Александр Быченин
Операция «Сафари»: Разведка боем. Бои местного значения. Огонь на поражение (сборник)

Староста вопросительно уставился на меня. Я демонстративно пожал плечами, глянул на Сашку. Тот стоял с непроницаемой физиономией.

– А что с ними обычно делают? – задал я совершенно невинный вопрос.

Судя по выражению лица старосты, он сильно удивился. Стоявший рядом лейтенант Иноземцев хмыкнул, но ничего не сказал.

– Ну, есть несколько вариантов, – наконец нашелся, что ответить, мэр всея деревни. – Все зависит от вашего статуса. Если вы военнослужащий, трофеи отходят в пользу армии. Если вы частное лицо, то мы можем принять их на ответственное хранение, а затем выкупить в пользу села. Или можете сами их охранять, но тогда вы несете за них полную ответственность.

– Думаю, сами справимся, – обломал я начальство, бросив взгляд на подмигнувшего Сашку.

– Ну что ж, ваше право, – разочарованно вздохнул староста. – Только придется все огнестрельное оружие опечатать, во избежание, так сказать. Прошу следовать за нами.

С этими словами он вернулся к машине и неуклюже устроился на переднем сиденье, а Иноземцев занял место водителя и запустил двигатель. Мы тоже забрались в «бобик» и двинули следом. Джип с солдатами, взрыкнув движком, уехал в другую сторону – как видно, не по пути нам.

– Ты здесь был раньше? – поинтересовался я у напарника. – Куда нас везут, как думаешь?

– Был, как не быть, – безмятежно отозвался Сашка. – А везут нас в местный ППД, где комендачи квартируются. Это как бы небольшой укрепленный форт, с бетонным забором, пулеметными вышками и прочими атрибутами – короче, гарнизон. Там казармы для рядового состава и есть офицерское общежитие. Вот в нем нас, скорее всего, и поселят. Дешево и сердито: вроде и не в карцере, а никуда не денешься. Не факт, что нас даже до базара дойти выпустят. Будем куковать, пока безопасники не приедут.

– А когда приедут?

– Я думаю, к вечеру ближе. И сегодня с нами разговаривать не будут, с утреца займутся. Все мозги просушат, по-любому. Так что готовься.

– Оптимист ты, Сашка! – пожурил я напарника, но тот лишь отмахнулся. – А старосту хорошо знаешь?

– Достаточно. Лучше, чем он меня. Так-то мужик неплохой, но власть показать любит. Он раньше во внутренних войсках служил, до прапора дослужился. Вот его народ и выбрал начальником, как уволился по выслуге лет. Но нам на него по большому счету плевать с высокой колокольни. Максимум, что может сделать, – накапать безопасникам, что мы тут бузили. А Серега – тот вообще свой человек.

– Иноземцев?

– Ага. Погранец, после ранения в комендачи перевелся. Так что пороху понюхал. И Михалыча не очень любит, все больше воюет с ним потихоньку на предмет передела власти. Он ведь гражданский начальник, но гарнизон вроде ему подчиняется, в мирное время, естественно. В случае заварухи, конечно, командование переходит к военным, но пока тихо, староста свою линию гнет. Пытается вояк строить, по хозяйству напрягать. А Сереге оно нафиг не надо. Он говорит: мое дело бойцами командовать, а их – мне подчиняться. Уборка картошки и облагораживание деревни в списке первоочередных задач не значатся.

Я кивнул задумчиво – расклад понятен. Ничего нового, всяк на себя одеяло тянет, пока есть что делить. Зато как подступит Большой Кирдык, сразу про армию вспоминают – чего это она нас не защищает? При этом каждый второй считает, что собственной стране ничего не должен, она же его обязана на халяву кормить, одевать и оберегать от супостата. А он, бедный, налоги бешеные платит, так что отвалите от него. Типичная ситуация. У нас, по крайней мере, так дела обстоят. Тут должно быть проще в этом отношении, все же жизнь суровая и опасная, понимают люди, что государство без поддержки населения может и не справиться.

– А насчет трофеев ты чего разговор завел?

– Как чего? – удивился Сашка. – Это ж живые деньги. Если б я не сказал, что они твои, Михалыч их как минимум у себя придержать попытался бы. Под предлогом увеличения огневой мощи комендантского взвода. А комендантскому взводу эти винтари как рыбе зонтик. И получает их староста безвозмездно, то есть даром. А если бы ты согласился у него их оставить, то он бы их выкупил по льготной цене – почитай, в два раза дешевле. На хрен такую благотворительность. Лучше сдадим моему корешу в оружейный магазин. Рюкзаки и прочая справа тоже денег стоят.

– А чего они тогда имущество пленного не забрали?

– А оно тоже твой трофей. Кстати, – задумался Сашка, – у тебя ведь статус вообще какой-то неопределенный. Вроде военный, но не из княжеской армии. И не гражданский. Не пойми кто. Проблемы могут возникнуть.

– Безопасники разрулят, – отмахнулся я. – Если, конечно, в контакте заинтересованы.

– Это они могут, – не стал спорить напарник.

За разговором я и не заметил, как мы фактически пересекли все село и остановились у крошечного военного городка. Тот был совсем как в учебнике по истории фортификаций: глухие бетонные стены с колючей проволокой по гребню, наблюдательные вышки по углам, КПП со шлагбаумом на входе. В будке часовой в полной выкладке, в крошечной сторожке с зарешеченными окнами – дежурный.

Сашка затормозил впритык к головной машине и вопросительно уставился на старосту. Тот без лишних слов выгрузился из лейтенантского транспорта и направился к еще одному открытому джипу, проще и дубовее на вид, чем «бобик». Машина явно его ждала, потому что водила тут же чуть не с юзом сорвался с места, стоило старосте взгромоздиться на переднее сиденье. Я хмыкнул глумливо, но комментировать ситуацию не стал. Сашка же обратился к лейтенанту:

– Куда нам дальше?

– За мной езжайте, – ответил Иноземцев и для большей ясности махнул рукой в сторону КПП. – На постой вас определим, только сначала до оружейки доскочим, трофеи опечатаем.

Шлагбаум гостеприимно поднялся перед лейтенантской машиной, и мы мини-колонной въехали на территорию части. Я впервые оказался на действующем местном военном объекте, поэтому принялся увлеченно вертеть головой. Ничего нового не увидел: стандартный гарнизон с плацем, казармой, зданием штаба и офицерским общежитием. Вопреки ожиданиям все строения полноразмерные, даром что в селе только взвод вояк расквартирован. И склад внушительных размеров наличествовал, и автохозяйство, отделенное от основной территории забором из пенобетонных плит. К лабазу и направились в первую очередь.

Притормозив у входа, лейтенант пару раз бибикнул, и уже через минуту из недр капитального пакгауза на свет божий вылез приземистый прапор в летах. Козырнул и с немым вопросом зыркнул на начальство.

– Петрович, опломбируй стволы.

– Все стволы? – задумчиво пожевал губами вышепоименованный Петрович.

– Нет, только винтари.

– Сделаю, – кивнул прапор и вновь скрылся в утробе склада.

Вышел через некоторое время с хитрой приблудой для установки пломб в руках, деловито перетянул тонкими тросиками спусковые крючки с рукоятками затворов, зажал свинцовыми блямбами. Полюбовался на работу, снова кивнул лейтенанту, мол, готово, и удалился в прохладу царства стеллажей и пыльных ящиков.

– Ну что, коллеги, теперь можно и в общагу?..

Система Риггос-2, планета Ахерон, Дубовка

1 марта 2535 года, вечер

Заселились быстро, хоть общага и была абсолютно пуста, даже дежурный отсутствовал. Пришлось специально вызывать старшину, который жил недалеко от гарнизона в частном секторе, ибо был мало того что семейный, так еще и уроженец Дубовки. Повезло мужику с местом службы, ничего не скажешь. Прапор в летах, чуть ли не близнец начсклада – и где таких берут? специально разводят, что ли? – на рабочее место явился минут через десять. Поворчав для виду, заселил нас в двухместный «люкс» в самом конце коридора, в который выходили двери восьми «нумеров», зато рядом с душевой и сортиром, да и общая кухня была в двух шагах. Комната оказалась неожиданно просторной, обставленной в стиле минимализма: две кровати, две тумбочки, письменный стол, стулья, шкаф. Я с удивлением обнаружил в углу у двери допотопный белый холодильник, какой лишь в хрониках видел. Из потолка торчал провод с тускловатой лампой накаливания.

– Офигеть!.. – только и смог вымолвить я, окинув взглядом это великолепие.

Чувствовал я себя при этом путешественником во времени или, на худой конец, героем исторической виртуалки. Побеленные стены и потолок, скрипучий дощатый пол, казенные занавески на окнах – все как в музее, экспозиция «Быт середины двадцатого века». Бывал я в такой несколько раз, у отца на работе есть, но больше, конечно, по оружейным выставкам лазил.

Ворчливый старшина, откликавшийся на Пал Николаича, неодобрительно зыркнул из-под бровей, но ничего не сказал. Выгрузил на кровати комплекты постельного белья, снабдил нас вафельными полотенцами, тапочками без задников, но зато с инвентарными номерами, и отбыл восвояси, поручив дальнейшую заботу о постояльцах лейтенанту Иноземцеву. Тот тоже длинных речей произносить не стал.

– Располагайтесь, короче. Обед через час, в столовую приходите. Сашка знает где.

И очистил помещение, посчитав свою миссию выполненной.

– Вот это кайф! – выдохнул я, развалившись на кровати.

Занял койко-место, разумеется, лишь освободившись от навьюченной сбруи в виде разгрузки и броника с рюкзаком, а также пристроив шлем на стол. Однако валяться на мягком топчане в композитном обвесе все же было неудобно, поэтому я нехотя поднялся и принялся избавляться от остатков снаряжения.

– Куда имущество складывать будем? – поинтересовался я у напарника, занятого тем же делом.

– Вон, в шкаф закидывай, – отозвался тот.

– Не стащат?

– Смеешься? Это же гарнизон. Хоть посреди плаца барахло бросай, ничего ему не будет. Хотя насчет плаца я преувеличил – через пять минут на складе окажется. Но, опять же, ничего не пропадет, только на выпивку Петровичу попадешь.

Тут я Сашке, как, несомненно, более опытному в подобных вопросах, решил довериться. А потому без долгих раздумий запихал в шкаф снаряжение, заняв шлемом-наплечниками-наколенниками-налокотниками верхнюю полку. К некоторому моему удивлению, здесь же обнаружился встроенный оружейный сейф с механическим кодовым замком – тот еще примитив, но надежный.

– А это для чего? – осведомился я.

– Для оружия! – выпендрился Сашка и добавил: – Офицерская же общага, надо постояльцам где-то личные стволы хранить. Приезжим их в местную оружейку сдавать не принято.

А я-то думаю, чего нас не разоружили при въезде на территорию. Впрочем, умно. Множество проблем решает, особенно в таком крошечном гарнизоне. Людей едва хватает наряды тянуть, какой уж дежурный по общаге! Хотя в оружейке по-любому пост есть, и человек материально ответственный неотлучно при имуществе находится. Но это все лирика, если есть сейф, надо его использовать по назначению. Что я и проделал, с некоторым трудом затолкав в ящик «вихрь» и пистолет в кобуре. Мачете вместе с ножнами положил рядом с броником. Сашка последовал моему примеру.

– Слушай, – задумчиво проронил я, – тут же вроде взвод всего расквартирован, а городок чуть не на полк. Как так получается?

– Ну с полком ты загнул, а при введении военного положения на базе комендантского взвода батальон ополчения разворачивается из местных запасников. И взвод комендантский – это тебе не армейский, в нем полста человек личного состава только под ружьем и еще человек двадцать из вспомогательных служб: техники, завскладом, повара, медработник. Вооружение на этот батальон тут же хранится – видал, какой склад здоровый? Только техники реально на взвод, в случае чего ее из деревенского парка привлекают.

– Кто первый в душ?

– А кто займет, тот и первый! – И Сашка, хитрец этакий, вышмыгнул в коридор в одних труселях, прихватив полотенце.

Я тем временем разулся, неторопливо скинул бронекомбез, вылез из термобелья, тоже раздевшись до трусов, и принялся потрошить рюкзак на предмет извлечения сменки. Хоть по-человечески душ приму, впервые за неделю. Да и постирушками заняться бы надо – термобелье, оно хоть пот утилизирует, но тоже ухода требует. Пристроил аккуратно одежку на стуле, влез в тапочки и побрел в сторону душевой, захватив исподнее, как свежее, так и требовавшее стирки. Насчет душа Сашка беспокоился зря: кабинок оказалось целых три, отдельных, аккуратно выложенных белым кафелем. И вода горячая – то, что надо. Так что завис я надолго.

В комнату вернулся лишь через полчаса, развесил термобелье по спинкам кровати, натянул свежую футболку, штаны от полевой формы, сунул ноги в тапки и выжидательно уставился на Сашку. Тот безмятежно развалился на койке и, судя по виду, изучал рельеф беленого потолка.

– Чего там Иноземцев говорил про обед? – напомнил я.

– А?.. – очнулся напарник. – Пора уже. Здесь в гарнизонной столовке кормят, одевайся, а то не поймут и застроить попытаются.

Вот в этом я нисколько не сомневался. Сам такой, не могу мимо одетого не по форме бойца спокойно пройти. К тому же считаю, что командир должен быть примером для подчиненных, потому и не стал возникать. Натянул сменку и ненавистные берцы, подпоясался ремнем с кобурой – негоже офицеру без личного оружия по военному объекту шастать. У меня как раз для такого случая дублирующая имелась, куда оставалось лишь пистолет сунуть. Ну и пилотку нацепил, куда же без головного убора.

Сашка со страдальческим видом напяливал потрепанный камуфляж: запасного нет, он в длительный рейд не собирался. А потому жестоко мне завидовал, такому всему чистенькому и свежему, благоухающему дезодорантом. Это я в честь прибытия выпендрился, в поле обычно ничем подобным не пользуюсь, дабы не выдать себя неестественным запахом. Но на всякий случай карандаш сухого «подмышечника» с собой взял – невелика тяжесть, а порой бывает весьма приятно.

– А что это у тебя за кепка такая странная? – удивился напарник, разглядев мою небесно-голубую пилотку.

Сам он щеголял в повседневном кепи с мягким матерчатым козырьком. Понимаю, на фоне камуфляжа смотрится забавно, но поделать ничего не могу – по форме положено.

– Это спецдевайс дьявольской силы. Дает плюс десять к меткости и плюс пять к харизме, – туповато пошутил я и ухмыльнулся при виде вытянувшейся Сашкиной рожи. – Пилотка это. – Подурачился, и будет. – Я вообще-то флотский, абордажник из экипажного состава. А нам по форме только они положены – никаких фуражек и прочих кепи. А у вас таких не носят, что ли?

– Нет.

– Понятно. У всех свои заморочки. Хотя воинская символика вроде совпадает. Кстати, а ты почему без погон?

– У «мародеров» в поле погоны носить не принято. Мы же вроде спецагентов, только работаем все больше на природе. Хотя знаки отличия имеются, – ткнул он пальцем в куртку, которую как раз застегивал.

Действительно, над левым нагрудным карманом располагалась нашивка с обозначением группы крови, а рядом с ней был пришпилен значок в виде силуэта «бобика» с рельефной звездочкой посередине.

– Так это ж эмблема автобата.

– Нет, у водил просто колеса, без излишеств. А «бобик» эмблема поисковиков, нам часто и далеко мотаться приходится. Звание по количеству и размеру звезд определяется. С майора и выше звезды большие, еще сверху и снизу перекладины – типа как просветы на погоне.

– А сержантский состав как же? – удивился я.

– В «мародерах» только офицеры, с младшего лейтенанта начиная, его сразу после училища дают.

– Это сколько же у вас офицерья тогда…

– Немного. Во всей Поисковой службе личного состава не больше тысячи человек, включая вспомогательный персонал. А непосредственно «мародеров» сотни четыре, и вот они все офицеры. Мы в основном парами действуем, а когда нужно прикрытие, привлекаем пехоту.

– Ха… Голубая кровь, получается? Круче самого крутого спецназа?

– Нет. У нас задачи разные, и подготовка соответственно, – терпеливо пояснил Сашка. – Мы более универсальны, хотя чистых вояк намного лучше меня полно.

Вот и прояснилась ситуация. У нас таких называют коротко и ясно – рейнджер. И по задачам, и по специфике работы очень похоже.

– Ладно, хватит трындеть, на обед пора. И сними эту, как ее… пилотку. Внимание привлекаешь.

Тоже верно. Желудок уже давно и недвусмысленно сигнализировал, что пора бы подумать и о еде, а не только о пище духовной.

Столовка оказалась чистой и просторной, с полностью застекленной передней стеной – видно, что здание для приема пищи приспособлено, а не для обороны. Впрочем, надо же хоть где-то солдату от серых стен с окнами-бойницами отдыхать. А тут самое для этого место – здесь все же удовольствие получают, второе доступное для служивого человека после сна.

Мы двое были не единственными посетителями предприятия общепита: трапезу с нами делили человек двадцать бойцов, занимавших целый ряд столов у дальней стены. У окна напротив входа сидел Иноземцев. Увидев нас, он призывно махнул рукой. Возражать мы не стали и заняли места за его столом, весьма кстати сервированном на троих.

– Как устроились? – поинтересовался лейтенант.

– Нормально, – заверил Сашка и принялся вертеть головой в поисках обслуживающего персонала.

В качестве такового выступала симпатичная юная особа с длинными русыми косами, в аккуратном белом фартучке и косынке. Девушка миниатюрная, но здоровенный поднос с тарелками держала крепко и уверенно курсировала меж столами. Подошла, улыбнулась и ловко выставила перед нами душистый борщ.

– Приятного аппетита, товарищи офицеры!

И упорхнула в кухню, оставив после себя легкий фруктовый аромат.

– Это Елена Павловна, – пояснил Иноземцев. – Дочь нашего старшины. Так что слюни не пускать.

Ага, это ее папенька нас в общаге устраивал. Ну и ладно. Все равно я дальше мыслей греховных заходить не собирался, ибо ждут меня.

– У вас тут и духи производят? – удивился я.

– А как же! – Лейтенант зачерпнул полную ложку борща, подул. – У нас чего только не производят… частники. На заказ вообще что угодно могут сделать, лишь бы денег хватило. Чем эксклюзивней товар, тем дороже.

Ну да. Частный бизнес – двигатель прогресса. Судя по всему, в руках государства лишь производство жизненно необходимых товаров: оружия, снаряги и техники. Да и Сашка, помнится, что-то такое рассказывал. А все остальное на откуп свободным предпринимателям отдано. Интересно, что насчет сельского хозяйства?

– А село как? Тоже частники?

– Свободные арендаторы. Земля государственная, поэтому они половину продукции сдают по фиксированным ценам в госприемку, а со второй что хотят, то и делают. В принципе, всем хватает.

На этом разговор увял, и все отдали должное борщу. Потом подоспела перемена блюд (на второе потчевали свиной отбивной с картофельным пюре), а в заключение подали чай – травяной, как у Сашки, которым он меня на «перевалке» поил.

После позднего обеда (или раннего ужина, хрен поймешь) распрощались с гостеприимным лейтенантом и вернулись в общагу. Я вознамерился отоспаться на всю катушку, в безопасности и на удобной койке, хоть и малость скрипучей. У Сашки на вечер были планы, а потому он вскоре куда-то смылся, не забыв нацепить на пояс кобуру с кольтом, хотя при посещении столовой этим аксессуаром пренебрег. Вернулся он уже затемно, когда я, прокемарив часика три, проснулся и занялся просмотром технично умыкнутых с Сашкиного КПК файлов. Больше в этот день нас никто не побеспокоил, и мы с чистой совестью завалились спать. Я немного удивился, что Сашка не пристает с вопросами, но заострять внимание на этом факте не стал.

Глава 4

Система Риггос-2, планета Ахерон, Дубовка

2 марта 2535 года, утро

Утро следующего дня встретило прохладой, прямо как в древней песенке. Прибыл я на планету в самый разгар лета – по крайней мере, в этих широтах, – поэтому был порядочно разбалован сухой и теплой погодой. Чуть не попал под дождь, когда в первый раз из бункера вылез, потом как отрезало. А тут прямо-таки подвезло: за ночь небо затянуло грозовыми тучами, в приоткрытое окно пахнуло холодной сыростью, и даже под одеялом стало неуютно. Рассвело уже довольно давно, но за окном стояла серая хмарь, отчего на душе было пакостно. Хотелось принять на грудь чего-нибудь крепостью не менее сорока градусов, но желания не всегда совпадают с возможностями: несмотря на наличие НЗ в виде фляжки с коньяком, от употребления горячительных напитков ввиду скорой встречи с местной «кровавой гэбней» решил воздержаться. Во избежание. Завтрак в постель в обслуживание также не входил, поэтому я мужественно принял решение встать и приступить к утреннему туалету, благо для этого в офицерской общаге все удобства имелись.

Покончив с водными процедурами и облачившись в повседневку, решил разбудить напарника, ибо нефиг дрыхнуть, когда решаются, можно сказать, судьбы мира. Люблю иногда подпустить пафоса, ага. Однако рекомого напарника в койке не обнаружил, равно как и обмундирования. Вот стервец! Куда он, интересно, подался в такую рань? Хотя как говорит один мой знакомый – ну и ладно! Пойду завтракать.

Несмотря на ранний час, столовая работала. Подавали яичницу с салом (моя печень выразила бурный протест), свежие булочки и травяной взвар. Наплевав на животный белок, воздал должное печеностям, тем более к ним полагался десерт – малиновое варенье или мед, на выбор. Сидеть в теплой столовке, пронизанной вкусными запахами, и не спеша попивать чай было невыразимо приятно. Но долго предаваться сибаритству мне не дали: в общий зал вошли двое незнакомых военных в вездесущем камуфляже, дополненном фуражками с серыми околышами и зеленым верхом. У одного в руках коричневая кожаная папка, такая, знаете, в какой обычно всякие справки-копии-заключения таскают, с завязками и золотым тиснением. На этой разве что тиснения не было, а остальные атрибуты присутствовали. Второй тащил чемоданчик типа «кейс», достаточно компактный, но, судя по позе, тяжелый. Оба средних лет, с незапоминающейся внешностью. На поясах неизменные кольты «правительственной модели», но другого оружия не видно. Рядом вышагивал вероломный напарник Сашка, рожу его не покидала гнусная ухмылка, дескать, вот он, вражина, сидит, булки лопает с чаем и в ус не дует. Вот блин! Уж не с ними ли он вчера с вечера загулял, да еще и с употреблением спиртных напитков? Все может быть.

– Капитан-лейтенант Тарасов? – осведомился военный с папкой, остановившись в шаге от стола.

– Допустим, – с сожалением отодвинул я тарелку с булочками. Доесть теперь вряд ли удастся. – С какой целью интересуетесь, позвольте полюбопытствовать?

– Майор Зубов, Служба безопасности, – отрекомендовался папконосец. – Третье управление. Мой напарник, лейтенант Нечаев. Рады приветствовать.

– Взаимно, – проявил я вежливость, оторвав зад от стула. – Присаживайтесь, товарищи офицеры! Места хватит.

– Спасибо, мы позавтракали, – отказался майор. – Я вижу, вы еще не закончили. Мы будем ждать в девятом кабинете, лейтенант Иволгин потом покажет.

Ха! Ошибочка вышла насчет булок! Проводив задумчивым взглядом особистов, я переключил внимание на напарника. Тот как ни в чем не бывало уселся напротив, махнул официантке, и через минуту перед ним возникла тарелка с выпечкой, которую он принялся с аппетитом уплетать, запивая душистым взваром.

– Ну что, иуда местечковый, тридцать сребреников прожираешь? – цинично ухмыльнулся я, но Сашка даже ухом не повел.

Правильно в общем-то, режим дело святое. Если бы я на собственную базу приволок случайно встреченного типа, пускай и оказавшего помощь, тоже в первую очередь к особистам его отвел бы. Порядок есть порядок.

Когда последняя булочка уютно устроилась в неприхотливом армейском желудке, я поднялся из-за стола, одернул китель и выжидательно уставился на напарничка. Тот утрамбовал в пасть кусок сдобы, выхлебал чай и неторопливо побрел к столовским дверям, дожевывая на ходу. Вот засранец! Ладно, обострять ситуацию смысла нет, тем более я его прекрасно понимал. Вышли на улицу, в царство сырой хмари и прохладного ветра. Сашка перестал жевать, поднял вверх указательный палец и глубокомысленно изрек:

– Когда я ем, я глух, нем и вообще не способен адекватно реагировать на окружающую действительность.

– Пожра… э-э-э, покушал?

– Угу.

– Ну тогда объясняй, куда идем, и что будем врать, чтоб складно было.

– А врать не надо. Будем говорить правду.

– Как ты это себе представляешь?

– Очень просто. Они задают вопрос, ты отвечаешь. Они вчера ближе к вечеру приехали, вот я к ним на огонек и зашел, – пояснил напарник. – Благо обоих хорошо знаю, они «мародеров» курируют. Так вот, они мне вчера по секрету разболтали, что там, – Сашка ткнул пальцем в хмурое небо, – не могут определиться, что с тобой делать. Поэтому много не болтай, ограничься необходимым минимумом. Пусть они лучше нас в Чернореченск отвезут, а там, скорее всего, сам Соломатин с нами разбираться будет. Нам это выгодно.

– Как скажешь, – пожал я плечами, про себя отметив, что предложение подкованного в здешних интригах парня не лишено смысла.

В здание штаба вошли беспрепятственно, да и охрану в виде двух молодцев в полной боевой выкладке миновали без проблем. Девятый кабинет располагался в дальнем конце коридора, причем дверей я насчитал всего шесть. Выразил недоумение по этому поводу, на что Сашка ответил, что традиция такая: на любом военном объекте девятка зарезервирована за особистом, даже если весь он из одного этого кабинета и состоит. Как выяснилось, представитель Службы безопасности имелся в каждом достаточно крупном населенном пункте, где базировались войска, однако непосредственно в контингент не входил и армейскому начальству не подчинялся. Исключение составляло лишь военное положение.

Я деликатно постучал в дверь, дождался приглашения и с несвойственной мне обычно робостью шагнул в помещение. Наверное, нестандартная ситуация на нервы давит. Кабинет оказался довольно просторным, посередке стоял впечатляющих размеров письменный стол, к нему торцом был приставлен еще один, узкий и длинный – для посетителей. Обстановка стандартная: шкафы, забитые папками с документами, грубый сейф, еще один стол в углу – его как раз занял лейтенант Нечаев, возившийся с раскрытым кейсом. Майор Зубов восседал за чудом столярного искусства, перед ним лежала раскрытая кожаная папка, та самая, с тесемочками. Рядом аккуратно примостилась фуражка. Больше никого в комнате не было.

– А где местный? – чуть слышно процедил я, толкнув напарника в бок.

– Выгнали, ты ж секретный, – шепнул тот в ответ.

– Еще раз здравствуйте, – поднялся навстречу Зубов. – Присаживайтесь, разговор предстоит долгий.

Я опустился на стул с высокой спинкой – по-военному грубый, но крепкий. Сашка уселся напротив.

– Начнем со стандартных вопросов: имя, звание, с какой целью прибыли?

– Капитан-лейтенант Тарасов, Флот-2, экипажный состав. Отправлен вышестоящим начальством в систему Риггос-2 для проведения разведывательных мероприятий и установления контакта с местным населением. Это все, что я могу вам сообщить.

– Вы утверждаете, что прибыли из сектора пространства, контролируемого Земной Федерацией?

– Точно так.

– Вы говорите правду?

– Точно так.

– Вы не будете возражать против небольшой проверки?

– На предмет?

– Мы хотим убедиться в вашей правдивости. Тест на мнемосканере.

– Возражаю.

– В таком случае мы будем вынуждены вас арестовать и доставить под конвоем в Чернореченск. Разумеется, предварительно воспользуемся сканером.

– У меня есть встречное предложение, – с непробиваемой физиономией сообщил я и полез в набедренный карман за наладонником. Пугать он меня еще будет, ага. – Можете изучить во всех подробностях. – Передав активированный КПК майору, извлек из нагрудного кармана идентификатор и переправил ему же. – Могу также продемонстрировать оружие и снаряжение.

Зубов задумчиво покрутил в руках пластиковый прямоугольник с орлом и эмблемой абордажников на обороте.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Вы меня убедили. Тем более у меня есть приказ в случае вашего отказа от сканирования на процедуре не настаивать. Но в Чернореченск ехать придется.

– Кто бы возражал, – пожал я плечами.

– В таком случае час на сборы. Отправка в одиннадцать ноль-ноль! – закруглил беседу безопасник, вернув мое имущество.

Вот тебе и длинный разговор! Подозрительно легко он сдался. Где угрозы, где применение физического насилия, где попытка вколоть «сыворотку правды»? Где, я вас спрашиваю?!

Когда мы уже подошли к двери, майор остановил нас деликатным покашливанием.

– Капитан-лейтенант, у нас имеется просьба. Необременительная, но весьма настоятельная.

– Я весь внимание.

– Вот в этом мешке в углу полевая форма нашего образца. Размер должен подойти. Не сочтите за труд ехать в ней, хотелось бы свести демаскирующие признаки к минимуму. Не будем привлекать лишнего внимания.

– Есть.

Дух я немного перевел только оказавшись в коридоре. Странно, Зубов даже не потрудился хоть чуть-чуть на меня надавить, сразу пошел на попятный. На Службу безопасности это не похоже, какой бы убогой она ни была. Я понимаю, что дата изготовления КПК, равно как и срок действия, проставленный на идентификаторе, говорили сами за себя, но можно же было хотя бы попытаться из меня вытянуть какие-то сведения. Похоже, действительно у них приказ убедиться в моем инопланетном происхождении и доставить к вышестоящему начальству.

– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – толкнул я Сашку локтем. – Это шутка такая была? Им действительно хватило идентификатора и капекашки? А если они поддельные? Или местные новоделы, как вариант?

– Расслабься, – улыбнулся напарник. – Я примерно такого развития событий и ожидал. Да и доказательства у тебя убедительные, оборудования, чтоб такой документ создать, у нас нет. Можно, конечно, на репликаторе воспроизвести, но опять же оригинал нужен. То же самое и к компу относится. Поэтому и отстали. Вот когда в Чернореченск приедем, они тебе устроят баню. И мать Кузьмы, и «здесь вам не тут» в одном флаконе. При непосредственном участии полковника Соломатина.

– Умеешь ты успокоить боевого товарища.

– А ты мне вовсе не товарищ, ты на меня вероломно напал и пленил. Пыткам подверг. Вот я и проявил слабость, выдал сверхсекретную военную тайну. Так что с меня взятки гладки! – довольно осклабился Сашка.

– Про пытки подробнее, пожалуйста, – подпустив льда в голос, потребовал я. – И про вероломное нападение.

– А кто меня связал, бросил на пол, как куль с картошкой, и ушана на вертеле жарить начал? Да я, к твоему сведению, едва жив остался – чуть слюнями не захлебнулся!

Вот балбес. Ладно, не буду обращать внимания, само и отстанет…

Вернувшись в общагу, приступили к сборам. У Сашки из имущества кроме снаряжения лишь рюкзак да автомат с боекомплектом, мне же пришлось тяжелее – надо было уважить вежливую просьбу Зубова. Как и следовало ожидать, полевой камуфляж местной расцветки оказался чуть великоват. Все в соответствии с древней армейской мудростью: бывает лишь два размера – слишком большой и слишком маленький. Ибо мы не ищем легких путей, а обязаны мужественно переносить тяготы и лишения службы. Натянув штаны, обнаружил, что все не так уж и плохо: сидят немного мешковато, но с задницы не сваливаются, особенно с ремнем. Куртка почти впору, так что ограничился закатыванием рукавов и утяжкой талии специальными тесемками, вшитыми в подкладку. Ботинки оставил свои, обувь в выданный майором комплект не входила. А вот головной убор был в наличии – такое же патрульное кепи, как у Сашки. Оглядел отражение в зеркале на дверце шкафа, и признал правоту безопасника – вроде нормально, за местного вояку сойду запросто. Затолкал в освободившийся мешок собственный боевой костюм, туда же с трудом забил весь композитный обвес, даже наплечники поместились. Облачился в бронежилет с разгрузкой – если не присматриваться, сразу и не поймешь, что они от местных образцов довольно сильно отличаются. Пристегнул к правому бедру кобуру с пистолетом, а мачете в ножнах закрепил на рюкзаке. В него же отправил повседневку, в которой разгуливал по гарнизону последние сутки, и в результате оказалось, что шлем засунуть решительно некуда.