Александр Александрович Гуляев
СПЛИН
Лежать на животе неудобно. Крайне неудобно. Чертовски неудобно, я бы сказал. Кажется, что ты лежишь на большом туго надутом шаре и всё твоё внимание занято лишь удержанием равновесия. Хотя, нет, не всё. Потому что сейчас шар – это часть тебя, и этой части больно. Дико больно.
Болит и щиплет где-то в области пупка. И там же остро ощущается что-то инородное. Знакомо инородное, если так вообще бывает. Имплант? Да, точно, имплант! Но почему?! Зачем? Возможно, когда-нибудь я это узнаю. А возможно, и нет. Когда я подписывал договор на работу в Компании, я знал, на что иду. Сетовать нелепо.
Я пытаюсь встать и уйти из этого непонятного места, но руки и ноги не хотят меня слушаться. Точнее, не могут. Они надёжно привязаны к этой пыточной скамье? кровати? операционному столу?
Где я? Что они со мной делают? И кто эти самые «они»? Не помню, ничего не помню.
И вдруг спину словно обжигает удар хлыстом. И тут же ещё раз. Крест-накрест. А в центр этого невидимого (?) креста будто вонзается безжалостное сверло. Имплант на/в животе сразу перестаёт ощущаться. От невыносимой боли перехватывает дыхание, и…
Я просыпаюсь. Уф, сон. Сон? Сон!
От этой мысли пережитый только что ужас почти выветривается из головы. Я видел сон! А ведь я не видел их уже… И вообще: видел ли я их когда-нибудь? Не уверен.
В нашем мире нет места снам. Сны – это не рационально. Это не функционально. Это не оптимально для сердечной деятельности. Да и вообще для любой деятельности. Время нужного отдыха идеально контролируется приёмом пилюль, над которыми работали лучшие фармацевтические умы. А для красивых картинок и путешествий по несуществующим мирам есть VR-шлёмы с микроиглами, которые впрыскивают под кожу оптимально дозированный коктейль эндорфинов в должный момент несуществующего, но такого реального действа. И таких реальных переживаний. Это рационально.
Люди бились над загадкой снов во все времена существования человечества. Но, признаться, к пониманию мира сновидений не приблизились и по сей день, несмотря на все умствования психологов, физиологов и нейробиологов. Не говоря уж о канувших в небытие магов, контактёров и прочих экстрасенсов. Зато чётко вывели индивидуальные нормы нахождения во сне для каждого человека, исходя из его росто-весо-возрастных и прочих показателей, что позволило оптимизировать время труда и отдыха. Плюсом к этому учёные вместе с врачами-сомнологами изучили, кажется, все аспекты влияния снов на состояние здоровья. От выработки нейропептидов в ответ на переживаемые во снах эмоции до развития феномена остановки дыхания и внезапной смерти во сне. В цифрах, концентрациях, локациях и химических формулах. С неоспоримым выводом: при всей необходимости сна как такового, сновидения однозначно вредны. Этакий вирус. Точнее, психовирус.
Следующим шагом было детальное объёмное картирование участков головного мозга, повышающих активность во время сновидений. И не то, что на макроуровне борозд, ядер и извилин, а на уровне отдельных нейронов и синапсов. К счастью, современная медицинская диагностическая аппаратура это позволяет. Именно благодаря этому, кстати, человечество победило онкологию. Благодаря этой же аппаратуре. Которая со стопроцентой точностью видела раковые клетки, не уничтоженные естественным иммунитетом, ещё до того, как эти клетки становились очагом роста опухоли. При довольно быстром и доступном, почти рутинном обследовании
Увы, все попытки выключения (читай, уничтожения) так называемых «клеток сновидений» любыми известными видами вмешательств, традиционно используемыми в нейро- и микрохирургии, от электричества до различных видов прецизионного облучения, к успеху не привели. Наш хитрый пластичный мозг в кратчайшие сроки делегировал функцию другим клеткам. И сновидения возвращались, как ни в чём не бывало.
