Александр Александрович Богданов
Праздник бессмертия
– Итак, мы расстанемся… Ну, что же?.. Желаю вам успеха в вашей будущей жизни.
– От души желаю и вам того же! – стараясь не замечать яда ее слов, ответил Фриде. Единственное чувство, которое он испытывал, было чувство тягостного томления… Тридцать один раз при объяснениях с женщинами пришлось ему слышать эти слова, с одним и тем же выражением в лице, голосе и глазах… «Как все это старо!.. И как надоело!..» – думал он, усаживаясь в изящный, похожий на игрушку, аэроплан…
V
Вечер Фриде провел на воздушном поплавке, на высоте пяти тысяч метров, в многочисленной компании молодежи, собравшейся по случаю приезда Марго. Сидели за большим круглым вращающимся столом, верхняя крышка которого подкатывалась на воздушных рельсах, принося и унося цветы, фрукты и веселящий возбуждающий напиток, необычайно ароматный и приятный на вкус. Внизу феерическими ослепительными огнями блестела Земля. По сети гладко накатанных дорог катились автомобили спортсменов, позволявших себе иногда в виде редкого удовольствия этот старый способ передвижения. Электрические луны, разливая фосфорическое сияние, роняли мягкий голубой свет на сады, виллы, каналы и озера, – и издали в игре полусветов и полутеней Земля казалась затканною прозрачной серебряной сеткой. Молодежь с восхищением любовалась красотой открывающейся перед нами картины, особенно не видевший Земли двадцать пять лет Марго… Он повернул механический рычаг. И кресло, на котором он сидел, поднялось на стержне над столом, так что всем собравшимся стало видно говорящего:
– Друзья!.. Предлагаю тост и гимн в честь Вселенной!
– Великолепно!.. – радостно подхватили собравшиеся.
– Тост и гимн! Во время пиршеств часто пели национальные гимны, составленные композиторами, патриархами семей. Поэтому вслед за первым предложением Марго сделал второе:
– Друзья!.. Так как нашему столу оказана честь присутствием здесь нашего уважаемого патриарха Фриде, то предлагаю спеть его гимн «Бессмертный».
И взгляды всех устремились на Фриде. Он сидел, погруженный в свои мысли, и – когда было произнесено его имя – склонил в знак согласия голову. Под аккомпанемент величественного симфониона стройные мужские и женские голоса завели гимн, написанный в звучных и смелых мажорных тонах. Благословенна единая душа вселенной, разлитая и в песчинках, и в звездах, Благословенно всеведение, потому что оно является источником вечной жизни. Благословенно бессмертие, уподобившее людей богам!.. Торжественным хоралом плыли звуки, казавшиеся молитвенным вздохом самого неба, приблизившего к Земле свои загадочные и глубокие дали… Только Фриде сидел по-прежнему безучастный ко всему, что делается кругом… Когда гимн был окончен, взгляды всех опять устремились на него. И один из более близких к Фриде внуков, химик Линч, взял на себя смелость спросить:
– Уважаемый патриарх! Что с вами?
– Вы не принимаете участия в пении вашего любимого гимна!
Фриде поднял голову… Сперва у него мелькнула мысль, что не следует омрачать веселья молодежи никакими сомнениями, но сейчас же на смену ей пришла другая: рано или поздно все неизбежно будут переживать то же самое, что и он. И Фриде сказал:
– Этот гимн – величайшее заблуждение моего ума… Всеведение и бессмертие заслуживают не благословения, а проклятия… Да, будь они прокляты!.. Все удивленно повернулись к патриарху.
Он сделал паузу, обвел присутствующих полным глубокой муки взором и продолжал:
– Вечная жизнь есть невыносимая пытка… Все повторяется в мире, таков жестокий закон природы… Целые миры создаются из хаотической материи, загораются, потухают, сталкиваются с другими, обращаются в рассеянное состояние и снова создаются. И так без конца… Повторяются мысли, чувства, желания, поступки, и даже самая мысль о том, что все повторяется, приходит в голову, может быть, в тысячный раз… Это ужасно!
Фриде крепко сжал руками голову. Ему показалось, что он сходит с ума… Кругом все были ошеломлены его словами. Через мгновенье Фриде заговорил снова, громко и строго, точно вызывал кого на бой:
– Какая великая трагедия человеческого бытия – получить силу Бога и превратиться в автомат, который с точностью часового механизма повторяет самого себя!.. Знать наперед – что делает марсианин Левионах или что скажет любимая женщина!.. Вечно живое тело и вечно мертвый дух, холодный и равнодушный, как потухшее солнце!..
