купальники. Таким образом, они вскоре с нами тоже сравнялись в виде летней одежде. Окончательно уничтожив все виды продуктов, привезённые с собой.
Мы развалились на байковых одеялах, то и дело, поворачиваясь разными сторонами своего тела к солнцу, как совсем недавно проделали с шашлыками на рогатках у костра.
Нам хотелось оставить на память тёплое время. Наша компания так увлеклась загаром на солнце у реки, что мы совсем забыли про "Водную станцию". Когда прохладный ветерок с Дарьяльского ущелья спугнул нас с насиженного места, то идти на "Водную станцию" было поздно.
Там всюду было много народу, столько, что не протолкнёшься к лодкам, чтобы поплавать на них. Идти на "Водную станцию", чтобы там купить что-то в латке или в ларьке, тоже не было интереса, так как у нас желудки и без того были набиты продуктами.
Мы посоветовались между собой и решили поехать в центр Орджоникидзе. Лучше отдыхать там. Тем более, разделились парами, только Шумейко Юра остался один. Он угрюмо плелся следом за нами, не знал, куда от нас деться.
– Мы тебе найдём свободную подружку в училище. – предложила Аронова Лена. – Девчат там у нас много.
– Нет! Нет! – поспешил отказаться Шумейко Юра. – Все равно кто-то из нас должен домой тащить все вещи.
Мы тут же дружно повесили на Шумейко Юру все наши сумки. Шумейко Юра на остановке сел в автобус и отправился домой. Все три пары, не сговариваясь между собой, зашли в разные вагоны трамвая и поехали в сторону центра Орджоникидзе.
Мы с Болоховой Татьяной вошли в последний вагон трамвая и прошли на свободные места, которых было больше пассажиров. Сразу принялись ближе знакомиться.
У нас не было комплексов между собой. Словно давно были знакомы. Хотя мне не было ничего неизвестно о ней.
– Таня, а ты откуда приехала? – спросил, Болохову Татьяну, когда мы остались одни. – Из России что ли?
– Нет! – ответила Татьяна. – тоже живу на реке Терек, но у вас мелко, а у нас в Тереке баркасы плаваю.
– Где у вас такой Терек? – поинтересовался. – Это возле Кизляра? Так ты оттуда, что ли прибыла?
– Нет! Ты не угадал. – поправила меня, Татьяна. – Терская казачка. Живу в станице Каргалинской.
– Станица ни Каргалинская, а Каргинская. – поправил, Болохову. – Это, точно, лучше тебя знаю.
– Откуда ты лучше меня знаешь? – передразнила меня, Татьяна. – Если ты сам живёшь в Осетии.
– Вот и знаю! – настаивал на своём. – Так как тоже терский казак. Родился в Гудермесе, который основали мои предки триста лет тому назад. Мои предки построили хутора, которые позже стали станицами. Это такие, как Червлённая, Дубовская, Шелковская и Каргинская. Почему так назвали вашу станицу, так это потому, что там был густой лес, в нем водилось много карг ворон. Понятно тебе? Так что ты со мной не спорь.
– Все равно с тобой не согласна. – настаивала на своём, Болохова. – Потому, что там родилась и живу. У меня во всех документах записано, что из станицы Каргалинская, а ни какая-то там Каргинская.
– Это вовремя советской власти её переименовали. – настаивал, на своём. – Ты спроси старых казаков.
– Могу с тобой поспорить. – опять не соглашалась Болохова Татьяна. – Когда закончу на следующий год училище, то мы с тобой можем туда поехать и спросим старожилов. Вот тогда и посмотришь, кто был прав.
– Согласен! – не унимался. – Если ты проспоришь, то выйдешь замуж за меня. Если проспорю, то женюсь на тебе. Спор должен быть честным. В присутствии свидетелей с обеих сторон с обручальными кольцами.
– Ишь, ты, хитрый какой! – возмутилась Татьяна. – Если проспорю, то выйду замуж за тебя. Если ты проспоришь, то ты женишься на мне. Никакой разницы тут нет. Но пока не собираюсь выходить замуж.
Болохова Татьяна отвернулась к окну и насупила брови. Так мы, молча, ехали несколько остановок. Если б она не захотела со мной встречаться, то могла давно выскочить из трамвая. Раз она стоит у окна и никуда не уходит, то выходит, ей понравился, она ждёт от меня хода к ней на встречу. Надо мне что-то делать?
– Буду согласен с твоим предложением. – прервал, паузу. – Пускай будет все так, как ты сейчас скажешь.
Татьяна обратно повернулась в мою сторону. Мы стали так близко друг к другу, что её груди через лёгкую куртку опёрлись чуть ниже моей груди, а наши губы были так близко, что мне оставалось коснуться их.
Болохова Татьяна вспыхнула вся, от такой близости и её губы запылали, словно алый бутон розы, готовый тотчас превратиться в нежную ароматную розочку.
Попытался коснуться своими губами её пылающих губ, но Татьяна осторожно отодвинула меня от себя. Мы стояли несколько минут, глядя друг другу в глаза, постепенно привыкая к близости.
Затем Болохова взяла меня за руки и слегка поцеловала в щеку. В это время трамвай остановился. Татьяна пошла к выходу, увлекая меня за собой. Мы вышли у кинотеатра "Родина" в конце проспекта Ленина.
Болохова Татьяна взяла меня за руку. Словно школьники мы пошли куда-то по проспекту, не думая о месте своего движения в центре города.
– Может быть, мы в кино сходим? – неуверенно, спросил, чтобы как-то освоиться. – Сегодня кино хорошее.
– Сегодня не могу. – отказалась Болохова Татьяна, оставляя мне шанс на будущее. – В следующий раз. У меня сейчас в общежитие много дела. Дали комсомольское поручение подготовить стенгазету к празднику. Из меня такой художник, как из вороны оперная певица. Только там мазать красками могу и больше ничего.
– Хочешь, тебе помогу сделать газету? – предложил, Татьяне. – В армии служил художником.
– Правда? Ты художник? – радостно, воскликнула Болохова Татьяна. – Ну, теперь эту десятую размажу! Пойдём прямо сейчас к нам в общежитие. Уговорю вахтершу пропустить тебя в красный уголок. Пускай она будет стоять около тебя, как швейцар, пока ты нарисуешь мне стенгазету к ноябрьским праздникам.
Болохова чмокнула меня в щеку и потащила за собой с проспекта Ленина куда-то в проулок. Петляя из улицы в улицу, мы вскоре вышли к четырёхэтажному зданию с табличкой "Общежитие №2".
Никаких других надписей и указателей на этом здании не было, как к конспирации. Татьяна скрылась за дверью, а меня оставила ждать на улице, погрозив мне пальчиком, чтобы никуда не уходил. Но тут же вернулась обратно. Очевидно, боялась потерять меня совсем из виду. Взяла меня за руку и повела к двери.
– Тут стой! – строго, приказала она, когда прошли входную дверь. – Девчонок наших не порть!
Татьяна так сказала, словно в её отсутствие мог переспать с девчонками общежития. Но в чем-то Болохова Татьяна была права. Стоило ей скрыться за дверью с табличкой "Дежурная", как из дверей комнат и кабинетов стали появляться любопытные девчонки.
Одетые в чём попало от пальто и халатов на голое тело. Просто в нижнем белье в тапочках на босую ногу. Они удивлённо разглядывали меня. Хихикали, выталкивая друг друга за дверь, в чём попало.
Стоял, словно памятник, который принесли в женское общежитие на обзор, как редкий экспонат мужчины.
Долго стоял с мраморным лицом, что одна осмелевшая девушка подошла ко мне близко, чтобы убедиться в том, что все-таки настоящий, а не искусственный из бумаги или камня. Девушка даже потрогала меня руками и ехидно ухмыльнувшись, ушла в комнату.
– Хватит разглядывать! – сказала Татьяна, выходя из дежурного кабинета. – Он вам не памятник.
