Роберт Грэмхард
Любовь богини

Полная версия

Всегда есть шанс,

пока есть чувства

Артем

1

Такие истории в обычной жизни не происходят, и не уверен я, что когда-нибудь кто-то поверит в произошедшее со мной, но мне нужно запечатлеть где-нибудь свои мысли, чтобы разобраться во всей ситуации.

––

Уверен, у каждого в классе был или есть неудачник, над которым любят издеваться хулиганы, тем самым поднимая свой авторитет и чувство собственной значимости. Об этом человеке говорят гадости все, кому не лень, его не берут в свою команду на уроках физической культуры, боясь проиграть, и с ним… не заводят отношения девушки.

Пока не поздно, я представлюсь. Меня зовут Артем Покровский. Хоть с чем-то мне повезло с рождения, потому что будь я каким-нибудь Акакием Жоповаловым, то оскорблений в свой адрес было бы в разы больше.

Школьные годы прошли под гнетом унижений со стороны одноклассников. Из-за своего тихого характера я пытался не ввязываться в конфликты и действовать всегда по правилам, чем любили пользоваться мальчишки и девчонки в моем окружении. Я не занимался спортом, и количество моих друзей стремилось к нулю. Вот почему до самого выпуска я оставался лузером, не способным постоять за себя. Сколько же мерзости мне пришлось услышать в свой адрес! Обычно необоснованной.

К счастью, время имеет свойство меняться, и спустя десять злосчастных лет, я поступил в институт. Знаете в какой? В тот, который ближе к дому! Да, вероятно, что мой выбор может сыграть в будущем злую шутку со мной, но зачем далеко ходить, если все под рукой, не так ли?

Специальность моя – бухгалтерская, обучение очное и платное в моем случае. Признаться, я решил, что должен посвятить себя той должности, которая предполагает, как можно меньше общения с другими людьми. Я был очень разочарован представителями своей цивилизации и для полного счастья хотел попасть в мир книги Матесона “Я – легенда” или на крайний случай в произведение Ганджаляна Размика “Голод живых мертвецов”.

В институте дела шли лучше, чем в школе, со мной хотя бы общались. Никто не собирался запирать меня в женском туалете наедине с истеричным педагогом, и никто не планировал столкнуть меня с лестницы вниз, заведомо назвав Шалтай – Болтаем, однако и здесь были недоброжелатели.

По душе пришлось отсутствие домашних заданий и свобода выбора в плане того, за какую парту сесть. На лекциях я занимался тем, что хорошо удавалось – узнавал новое и конспектировал учебный материал, я даже смог обзавестись парочкой друзей.

Я так пишу, будто это все в прошлом – “шли лучше”, “занимался”, “узнавал”, пожалуй, со следующего предложения текст пойдет в настоящем времени.

Семья у меня не самая большая, но дружная, я ценю этих людей. Во- первых, потому что мои родители пекутся о моем благополучии, а во-вторых, моя фантазия закончилась. Есть и старшая сестра, которая в этом году оканчивает институт. Она красивая и модная, к ней липнут все парни, и с ней хотят общаться все сучки в городе. Простите, порой у меня проскакивают мысли, которые тяжело утихомирить. Это сродни синдрому Туретта, но выражается только на письме. Так на чем же я остановился?

– Артем, хватит хлопать глазами! – говорит мать, стоя у плиты. – Твоя еда сейчас остынет.

– Сынок, она права, – произносит отец, перелистывая газету. – Где же чертова рубрика про анекдоты?

– Весь мир перешел в интернет, а ты, как самый старый динозавр, не хочешь уходить со своего мезозоя! – родителя любят подшучивать друг над другом.

– Чья бы корова мычала. Сама только тем и занимаешься, что пятьсот рецептов пирога репостишь в соцсетях, – отец откладывает свое любимое хобби в сторону и переходит к тостам с маслом и вареньем. – И коронный вопрос – где же нахрен пироги, которые ты ни разу не приготовила?

– Предки, мы же решили, за столом не сквернословить, – напоминает о себе Ксения, попивая капучино и вглядываясь в ультрамодный маникюр на ногтях. – Я сегодня приду домой позже.

– А что так? – папа берет ее за руку, поглаживая по ладони. – Нашла, куда съехать? Мать, МАТЬ, МАТЬ! Режь торт, припасенный к праздничным торжествам!

Кухня заливается смехом. Обожаю такие моменты, они способны снять любое напряжение. А я, как Вы уже знаете, прошел чуть ли не столетнюю войну в четырех стенах школы.

– Так ты куда? – интересуется мама, которая закончила с готовкой голубцов. Самый уродливый и разрыхлившийся голубец кладет отцу в тарелку.

– У меня свидание, – констатирует факт Ксения. Ей двадцать лет, и она не видит повода стыдиться или утаивать информацию от родителей. Я порой жалею, что не передалось мне тех качеств, которые есть у моей любимой сестрички.

– Он красивый? – мать с улыбкой смотрит на дочь, помешивая чай.

– Он богатый? – интересуется отец, почесывая свою густую бороду. С лысиной на голове ему не повезло, но вот с растительностью на лице – в самый раз. – Так богатый? Просто я приболел, хочу с понедельника взять больничный. Желательно навсегда.

– А ты что молчишь, Тема?

– Ма, я не молчу, – бросаю я. И я знаю, какой вопрос последует дальше.

– Ты случаем на свидание не собираешься?

– Да, мой альфа-самец, скольким девушкам дашь сегодня вечером шанс оказаться на седьмом небе счастья? – отец потрошит развалившийся голубец. – Зайди в аудиторию, подойди к самой классной цыпочке и скажи “крошка, я даю тебе шанс повеселиться”. Ты только верь в себя и не стесняйся.

– И не смей такое говорить, – произносит Ксения и подмигивает. – А то перестанешь быть моим братом.

– Я уверена, всему свое время, сынок. Вот мы с отцом познакомились еще в школе…

“Какое к черту свое время? Я хочу все и сейчас, о многом ли я прошу?”

С девушками мне никогда не везло, и если хулиганы могли их менять, как перчатки, то я обходился без защиты для рук. Мне всегда казалось, что прекрасный пол должен влюбляться в тех, кто всегда с добротой к ним отнесется, не будет унижать, изменять…

Я не считаю себя уродцем или идиотом, завидев которого мамаши прячут детей, а сельчане бросаются с обрыва, заведомо облив керосином поля с угодьями. Нет, я обычный парень и тоже заслуживаю хорошей жизни.

Я направляюсь к институтским ступенькам, где на крыльце стоят мои друзья. Я успел обзавестись двумя. Махаю им и подхожу ближе, обходя небольшую группу курящих девушек. Зачем они портят свои легкие и свои зубы?

– Ты пришел, чувак, – хихикает Павел. Он – в своей новой прическе, характеризующей его образ жизни. Остроконечную бородку дополняют дреды. – Как дела? Клева?

– Привет, Тема, – Андрей протягивает руку, и краем глаза я замечаю дорогущие часы на правом запястье. До сих пор не могу понять, почему богатый модник общается со мной. – Я уж думал, ты не придешь.

– Он всегда приходит, он же ботан, – бросает Влад. У всего есть антиподы: Сталин – Гитлер, Яхве – Сатана… Мой злейший враг, способный смешать меня с дерьмом и получившееся продать Чарли в Шоколадную фабрику.

– Я не такой, – только и вылетает из моих уст.

– Такой! – не сдается Влад.

– Не такой!

– Такой, – вклинивается в перепалку Илья, он же друг моего злейшего врага. Хрюкает как поросенок и строит мне рожицу, пытаясь победить меня психологически.

– Как забавно ты себя защищаешь, девочка, – бросает Влад и под смешки курящих, проходит в учебное заведение, сопровождаемый Ильей.

– Иди в жопу! – кричу я. Не в лицо, но все равно сказано же! Не совсем уверен, что мои слова дошли до его ушей.

“Что же я ему сделал такого?”

Можно считать, что настроение на весь день испорчено. Я из разряда тех людей, кто не может опустить плохую мысль (особенно, когда становлюсь объектом унижения), она продолжает долгое время сверлиться в моей голове, от чего я не могу нормально расслабиться.

– Не обращай внимания, бро, – Павел хлопает меня по плечу. – Жизнь как бумеранг, вот че оно.

– Да, выброси из головы мусор, ему место на помойке, – подбадривает Андрей и достает новый айфон, чтобы записать свою выдуманную цитату в электронный блокнот. У него такое хобби – “засорять” заметки своими мыслями.

Проходит одна пара, за ней – другая. Обычные будни. Рука устала от писанины, а голова от мыслей. Андрей сидит на последней парте и смотрит фильм с экрана новомодного гаджета, а Паша читает вверх тормашками учебник. Мне порой кажется, что он на косяке.

Тишину разрывает мелодия перемены, и мы покидаем аудиторию. Сегодня сокращенный день, и попрощавшись с друзьями, я иду в сторону остановки. Дорога пролегает через небольшой скверик с розами и фонтанами.

– Ботан! – слышится голос позади, и я понимаю, кто это.

– Ты думал, я тебя не услышу? – говорит Влад, догоняет меня и толкает со всей силы. Я падаю на асфальт, боль пронзает руку. – Кто ты такой, чтобы оскорблять меня?

– Обычное чмо, – добавляет Илья. Его комплекция позволяет ему сделать то, что запланировано. Он хватает меня за тело и бросает в ближайший фонтан.

– Хорошего душа, – скалится Влад, и парни уходят.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем я открываю глаза и оказываюсь на скамейке. Мое зрение проясняется, и я вижу перед собой местного уборщика. Его зовут Дамир, он выходец из Таджикистана.

– Я хотел вызвать скорую, но испугался, что приедет и милиция, – признается Дамир. В России он живет в статусе нелегала, не имеющего никаких прав.

Откуда я знаю, как его зовут и откуда он родом? Пару раз отец возил его к нам на дачу для починки туалета. Там же мне стало известно, что у нашего гастарбайтера есть красный диплом по стоматологии, но отсутствует паспорт гражданина Российской Федерации. В нашем обществе правит бюрократия, а не знания и умения.

– Все хорошо. Спасибо, – произношу я. Пожимаю ему руку и мокрый дохожу до дома. Вы же понимаете, что меня там будет ждать? Допросы, все верно.

Я проскакиваю к себе в комнату, подальше от лишних глаз. Сбрасываю мокрую одежду, хватаюсь за сухие футболку и шорты. Переодеваюсь и выхожу в коридор.

– С тобой все в порядке? – интересуется мать, разглядывая меня. Ненавижу пристальные разглядывания.

– Да, – шепчу я. В горле ком.

– А что пол мокрый? – появляется в поле зрения отец. – Парень, ты в порядке???

Я смотрю то на одного родителя, то на другого, не знаю, кому и что ответить. Не выдерживаю, и предательские слезы начинают течь по моему лицу.

Весь мой день испорчен, и я без понятия, как завтра пойду в институт.