Александр Броский
Через две недельки – жарить!

Часть 1

Глава 1. Прибытие

Летели мы без особенных приключений. Страхи и сомнения, которые одолевали меня в последние недели, если и не исчезли, то несколько притупились. Я целиком сосредоточился на том, чтобы только добраться до Маэстро, а там будь что будет. Владыка, который до этого редко летал на самолете, все утро ощущал себя вне своей тарелки и ежеминутно уточнял элементарные детали: как проходить секьюрити, как пристегиваться ремнем к креслу. Я отвечал рассеянно, и Владыка был недоволен: «Ты же у нас путешественник, а и тут ничего не понимаешь!»

К счастью, путешествовать в наши времена так просто, что и понимать было нечего, и четыре часа спустя мы уже катили свои чемоданы по белой плитке главного аэропорта Острова. Владыкин чемодан был в два раза больше моего: он вез с собой недельный запас протеина, пижаму, гантельки, коврик для лечебной физкультуры, электрическую зубную щетку, питающий ночной крем – в общем, все те вещи, до которых я тогда еще не дорос. В моем полупустом чемоданчике болталось только наспех собранное шмотье и горстка просроченных гондош.

В самолете Владыка всхрапнул и был теперь в отличном настроении:

– Едешь как слабый самец, а обратно через неделю полетишь как сильный!

Для наглядности он прошелся несколько метров враскоряку. Я хотел было рассмеяться, но сдержался и в итоге тихо хрюкнул: конечно, я тоже предвкушал свое скорое превращение, но нужно было действовать аккуратно, чтобы не спугнуть судьбу.

На улице нас обдало южным зноем. Час был не поздний, но Остров был уже погружен в темноту. В такси по дороге в гостиницу водитель выключил радио и погасил свет, мимо нас медленно плыли огоньки домов на холмах, едва различимых под ночным небом. Я совсем позабыл о страшных испытаниях, которые должны были начаться так скоро. Там, на холмах, сейчас, наверное, прихлебывали чай, закусывали теплым пряником… Как тут тревожиться!

Гостиница была дешевенькой, но содержалась в чистоте. Она состояла из пары десятков двухэтажных гостевых домиков и главного здания, где размещался ресепшн и несколько конференц-залов. К зданию был пристроен небольшой ресторан с верандой. Вместе с домиками все это образовывало собой круг, в середине которого лежал открытый бассейн. Перед каждым домиком была лужайка, окруженная густыми кустами. Ночной бассейн распространял вокруг себя таинственное голубое сияние.

Мы так устали, что сразу же разошлись по номерам. Мне был выделен второй этаж домика по соседству с верандой. На подходе к нему я заметил, что окна первого этажа были растворены. Изнутри слышались веселые голоса, женский смех, звон бокалов. За высокими кустами больше ничего было не разобрать. Мое сердце сжалось, я остро ощутил, что я не весел и что я совсем не готов присоединиться к этой шумной компании. Безусловно, меня туда и не звали. Ну а если бы позвали? Ведь скоро мне придется навязывать себя незнакомым людям без всякого приглашения! «Впрочем, все это завтра, завтра…» Я мотнул головой, будто стряхивая неприятные мысли, взбежал по каменной лестнице на второй этаж, проскользнул в темный прохладный номер и поскорее запер за собой дверь.

Как следует рассмотрел свое жилище я уже утром. Оно было составлено из тесной спальни, гостиной чуть побольше и совсем уж маленькой ванной. Все комнаты были крайне скудно обставлены. Кровать была трухлява, а белье тонко и истерто. Впрочем, я приехал сюда не за уютом. Жарка все искупит! Я вымылся под тонкой струей еле теплой воды, оделся в чистое и написал Владыке.

Маэстро с остальными учениками ожидались только к вечеру, и у нас было время осмотреться. Скоро мы уже шли по пыльной, жаркой улице в направлении центра. По сторонам дороги располагались узкие лавки, набитые туристическим барахлом, и дешевые, смрадные забегаловки. Кругом было одно турьё. Молодые девушки ходили стайками. Владыка каждый раз поднимал брови и указывал мне бровями на девушек, как бы спрашивая: «Не желаешь ли броситься?» Увы, я был не готов.

– Нечего зря силы тратить, уж дождемся Маэстро! – отмахивался я.

Парни тоже перемещались стаями, многие были без футболок и поигрывали мускулами. Владыка даже фыркнул:

– Мимикрируют под самцов, а на деле тряпки. Их потолок – ковырнуть пьяного английского хоббитца. Get lucky называется.

Мы достигли центра города. Он был мертв: по всей видимости, все ушли на пляж. Окна низких, в два-три этажа, домов были закрыты ставнями. Подозрительного вида личности продавали всякий Abibas. Чумазые дети гоняли палкой тощего, всклокоченного кота.

От жары я уже начинал покрякивать. Владыка был покрыт кремом от загара в три слоя, будто Солнце собирался колонизировать, но и он был не прочь вернуться в гостиницу.

Промаявшись до вечера, мы засели в фойе главного здания гостиницы, чтобы не пропустить приезд группы. Я уже начал клевать носом, когда, наконец, заметил, что у ресепшена сгрудилось несколько десятков новых гостей. Никаких тебе жилеток на голое тело, меховых воротников, страусиных перьев – ничего, что, казалось бы, полагается носить соблазнителям. Так что никто не обратил на них внимания, но я что-то почуял и навострил уши.

Я подслушал их разговор, и сомнений не оставалось – это была наша группа! Шуршали, что Маэстро запаздывает и просил передать, что общий сбор будет после ужина. Мы с Владыкой, не выдавая себя, переместились на веранду, за крайний столик, откуда все хорошо просматривалось. Веранда постепенно заполнялась людьми. Я был слишком возбужден от разных предвкушений, есть не хотелось. Поклевывая арбуз, я выискивал глазами Маэстро. Вот и он. В темно-розовой футболке, в шортах сёрфера, жилистый, с острым профилем, как у птицы. Я узнал его даже без помощи Владыки. Сердце мое сладко заныло: скоро этот человек устроит так, что я буду жарить как черт!

Следом за Маэстро на веранду вошел какой-то качок в темных очках и высокий худой парень с выбритой головой и лицом уличного хулигана. Они сели за отдельный столик. Я внимательно наблюдал за ними, прикрываясь арбузом, но ничего необычного не увидел.

После ужина мы прождали в фойе еще час. Люди из группы слонялись туда-сюда. От невыносимости ожидания я начал тихонечко постанывать. Видимо, меня услышали, потому что вскоре появилась помощница Маэстро и отвела всех в конференц-зал в подземном этаже.

В зале было прохладно. На стене напротив дверей висела школьная доска, перед ней стоял желтый письменный стол. На стол смотрели несколько рядов конторских стульев. Пока рассаживались, явился Маэстро с качком, хулиганом и двумя спутницами. Маэстро сел прямо на стол, его приятели на стулья у стола, лицом к залу, а девушки, не обращая ни на кого внимания, ушли в угол зала, прилегли там на пол и принялись болтать.

Маэстро попросил нас переставить стулья и образовать большой круг, чтобы все видели друг друга. Хулиган, которого он называл Прикуп, включил видеокамеру и стал обходить всех по порядку, спрашивая, кто за чем приехал. Я начал напряженно обдумывать, что я скажу, когда наступит моя очередь, и только вполуха слушал, что говорят остальные.

Были тут и двадцатилетние девственники, и сорокалетние угрюмцы с недожаром. Были те, кто вроде уже пробились сквозь стену на прошлом тренинге, но потом откатились назад. Большой, рыхлый дядя с огромными глазами и губами, как у куклы, заявил Прикупу:

– У меня на прошлом тренинге на яхте был секс с одной из участниц. С тех пор я так никого и не соблазнил, хе-хе-хе. В общем, снова на яхту хочу!

Теории Маэстро были универсальны, так что были в группе и девушки, всего около десятка. Они мечтали привлекать и привязывать достойных самцов, им надоели тряпки! У одной, правда, была настоящая беда: ее когда-то изнасиловали, и она больше не могла расслабиться с мужчинами. Я иногда поглядывал на Маэстро, и эта девушка, казалось, заинтересовала его больше остальных.

Когда дошла очередь до меня, я пробормотал, что приехал учиться, как подходить к незнакомым женщинам на улице и не бояться.

– Какой длины у тебя член? – прервал меня Прикуп.

– Не знаю… – ответил я растерянно.

– Как так, неужели не мерил? – Прикуп искренне удивился.

Я решил ответить максимально честно:

– Мерил раньше, когда был маленький…

– Кто был маленький – ты или член? Ха-ха-ха! – весь зал захохотал вслед за Прикупом. Я тоже от неожиданности засмеялся, хотя, признаюсь, был весьма смущен и укорял себя за то, что отвечал так неловко.

Владыка был краток. Сказал, что его главная цель – «повысить эффективность». Чего именно, он уточнять не стал.

Тут Маэстро слез со стола и вышел в центр зала, чтобы сказать пару вступительных слов. Его речь и весь его образ сразу же странным образом захватили меня. Мне казалось, что взгляд его горел, движения были наполнены жизнью. Чудилось, что я вижу энергию, которая бурлит в его жилах. Все его шутки казались мне смешными, каждая фраза била точно в цель!

Под конец Маэстро задал вопрос: хотим мы работать или отдыхать? Яхтсмен сразу же поднял руку за отдых. Все остальные загудели: что за вопрос, конечно, работать! Тут третий тренер, качок по имени Андрей, впервые проявил себя и крикнул, что мы дураки и выбрали бы лучше отдых.

– Если будем отдыхать, будет весело, и все пожарятся. А если будем работать, то никто не пожарится, и все равно ничему не научитесь!

Не поддавшись на провокацию, большинством голосом мы выбрали работу. На это Маэстро сказал, что коли так, то работать будем по-настоящему. Разделимся на команды, и если хотя бы один участник не станет выполнять задания, всю команду выгонят с тренинга. После этих слов обстановка в зале стала более сдержанной, смех затих. Я подумал: «Что это за задания такие, которые не захочется делать? Не пришлось бы хватать за жопу, как в его книге». В голову полезли неприятные образы. Ревнивый муж, полицейский участок, депортация с позором… Но к черту все, надо бросаться в омут!

Мы разделились на команды. В мою попали Таня – женщина неопределенного возраста, с кудрявыми волосами и лицом, как у собачки, Кеша – плотный, волосатый мужичок, который не просто говорил, а как-то медленно и очень уверенно гундосил, Вера – легко краснеющая, простая девушка с каре, и Валентин – худой парень с энергетикой программиста.

Команды должны были придумать себе имя и приветствие. Кеша предложил назвать нас «Пацаки». «Какое странное название!» – подумал я, но противопоставить ему ничего не смог. Приветствие долго не придумывалось, все знай мычали, пока тот же Кеша не сказал:

– А давайте, может, «ку»? Вот так – «ку»!

Говоря «ку», он слегка приседал и разводил руками. Это была отсылка к одному фантастическому фильму, в котором «пацаки» были угнетенной кастой и должны были делать «ку» при встрече с коренными жителями планеты. Но тогда я этого не знал и ругался про себя: «Час от часу не легче. Ку какое-то… Что за глупость. Ку-ку!»

Впрочем, когда мы вышли к доске и показали «ку» остальным, оно вызвало восторг в зале, и решено было сделать его общим приветствием группы. Маэстро так воодушевился, что призвал нас делать «ку» каждый раз, когда на улице встречаешь кого-то из группы: для создания интриги среди местного населения.

«На команды разбились, приветствие придумали, теперь можно и на боковую?» – робко надеялся я. В глубине души я знал, что гораздо полезнее будет прыгнуть в омут с головой. Словно прочитав эту мысль, Маэстро тут же дал нам первое задание для немедленного выполнения.

Глава 2. В майке

Задание заключалось в том, чтобы идти в город и там, как выразился Маэстро, «зажигать». Но что это такое – зажигать? К счастью, нас должны были сопровождать «охотницы», те самые помощницы Маэстро, что все занятие протрещали в углу. Охотницы знали, как зажигать правильно.

Делать это нужно было в специальной майке. Я знал ее по прошлогоднему видео с Острова и надеялся, что мне никогда не придется ее надеть. Никогда не любил я одежду с надписями, считал ее дешевой провокацией, и вот, видимо, допрыгался со своим ханжеством, и настала пора расплачиваться. На маечках Маэстро жирными красными буквами поперек груди было написано: «sex-аниматор», черная стрелка под надписью указывала в низ живота.

Одна из охотниц, высокая светловолосая девушка с нагловатым взглядом, оставила свою подружку в углу и раздала нам майки со словами:

– Пока не надевайте. В гостинице не должны знать, кто мы такие, а то начнут приставать с расспросами.

Холодной рукой принял я свою новую одежду и побыстрее скомкал ее и спрятал в задний карман.

Скоро мы уже шагали в сторону центра толпой из сорока человек, по той самой дороге, которую мы с Владыкой исследовали утром. Было уже темно, лавки стояли запертыми, зато в забегаловках прибавилось жизни и шума, и в теплом воздухе носился шашлычный дух. Когда мы отдалились от гостиницы на безопасное расстояние, охотница-блондинка, которую, как я подслушал, звали Оля, скомандовала:

– Надеваем майки.

Потупившись, я натянул свою поверх той, что на мне уже была. Казалось бы, смешная новая маечка, ну что тут такого, но меня окатывали горячие волны стыда. Красная надпись жгла грудь, стрелка прижимала к земле. Я утешался тем, что местность вокруг была не слишком людной, и, если не привлекать к себе внимания, в темноте нас не очень-то разглядишь. Вдруг, как назло, кто-то из группы позади загорланил песню из «Бременских музыкантов», остальные подхватили:

– Ничего на свете лучше не-е-ету, чем бродить друзьям по белу све-е-ету! Эге-гей!

Маэстро весь вечер талдычил, что группа – это ценный ресурс, но я так не думал. «Иду в этой майке, как дурак, а оттого, что сорок таких же дураков рядом – еще глупее выходит. Да еще и всякую чепушину из-за них петь приходится». Тут я немножко лукавил: я ведь не совсем пел, а только открывал рот в такт песни. Но обычным прохожим, наверное, казалось, что я пел, и это меня расстраивало.

Мы приближались к городу, навстречу попадалось все больше ночных гуляк. Вслед за Олей вся группа пересекла дорогу и остановилась у открытой веранды ресторана, заполненного отдыхающими. И тогда я на своей шкуре изведал, что это на самом деле означало – «зажигать». Как стадо тропических обезьян, которые сбежали из подземного зверинца безумного профессора, с криками, с гримасами, кто агрессивно, кто боязливо, мы начали танцевать под музыку, которая звучала с веранды. Оля и те, кто уже давно был «в теме», задавали тон, остальные быстро подхватывали. Скоро уже Таня крутила тазом направо и налево, Кеша пристраивался к ней и гундосил: «М-м-м-эге-гей!» Рядом насиловали фонарный столб, махали рукой гостям ресторана, зазывая их к нам. Я не видел, что делал Владыка, но потом он мне говорил, что он тоже «танцевал, причем лучше всех». Я аккуратно переступал с ноги на ногу, делая вид, что кричу что-то озорное, и исподтишка поглядывал на реакцию наших невольных зрителей.

Она была разнообразна. Люди смеялись, брезгливо морщились, снимали нас на телефоны, начинали пританцовывать сами, смотрели в недоумении, игнорировали нас. Я тяжело переживал негативные реакции. Меня игнорируют! На меня смотрят, как на идиота! Мне хотелось отделиться от толпы, подбежать к этим людям, объяснить им, что это такая игра, что я случайно затесался, что на самом деле я парень что надо. Я ждал, что меня обнимут, посадят за стол, скажут, что да, конечно, они сразу заметили, что есть во мне что-то особенное, что мне не место среди этих сумасшедших…

Наша пляска продолжалась от силы десять минут, но мне показалось, что я постарел на десять лет. Но в тот самый момент, когда разум и воля, казалось, покидают меня, когда вокруг не осталось ни одного приветливого лица, я чудесным образом расслабился. Если секунду назад я выискивал знаки одобрения, жаждал признания, то через мгновение мне стало все равно, как нас принимают, мне хотелось просто веселиться и веселить. Я бросил думать о том, какое может выйти позорище. В этот миг я почувствовал свободу!

Мы продолжили движение и вскоре достигли центра ночного города. Его было не узнать. Через каждые пять метров теперь был клуб. Как правило, у этих клубов было всего три стены, четвертой, которая должна была отделять их от улицы, не было, и все желающие клубни могли свободно входить и выходить. Перед каждым клубом подпрыгивал зазывала с пачкой листовок в руке. Улицы были залиты неоновым светом, со всех сторон неслась крепкая танцевальная музыка. С криками и песнями во все стороны болталась развеселая людская толпа.

Мы сделали остановку на центральной площади и устроили миниатюрный «рейв» – образовали круг, танцевали и затягивали в него прохожих. Откуда ни возьмись появился Владыка и указал мне бровями на трех молоденьких девушек, которые огибали «рейв», балансируя на высоких каблуках. На этот раз я был готов! Я подскочил к ним и закричал:

– Привет, куда идете? Давайте с нами!

– А вы кто вообще? – девушки чуть-чуть оторопели. Одна из них, видимо, лидер всей троицы, присмотрелась и прочитала надпись «Жги с Маэстро!» на спине одного из аниматоров. Такая надпись была и на моей спине, и я чуть было не повернулся ею к девушкам, чтобы им было удобнее читать. Но тут лидер отрезала:

– Знаю я этого Маэстро! У них тут на Острове все поделено с друзьями. Разводят лошков…

Я немного опешил и растерянно ляпнул:

– Что же делать лошкам?

Девушка нисколько не удивилась, что, стоя перед ней в потной майке аниматора, я тем не менее говорю о «лошках» в третьем лице, и рассудительно ответила:

– Как и всем остальным – работать над собой, развивать уверенность в себе. И нормально знакомиться, общаться. Удачи!

Девушки оставили меня. «Тьфу ты! – думал я, глядя им вслед. – Только поймал волну, а тут мне сомнения сеют…» Но что-то внутри не желало и думать о том, чтобы слезать с этой новой волны. Оседлать ее покрепче да лететь вперед, растворяться в мерцающем океане!

Очнувшись от размышлений, я на всех ногах побежал догонять группу, которая уже покидала площадь. Заводилы организовали «змейку». Я схватил впереди стоящего за бока, меня тоже схватили сзади. Подбирая по пути прохожих, змейка поползла в самое пекло ночного квартала. Музыка здесь оглушала, пьяненькие норвежские подростки поливали всех шампанским. Я то и дело слизывал сладкие капли со своих щек.

Я был ближе к концу змейки, и мне приходилось туго: бока, за которые я держался, все время норовили ускользнуть. Я вытягивал руки как можно дальше, подавался вперед, и все равно еле-еле поспевал. Кто-то наступил на мой дешевый шлепанец, который я приобрел этим утром. Шлепанец вывернулся наизнанку, чинить его времени не было. Я подхватил его и оставил ногу босиком. Змейка вильнула в сторону, я потерял бдительность, и мое звено оторвалось от остальных. Я врезался в девичий кружок, помахал шлепанцем перед чьим-то носом, закричал: «Сломался, давай меняться!», и, не дожидаясь ответа, заржал конём и ринулся дальше.

Закончили мы еще одним «рейвом», перед «русским» клубом. Меня хватило только на то, чтобы притопывать ногой. Я прислонился к фонарному столбу перевести дух. Ночь только начиналась, но все, кроме нас, давно были пьяны. Мое внимание привлекла Галина – Мама Стифлера, с которой мы сидели рядом на вечернем занятии. Я тогда не решился с ней заговорить. Сейчас Галина стояла немного в стороне от «рейва» и растерянно смотрела в пространство перед собой, на какое-то одной ей видное разбитое корыто. Мне стало жаль ее, я уже безо всякого стеснения подошел к ней и попытался приободрить:

– Отчего же вы не анимируете?

Галина безучастно посмотрела на меня и ничего не ответила. Назавтра она не явилась на утреннее занятие, и больше я ее не видел.

Когда Оля отпустила домой тех, кто больше не желал зажигать, я отыскал Владыку. Ему, насколько я помнил, по режиму уже давно полагалось быть в постели. По пути в гостиницу мы обсудили произошедшее.

– Эх, кто бы мог подумать, что будет так весело! – от радости я чуть не захлебывался. Я уже не пытался скрыть от чужих глаз свою новую майку, наоборот, грудь сама собой выпячивалась, а ноги загребали той самой раскорякой.

– Весело-то весело, но непонятно, эффективно ли. Возможно, что и нет, – Владыка осторожничал, хотя и он был очевидно доволен.

Мне же не требовалось никаких доказательств, я твердо верил, что нащупал золотую жилу:

– Чую свободу! Жизнь чую! Анимация – это все!