Алекс Вервольф
Пёс
По лестнице решили не спускаться, кто знает, что их ждало бы в этой клоаке. Поэтому, предварительно заблокировав все выходы, решили спускаться вниз по веревкам, в том месте, где должен был быть переход. Спустившись, им стоило преодолеть всего сто метров до входа в восточное крыло. Послышался собачий вой. Однако сам вой не показался странным, в тюрьме, для охраны использовалось немало собак, чтобы не переполнять штат охранников. Странно было то, что его не было слышно раньше и был он вообще какой-то изменённый, не такой звонкий. Хотя, внимания на него никто, кроме детектива не обратил.
Бойцы начали спуск. Когда из восьми человек, пятеро уже были внизу, заблокированные двери сотряслись. За ними раздалось звериное рычание. Удары повторялись вновь и вновь, цепи были крепки, но ручки, вокруг которых они были обмотаны, начали сдавать. Парни приготовились принять бой. Ручки оторвались, двери распахнулись, и зверь влетел в комнату. Зверь. Человек. Человек одетый в разорванную тюремную робу, с окровавленным лицом и в неестественно звериной стойке, больше подходящей собаке или волку, на четвереньках бросился на солдат. И тут же упал замертво под автоматной очередью. Но в дверном проёме появился второй, третий, четвёртый, и вот бойцы разряжали магазин за магазином в десятки человекоподобных зверей. Они рычали и лаяли, как псы, падали под пулями, но через убитых перепрыгивали другие. Патроны кончились. Двух бойцов смяли, и, о, ужас! Те, кто был внешне похож на человека, с животной яростью зубами и руками рвали тела на куски. На третьего же прыгнул один из чудовищ, и они полетели вниз, упав к ногам уже спустившихся, и тут же испустили дух. Оставшиеся в живых быстро ретировались к входу в административный корпус. Детектив не чувствовал, как ноги несли его по желтому песку. Он оглянулся – там откуда они спустились, в буйстве, с кровавой пеной у рта в собачьих позах, выли и лаяли люди. Но вот среди них показался один прямостоящий, он вел себя как обычный человек, и люди-псы на него не бросались, он просто стоял и смотрел вслед убегающим.
Ворвавшись в администрацию отряд быстро заблокировал двери и прочесал все этажи. Всё было перевернуто вверх дном, столы, стулья, шкафы. Кое-где на полу были кровавые подтёки, трупов не было, как и отвратного запаха, видимо, всех жертв стаскивали в прачечную. Радовало то, что было электричество. Приборная панель была полностью разбита, наладить связь не представлялось возможным. Обыскивая шкафчики охраны, детектив нашел планшет, с пометкой «особой важности», такой же обозначался западный корпус на плане сержанта. Файлы в планшете содержали отчёты о неких «экспериментах», а также здесь были записи с камер видеонаблюдения. Среди хлама был найден старый, но исправный проектор.
– Сержант, – капитан, казалось, сохранял спокойствие, но потеряв своих людей, он слегка надломился, в его голосе была некая безнадёжность, – можешь вывести на проектор изображение с планшета?
– Да, только звук будет не очень.
– Ничего, будем тише.
Сержант вывел изображение на стену и начал воспроизводить записи с камер. Хронометраж был большой, поэтому просматривали на быстрой перемотке. Ничего особенного записано не было, последний файл датировался днём ранее, того, как прошёл последний сеанс связи. Разобраться в случившемся уже не было никакой надежды, как вдруг обнаружилась папка под названием «Эксперимент Догтауэр». Там тоже содержались видеофайлы, детектив настоял на просмотре. И вот, что увидели присутствующие.
Человек средних лет сидел за столом и записывал это видео:
«Меня зовут профессор Стоун, всю свою жизнь я изучал физиологию, психологию и поведенческие функции человека. Мои исследования и открытия вызвали неподдельный интерес у правительства, с их стороны мне было предложено провести тайный эксперимент, на основе которого будет разработана программа перевоспитания заключенных для их дальнейшего возвращения в цивилизационное общество. Звучит красиво… Так же в мою группу по исследованию входили вирусолог Реймин, биофизик Госкин и генный инженер Бейл. Думаю, что Бейл и был зачинщиком всего этого.
Это конечно ужасно и мерзко, но под всеми лозунгами самых гуманистических идей, исключающих всякое насилие и ведущих к процветанию, лежат наиотвратительнейшие способы их достижения. Данный эксперимент не является исключением.
Нас доставили в тюрьму «Догтауэр», где мы и должны были на практике заняться разработкой программы. Это место не зря носило своё название, количество полицейских псов было запредельным. По прилёту у нас были изъяты все средства связи, а также нами были подписаны тонны бумаг о неразглашении увиденного на территории «заведения». А увидели мы многое. Я никогда раньше не посещал тюрем, но примерно себе представлял условия содержания. Увиденное полностью оправдало мои ожидания, пока мы не попали на территорию, закрытого от остальной части тюрьмы, западного крыла. Увиденное повергло в шок всех, кроме Бейла. Думаю, именно с его подачи были устроены порядки в этом месте. Ряды клеток. В клетках собаки. И заключенные. В каждом ряду через одну чередовались клетки. Собака – заключенный. Собака – заключенный. И если для пса было достаточно места, чтобы встать, развернуться, размяться, то взрослый человек в ней мог только либо сидеть, либо вставать на четвереньки. Люди были измождены. Собаки злы. Это впоследствии мы узнали, чтобы довести их до такого состояния, к клеткам был подведён ток и периодически его включали. Я наблюдал это и ничего не мог сделать. После разряда псы бесновались и пытались сквозь прутья клеток достать зубами и когтями до своего соседа, поэтому у многих были глубокие царапины и укусы. Некоторые из заключенных были без зубов. Только потом я узнал, что бедолаги пытались перегрызть себе вены…