Александр Проханов
Крейсер «Иосиф Сталин»
ЧЕРКИЗОВСКИЙ АД
Вы думаете, что Черкизовский рынок – это контрабанда в Центре Москвы на 2 миллиарда долларов? Или торговля китайскими кофточками, пропитанными ядовитым фенолом? Или подпольные фабрики с рабами из Вьетнама, Узбекистана, Киргизии? Подземные публичные дома с невольницами из России и Молдавии? Вам покажется, что он страшен тайными казнями с вывозом тел на подмосковные свалки? Инфекционными болезнями, среди которых СПИД, туберкулез и сифилис – самые невинные? Вы полагаете, что чемоданы с деньгами, ежедневно выносимые с рынка для ублажения начальников ФСБ и МВД, пожарной охраны и префектуры – это самое ужасное в Черкизово? Что хозяин рынка, бакинский тат Тельман Исмаилов, построивший в Турции дворец из хрусталя и золота на русские деньги – это исчадие ада? Что режиссер Марк Захаров, воспевающий этого «турецкого подданного», является аморальным холуем спекулянта? Что чиновники мэрии, жрущие икру из рук этого насмешливого «кормильца», напоминают гнусных животных? Вы склонны думать, что мэр Лужков, приехавший на открытие золотого чертога, сидящий на золотом диване, тыкающий пальцем в золотой рояль, орошающий золотой писсуар – есть уродливое воплощение московской мафии?
Вы заблуждаетесь. Черкизовский рынок – есть нечто большее. Это тот самый рынок, в который превращалась великая «красная страна» усилиями Сахарова, Горбачева и Яковлева. Этот рынок по законам «рыночной экономики» строили Гайдар и Чубайс, Черномырдин и Абрамович. Место под этот рынок расчищали танки Ельцина, стрелявшие по Дому Советов, и бойцы ОМОНа, избивавшие ветеранов войны. Плюшевый китайский мишка вытеснял с этого рынка русские звездолеты. Контрафактная вьетнамская блузка заменяла на этом рынке русские самолеты и корабли. Этот рынок отравил миазмами народную душу, выжигая в ней стремленье к духовному совершенству, культурным сокровищам, научным прозрениям, наполняя ее неутолимым потреблением и свирепым стяжательством. Черкизовский рынок – это огромная, между трех океанов, торговая площадка, где за дешевку продается Россия.
Неискушенный посетитель рынка видит его малую надземную часть. Лукавые лица азиатов. Бульдожьи физиономии охраны. Полубезумные глаза москвичей, ошалевших от мировых брендов – Гуччи и Сен-Лоран, Босс и Версаче, Ролике и Патек Филипп. Все за копейки, с легким запахом тлена, будто одежду и часы сняли с покойников. Но под этим рынком, незримая, тщательно охраняемая, находится подземная часть, уходящая в глубину кольцами и кругами, как «Дантов ад», и мало кому удается попасть в эту московскую преисподнюю.
На разных ее этажах в строгой иерархии размещаются основные центры реальной российской власти, имеющие на поверхности свои мнимые филиалы и ничего не значащие штаб-квартиры. Там, в глубине, расположены истинная Дума и Совет Федерации с настоящими, а не кукольными спикерами, депутатами и сенаторами, – подземное племя, никогда не видавшее солнца. Там функционирует Правительство, Совет Безопасности, министерства, куда никогда не спускается Кудрин и Набиулина, Патрушев или Сердюков. Там трудятся маги телеканалов, отправляя на поверхность земли свои адские ролики, записи сатанинских концертов, инфернальные сериалы. Там «писатели подземелий» пишут свои античеловеческие тексты. «Режиссеры катакомб» ставят свои садистские спектакли, в сравнении с которыми «Ленком», «Таганка» и «Современник» кажутся театрами детской самодеятельности. Там существует «адская церковь», где архипастырь с бриллиантовыми рогами, закованный в сталь, служит черную мессу. Эти обитатели «чрева земного» не имеют глаз, кожа у них синего цвета, среди них встречаются карлики и великаны с хвостами и клювами. Пищей для них служат земные породы – сера, окислы металлов, пары ртути. Они общаются со своими агентами на земной поверхности с помощью разрядов плазмы, принимаемых землянами за неопознанные летающие объекты.
Архитектура этого ада напоминает спиралевидную вавилонскую башню, опрокинутую в центр планеты. В самом центре, в золотом храме, слабый аналог которого выстроил Тельман Исмаилов на берегу Анталии, обитает огромный слизистый моллюск, губчатый, со множеством складок, пульсирующий, со свистом и хлюпаньем изрыгающий фиолетовую жижу. Он живет за счет страданий русских людей, потребляя энергию их невыносимых мук, нечеловеческой тоски, предсмертных конвульсий. Чтобы моллюск существовал, ему нужны мучения миллиона русских, которых умерщвляют ежегодно агенты подземного царства, заседающие в надземных министерствах, думских кабинетах, телевизионных студиях. Черкизовский рынок – это «русский ад», вход в который замаскирован лотками с китайским ширпотребом, вонючими шашлычными, мафиозными чиновниками, обирающими вьетнамских торговцев.
Почему этот кромешный ад свил гнездовье в центре России, под светоносными семью холмами, под святыми соборами, чудотворными иконами? Почему Россия, обращавшая очи к небу, мечтавшая о райском блаженстве, укорявшая мир в неправедности, сама стала прибежищем адских сил? Почему святая Русь, дом Пресвятой Богородицы, стала чертогом дьяволородицы? В чем «тайна беззакония», скрытая в подземных ущельях рынка?
В последние времена все силы ада ополчатся на оплот святости. Именно в церквях и кельях старцев происходят страшные схватки, где «скорость света» сталкивается со «скоростью тьмы». Оттого святая икона России заплевывается черной ядовитой слюной подземного моллюска. Второе Пришествие случится не в малахитовых кремлевских кабинетах, не в роскошных рублевских дворцах, не в беломраморных соборах. Оно случится на Черкизовском рынке, куда в буре огня и света, на лучистом облаке спустится Христос и раскаленным скребком вырежет из московского чрева черную слизь. И на этом месте откроется сернистый кратер. Благоразумная мамаша, гуляя с озорным сыном по Измайловскому парку, будет грозить пальцем: «Ванечка, слушай мамочку. А не то из ямы выскочит лысый мэр и ухватит тебя за бочок».
НОВЫЙ ПУТИН: ИЗ КУКОЛКИ В БАБОЧКУ
Можно ли, не зная «Илиаду», сконструировать истребитель «пятого поколения»? Можно ли, не постигнув теорию архетипов Юнга, создать образ народного вождя и героя? Можно ли без использования магических технологий сотворить дизайн современного государства, предложив его народу как священную безусловную данность? Невозможно. Это прекрасно понимают политические гримеры, психоаналитики, жрецы тайных кремлевских культов.
Вот уже два месяца телевидение бомбардирует сознание зрителей микросюжетами повседневных деяний Путина. Для одних этот сериал похож на занимательные комиксы. Для других подобен клеймам еще ненаписанной иконы с «житиями». Но и те, и другие зрители являются объектами точных, молниеносных попаданий, зажигающих в подсознании негаснущие пятна.
Вот некоторые из сюжетов с их психоаналитической подоплекой.
Путин приезжает в Пикалево к обездоленным и оскорбленным рабочим, находящимся на грани бунта. Умиротворяет, дарит благоденствие, привносит гармонию и покой. Словно воплощает евангельское: «Придите ко мне все страждущие и обремененные, и я успокою вас». Путин вскрывает гнойник Черкизовского рынка, угрожает посадить в тюрьму алчных осквернителей священной Москвы, этой мистической иконы России. Это выглядит, как «изгнание торгующих из храма», глубоко отзывается в православной прапамяти. Вместе с могучими кузнецами он машет молотом, озаренный горном. Кует то ли доспех, то ли меч. Он античный бог Гефест, арийский Зигфрид, выковывающий «Нотунг верный», русский богатырь, сотворяющий меч-кладенец. Люди видят в нем защитника державы. В уссурийской тайге, близь китайской границы, Путин садится верхом на тигра, надевая на него ошейник. Он – «оседлал тигра», символически показал китайцам несокрушимую русскую удаль. На берегу Охотского моря он обнимает белуху, животное из отряда китов. Пришпиливает к ней «маячок», отпускает в океан. Это делает его сродни пророку Ионе, совершающему путешествие во чреве кита. Он опускается в батискафе на дно Байкала, постигая не только «горний ангелов полет», но и «гад морских подводный ход». Сидит с Валентином Распутиным на берегу Байкала, оба задумчиво смотрят вдаль. Путин этим молчанием приобщается к русским заботам и горестям, принимает посвящение у духовного подвижника России. Теперь и сам воплощает русскую совесть и боль. Он приезжает на Южный Урал, пораженный засухой. Кругом поникшие злаки, гибнущий скот, отчаяние земледельцев. Но едва он ступает на опаленную землю, как силою волшебства, подобно чародею, вызывает дождь. По его молитвам и заклинаниям небеса орошают горькую землю, возвращают ей жизнь. Он повелевает стихиями, ему послушны духи воды и земли. Вот он плывет баттерфляем в студеной реке, словно сверкающая бабочка, раскрывая блестящие крылья. Он крылатый архангел, несущий «благую весть», и каждая женщина гадает, не ей ли эта весть предназначена. На горной тувинской вершине он дарит часы бедному пастушку. Надевает на его худую ручонку дорогой «Патек Филипп», чтобы мальчик в центре Азии сверял свое время с золотыми курантами Кремля. Многие племена и народы станут стекаться в нищую юрту, чтобы любоваться скольжением стрелок, завороженно следить за течением вечности.
Не следует иронизировать. Здесь нет места скептическому уму или циничному неверию. Путин возвращается во власть, и возвращается в новом качестве. Это качество угадывается в перечисленных, далеко не полных сюжетах. Прежний Путин исчез, он себя изжил, израсходовал. Нарождается новый Путин. Так в коконе у невидимой куколки образуются неведомые прежде органы, происходит преображение, и скоро все увидят, какой узор на крыльях вспорхнувшей бабочки.
Прежний Путин зафиксировал свое место в русской истории. Он разгромил сепаратизм, выиграл «Вторую чеченскую», наложил жесткие швы на расползающуюся дерюгу ельцинского государства. Спас само государство. И это – неоценимая заслуга. Но, остановив распад, он не сообщил России движение, не устремил ее в будущее, не «запустил» Развитие. Накопленные для Развития деньги пошли по ветру. Остановленная, вне Развития, страна стала стремительно разлагаться. Построенный Путиным самолет не взлетел и рассыпается на заросшей лебедой взлетной полосе. Страна похожа на прикованного Прометея, к которому устремляются орлы со всех концов света, чтобы расклевать печень, глаза и сердце.
Новый Путин не сможет действовать среди прежних карнавальных политтехнологий, заменяющих Развитие. Ибо это неизбежный крах страны. Ему придется остановить безудержное вымывание капиталов из России, вновь скопить ресурс Развития, пошарить в портмоне у олигархов. Ему придется срочно воссоздать могучую армию и военно-промышленный комплекс, без которого сегодняшние военные «реформаторы» закупают у англичан снайперские винтовки, а у французов – вертолетоносцы. Ему придется подавить «врагов Развития» и «друзей распада», которые господствуют в политических и экономических элитах. Он должен остановить разрушение исторического пространства России, когда вновь, с попустительства власти, разгорелась война «красных» и «белых», рассекается световод единой русской истории.
Какими методами станет действовать новый Путин при дефиците исторического времени и ресурсов Развития? Как обойдется с тем, что Сталин является самой популярной фигурой в народе? Станет ли противодействовать этому, натравливая «сталиноедов» Ципко и Сванидзе на метафизического вождя? Или воспользуется загадочной русской формулой – «душа христианка, народ сталинист»?
МОНАРХИЯ БЕЗ ИМПЕРИИ, ПРАВОСЛАВИЕ БЕЗ ХРИСТА
Недавно, после катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС и авиационной катастрофы «Русских витязей», смертоносного взрыва в Назрани и жуткого пожара на Югре, президент Медведев заявил, что «домыслы о технологическом крахе России – это брехня». Заявление залихватское, достойное сильного лидера, компетентного политика, настоящего реформатора.
Значит, разговоры о гибели российской науки, которая не сделала за двадцать лет ни одного открытия, доедает остатки советских калорий, состоит из печальных, с погашенными умами стариков, – это брехня.
Утверждение о тотальном разорении ВПК, который больше не может строить звездолеты, баллистические ракеты и самолеты «пятого поколения», закупает комплектующие за границей, там же приобретает снайперские винтовки и вертолетоносцы, теряя последних заказчиков в Индии, Китае, Алжире, – это тоже брехня. Суждение о разрушении дорог, трубопроводов, жилищного фонда, отечественной фармацевтики, легкой промышленности, ужасающего положения русской деревни – это брехня.
Если так говорит наш Заратустра, значит, модернизации при Медведеве не случится. Спасительное Развитие не состоится. И надо разгадать ребус – крах России, стремительно летящей в бездну, – это следствие неспособности, лени, олигархических пристрастий нынешнего руководства? Или это сознательное разрушение России в интересах стратегических соперников, которые наблюдают, пока издалека, как последовательно и рационально уничтожается Российская армия, угнетается образование, сметается здравоохранение, подавляются любые проявления народной воли? Кремлевские «реформаторы» сгребают Россию в канаву, как это делают дворники с метлами, убирая осеннюю листву.
Распад России – не абстракция, а проект, который реализуется сейчас на Кавказе. Отделение от России Кавказа, сброс «нерентабельных криминальных территорий», освобождение России от «остаточного имперского бремени» – эта философия исповедуется русскими ультра – националистами, либеральными экономистами и политологами, кремлевскими функционерами при неявном патронировании иностранных спецслужб. «Битва за Кавказ» протекает не в Аргунском ущелье, не в горах Дагестана, а в кремлевских палатах, в кабинетах Администрации, на тайных посиделках олигархов, генералов, политиков.
После путинской «имперской эры» вновь набирает силу концепция «национального государства», разработанная в тайных лабораториях Андропова. Именно эта концепция легла в основу горбачевской «перестройки». Погруженная в пестрый ворох отвлекающих, ложных целей, «перестройка» была операцией по «сбросу окраин», технологией уничтожения «красной империи». Именно здесь проявилась «конвергенция разведок», тайный альянс КГБ и ЦРУ. Именно об этом с глазу на глаз говорил Горбачев с Рейганом в Рейкьявике и на Мальте.
«Русский орден» в недрах КПСС, о котором рассказал нам писатель Байгушев, существовал. Он был представлен множеством мелких функционеров, а также известными фигурами – Сергеем Семановым, Владимиром Солоухиным, позднее Александром Ципко.
Они не требовали от партии преодолеть застой, совершить цивилизационный рывок, внедрить новейшие технологии, подавить коррупцию, развернуть авангардные общественные инициативы. Они шептались о восстановлении православной монархии, носили рядом с партбилетом золотой «трехрублевик» с профилем Николая Второго, тайно подтачивали и без того трухлявые столпы власти. СССР пал под напором самых разных «национализмов», в том числе и русского. В итоге распад империи перекинулся на хлипкие дезорганизационные пространства России.
Неужели не понимают ревнители «национального государства», что уход с Кавказа будет означать уход с Волги, бегство из Якутии, геополитическое отсечения Сибири и Дальнего Востока? Что чисто русское государство при сохранении нынешней экономической власти олигархов, выгребающих из страны углеводороды, алмазы, лес, пресную воду, каждую, заработанную русскими копейку, – что такая Россия, лишенная Чечни, Татарстана, Чувашии, обречена на бесславное уничтожение?
Неужели разглагольствования о новом царе, о «монархии без империи», о «православии без Христа» еще раз обманут легковерный народ, обожающий сериалы про ментов и «Дом 2»? Неужели наше православное сообщество снесет награждение высшими церковными наградами семьи Абрамовича и «газовика» Миллера? Неужели на бриллиантовых часах патриарха не отмечен час «страшного суда» и он не читал «Великого инквизитора», не декламировал Тютчева: /Отягченный ношей крестной,/ Всю тебя, земля родная,/ В рабском виде Царь Небесный/ Исходил, благословляя/?
В переломные периоды русской истории думающая и моральная интеллигенция оставляла свои сиюминутные распри и сходилась для Общего Дела. Писала книгу-манифест, где обнажались корни русской трагедии, намечались пути спасения, подтверждалась высокая миссия интеллигента не ползать на брюхе перед властью, а, если власть глуха и анормальна, обратиться через ее голову к обществу. Так родились сборники «Вехи», «Из-под глыб» и даже либеральный «Иного не дано».
Возникнет ли новая книга? Станет ли она называться «До встречи на кресте» или «Победа будет за нами»? Отправится ли после этого интеллигенция на «философский пароход» или в ГУЛАГ? Или с этой книги начнется яростное созидание? Неведомо, ибо этим распорядится загадочная русская история, в которой не бывает случайностей.
ПРАВОСЛАВНАЯ МИСТИКА И ОТЦЫ-ЭКОНОМЫ
Протоиерей Всеволод Чаплин от имени Патриархии недавно заявил, что церковь осуждает появление на станции метро «Курская» строки из советского гимна: «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил…» Этим заявлением церковь вовсю включается в «десталинизацию», которая вспыхнула после телевизионного проекта «Имя России», где Иосиф Сталин, после всероссийского опроса, был назван самым почитаемым и любимым лидером. Это вызвало потрясение в кремлевских кругах. Такое чувство, что где-то состоялся закрытый XX съезд партии, на котором объединились либералы и миллиардеры, кремлевские чиновники и церковные авторитеты. Этого не скажешь о рядовом духовенстве, где Сталина почитают, как святого, выставляют его иконы, служат поминальные молебны. «Церковь бедных» не идет на поводу у «церкви богатых» – последняя все теснее сливается с олигархическим государством, награждает церковными орденами самых безнравственных толстосумов, сражается с советским прошлым и, кажется, слишком озабочена политикой и материальным достатком, принимая от господ Абрамовичей обильные пожертвования.
Но где же последовательность православных отцов? Ведь только что в Храме Христа Спасителя Патриарх отпевал Сергея Владимировича Михалкова, создателя советского гимна, автора строк: «нас вырастил Сталин». Гимном, а не «Дядей Степой» Михалков вошел в историю государства Российского, став его эмблемой, как рубиновые звезды, золоченый герб с земным шаром, серп и молот на красном знамени. Сталинский патриций Михалков собрал вокруг своего гроба архиепископов и митрополитов, высших сановников и камергеров от политики и культуры. Сквозь синий кадильный дым и ворохи цветов неужели прозорливый Патриарх не разглядел на гробе советского псалмопевца золоченую надпись из гимна? Неужели не чувствовал, что, вычеркивая эту строку из советской скрижали и одновременно молясь и рыдая над гробом покойного сталиниста, он впадает в чудовищный дуализм, фарисейскую двусмысленность, которая, увы, все чаще сопровождает деятельность церкви в миру. Чем больше она будет нападать на глубинные народные представления о своей истории и государстве, о врагах и друзьях Отечества, тем скорее она приблизится к состоянию, которое характеризовало ее накануне крушения романовской монархии. К бездуховной, вяло текущей церковной жизни, без старцев, прозорливцев, религиозных мистиков, чье место прочно заняли отцы-экономы, изображаемые на картинах русских реалистов: «Чаепитие в Мытищах» или «Крестный ход в Курской губернии».
Если выхватить Сталина из истории двадцатого века, извлечь этот огненный стержень из бесчисленных событий эпохи, то распадутся история и эпоха. Превратятся в бессмысленный кисель. Утратят свою логику. Станут добычей «охотников за историей», воронья, летящего на падаль со всех концов света.
Неужели церковь не ставит в заслугу Сталину возрождение имперских пространств, бездарно утраченных прежней династией и националистами всех мастей? Неужели станет поддерживать опереточного монарха, отказавшегося от империи, сидящего на пластмассовом троне под нейлоновой мантией, англоязычного и грассирующего? Неужели созданная Сталиным оборонная мощь державы не ставится ни во грош нынешними епископами, которые не устают освящать безвкусные часовни и храмы – новоделы, возникающие, как опята, на пне уничтоженной Родины, – среди разгромленных великих заводов, заросших бурьяном полей, опустошенных научных центров? Неужели победа Сталина над оккультистами в недрах партии и над оккультным фашизмом сравнимы с беспомощностью нынешних батюшек в их борьбе с сектами, с великосветскими колдунами и высокопоставленными сатанистами? Неужели само возрождение Сталиным православных приходов, усиление православия в недрах «красного царства», – подобно тому, как это было во времена Рима, безжалостного гонителя катакомбной веры, – неужели это не замечается нынешними неблагодарными церковниками? И они не хотят замечать, что хрущевская десталинизация сочеталась с мощнейшими гонениями на церковь, вынос Сталина из мавзолея совпал с разгромом тысяч приходов и осквернением алтарей?
Церкви будут напоминать постоянно, как она славила Сталина при его жизни, как патриарший хор исполнял Гимн Советского Союза, как священники отпевали Сталина, как эмиссары православия на зарубежных подворьях выполняли деликатные поручения советских спецслужб, будто бы сами носили эполеты КГБ.
У современной церкви много врагов в стане либералов и «западников». Не следует плодить их число среди нынешних сталинистов, которых в России гораздо больше, чем байкеров и дайверов, и они давно уже не «воинствующие атеисты», – ходят в храмы, готовы дать отпор осквернителям алтарей, хулителям родной истории.
Недавно в Пскове был отлучен от церкви и предан анафеме журналист, многократно и грязно клеветавший на известнейшую псковскую обитель Спасо-Елиазаровский монастырь. Место, священное для русского сердце, ибо отсюда прозвучало слово великого русского мистика-государственника, старца Филофея, творца историософской концепции «Москва – Третий Рим», послужившей становлению централизованного русского государства. Игуменья монастыря, матушка Елизавета, возродила обитель из груды кирпича и бараков. Спасла от разрушения великолепный храм шестнадцатого века. Среди «мерзости запустения» создала православный духовный центр. Удар святотатца был направлен не только против насельниц монастыря, не только против дивной псковской святыни, но более всего был нацелен в глубину русского самосознания, взрывал его изнутри. Похоже, журналистом двигал не либеральный азарт, не зуд щелкопера, а мистическая сатанинская сила, из века в век взрывающая основы русского государства. И ответ церкви был не столько юридический, связанный с судами и исками, но духовный, мистический. Анафема – контрудар, запрещающий «духов погибели», оставляющих их там, куда их поселил Христос – в свином стаде.
Те, кто разрушил «союз нерушимый», были одержимы все теми же духами, которых на двадцать лет «удерживал» Сталин своей мощной дланью, заперев «врата адовы». И только со смертью «удерживающего» вновь отворилась «адская бездна», на краю которой оказалась сегодня Россия.
