Александр Белов
Арийское прошлое земли русской. Мифы и предания древнейших времен
Тайное возвращение арийской богини на просторы сибирской прародины
Вместо предисловия
В этой книге речь идет о сибирской прародине ариев и о великом прошлом русского народа. Доподлинно известно, что древние европеоиды несколько тысячелетий назад пришли в Европу и принесли вместе с собой особую культуру, ставшую тем субстратом, на котором впоследствии взросли индоевропейские мифы и сказки. С другой стороны, причудливые и волшебные сказки и легенды европейцев удивительным образом сохранили и донесли до нас реальный исторический пласт культуры наших предков. Археологические и исторические изыскания в Сибири последних лет способны пролить новый свет на прошлое русского народа, а также на прошлое всех народов индоевропейской языковой группы. Великая евразийская степь еще таит в себе немало загадок, которые предстоит открыть ученым. Однако уже сегодня становится ясно, что народы, обитавшие в древности на просторах Великой степи, являются непосредственными предками современных европейцев, индусов, иранцев и других народов. О едином культурном пространстве свидетельствует сходство индоевропейских мифов и легенд; это также доказывает и культ Богини-Матери, распространенный у всех индоевропейцев.
Реинкарнация албасты и алтайская «принцесса»
В мифологии тюркоязычных алтайских народов существует весьма примечательный персонаж – албаста. Этим именем называют высокую обнаженную и белокожую деву с распущенными желтыми волосами. По сей день албаста считается чуть ли не исчадием ада у западносибирских татар, алтайцев, казахов и узбеков. Она имеет обыкновение появляться внезапно, будто вырастает из-под земли, и всегда приносит несчастья. Это злой дух тюрок не давал спать спокойно не одному поколению – им пугали детей.
Однако албаста вовсе не выглядит как «бесовское отродье». При себе она имеет гребенку, магическую книгу и монету. Время от времени албаста заглядывает в книгу и сверяет с ней судьбу каждого увиденного ей человека. Гребенкой она расчесывает свои прекрасные белокурые волосы. Монету албаста дарит тому мужчине, который ей приглянется. После этого мужчина сказочно богатеет. Ибо монета эта имеет обыкновение возвращаться к своему хозяину. Правда мужчина после этого по гроб жизни не может избавиться от чар прекрасной албасты и вынужден служить ей до гроба.
Эти магические атрибуты «белой девы» указывают на некогда созидательную функцию. Как считают ученые, имя албасты произошло от иранского слова «ал» – «божество» и индоевропейского слова «басты» – «дух». По всей видимости, мифологическая родословная албасты, а также ее имя восходят ко времени индоевропейского единства или, по крайней мере, к скифскому времени. Возможно, в былые времена это была богиня плодородия, хранительница очага и покровительница диких зверей. Согласно мифам, албаста частенько появляется в обнаженном виде в сопровождении диких зверей; и это, кстати, роднит ее с греческой богиней любви и плодородия Афродитой, которая также имела обыкновение появляться в компании диких зверей: львов, волков, медведей, – усмиренных ее любовным желанием.
Возникает весьма любопытный вопрос: каким образом у тюрокоязычных народов Алтая появился такой необычный мифологический персонаж? Среди нынешнего монголоидного населения нет белокурых высоких дев, к тому же еще и разгуливающих по долам и весям в обнаженном виде с магическими предметами в сопровождении диких зверей.
Нынешнее население Южной Сибири обычно относят к южносибирской переходной расе, которая, согласно научным данным, возникла в 1-м тысячелетии до н. э. на стыке обитания европеоидов и монголоидов.
Однако до этого на Алтае обитали высокие, статные люди со светлыми волосами и кожей. К примеру, в конце прошлого века на территории Китая, в Туримской котловине, окруженной со всех сторон горами, китайские археологи раскопали около сотни мумий, принадлежащих древним евразийцам. По странному совпадению среди мумий, пролежавших в песке много столетий, есть и белокурая дева…
А не так давно на Алтае, там, где ныне встречаются границы четырех государств: России, Китая, Монголии и Казахстана, – были раскопаны древние курганы скифского времени. Среди наиболее известных находок – мумия «принцессы Алтая». Алтайская «принцесса» прекрасно сохранилась. Она была похоронена в колоде из лиственницы, а пространство вокруг нее было заполнено льдом высокогорья. Археологи, постепенно оттаивая лед, явили миру «принцессу» почти в девственной красе. На голове у нее был желтый парик, одета принцесса была в шелковую рубаху, ее кожа была покрыта затейливым рисунком татуировки. Одеяние «принцессы» и предметы из погребения хорошо сохранились.
Антропологи любовно восстановили черты лица «принцессы» по ее черепу. И перед нами, как живая, отлитая в гипсе, предстала девушка лет двадцати пяти с европеоидной внешностью.
Ну как тут не вспомнить легенды о белокурой албасте?
С другой стороны, согласно китайским летописям, на северо-западе Китая в 1-м тысячелетии до н. э. обитали высокорослые люди с «белыми волосами», их называют «бай». Однако в III веке до н. э. на северо-западе появляются племена хуннов (гуннов), которые подчиняют «бай».
Возникает закономерный вопрос: какое отношение белокурая албаста, а также извлеченная из ледового плена «принцесса Алтая» имеют ко дню сегодняшнему?
Помнится, лет сорок назад, в советское время, когда заметно охладились наши отношения с Китаем, на экраны кинотеатров вышел необычный художественный фильм, снятый по историческим материалам. Время действия фильма – скифское время. Крепость, расположенную в горах Алтая, со всех сторон осадили бесчисленные орды гуннов. Внутри крепости укрылись ее защитники – племя высокорослых евразийцев. Понимая, что исход битвы будет не в их пользу, племенные вожди принимают непростое решение: воспользовавшись подземных ходом, вывести за горный хребет своих детей. Все племя – и мужчины, и женщины, – проявляя чудеса доблести и героизма, отвлекая врага, гибнет в кровопролитном сражении. Крепость разграблена, сожжена и разрушена. Тем не менее спасены дети, которые под предводительством старца выведены в безопасное место. Старец перед смертью дает напутствие детям хранить верность заветам предков. Вырастая, эти дети вступают в брачные отношения друг с другом, ревностно храня свой род. Они основывают свое поселение высоко в горах. Они верят в реинкарнацию – перевоплощение душ, в то, что их погибшие предки сумеют вновь родиться в новых телах.
Далее действие фильма «плавно перемещается» в советские дни. И по сей день в горном убежище, затерянном где-то в горах Алтая, живет некое европеоидное племя, сохранившее в неприкосновенности свою культуру. Соблюдая древний завет предков, они продолжают заключать браки только между собой. Рядом с ними живут местные монголоидные народности, ведущие свой род от гуннов-завоевателей.
Один из молодых представителей этого немногочисленного европеоидного племени отправляется учиться в Москву и, выучившись на археолога, возвращается в родное селение. Он предпринимает раскопки древней крепости, где когда-то погибли его далекие пращуры, но в этом ему чинят препятствия местные китайские власти, состоящие из представителей титульного этноса. Они вовсе не заинтересованы в том, чтобы «ворошить прошлое» и извлекать на поверхность память о павших героях, которые к тому же были иного рода племени.
Согласитесь, весьма любопытный сюжет для советского фильма. Тема культурной преемственности здесь явно используется в идеологических целях. Помимо прочего, здесь отчетливо присутствует тема реинкарнации.
Нет дыма без огня. Высокогорное плато Укок в районе горы Белуха, длиной 54 км, как раз там, где сходятся границы четырех государств и где находится курган, хранивший мумию «принцессы Алтая», стал зоной противостояния с Китаем. В 1960-е годы здесь был построен укрепрайон, камни для которого брались из древних курганов.
Именно здесь, недалеко от заброшенных дотов и заграждений с поржавевшей колючей проволокой, в 1993 году археолог Наталья Полосьмак выкопала мумию алтайской «принцессы». Мумию сразу перевезли в Новосибирск, где в музее, под стеклом, освещенная специальными лампами, она хранится до сих пор. Однако это вызвало многочисленные протесты местного населения. Протесты усилились особенно в последнее время. «Принцессу надо похоронить там, где ее выкопали… Неурожаи, засуха и голод – вот что ждет Алтайский край, если ее немедленно не похоронить», – заявляют местные жители. При этом некоторые называют «принцессу» «дочерью шамана». Здесь словно бы сталкиваются два культа – прах дочери шамана, как и прах самого шамана, не следует тревожить, так как это грозит разными бедствиями и катаклизмами. Иная мотивация у археологов и сотрудников Новосибирского музея: они буквально лелеют «принцессу», хоть и не считают ее своей праматерью. Весьма любопытно, что один доктор наук, вообще говорит о ней как о живой, получившей «второе рождение в стенах музея». А кто-то из журналистов, отстаивающих право «принцессы» на «вторую жизнь», то ли в шутку то ли всерьез, назвал молодого археолога Наталью Полосьмак, выкопавшую мумию, реинкарнацией «принцессы».
Думается, что в этом конфликте интересов прослеживается не только местечковый патриотизм. Вероятно, конфликт глубже: своими корнями он уходит в прошлое народа. Некоторая часть монголоидного населения Алтая явно желает похоронить европеоидную «принцессу» второй раз. Неужели и сегодня наследники монголоидных гуннов и наследники белых европеоидов продолжают враждовать, как и тысячи лет назад?
Однако совсем недавно было принято «соломоново решение», которое должно примирить всех: «принцессу» из Новосибирска перевезут в Горно-Алтайск, где включат ее в экспозицию специально отстроенного для этого краеведческого музея. Она будет лежать в стеклянном саркофаге, как спящая царевна из сказки Пушкина. Так, «принцесса» станет ближе к родной земле, однако при этом она сохранит свою вторую обретенную совсем недавно жизнь.
Кем была албаста в «прошлой жизни»?
Но кем же являлась мифологическая албаста, ведь ее сегодня вряд ли кто-либо всерьез считает реинкарнацией из прошлого? Меж тем этот мифологический персонаж вполне мог быть воспринят древними тюркоязычными монголоидами от древних европеоидов, живших в Южной Сибири в скифское время. Но, как показывают исследования, образ албасты восходит к еще более древнему времени. На это в частности указывают этимологические параллели в мифологиях разных народов. Так, существует злая демоница албасти у таджиков, связанная с водной стихией. У чеченцев и ингушей бытовали злые духи, преимущественно в женском обличии; их называли алмазами. Они бывают необычайно красивыми и отличаются огромным ростом. Алмазы покровительствуют диким животным. В охотничьих мифах можно часто встретить рассказы о встречах охотника с алмазами. Иногда алмазы вступают с охотниками в брачные отношения. По поверьям, удача благоволит таким охотникам.
У грузин имеется аналогичный персонаж Али. Эти демоницы имеют устрашающий вид: у них зубы из меди, взгляд стеклянный и длинные огненные волосы. Согласно поверьям, али живут в старых развалинах, скалах, глухом лесу. Али имеют обыкновение появляться перед одинокими путниками, коих могут запросто свести с ума или заманить в воду и там утопить. Али могут принимать облик разных животных, таким образом заманивая преследующего их охотника в ловушку.
Своего рода ипостасей Али является златокудрая богиня охоты Дали. Избранному охотнику Дали помогает до тех пор, пока он хранит тайну их встречи. Нарушивший это условие тот час гибнет. Сыном Дали и безымянного смертного охотника является герой грузинского эпоса Амирани. Его проглатывает чудовище вешапи, но Амирани рассекает живот чудовища и выходит наружу невредимым, при этом он освобождает ранее проглоченное вешапи солнце.
Амирани очень древний персонаж. Он зафиксирован у грузин повсеместно. Кроме того, образ Амирани прослеживается по археологическим памятникам 3-го тысячелетия до н. э.: бронзовый пояс из Мцхеты, Казбегский клад, Триалетский серебряный кубок. Можно предполагать, что имя Амирани связано как-то с напитком бессмертия Амритой, о котором мы знаем по древнеиндийским мифам. Само слово Амирани, родственное русскому слову «смерть» указывает на этимологическую связь подобного рода. Согласно грузинским, мифам Амирани бессмертен.
Герой похищает небесную деву Камари – олицетворение небесного огня, обучает людей кузнечному делу – умению ковать мечи. За свое богоборчество он наказан богами и подобно греческому Прометею прикован к скале. Ему постоянно клюет печень орел. Мучения Амирани множатся, но он не может умереть по определению. Грузины рассказывают, что раз в семь лет пещера, расположенная в глубине Кавказского хребта, где прикован Амирани, разверзается и его можно видеть.
Тело Амирани отмечено знаками луны и солнца; некоторые части тела сделаны из чистого серебра и золота, что, в свою очередь, роднит этого древнего персонажа грузинских мифов с Иваном-царевичем – героем русских сказок, у которого по колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре, а в волосах часты звезды.
Таким образом, мы видим, что златокудрая богиня охоты Дали предстает вовсе не демоницей, а прародительницей героя, освободителя солнца и доблестного «добытчика» небесного огня, принесенного людям. Понятное дело, что Дали не может быть «моложе» своего сына – ее образ также уходит корнями в глубокую древность. Но помимо этого Дали вечно молода, и к тому же еще и бессмертна. О связи Дали с небесным огнем красноречиво свидетельствуют ее огненные локоны.
Согласно преданиям, у древних евразийцев (этот антропологический тип называют палеоевропейским) были огненные рыжие волосы и очень светлая кожа. Очевидно, этот древний тип сохранился кое-где в горных убежищах Кавказа и Балкан, а также в Ирландии. Так, осетины – наследники аланов – имеют некоторый процент рыжеволосого населения. Балканские черногорцы также являются носителем сходного динарского типа. Они высокорослы, у них широкое лицо, высокие скулы и ярко выраженная короткоголовость (брахицефалия). Кроме прочего, к древнему антропологическому типу евразийцев относят и ирландцев, среди которых и сегодня высок процент рыжеволосых. В отличие от осетин и кавказцев, они сохранили белизну своей кожи.
Согласно грузинским мифам, Али может стать верной и послушной слугой человека, если он умудрится отрезать ее золотые локоны. Аналогичный женский персонаж известен под именем Ал паб у лезгин, татов, ритульцев, агульцев и андийцев. Однако эта дева обладает злобным нравом, она похищает сердце новорожденного ребенка и кидает его в воду. После чего новорожденный немедленно гибнет.
В армянской мифологии похожие персонажи носят имя Алы (алк). Они также вредят новорожденным и роженицам. Они похищают детей и уносят их к своему царю. У Алы огненные глаза, медные когти, железные зубы. В христианизированном мифе бог создал Алы как первую подругу для Адама. Но Адам, будучи человеком из плоти, отверг любовь огненной женщины. И после этого бог создал Еву, которая и стала женой Адама. Из-за всего произошедшего Алы настроена враждебно к рожающим женщинам и их потомству.
Некоторые ученые усматривают заметные параллели между Алы (и иными подобными женскими персонажами) и богиней Неба Аллат (Алилат, ал-Лат) у древних арабов. Культурная и этническая преемственность между арабами и армянами хорошо прослеживается. Очевидно, отсюда происходит имя первой несостоявшейся жены Адама Лолит. Возможно, имя Аллат образовано от запретного имени божества «илахат» – богиня. Аллат выступает как женская параллель и супруга Аллаха, а также как мать богов. В Палестине Аллат входила в пантеон и считалась супругой Эла (Илу). Некоторые народности Палестины почитали Аллат как богиню солнца. Иногда Аллат отождествлялась с Афродитой. В городе Таиф Аллат почиталась как богиня-покровительница. Там находилась ее священная территория, святилище и идол – белый гранитный камень с орнаментальными украшениями.
Как тут не вспомнить бел-горюч камень алатырь из русских сказов и заговоров, о котором говорилось, что он «всем камням отец»?
Уничтожив таифское святилище, Мухаммад тем не менее запретил охотиться и рубить деревья в священной роще Аллат. Поначалу он признавал ее божественную природу, но затем отверг это.
К этому нужно добавить, что Аллах в древнеарабской мифологии – это верховное божество, почитавшееся в Северной и Центральной Аравии как бог-предок и демиург, создатель мира и людей. Он бог Неба, глава и отец богов. Как считают специалисты, само слово «Аллах» является заменой имени божества и образовано от нарицательного «илах» – бог. Отсюда происходит древнесемитское верховное божество: Элу (Илу, Элохим) – в значении «сильный», «могучий». Как считают, Мухаммад соединил элементы этих доисламских верований с монотеизмом мусульманства.
Вот в какие горние высоты может нас завести сравнительная этимология. Таким образом, само имя албаста может восходить ко времени еще неразделенной на индоевропейскую и семитскую ветвь общности. Такое предположение подтверждается тем, что корень «ал» родственен «илу» в значении «божество» у древних семитов, а корень «басты» – «дух» у индоевропейцев. Слово «басты» отчасти существует и у русских, и соответствует лексеме «бес», а также у осетин – «уас», которое подразумевает примерно то же самое, а именно – беса.
Все меняется в этом мире: некогда божественные персонажи могли потерять свою божественность и переквалифицироваться в нечто совсем противоположное. Особенно это явно проявляется у тюркоязычных народов – «желтоволосая дева» у них предстала в образе страшной демоницы. Божество обрело ужасающие черты. Тут и длинные свисающие груди, которые дева, когда быстро бежит, закидывает на плечи. На руках у девы острые когти, которые она вонзает в своих противников. Этот образ присутствует у западносибирских татар. Азербайджанцы представляют себе албасту с птичьей стопой. У казахов и того хуже – у албасты вывороченные ступни и копыта на ногах. Согласно тувинским мифам, у албасты один глаз во лбу, а нос у нее из камня или из красной меди. По представлениям казанских татар, у албасты на спине нет плоти и у нее сзади видны внутренности.
В мифологии тюркоязычных народов явно сквозит неприятие «желтоволосой девы»; ее боятся и ей пугают детей. Однако у турок существует поверье, что можно воткнуть иглу в волосы албасты и это сделает ее покорной и исполняющей любые желания мужчины. А чего хочет мужчина? Сексуального удовлетворения, охотничьей добычи, обогащения. Все это может предоставить покоренная таким образом албаста. Как тут вновь не вспомнить русские сказки, в которых персонажи втыкают булавки в одежду своих избранниц и избранников и это делает их покорными их воле. Усмиренная албаста помогает по дому, безропотно выполняет все приказания хозяина, лечит скот и людей, способствует обогащению. Но не дай бог воткнутой в волосы булавке случайно вылететь. Тогда албаста расквитается с обидчиком по полной программе. Албаста мгновенно закидывает свои длинные отвислые груди на обидчика, и он тут же умирает.
Считается, что разбушевавшуюся албасту сможет усмирить только очень сильный шаман. Он же может прогнать ее от роженицы, дабы она не сотворила чего нехорошего.
Как Василиса Премудрая не перехитрила своего суженого
Богиня, низведенная до роли рабыни, конечно, может вызвать жалость и сострадание. Однако шаманы предупреждают, что ни в коем случае нельзя освобождать албасту, руководствуясь состраданием. Иначе несчастья могут обрушиться на весь род. Такие сюжеты о прикованной цепями в глубоком подвале Василисе Премудрой можно встретить в русских сказках. Однако главный герой Иван-царевич пренебрегает дельными советами бабы-яги, он дает Василисе испить воды, и она, исполнившись неимоверной силы, срывает с себя цепи. Тогда худо приходится Ивану-царевичу. Но все же он хитростью и при помощи своих друзей-оборотней добивается своего и усмиряет строптивую волшебницу.
Василиса Премудрая заглядывает в свою магическую книгу и пытается разглядеть, где спрятался от нее Иван-царевич. Она находит его и под облаками, восседающем на летящем орле, и под водой, в желудке огромной щуки. Однако она не может найти его, когда он, превращенный в булавку, воткнут в эту самую магическую книгу, пронырливой мышкой. Иван-царевич выигрывает состязание.
Иван-царевич по уговору берет в жены Василису Премудрую, и она служит ему верой и правдой, как добрая жена доброму мужу. В другой народной сказке Василиса Премудрая помогает Ивану-царевичу обогатиться и успешно поохотиться, добыв знатный трофей – оленя золотые рога. Здесь мы видим у Василисы Премудрой древние функции албасты – богини охоты.
В конце концов, и в образе златокудрой девицы-лебеди можно распознать все тот же знакомый нам образ «желтоволосой девы». А по Пушкину, у нее: во лбу звезда горит, а под косой месяц светит. Это придает девице-лебеди поистине космические черты, а заодно сходство с тувинскими преданиями об албасте и о ее единственном глазе, расположенном во лбу.
Как видим, у русских, как и у иных индоевропейцев, в целом сохранилось более благожелательное отношение к «белокурой бестии» в женском обличии.
В связи с мифологемой албасты возникает еще один пикантный вопрос: тюркоязычное население Средней и Малой Азии, а также Южной Сибири и Алтая видят в албасте реальный демонический персонаж, а вовсе не богиню. Отсюда острые когти, копыта, птичья стопа и прочие атрибуты животных. Однако эти зооморфные признаки могут как раз свидетельствовать о том, что у албасты изначально присутствовала функция богини охоты. Албасты может превращаться в различных зверей и птиц, а также в неодушевленные предметы: копну сена, воз, в дерево ель. И все для того, чтобы одурачить, ввести в заблуждение одинокого путника или охотника.
Весьма интересно было бы узнать, зачем албасты превращается то в одно, то в другое, неужели только ли из своей злокозненности? Грузинская богиня охоты Дали загадывает охотнику загадки: если он их отгадает, то может сделаться ее мужем; если нет – погибнет. Дали часто заколдована и превращена в трепетную лань, голубя, змею. Она просит охотника человеческим голосом не губить ее. Охотник соглашается, и за это он бывает щедро награжден – с этого момента Дали начинает помогать ему и исполняет его желания. Дали мудра и прозорлива, она предвидит все коллизии, которые ждут на пути ее суженого.
Нечто похожее мы можем отыскать в русских сказках. Вот, скажем, сказка «Царевна-лягушка», в ней младший сын царя Иван-царевич, выполняя завет своего отца, вместе со старшими братьями стреляет из лука. Уговор таков: на чей двор стрела попадает, ту невесту братья и возьмут замуж. Стрела старшего сына попала на княжеский двор, среднего – на купеческий, а младшего Ивана-царевича – угодила в болото. Приносит стрелу Царевна-лягушка. На пиру у царя махнула рукой Царевна-лягушка и тот час явились поля и сады, махнула другой – явилось озеро и поплыли по нему белые лебеди. Супруги старших братьев вслед за Царевной-лягушкой махнули руками, да только свекра и свекровь ушибли.
Пока суть да дело, Иван-царевич побежал домой да и бросил в огонь лягушачью кожу. Тут и молвила ему Царевна-лягушка, что заколдовал ее злой волшебник, что коли хочет ее Иван-царевич найти, то придется ему много верст пройти. Сказала так и исчезла.
Вот пошел герой искать свою суженую. Встречается ему щука. Хотел было Иван-царевич ту щуку убить и съесть, а она ему говорит человеческим голосом: «Не убивай меня, я тебе пригожусь». Иван-царевич идет дальше, встречается ему медведь. Только хотел он его убить и съесть, а медведь ему говорит человеческим голосом: «Не убивай меня, я тебе пригожусь!» Идет дальше герой, встречает он соколиху. Хотел было ее убить и съесть. А она говорит ему человеческим голосом: «Не убивай меня, я тебе пригожусь». Идет дальше Иван-царевич и встречает рака. Только хочет его поймать и съесть, а рак говорит ему человеческим голосом: «Не убивай меня, я тебе пригожусь!»
Таким образом, Иван-царевич отказывается от охотничьих трофеев. Он верит в приметы, и будет вознагражден за свою стойкость. В конце концов, он добирается до избушки бабы-яги, которая ему указывает, где за морем лежит волшебный камень (алатырь), а в камне том сидит утка, а в утке – яичко (солнце). Наказывает баба-яга Ивану-царевичу, чтобы он то яичко ей принес. Щука помогла переправиться Ивану-царевичу через море, медведь разбил волшебный камень. Выпорхнула из камня утка, а соколица настигла ее и задрала. Выпало из утки яичко и упало в воду. Тут вылез на берег рак и принес Ивану-царевичу яичко.
Очевидно, эти звери, помогающие герою добыть яичко, были не простыми, а волшебными. Быть может, сама Василиса Премудрая обращалась в этих зверей, помогая своему суженому.
Принес волшебное яичко Иван-царевич бабе-яге. Она приготовила из яичка лепешку (символ солнца), тут и Царевна-лягушка прилетела. С порога она кричит своей матери: «Что-то русским духом здесь пахнет, кабы появился здесь Иван-царевич, так я бы его вмиг загрызла». Баба-яга же отвечает: «Ты, доченька, по святой Руси летала, вот русского духа и нахваталась!» – а сама Ивана-царевича под лавку спрятала. «Садись, дочка, закуси лепешечкой», – говорит баба-яга дочери. Вошла в избушку Царевна-лягушка, села за стол, съела лепешку и тут же и говорит: «Ах, как я соскучилась по моему милому, Ивану-царевичу, как бы он появился здесь, то я бы с ним этой крошечкой поделилась». Тут велела баба-яга выйти из-под лавки Ивану-царевичу. Подхватила его Царевна-лягушка под крылышко и унесла в тридевятое царство жить.
Мы видим метаморфозу, которая произошла с Царевной-лягушкой. Она была готова разорвать Ивана-царевича, а отведав волшебной лепешки, воспылала к нему любовью. Здесь, как мы видим, присутствует разное отношение Царевны-лягушки к своему суженому. Прослеживается также связь Царевны-лягушки с небесным огнем, с солнечным камнем алатырем. Царевна-лягушка в былые времена могла являться олицетворением водной стихии, что сближает этот персонаж русской сказки с албастой, которая также связана с водой. Кроме того, албаста, как и грузинская богиня охоты Дали, постоянно загадывает загадки охотнику, превращаясь то в одно, то в другое.
В русской народной сказке, которая называется «Царевна, разрешающая загадки», загадки загадывает не царевна, как можно было предполагать, а ее будущий избранник. Царевна разгадывает загадки, подсылая к Ивану-дураку свою служанку, которая выведывает у него ответы. Меж тем загадки касаются разных животных, что также указывает на изначальную охотничью магию. Последняя загадка как раз была о той служанке царевны, которая все время выведывала у Ивана-дурака правильные разгадки. Правильный ответ постеснялась перед всеми говорить царевна. Так как это выдало бы ее. Пришлось ей замуж за Ивана-дурака пойти, на это и расчет у дурака, который вовсе не дураком оказался.
Таким образом, в русских сказках мы видим, как соединяются демонические и божественные черты в образе Василисы Премудрой. Вряд ли это можно трактовать как последующую трансформацию образа древнерусской богини. Скорее всего, изначально в ее образе присутствовала некая хтоническая сила, которую требовалось как-то усмирить, преодолеть.
Здесь можно вспомнить примечательный образ из малорусских сказок, когда солдат встречает златокудрую девицу и говорит ей: «Хороша девица, только, жалко, не объезжена». А та ему в тон отвечает, что неизвестно еще кто кого объездит. Пришел солдат в родное село на побывку, а там его столетний дед был еще живой. Спрашивает солдат деда: «Так, мол, и так; повстречал я девицу, а она мне такие странные слова говорит, словно загадку загадала, что это значит, дедушка?» А дед ему отвечает: «Плохо твое дело внучек. Придет златокудрая девица к тебе в полночь и скажет: „Тру, стой, ты мой конь“. И вмиг ты в коня обратишься по ее слову. Оседлает она тебя и будет всю ночь над землей на тебе летать, покуда не убьет вовсе». «Что же мне делать, дедушка?» – спрашивает солдат. «А вот что: встань в полночь за дверью в избе, как увидишь, девица та с распущенными золотыми волосами к тебе зайдет, ты ей и скажи: „Тпру, стой, ты моя кобыла!“ Она вмиг в кобылу обратится». Ты на нее вскочи сразу и знай себе пришпоривай. Понесет она тебя высоко над землей. Ты же крепко держись, не отпуская поводьев. Под утро она устанет и тогда запросит у тебя пощады. Вот тут ты ей и скажи, что замуж ее возьмешь. Пусть она слово тебе даст…»
Эта сказка существует в разных вариантах. В том числе и в таком, когда солдат убивает кобылу-девицу, а она начинает ему мстить после смерти, и все это выливается в гоголевский сюжет «Вия» с отпеванием покойницы в церкви в течение трех ночей. То есть девица эта – ведьма. И ее мало убить, еще нужно справиться с ее чарами после смерти. Здесь мы видим отголоски языческого бессмертия царицы. Однако такая сюжетная линия, скорее всего, более поздняя, и она формируется под воздействием христианства, с его резким неприятием колдовства. Сам же женский персонаж, исполненный магической силы, вероятно, восходит к древним языческим временам. В нем можно угадать все тот же древний образ богини охоты, превращающейся в разных животных по своему желанию. В разных зверей может она превратить и своего неудачливого жениха.
В авторской сказке Ершова «Конек-горбунок» Иван, оседлав кобылицу, не отпускает ее до тех пор, пока она не предлагает ему выкуп за себя – конька-горбунка, который будет служить Ивану верой и правдой.
