Александр Быченин
Из глубин

Вот и все, можно и стартовать – даже чуть выпендрежно, выполнив так называемый бич-старт, прямо с песка, с простейшим флаинг-лупом, то бишь прыжком, усиленным тягой кайта, направленного по ветру. На излете в ноги чувствительно толкнуло – доска пока что сохраняла традиционную конфигурацию, хоть и спружинила магнитным замком, и соприкосновение с поверхностью воды в конечной точке траектории лупа вышло самую чуточку жестковатым. Ну и ладно, зато тянет резво, даже просто скользить по мелкой ряби на такой скорости приятно. Острее ощущения только в свободном полете, только ну его на фиг, пока разогреюсь и просто покайфую. А иначе зачем в воду лезть? Время лупов, грэбов и вращений наступит чуть позже, когда придет пресыщение скоростью и попутным ветром. А пока… Их-ху-у-у-у-у-у!!!

Минут через пятнадцать я ощутил, как мышцы налились знакомой упругостью, и перешел к более сложным элементам вроде вращений. Теперь уже можно, риск потянуть связки при неловком движении минимален, а удовольствия в разы больше, чем от простого скольжения по ветру. Да и обычные прыжки, в разы усиленные кайтом – те самые лупы – позволяли довольно долго наслаждаться свободным полетом. Как там еще у одних дремучих классиков? Free as a bird? Ну, что-то типа… а тут еще и ветерок посвежел, в спину уже серьезно дует, плюс волна пошла, пока еще та самая, полуметровая. Кста-а-ати!.. И небо нахмурилось – тучка оказалась не самой маленькой, уже почти треть свода накрыла. Сол еще кое-где пронзал ее световыми клинками, которые были хорошо заметны на темном фоне, но что-то мне подсказывало, что это ненадолго. Хм… а на обычную непогоду не очень-то похоже. Может, ну его на фиг, к берегу пора?.. Не-а, я только начал! Когда еще такой случай представится? Йих-ха-а-а-а!..

Черт, так и расшибиться недолго! Очередной луп с грэбом вышел очень уж длинным, метров на пятьдесят, да и взлетел метров на десять точно, подгоняемый в спину попутным порывом (и это не считая резко увеличившейся тяги кайта). Ноги удар почувствовали, короче. Но ведь какой кайф! Еще, хочу еще! Давно такого адреналина не было! Разгон, прыжок, вращение! Жесткое приводнение, но пофиг! Еще! Теперь затяжной луп с серией грэбов! И снова вниз, навстречу волне. Уф-ф!.. Знатно окатило, едва устоял. Но ведь устоял же! Значит, могу повторить, и даже еще что-нибудь покруче изобразить в полете – в этом-то и смысл, если вдуматься. Йих-ха!..

Черт, Антоха, не теряй голову! Одумайся, притормози!.. Где там! Бешеный стук сердца, подстегнутого волнами адреналина, вмиг заглушил голос разума. Да и некогда думать – все внимание поглощено кайтом и доской. Не самое простое дело, согласовывать работу туго натянутого ветром змея и собственного тела, особенно когда под ногами не относительно ровная рябь, а волны уже хорошо за метр! Но тем слаще преодолеть очередной вызов. Оседлать еще одну волну, подстроиться еще под один резкий порыв ветра и уйти в свободный полет на добрые десять секунд, а потом укротить рвущийся на свободу кайт, едва удерживая в руках планку. Толчки крови набатом в ушах, вой ветра, брызги в лицо!..

– …они-и-и-и!..

Что за?! Я тут еле кайт удерживаю, а кому-то приспичило. Вот почему всегда так? Подгадав под очередной порыв, я подпрыгнул, насколько смог, и, пока змей тянул меня над верхушками волн, повертел головой в поисках отвлекающего фактора. Вернее, покосился в сторону берега. Ага, так и есть. Мог бы и сразу догадаться. Все нормальные люди с пляжа убрались (между прочим, ветер уже далеко не умеренный, да и туча налилась чернотой, того и гляди, разродится ливнем), только ей дома не сидится. Пунктик у нее такой, видите ли: вбила себе в голову, что у хмурого океана особенная энергетика, а у штормового тем более. А как по мне, так ей просто острых ощущений не хватало. Парня бы уже себе завела, что ли… может, меньше до меня докапывалась бы. Ч-черт!..

Засмотревшись на миниатюрную (реально миниатюрную, а не просто далекую) стройную фигурку в белом бикини – то нехило так контрастировало с темным на фоне тучи песком и уже густо-зеленой водой – я едва не подвернул ногу, выровнявшись в самый последний момент. С трудом сдержав ругательство, тут же ушел в следующий затяжной луп, но наваждение уже схлынуло – разум таки достучался до сознания. Адреналин никуда не делся, в ушах по-прежнему звучал самый настоящий набат, но свободный полет перестал пленить и не казался уже чем-то волшебным. А потом вместе с очередной волной – метра под два, не меньше – накатила паника. Приводнение вышло отменно жестким, пришлось даже разъединить половинки доски, чтобы ноги смогли разъехаться, иначе суставам хана. Да и подъемную силу кайта вынужденно погасил, резко отпустив планку. Твою!.. Опять чуть не сунулся носом в воду! Кое-как выровняв «крыло», начал предельно аккуратно править к берегу… но аккуратно почему-то не получалось. Наверное, от почти что ураганного ветра и исполинских волн, накрывающих с головой, выбивающих из груди воздух и вырывающих из рук планку… или мне просто кажется?.. Паника, она такая… так, успокоиться, глубоко ды… буль-буль-буль! Тьфу!.. Подышишь тут, как же!..

Я таки навернулся. И предельно неудачно – на спину, к тому же еще и волной накрыло, когда почти всплыл. Пришлось отстегнуть фал, предварительно деактивировав кайт, а потом и от доски избавиться. За кайт можно не беспокоиться – он на антиграве до берега сейчас долетит, а стропы уже автоматически втянулись в планку. Главное, кайтборд не упустить… но и этот момент учтен – он к ноге пристегнут… мля!.. Тьфу!.. Мало удовольствия соленой воды наглотаться. А эта еще и с водорослями… гадость. Так, поймать доску, подмять под себя, устроиться поудобнее, и к берегу, к берегу! Благо, волны в нужном направлении подгоняют… особенно одна – такое ощущение, что до лагуны докатилась цунами, вернее, верхушка колоссальной волны, сумевшая преодолеть песчаные косы, ограничивавшие вход в лагуну. И все равно мало не показалось – накрыло так, что ушел под воду вместе с доской. Еле выплыл, и то благодаря спортивному снаряду. Если бы упустил, так бы и остался на глубине…

Надо же, добрался. Кое-как преодолев на подгибающихся ногах последние несколько метров – они мне показались чуть ли не километром, особенно после пары крепких ударов в спину от набежавших волн – я бессильно распластался на песке. Вещи бы подобрать, пока не сдуло… нет, ну их к черту. Не до них. Сердце из груди выпрыгивает, а еще и от адреналина трясет… черт… ведь сколько раз себе обещал до такого не доводить! Маменьке однозначно не понравится. Одно радует – вряд ли она о нынешнем инциденте когда-нибудь узнает. Я точно не проговорюсь, а сдать вроде бы и некому…

– Тони!!!

Напророчил, блин!

– Тинка, отцепись.

– Я тебе сейчас отцеплюсь! Ты совсем офигел?! Куда полез?! Не видел, что ли, шторм начинается?! Пошли отсюда скорее, сейчас ливанет!

Как же она прекрасна в гневе! Миниатюрная смуглая итальянка в белом бикини-одно-название, с падающими на лицо темными прядями, выбившимися из растрепанной косы… и с самыми карими в мире глазами! И почему я их раньше не замечал? Не-а, не вестись, это адреналин и нервное напряжение, я себя знаю. Надо как-то выплеснуть, иначе не успокоюсь и чего-нибудь сотворю…

– Идем! – Неугомонная Тинка – на самом деле Альбертина, урожденная синьорина Монтанари – перешла от слов к делу, схватив меня за запястье и потянув куда-то в сторону ближайших строений. – Чего развалился?!

– Да ну тебя! – отмахнулся я. Двигаться не хотелось. Вернее, хотелось взорваться изнутри, выплеснув в мир излишки адреналина, но вот конечности слушаться отказывались. Тоже типичная картина. Поздравляю, дорогой Антон, снова вляпамшись. – Я тут полежу…

– А если еще одна такая волна набежит?!

– Какая «такая»? – лениво отбрехнулся я, хоть и догадался, о чем речь.

– Такая! Я раньше таких не видела – она из моря пришла, очень высокая. Даже после косы еще метра три в высоту была! Почти до кафешек достала!

– Не гони.

– Да пошел ты! – обиделась Тинка, но сразу же снова принялась нудеть: – Ливень!

– Да пофиг…

– Проклятье!.. – Тинка очаровательно прикусила нижнюю губу, машинально смахнув с лица длинную челку, но сделал только хуже – ветер нещадно трепал ее волосы, в обычное время прямые и послушные, но сейчас страшно перепутавшиеся и пребывавшие в первозданном хаосе. – Ты не представляешь, что сейчас будет! Антонио! Подъем, я сказала!

А вот это уже звоночек. Вот так официально – Антонио – она звала меня только в тех случаях, когда хотела подчеркнуть серьезность ситуации. Все остальное время я был Тони, бестолочью, балбесом, дураком или еще кем-то столь же забавным. И это еще не самое страшное. Кем я только не был – и Антуаном, и Энтони, и Антониосом, и Анте – как сейчас по документам. Кстати, разрешите представиться: Анте Свенссон, хотя сам я больше привык на Антона откликаться. Папенька приучил, а еще дед с бабкой. Второй дед поддерживал маменьку и упорно величал меня на скандинавский манер. Но это так, к слову. А вообще я аспирант второго года обучения, Университет Нового Оймякона. На Терра-Нова по программе обмена. И на свою беду угодил в морскую лабораторию при Университете территории Патриа-Нуэво, где работала Альбертина Монтанари – та самая миниатюрная фигуристая шатенка с милым полудетским лицом и живыми карими колодцами, которые умели, оказывается, метать гром и молнии. И ведь всем хороша, чертовка! Глаза я уже описывал – не глаза, а колодцы. И густые брови вразлет. А еще правильные черты, небольшой изящный нос, женственный подбородок с еле заметной мушкой на левой стороне, да даже своеобразная линия губ, придающая лицу очаровательную серьезность, особенно из-за чуть пухловатой нижней – все в комплекте давало ошеломляющий результат. Который я на себе прочувствовал в первый же день, но предпочел абстрагироваться от жестокой реальности. И только сейчас, после дикого стресса, прозрел. Эх, да что говорить! Даже маленькая грудь – еле-еле до второго номера дотягивает – при общей миниатюрности фигуры отнюдь не минус. Наоборот, я вдруг ощутил непреодолимое желание подержаться за эти упакованные в лиф округлости. Ведь, черт побери, должны аккурат в ладонях уместиться! Кое-кто считает, что это оптимальный размер. Я, впрочем, раньше так не думал…

– Эй, очнись! Тони!..

А? Что?.. Где?.. Встряхнувшись, как крупный новооймяконский хаски, я таки соизволил подняться на ноги, тут же едва не навернувшись снова под порывом ветра. Вот это ни фига себе, распогодилось! За какой-то час лагуна разительно преобразилась: ветер едва не сбивал с ног, волны обрушивались на пляж с мощью боксера-тяжеловеса, чуть ли не докатываясь до нас с Тинкой (а мы стояли метрах в десяти от кромки воды), а небо стало густо-фиолетовым, погрузив округу в полумрак. Такое ощущение, что стемнело на полдня раньше… а если сейчас еще и громыхнет!..

– Твою мать!!!

Как я и предполагал, громыхнуло. Нет, сначала, как и положено, тучу прорезала ветвистая молния, а потом и по ушам ударило. И мгновение спустя снова. И еще раз, и еще. А мы на открытом месте…

– Бежим! – Я схватил Тинку за запястье и рванул прочь от берега, даже не заметив веса повисшей на моей руке девушки.

Та не успела среагировать и первые пару метров просто пропахала песок пятками, и лишь после этого кое-как подстроилась под мой темп. Тем не менее, запала не потеряла:

– Тони! Офигел?! А вещи?!

– Забудь!

Ага, как же! Забудет она. Между прочим, немалая часть тех самых завистливых взглядов принадлежала именно ей. Так что она скорее промокнет до костей (что, в общем-то, пофиг – она в бикини) и простудится назло мне, но кайт не бросит. А я ее не брошу. Замкнутый круг какой-то. Придется помочь, видимо.

До рюкзака – майку уже куда-то благополучно унесло, скорее всего, той самой волной – добежали быстро. По пути я еще подобрал планку, мазнул сенсор на пульте и перехватил в воздухе центральный блок кайта, так что на месте не задержались – побросав имущество в сумку, я подхватил ее в одну руку, другой снова вцепился в запястье девушки и рванул к собственному бунгало. Передвигаться относительно медленно я сейчас был не способен – адреналин просил выхода, а в воду я пока не ходок. Хорошего, как говорится, помаленьку. Но это все равно проблема, да. И ее как-то придется решать…

До берлоги добраться не удалось – хляби небесные разверзлись и загнали нас в первое попавшееся убежище, коим оказалась крытая пальмовыми листьями веранда пляжной кафешки. Заведение еще не успело открыться, поскольку не было смысла – основная клиентура подтягивалась ближе к вечеру, в том числе и по выходным дням. Зато для нас это оказалось кстати – никто нас не выгнал под дождь. Хотя, если честно, я думал, что тут все насквозь проливается. Но нет, под задранными ветром листьями обнаружился вездесущий биопластик. Да и мебель вся была изготовлена из него же, разве что в стилистике плетенок. Забившись поглубже под навес, мы устроились за укромным угловым столиком и прижались друг к другу боками: как это ни смешно звучало, я впервые за этот месяц замерз. И это после Нового Оймякона, прошу заметить. Тинка же и вовсе заметно дрожала, так что пришлось приобнять ее за плечи. И не скажу, что это было неприятно. Скорее, наоборот. Пришлось даже бороться с греховными мыслями. Не хватало еще опозориться с естественной реакцией молодого организма. Ну его на фиг, потом рюкзаком прикрываться. И неловко краснеть.

– Согрелась? – поинтересовался я через какое-то время, когда девушка в моих объятьях перестала дрожать. По крайней мере, уже не так заметно. – Может, дальше пойдем? Давай я тебя до дома провожу.

– Дурак? – подняла она на меня удивленный взгляд. – Лучше здесь переждать, там же не видно ни черта.

– Ну да, прогнал.

– Еще как! – подтвердила Тинка. – Ты зачем вообще в лагуну полез? Не видел что ли, шторм идет?

– Не-а, – с безмятежным видом помотал я головой, хотя внутри буквально кипел от распиравшего тело адреналина. – Я же не местный. Думал, обычная непогода, даже прикольно будет на волне покататься.

– Тогда ладно. А то я уже начала сомневаться в твоей адекватности, – сменила гнев на милость синьорина Монтанари. – Думала, совсем с головой не дружишь. Тебе что, инструктаж по технике безопасности не проводили?

– В лаборатории только, – пожал я плечами. – А что?

– Хм… значит, и правда тебя Паоло невзлюбил…

– Это главный местный спасатель, что ли? – ухмыльнулся я.

Тоже мне, проблему придумала. Паоло, конечно, тот еще лосяра (причем скорее наш, новооймяконский, а не более мелкий земной), но, как говаривал тренер дед Коля, чем больше шкаф, тем громче падает. Не угроза он мне ни разу, выпендрежник и показушник – мышцами играет, красиво по пляжу бегает, ну и плавает, конечно, как рыба. Тут мне до него далеко. Еще одна характерная черта – предпочитает красные плавки в обтяг. Единственный на всю округу. Как по мне, исчерпывающая характеристика. А вот на ринге мешок мешком. Даже как мальчик для битья не годится, так что я сразу же отогнал мысль отыграться на вероломном красавчике. Толку никакого, а последствий может быть много, в основном административного плана. Лучше уж просто грушу поколочу… а ведь это мысль! Вряд ли сейчас в зале много народу, суббота, да еще и погода подкачала. Никто мне не помешает, можно будет душу отвести. И, что самое приятное, шифроваться не надо.

И еще один нюанс – спорткомплекс аккурат на полпути к дому, и чуть дальше Тинкиного бунгало. Так что убью двух зайцев (наших, новооймяконских – здоровенных и жирных) одним выстрелом. Осталось только оную Тинку уговорить.

– Тин, может, пойдем?

– Куда? – возмутилась девушка. – Сиди, как сидишь. Грей меня. Или даже на это не способен?

Э, нет, подруга. Не нравится мне этот блеск в глазах. Да и обстановочка что-то излишне интимная – никого вокруг, за стенами воет ветер, по крыше барабанит дождь… ага, уже не ливень. Да и грохотать вроде перестало. Не, можно идти. И даже нужно. Или я за себя не отвечаю.

– Как хочешь, – пожал я плечами, встав из кресла. – Большая уже девочка, не заблудишься.

– Уверен? – зло сузила глаза девушка.

Ну да, обидно. Кто бы сомневался. Но ничего, потом сама же мне спасибо скажет. За сбережение девичьей чести.

– Уверен, – кивнул я и не оглядываясь побрел на выход.

– Рюкзак забыл!

– Себе оставь.

Ха, надо же, сумел-таки удивить. Она даже не сразу нашлась, что сказать. А когда нашлась, хватило ее лишь на банальность:

– А… а как же ты?..

– А мне не нужен, – на ходу отмахнулся я. – Больше не нужен.

– Но почему?!

Судя по голосу, Тинка едва сдерживала желание догнать меня, вцепиться в плечо и развернуть, чтобы посмотреть в глаза. Но, надо отдать ей должное, свою извечную импульсивность победила. Скорее всего, из меркантильных соображений – а ну как я передумаю?

– Я больше не катаюсь. Просто прими это как факт. Арривидерчи, дорогая.

Вот так. Чуть грубовато и одновременно загадочно. Ну нет у меня желания что-то объяснять здесь и сейчас. Слишком я перевозбужден и накачан адреналином. И с этим срочно нужно что-то делать, иначе неприятностей не избежать…

За пределами веранды было по-прежнему гадостно, хоть ветер уже и не так сильно толкал в спину, да и ливень ослаб – скорее уже просто дождь, и не самый холодный к тому же. А вот небо светлеть даже и не думало. Такое ощущение, что это надолго, до вечера как минимум. Шторм стих, остался обложной дождик, а с таким я здесь еще не сталкивался. Ну и пофиг, опять же. Главное, до спорткомплекса добрел без приключений. Хотя спорткомплекс слишком громко сказано. Очередной угрюмый параллелепипед из на сей раз фиолетово-серого биопластика, с большой вывеской «Marco’s Gym» на фасаде. Этот самый Марко являлся главным тренером казенного заведения, но занимался в основном качками, хоть и держал в зале боксерский ринг и пяток разнокалиберных груш. Еще какое-то разнообразие вносили обширные панорамные окна – верно, из прозрачного пластика. Плюс расплывчатые граффити, по этой самой причине совершенно нечитаемые. Где-то там пристроилась и моя отметка в виде короткого хайку:

 
Глаза вылезают на лоб,
Сто двадцать кэгэ на грифе.
Буду могучим.
 

Впрочем, образчик японской поэзии никто не оценил. Написал по-английски (получилось убого) и по-русски (гораздо благозвучней), но второго языка тут никто не знал. Но мне опять же было пофиг, поскольку хайку я сочинял по велению души, а не для чьего-то развлечения. Фиксировал, так сказать, магию момента. Что характерно, в полном соответствии с каноном.

Поскольку зал числился в муниципальной собственности, доступ для обитателей научного городка в него был круглосуточным – достаточно мазнуть по магнитному замку браслетом-интеркомом. Впрочем, за прошедший месяц я не заметил у данной категории населения особенного рвения к бодибилдингу. Любители тягать железо предпочитали занятия по расписанию, поскольку к ним в нагрузку шла возможность почесать языками с такими же больными, да и просто потусить в приятном месте. Особенно учитывая тот факт, что и девчонки зал стороной не обходили. А вот в выходные, рано утром или поздно вечером помещение в основном пустовало. Разве что на самого Марко можно было нарваться. Но, опять же, только не сегодня – выходной, неурочное время плюс непогода сводили вероятность такой встречи к нулю. Что меня более чем устраивало. Нельзя мне сейчас с людьми, ибо чревато. А вот груша-восьмидесятка и десятиунцовые перчатки более чем удачная компания. Бинты и саппорты голеностопа хранились в моем индивидуальном шкафчике, а больше ничего и не надо – только аквашузы стянуть с ног, чтобы ребристыми подошвами не царапать инвентарь.

В тренажерном зале было темно и непривычно пусто, но свет зажигать я не стал. Грушу видно, и ладно. А споткнуться обо что-нибудь по пути тем более проблематично. На ринг не полезу, не с кем спарринговаться, так что остается мой любимый снаряд – восьмидесятикилограммовый набивной мешок с меня ростом. Отличная штука, хоть и тяжеловата под мою весовую категорию – чуток до восьмидесяти же кило не дотягиваю, классический полутяж. И это при росте в сто семьдесят семь. В сантиметрах, естественно, не в дюймах. Но сейчас это даже плюс, можно будет от души вкладываться в каждый удар. А просто поплясать-продышаться и на ринге можно, с живым противником.

Так, пол вроде сухой, не навернусь невзначай. Понеслась, что ли?

Пробный джеб, еще один, потом хук – классика. Двоечка, левый в печень, апперкот… сильнее! Еще сильнее! Чтобы до ломоты в руках, до срыва дыхания! Лоу, мидл, хай – все с правой, еще раз, и сразу левый хай-кик. Отскок, фронт-кик, еще один хай… бэк-кик в прыжке с разворота… поймать отлетевший мешок, вбить колено… еще, и еще, и еще!.. Снова руки… отскок… хил-кик…

Элементы бокса, кикбоксинга, муай тай – все, что позволяет хорошенько вложить массу и выплеснуть подстегнутую до сих пор нерастраченным адреналином ярость. Трехминутный отрезок бездумного молотилова, минута отдыха – тут я даже без браслета справлялся, биологические часы, настроенные на нужный ритм еще в школьные годы, помогали – и снова в бой…

… примерно через час, когда я, совершенно обессиленный, сидел на сорванной с подвеса измочаленной груше, пришла Тинка. Я ее даже не сразу заметил, среагировал, только когда она уронила к моим ногам мой бывший рюкзак и попросила подвинуться. А вы как хотели? По факту, пятнадцатираундовый бой выдержал, даже хуже – на ринге и передохнуть можно, а тут все время в активном движении и исключительно силовые удары. Так что на сопротивление не осталось ни сил, ни желания.

– Что Марко будешь говорить? – начала девушка с банальности, хотя явно хотела спросить что-то другое.

И я даже догадывался, что именно. Тут не надо быть семи пядей во лбу, как говаривал дед Виктор.

Пока же я лишь безразлично улыбнулся. Тоже мне, нашла проблему. Закажем новую за мой счет, и все дела.

– Тони?..

Выглядела Тинка… даже не знаю… жалко, что ли? Попала под дождь – что не мудрено, тот до сих пор по крыше колотил – но явно побывала дома, если судить по шортам, топу и сланцам. Правда, одежка тоже от хлябей небесных пострадала… или не только от них – под мокрым топом угадывался давешний лиф. Натянула поверх первое, что нашла, да бегом в спорткомплекс. И все ради того, чтобы со мной, неблагодарным, поговорить. Возможно, по душам. И сейчас смотрела на меня очень жалобно, как она умеет. Правда, раньше я таким взглядом одаривался, когда от меня требовалось что-то ощутимое – помочь с опытом, например. Или поделиться реагентами, потому что ей на склад лень топать. И обычно ее волосы были аккуратно уложены, а сейчас слиплись в сосульки и чуть ли не торчали во все стороны, в том числе пара прядей на лицо сбилась. И это несмотря на попытку кое-как заплести их в косу. Ч-черт, а ведь так она еще очаровательнее! Нет, не вестись. Хотя вроде бы и не трясет от адреналина… но кто его знает. К черту, от греха.

– Тони, ты чего молчишь?

В голосе девушки прорезалось отчетливое беспокойство за меня, бестолкового, и я решил ее больше не нервировать:

– Со мной все в порядке. Теперь уже точно.

– Уверен?

– Более чем.

– Может, теперь расскажешь, в чем дело? – Не ограничившись словами, Тинка предпочла развить успех – прижалась ко мне и положила голову на плечо. А на втором пристроила руку, этак по-сестрински (точно по-сестрински, зуб даю!) приобняв. – Я же не могу просто так… – быстрый взгляд на рюкзак – … вот это принять.

А ведь верно. Вещь цены немалой, поскольку импортная. Тут такой днем с огнем не отыскать. Так что повод железный. Хотя я ни за что не поверю, что дело исключительно в моем кайте. Скорее, в природном женском любопытстве, помноженном на симпатию. Впрочем, это тоже достойная причина, так что не буду ее разочаровывать.

– Я же тебе сказал, что можешь забрать, – зашел я издалека. – Считай, что это подарок.

– А за что?..

– Просто так.

– Так не бывает…

– Бывает. Мне он больше не нужен. Поэтому я отдаю его тебе. Просто потому, что мне приятно. Опять же, не Паоло отдавать? Обойдется, крысеныш.

– Тони!

– Ладно, ладно!.. – Так и придется колоться, не отстанет. – У меня есть старший брат, Данька…

– Как-как?

– Даниэль, Дэниэл… это уменьшительно-ласкательное.

– А-а-а… Понятно.

– Так вот… брат… старший, да. Спортсмен-экстремал. Был.

– Был?..

– В смысле, спортсмен был. Сейчас уже не спортсмен, завязал. А завязал потому, что однажды, участвуя в гонках на снегокатах – это такие скоростные машинки на реактивной тяге, по льду гоняют… а?..

– Льду?

Ну да, она же дитя тропиков… а льда тут даже в холодильниках нет, я про это уже рассказывал… она про него знает, хотя бы из курса астрономии, но с трудом может представить, чтобы все вокруг было ледяное. Свозить ее на Новый Оймякон, что ли?

– Ну да, по льду… короче, он попал в аварию. Остался жив, но лишился ног. Больше года по клиникам провалялся, на восстановлении. Хлопотное, знаешь ли, занятие – пока новые ноги отрастишь, пока заново ходить научишься… После этого он решил, что его больше привлекает карьера управленца в Корпорации, нежели экстремальный спорт.

– Хм… разумно. Даже не скажешь, что это твой брат.

Ага, не цепляет история. Вон, уже ерничать начала. Но ничего, сейчас я тоже на жалость давить буду.

– Это лишь одна сторона медали. Как ты понимаешь, была и вторая – наша мать. Представляешь ее реакцию?

Судя по погасшей улыбке, Тинка представила. Видать, до печенок проняло. Я, уж на что тогда мелкий был – двенадцать лет всего, и то запомнил, как мать переживала. Полгода ходила, как привидение. И только когда ноги Даньке восстановили, немного ожила. И все равно долго нервничала – а ну как старшенький окончательно в себя не придет? Вдруг хромота останется? Или суставы к непогоде ныть будут? Это не мои слова, а отцовские. Тот, конечно, переволновался, но непосредственно в день катастрофы. Как только медики заверили, что реабилитацию осуществить возможно, начал к проблеме относиться философски – мол, любой опыт впрок. И особенно такой, на крови.

– Это была предыстория. А история заключается в том, что уже тогда у меня начались проблемы – я, как бы помягче выразиться, адреналиновый наркоман. И брат был, это на него глядючи я тоже в экстремалы подался. В десять-то лет. Самоконтроля никакого, втянулся очень быстро. Правда, настолько самоубийственными забавами не баловался. Сноуборд, горные лыжи, летом скейт, маунтинбайк… больше всего кайфовал от скорости. А потом начал и от риска – трюки все усложнялись, начались травмы… вплоть до переломов.

– Хм… а ты раскрываешься с неожиданной стороны, Антонио!

– Угу. Вот только маменьке это очень не нравилось. С увлечениями старшего она смирилась, да и влиять на него уже практически не могла – тому на момент аварии было почти восемнадцать, а у нас совершеннолетие в шестнадцать. А на меня давила. При этом отец был совсем не против, поскольку сам такой же. И назрела реальная проблема. Мать в истериках, отец запрещать мне заниматься спортом не желает, но в конце концов тоже убеждается, что я для своих лет излишне, скажем так, рисковый. И придумывает, как ему кажется, идеальный выход – заставляет меня заняться единоборствами. Я, в принципе, и раньше занимался, но все больше спортивными – бокс, кикбоксинг… а тут начали меня грузить философией с уклоном в самоконтроль. Есть у него один знакомый, тренер дед Коля. Большой спец по древним китайским методикам… короче, хотели как лучше, а получилось, как всегда. Я уговорам поддался, самоконтролю научился, только рисковать начал еще больше – совершенно осознанно, серьезнейшим образом продумывая каждый последующий трюк. И это в двенадцать лет! Предки форменным образом струхнули, а тут еще Данька вляпался… мать устроила истерику лично мне и взяла с меня обещание, что я никогда, ни при каких обстоятельствах не буду так рисковать. Я тогда пообещал – очень уж меня впечатлил укороченный братец. Отец не был столь категоричен, но тоже дал понять, что в общем и целом мать поддерживает. Он не против риска, но разумного и оправданного. А стремление свернуть шею ради адреналинового кайфа он в качестве такового даже не рассматривает. Вот как-то так. С тех пор я перепробовал много всего, в том числе и экстремального, но обозначенных границ не пересекал. По крайней мере, в начале. Но всегда, рано или поздно, наступал такой момент, когда я утрачивал контроль. И всегда это было для меня сигналом – завязывай.

– Как сегодня?..

– Именно. Я слишком увлекся. Заигрался. Сама видела, что было. Так что забирай кайт, мне он больше не нужен. И это не обсуждается.

– Бедненький…

И ведь она совершенно искренне! Вот черт…

– А ты радио случайно не включал? – ни с того, ни с сего перескочила Тинка на другую тему. – Ну, когда Марко инвентарь портил?

– Нет… а должен был? И это ты вообще к чему?

– Да так, к слову пришлось… мне же скучно стало, когда ты ушел. Вот и полезла в сеть. А там везде: «Сенсация!», «Первый случай за всю историю наблюдений!» и еще много всякого. Начала смотреть, но не поверила. Пришлось к официальным источникам обращаться.

Ну да, радио как раз один из них. Даже в тех местах, где Ноосфера недоступна, передачи длинноволнового диапазона ловятся. Так что радиоэфиру местные даже больше доверяют, чем сетевой помойке и телевидению.

– Чему не поверила-то?

– Помнишь, я тебе про волну говорила?

– И?

– Оказывается, это была… как там ее… а! Цунами! А причиной ее образования, если ты не в курсе, послужило подводное землетрясение. Где-то недалеко от нас, в паре сотен километров, быть может. Так что ты счастливчик, Тони. Мало того, что в шторм в воду полез, так еще и под такую диковину угодил!

– Н-да… как это типично.

– Что, всегда так? – сделала большие глаза Тинка.

– Угу. Почти всегда вляпываюсь. Вот, помню, на сноуборде катался одно время… и черт меня дернул напоследок по лавиноопасному склону съехать. Ногу сломал в итоге. И ведь знал, что не стоит оно того, но все равно полез. Пришлось потом на горные лыжи перепрофилироваться, только закончилось все аналогично – сломал другую ногу.

– А как-то по-другому не пробовал проблему решить?

– А как ее еще решишь? Самоконтроль, больше никак. Беда в том, что мне периодически просто необходим выброс адреналина. До известных пределов это допустимо, но стоит мне пересечь черту, и я уже не могу остановиться. Тогда только бросать. Сразу и навсегда. Как ампутировать зараженную конечность.

– А как-нибудь отвлечься?

– Да я всю сознательную жизнь пытаюсь отвлечься. Отец говорит, что это во мне гены бунтуют, что мне надо работать в СБ… но я ученый! Мне наука нравится, а не шпионские игры! У нас столько проблем, есть куда приложить руки.