Александр А.
Логово
38
Во мгле он не видел никого. Ни своих близких, ни Алёшу, что периодически навещал его. Лишь только до него доносились их голоса. Они будто будили его, пытались привести в чувства, и постепенно им это удалось.
Шаги приближались, по звуку ботинок, ступающих на бетон, узнать, кто это, не было возможным, а свет, что периодически моргал, так и не предоставлял возможность полноценно разглядеть что-либо.
Боль вновь пришла, затылок горел огнём, и Миша, опустив взгляд, разглядел свою грудь, футболка на которой была в кровоподтёках, стекавших с шеи и плеч.
– Так-так! Очнулся, значит, – голос, до боли знакомый, врезался в уши.
Миша улыбнулся.
– Не удивлён!
Человек подошёл ближе и встал напротив. Миша не поднял взгляд, и человек, разложив раскладной стул, сел напротив. Миша посмотрел в сторону и увидел Антона.
– А ты чего в стороне, дружбан?
Антон упёрся о стену и молчал. А Миша перевёл взгляд на Диму. Тот улыбался ехидной улыбкой.
– Вот до конца не верил, что между вами и всей этой хернёй есть какая-то взаимосвязь.
Дима усмехнулся.
– Да, порой мы просто не хотим верить в то, что видим перед глазами. А ты молодец, Миша, далеко забрался. Только вот зачем? Мы ведь предлагали тебе остепениться, начать новую жизнь. Быть в конце концов с нами в одной команде! Присоединился бы, трахал мою жену спокойно и зарабатывал деньги! А ты что, наплевал на всё и занялся поисками того, что не стоило искать. Ты понимаешь, здесь у нас должно быть всё уравновешено. А ты приехал и начал всё портить. Кто тебя просил об этом?
Миша усмехнулся.
– Лучше тебе не знать! – а после расхохотался.
– Ты и вправду не в себе. Я вот сейчас анализирую всё то, что пришлось нам для тебя сделать, и от тебя не вижу ни капли благодарности взамен!
– О чём ты?
Дима улыбнулся.
– А что, твоя любимая не рассказала тебе?
Миша взглянул на него, затем на Антона.
– О чём ты, мать твою! – вскрикнул он и услышал, как его голос эхом пронёсся по тоннелям, а в ответ раздался рык множества разъярённых зверей.
– Тише, тише, Миша. Ещё не пришло время. Видишь ли, ни я, ни Антон не в ладах с этими тварями, они слушаются только лишь несколько человек. И я поражён, что ты до сих пор не в курсе. Мне казалось, что в отношениях между двумя людьми не должно быть секретов. Они должны быть честными друг перед другом, а у вас получается, что всё не так. Я разочарован. Честно.
Миша смотрел на него и от злости чувствовал, как глаза наливаются кровью.
– Хорошо, хорошо. По старой дружбе, я сам расскажу тебе всю историю. Если, конечно, ты не против. Хотя это уже не столь важно, скоро сотни волков ворвутся сюда за трапезой, и, на мой взгляд, это будет не очень приятная смерть. Поэтому ты заслуживаешь правды.
Ещё с начала двадцатого века или с конца девятнадцатого, я не очень в истории, мои предки были одними из первых поселенцев нашего будущего городка, тогда, когда здесь нашли месторождение угля, люди стали приезжать, дабы заработать. Видишь ли, мои прапрадеды были предприимчивыми людьми и возглавили всё это место добычи, а затем и вовсе развивали всю эту территорию, обеспечивая людей работой, ну и, естественно, зарабатывая сами. Но всю жизнь с того момента и до этих времён наша семья переплетались так же и с семьёй Василисы, – он усмехнулся. – Кстати, Василиса первая девочка, что родилась с тех самых времён, нарушив определённые отношения между нами, а затем и Даша, что должна будет унаследовать всё после нас. Ну это ладно, пропустим. Во время добычи угля в этом районе погибало очень много рабочих от нападок волков. Видите ли, мы вторглись на их территорию, тем самым спровоцировав эти нападения. В связи с чем потребовалось пойти на крайние меры и начать истреблять их. Как ты думаешь, кто возглавил всю эту охоту на волков? Правильно, прапрадед Василисы, они убивали всех взрослых особей, а волчат, что находили по доброте душевной, он со своим сыном не могли убивать. Видишь, капелька мягкосердечия есть в каждом из нас. Так вот, вскоре уголь закончился, и было принято решение уничтожить все тоннели, забыть обо всём, но деньги, что были выделены на это мероприятия, как принято в нашей стране, были разворованы, и об этом всём забыли все, кроме того, кто очень привязался к волчатам и спрятал их всех именно здесь. В старых шахтах. Работая совместно с моими родственниками, они и догадаться не могли, что волки, что росли здесь, обретают мощь и размножаются под предводительством своего же соратника, до того как во время войны именно там приходилось укрываться моей семье и семье Василисы. Там-то всё и выяснилось. – Дима вновь усмехнулся. – Интересно, наградили бы тогда уже деда Василисы за то, сколько фашистских душ унесли его питомцы. Да, тогда практически каждую ночь они жрали толпами этих тварей. Я считаю, это героический поступок. Ну это ладно. Об этом, видишь ли, все начали забывать, а потом это и вовсе превратилось в легенду или даже сказку на ночь. Видишь, в чём плюс этих существ – что именно люди, связанные кровно, могут ими управлять, началось всё с прапрадедат и так и передавалось по наследству, пока не родилась девочка по имени Василиса. Ну об этом чуть позже. Мои родственники смекнули, что этим можно пользоваться сугубо ради собственной выгоды. Лесозаготовки были только лишь нашими, так как больше никто не имел право заходить на нашу территорию, а если и осмеливался, то ненадолго, стоило лишь раз или два организовать нападение на них, как желание отпададо раз и навсегда. Так и жили. Поверь мне, правда, Миша. Я не знал об этом в том возрасте, когда погиб Руслан, и я был разъярён, узнав об этом всём, так же, как и Антон впоследствии, а вот рассказала об этом твоя и моя любимая! Да, в тот день Василиса впервые вышла с отцом на, так скажем, тренировочное занятие. И что-то пошло не так, когда после очередной охоты волки принесли Руслана. Её отец, что до сих пор, кстати, управляет ими, избавил её от этого зрелища, направив домой, поэтому она не видела ничего, а узнала уже потом из новостей. А вот её отец дождался тебя и каким-то образом сделал так, что волки смирно сидели и ждали, когда ты избавишься от них. Он знал, что у тебя есть нож, так как увидел, как ты разделался с одним из его детей. Как он иногда выражается.
Миша сидел и не верил своим ушам. Всё это время он считал себя сумасшедшим, а теперь он понимал, что настоящие психи сейчас перед ним.
– Да, дикая история, я это понимаю. Но это ещё не конец. Тогда мы трое поклялись, – он усмехнулся, – что никто об этом не узнает, что эта тайна останется лишь между нами, иначе всех, в том числе и родителей, ждут большие неприятности. Годы шли, и поверь, нам очень тяжело было видеть тебя, как ты убиваешься, и тем более осознавать тот факт, что ты стал пациентом психиатрии, что тоже не укладывалось в голове. И спустя два года мы решили устроить там поджог. И нам это удалось, обошлось без жертв, но нас интересовал лишь факт того, чтобы сгорела их канцелярия. Благо нам удалось раздобыть план этого здания. Мы помогли тебе, Миша, тогда. И сейчас пытались остановить тебя и не влезать туда, куда не стоило!
Миша чувствовал, как слёзы, несмотря на злость, текут по его щекам.
– Да, это тяжело осознавать, но и мы пытались уехать и изменить жизнь, сначала Василиса отказалась от того, чему хотел научить её отец, после я уехал за ней. Ведь между нами не только была одна тайна на троих, но ещё у меня проснулись к ней чувства, и тот факт, что она постоянно думала лишь о тебе, не помешало нам начать отношения. Правда, они не увенчались успехом. Так или иначе, судьба вновь привела нас сюда и заставила продолжить то, что делали наши родители. И ты знаешь, я ни перед чем готов не останавливаться. Я лишь хочу добиться успеха и воздать дань своим предкам, добившись того, что мой отец по глупости потерял. Вот так вот! Правда, Василиса, видишь ли, очень сильно сопротивляется тому, что уготовано ей судьбой. Ведь всё это, – он развёл руки, – ее достояние, и в любом случае она должна это принять, и иначе не получится ничего.
– А как же мой отец! Если Руслан – это случайность, то почему он?
– Ну, у вас, видимо, это семейное – лезть туда, куда не следует.
Из темноты слева раздался щелчок. Все обернулись и посмотрели в темноту. -Ты закончил? – раздался женский голос.
Антон дёрнулся, пытаясь достать ружьё из-за плеча.
–У меня две гильзы и обе с дробью. А с такого расстояния я не советую тебе дёргаться, Антоша. У тебя ведь жена и двое деток. Я в любом случае не промахнусь.
Миша сразу вспомнил, что в этот день оставил Василисе второй комплект ключей, для того чтобы она кормила Муську, а так как это были ключи отца, то и на связке висел ключ от сейфа.
– Вот это да! – Дима восторженно начал хлопать в ладоши. – Вот это любовь! А тебе повезло, Миша.
– Закрой пасть! Вы совсем охренели, что ли? Договаривались ведь отпустить его!
– Он слишком много знает, детка. И ты знаешь, что выход один.
– Не на этот раз! Развязывай его!
– Ты что, сдурела? Я не могу этого сделать. – Дима улыбался, будто чувствуя свою привилегию во всём. – Ты ведь знаешь, что за всем этим стоит.
– Мне плевать. Антон, покажи руки!
Миша взглянул на Антона, что медленно поднимал руки.
– Сейчас твой отец выпустит волков, и всё сразу будет в порядке. Не останется и следа.
Прозвучал выстрел. Миша на пару секунд оглох и увидел лишь то, как Антон рухнул на землю, ухватившись за ногу. Когда звук вновь появился, и звон исчез, то Миша услышал стоны и увидел Диму, что слетел со стула упав в кровавую массу, и его руки, обхватив голову, затряслись.
– Я тебе, сука, сказала замереть! Следующий будет контрольным.
Антон орал во всё горло. Дробь пробила все мягкие ткани и, возможно, добралась до кости. Волки завыли, кто-то из них начал рычать ещё пуще.
– Развязывай! Или следующая дробь прилетит к тебе, и мне будет наплевать, что Даша будет расти без отца!
– Хорошо, хорошо! – Дима пополз к Мише и принялся развязывать верёвку.
За спиной Миша увидел у Димы рацию, после того как в ней прозвучал грубый, но спокойный голос.
– Дима, что у вас? Я слышал выстрел! Выпускать детей? Они проголодались.
Дима ничего не ответил, так как его руки были заняты. Освободив Мишу, Дима отпрянул. – Валите на хер, два психопата! Вы друг друга стоите!
– Миша! – более ласково произнесла Василиса. – Иди сюда.
Миша, пошатываясь, начал двигаться в сторону темноты, откуда доносился голос Василисы.
– Ну и куда вы собрались? Ты ведь знаешь, что вам не выбраться из леса.
Василиса негромко свистнула, и в тот же миг Миша увидел четыре силуэта, что появились позади неё.
– Не бойся! – прошептала она.
Миша приблизился, и Василиса произнесла лишь одно короткое слово.
– Жрать!
Волки ринулись вперёд и последнее, что увидел Миша, так это как Дима и Антон вытянули руки вперёд, пытаясь остановить четырёх разъярённых волков…
39
Перед его глазами творилась суета, выстрелы перемешались с рычанием волков. Миша наблюдал за этим, как в замедленной съёмке. Волки грызли друг друга, разрывая плоть. Фернир пропал с поля зрения, хотя только что стоял прямо перед ним, говоря с ним так, будто зачитывал молитву за упокой его души. Затем всё начало исчезать, и его разум охватила белая дымка, а душа будто отделилась от тела. "Теперь так легко и хорошо", – пришла ему такая мысль напоследок, и он почувствовал, как на его лице возникла широкая улыбка.
– Идём скорее! -Василиса помогала Мише идти, поддерживая его за руку. Его несколько раз вырвало, и идти самостоятельно он мог с трудом, видимо, сказывался удар по голове, который, скорее всего, принёс ему сильное сотрясение.
– Да, да. Идём. Ты мне ещё много чего должна рассказать.
– Обязательно, но это позже. Им до выхода ближе, чем нам, поэтому нужно поторопиться! – Она оглянулась, но в темноте ничего не было видно. Им приходилось выбираться практически наощупь. После того, как крики прекратились, а обуславливалось это тем, что после выстрелов, что заставили Василису дёрнуться, волков, что отчаянно выполняли указание своей хозяйки, не было больше слышно. Они лишь издали свой последний предсмертный вой, говорящий о том, что сделали всё возможное, выполнили всю задачу, что перед ними стояла, отдав свои жизни.
Миша почувствовал, что в этот момент дыхание Василисы будто на секунду прервалось, а сердце замерло. Он понял, что, по-видимому она очень серьёзно привязалась к ним, как и когда-то все её предки, что участвовали в их воспитании и кровопролитии, что они за собой несли.
Василиса резко остановилась и прислушалась.
– Что там!
– Тихо! – она произнесла это шёпотом, после чего отпустила Мишу. – Сможешь стоять?
Он кивнул в ответ и принялся наблюдать за тем, что делала Василиса. Девушка, казавшаяся ему такой хрупкой когда-то, в данный момент пытается спасти его! Да ещё как. Как она разрулила вопрос с Димой и Антоном! Так хладнокровно, будто дикий зверь, защищающий самое дорогое, что у него есть. И этим дорогим оказался он.
Василиса присела на колено, перекинув ружьё и уперев рукоять в плечо, и взвела курок. На пару секунд всё вокруг утихло настолько, что Миша слышал биение сердца и не понимал, чьего. Затем раздался оглушающий выстрел, затем второй. Яркие вспышки осветили тоннел, и Миша на секунду увидел оскалившихся волков, что притаились в темноте за ними. Миша на некоторое время вновь оглох, а затем почувствовал, как Василиса схватила его и что-то кричала ему на ухо. По резкому движению её руки он понял, что следует бежать и бежать быстро, несмотря ни на что. Когда слух нормализовался, то он услышал, как волки, что оставались позади, поскуливали.
– Я думал, ты ими управляешь! – произнёс он впопыхах и в попытках не упасть, а удержать равновесие.
– Не всеми, эти отца!
– А как ты, блин, их различаешь?
– Миша, прошу тебя, давай позже, осталось немного!
Они бежали как могли, Василиса помогала Мише, и периодически они заплетались ногами и чуть не падали. Спустя минут десять Миша что-то услышал, какой-то шум. Приближаясь, шум усиливался, и он понял, что это был дождь. Настоящий проливной дождь.
Выбежав из тоннеля, они оба упали в лужу, и Мишу охватил первобытный страх от того, что он увидел.
На улице было уже достаточно темно, Миша, оглядевшись, обнаружил, что их окружили волки, они смирно сидели под дождём и не двигались, смотря на них. Правда, через секунду зарычали и направили свой взор в тоннель. Миша и Василиса оглянулись. Оттуда из темноты были видны лишь острые клыки, что торчали из оскаленных пастей.
– Что происходит? – спросил Миша.
– Эти, что вокруг нас, мои, а те, что в меньшинстве в тоннеле, отца. Они следили за нами.
– Блин, но я же своими глазами видел, как ты их застрелила!
Василиса взглянула Мише прямо в глаза, её волосы мигом намокли, и вода ручейками стекала по её лицу, задерживаясь на губах. Миша, как бы это странно ни звучало, но только сейчас осознал, насколько сильно влюблён в неё.
– Ты ничего себе даже и представить не можешь! Встаём, нужно валить.
– А как же они? – Миша кивнул в сторону волков в тоннеле.
– Они в меньшинстве, поэтому уйдут.
Василиса поднялась, после чего помогла встать и Мише.
– Идём!
– Куда?
Василиса промолчала и, подойдя к кустам, Миша разглядел нечто. Нет, нет, он не мог поверить своим глазам, кроссовый байк! Василиса села на него и повернулась в сторону Миши.
– Ты чего застыл?
Миша улыбнулся, как бы глупо и неловко чувствуя себя, и произнёс. – Не знал, что ты гоняешь на мотоцикле.
– Только по лесу. Сади…
Договорить она не успела, раздался гул, что Миша уже неоднократно слышал прежде. Гул в рог. Волки, что собрались вокруг них, немного начали волноваться.
– Кай, ко мне! – Василиса похлопала по ноге, и к ней резким движением подпрыгнул один из волков. Она погладила его по голове, а он взамен, будто щенок, облизнул ей руку. – Следуй за мной, мой мальчик, – тот, как безобидное и самое нежное существо на свете, поскулил немного.
– Миша, запрыгивай! У нас нет времени!
Миша стоял как вкопанный, не веря ни глазам, ни ушам. На секунду ему показалось, что он спит, и всё это очередной кошмар, что беспокоит его изо дня в день.
– Очнись! Миша!
Он и вправду очнулся и, подойдя, сел позади Василисы.
– Держись крепче! – после этого она свистнула, и волк по имени Кай завыл, будто призывая всех за собой. После Василиса завела мотоцикл и, включив первую передачу, рванула с места, а волки ринулись вслед за ними.
Дождь начал бить в лицо сильнее, скорость их мотоцикла была небольшой из-за постоянных заносов, которые происходили из-за размытой лесной дороги. Волки бежали по обе стороны, и Мише казалось, что они играют роль их телохранителей. В какой-то момент Миша заметил слева огромную тёмную тучу, но она надвигалась не по небу, а по земле. Сквозь гул мотоцикла и шума дождя Миша попытался предупредить Василису.
– Слева какое-то движение, не могу разглядеть! – прокричал он ей на ухо.
Та обернулась на секунду, и Мише показалось, что она проматерилась, после чего прибавила газа. Мотоцикл тяжело стоял на дороге, но что больше всего напрягло Мишу, так это резкий и яркий свет фар, что осветил огромную территорию леса со стороны их спины.
Мише не нужно было догадываться, кто именно и на чём преследовал их, так как звук этого вездехода был очень узнаваемым.
Четырёхколёсный монстр с легкостью справлялся с дорогой, точнее, с тем, что от неё осталось, так как Миша чувствовал его приближение.
– Они догоняют!– вскрикнул Миша Василисе на ухо и обратил внимание на то, что туча уже приблизилась настолько, что некоторые из волков, что бежали рядом,уже вступили в бой.
"Сколько же их здесь!" – подумал Миша, испытывая одновременно и ужас, и некую долю изумления.
Услышав его, Василиса резко свернула вправо, да так, что мотоцикл взмыл в воздух на несколько десятков сантиметров, и одновременно с этим прозвучал хлопок. Смешавшись со звуками вездехода и мотоцикла, выстрел из охотничьей двустволки можно было различить всегда. Они пролетели несколько метров, после чего, приземлившись, чуть не потеряли равновесие. Миша держался за Василисину талию и почувствовал, как все её мышцы напряглись, и ещё раз восхитился её силе. Очередной выстрел. Мише показалось, что он не только услышал, но и почувствовал, как шрапнель пролетела рядом с ними. Один из волков покатился кубарем, приняв основной удар на себя.
Поездка по бездорожью была хуже, чем по размытой дороге. Их постоянно подбрасывало и трясло, а оторваться так и не удавалось.
– Держись крепче! – прокричала Василиса и, резко затормозив, вездеход вырвался вперёд, а она, не дожидаясь полной остановки, развернула байк в обратном направлении и, вновь вернувшись на дорогу, они рванули туда, откуда так пытались уехать.
Набрав скорость, Миша оглянулся и увидел, как вездеход медленно пытался развернуться. Они вновь отдалялись от преследователей, и часть волков, что не отправились в смертельную хватку между друг другом, следовали за ними.
– Василис, как понять, кто из них твои, а кто нет?
– Уже никак, отсюда нужно валить!
Как только Василиса произнесла это, то перед их лицом возникло нечто, чего они точно не ожидали. В следующее мгновение мотоцикл перевернулся, а Василиса и Миша взмыли вверх, пролетев вперёд метров пять, а затем ещё и прокатившись по земле такое же расстояние.
Мишу остановил ствол молодой сосны, в которую он влетел туловищем, по-видимому, сломав несколько рёбер.
Василису он не видел, мотоцикл заглох, и Миша, приглядевшись, несмотря на боль, увидел дерево, лежащее поперёк дороги. В первые же секунды проскочила мысль о том, что его не было, когда они ехали в другом направлении.
– Василиса! – прокричал он и попытался встать. Дыхание вызывало жуткую боль со стороны правого бока. Сквозь шум дождя и приближающегося света фар он не услышал ответ, но лишь видел, как тени мелькали повсюду, и рычание, и бои разъярённых диких зверей давали понять лишь одно – что он попал в ад.
– Василиса! Родная! – вновь прокричал он, оглядывая темноту. Ничего, что могло бы быть похоже на её голос. Что-то резко впилось ему в правую ногу, вновь в место шрама, он закричал от сильнейшей боли, упав на землю. Челюсти впились смертельной хваткой, он схватился за шкуру, но дождь настолько намочил всех и всё вокруг, что пальцы просто-напросто соскальзывали. Боль, пульсирующая и сдавленная, будто многотонная машина по переработке металла, что предварительно спрессовывала изделие, в данный момент занималась его правой ногой.
"Нож!" – он сунул левую руку в левый карман и нащупал его. Металл так хорошо сидел в его руке в данный момент, как и тогда, раньше.
Достав его, он нажал на кнопку, пружинный механизм сработал как следует. "Спасибо, папа, что заботился о нём и хорошенько смазывал" – подумал он и начал наносить удары, один за другим, один за другим, и так, пока не сбился со счета. Тело обмякло, он откинул его в сторону, сквозь темноту он увидел, как кровь, что казалась ещё темнее, чем ночь, опустившаяся на землю, выливается из его ноги фонтанами. Он облокотился о ствол дерева, отпрянув от мёртвой туши, и только было хотел снять ремень и перетянуть ногу, как кто-то схватил его за левую руку, нож выпал из руки, воткнувшись в землю лезвием. Снова боль, он повернул голову влево, как справа произошло то же самое. Сильные челюсти схватили его за запястья и начали растягивать в стороны, вновь боль и не только. Миша почувствовал, как рвутся его связки, и растекаются вены от острых как лезвие клыков. Он заорал что было мочи, после чего первая мысль, которая пришла ему в голову, так это то, что он распят, как и Иисус на деревянном кресте, только вместо кольев, вбитых в запястье, клыки, что рвали его плоть.
На секунду всё замерло, видимо, потеря крови начала давать о себе знать. Даже боль начала уходить, и в этот момент перед ним появился Фернир собственной персоной. Волки замерли, не разорвав его на части.
– Ну что, Миша! Наконец я могу сказать тебе «здравствуй»! – он усмехнулся.– Эх, знать бы наперёд о том, во что выльется тот момент, когда я дал тебе уйти живым. Покинуть этот лес в здравии. Да, по-видимому, наша людская слабость в том, что мы порой сентиментальны, поддаёмся влиянию своих близких. Всё это мягкосердечие и слабость никому не нужны. Мне потребовалось время, чтобы навсегда избавиться от этого и жить только ради своих детей, только не тех, что рождены кровно, а тех, что полностью подчиняются мне, тех, что не боятся крови и не испытывают страха ни перед кем, кроме меня. Вот моё истинное предназначение! И пришла пора исправлять ошибки.
У Миши расплывалось всё перед глазами, но он его слышал, очень хорошо слышал и понимал, что у отца Василисы явно съехала крыша.
– Каково это, Миша? Каково потихоньку умирать без возможности искупить свою вину? Ты спросишь у меня, что за вина на тебе лежит? Так ответ ты знаешь сам. Ведь твоего брата можно было ещё спасти тогда… – он расхохотался, а затем добавил. – Я оставляю тебя со своими истинными детьми, а сам откланяюсь, дабы научить свою дочь уму разуму. Ты чуть было не совратил её! А теперь прощай, Миша!
Перед исчезновением Фернира Мише показалось, что он увидел какую-то огненную вспышку, которая осветила его немного удивлённое лицо, отразив изуродованную шрамом кожу, затем он исчез. После волки усилили своё рвение, и Миша чувствовал, как через их пасть его кровь стекает по клыкам, падая и омывая эту проклятую землю. Последняя мысль, что пришла ему в голову была такова: "Я проваливаюсь в ад, чего поистине заслужил. Теперь так легко и хорошо!"
