Алекс Мир
Дружеский клад

1

Подходил к концу июнь. В Москве стояла прекрасная летняя погода. В голубом небе дружно плыли причудливые облака, по улицам весело плясали солнечные зайчики, а вдоль тротуаров пушистой позёмкой бежал тополиный пух.

Пододвинув стул к высокому подоконнику, Шурка встал на него во весь рост и в очередной раз с надеждой выглянул в окно. Опять никого. Сегодня, как и вчера, позавчера и все дни до этого, во дворе так и не появились дети. Если, конечно, не считать пары грудничков, мирно спящих в колясках в тени густых лип. Сидя на полосатой лавочке, их мамы тихо разговаривали о чём-то интересном, весело жестикулируя и посмеиваясь.

Шурка вздохнул и печально опустился на пятки, положив подбородок на ладони, сложенные на спинке стула. Его тёмные брови вытянулись обиженным домиком, уголки рта понуро опустились, а на лбу появились грустные морщинки. Неделю назад он вернулся домой с дачи и так надеялся застать здесь своих друзей! Но чуда не произошло. Все мальчишки и девчонки разъехались на каникулы кто куда, и обычно шумный двор затих и опустел до сентября.

Последние два дня, остававшиеся до отъезда в лагерь, казались особенно длинными. Книга про пиратов закончилась, и начинать новую не хотелось. Играть в игрушки надоело, а гулять во дворе одному было скучно и неинтересно. Шурка вздохнул и закрыл глаза.

Он мечтал о том, чтобы эти дни пролетели как можно скорее. Чтобы можно было посидеть немножечко вот так, с закрытыми глазами, а потом, открыв их, сразу очутиться в большом оранжевом автобусе, полном весело щебечущих ребят. Чтобы фыркнув, как дракон сизым дымом, автобус тронулся в знакомые края и мягко покатил по дороге, ведущей в самый замечательный лагерь на свете.

Как-то раз его друг по лагерю Димка сказал, что если хочешь, чтобы время пролетело незаметно, надо попросту лечь и заснуть. «Ты знаешь, что во сне время идёт быстрее? – спросил он тогда Шурку. – Серьёзно, если кругом полная скука и нечего делать, ты можешь ускорить ход времени! Чем дольше спишь, тем быстрее идёт время!»

В голове Шурки, отдаваясь словно эхом в пещере, звучал озорной голос Димки: «Представляешь, во сне даже облака плывут быстрее! Возьмём, например, вот эти два облака, похожих на сахарную вату. Замеряем их скорость, закрываем глаза и засыпаем. А теперь, только тихонько сквозь сон, посмотри на них одним глазком! Ты видишь, насколько быстрее они поплыли?!»

Облака опускались всё ниже и ниже, медленно проплывая над самыми их головами. Они были повсюду, куда ни кинь взгляд, и, посмотрев вниз, Шурка понял, что уже и сам стоит на огромном пухлом облаке цвета парного молока. «Плывут быстрее, потому что спишь, что спишь», – звучало эхо уже далёкого голоса Димки.

«Сынок, ты что, спишь? Неужто заснул прямо на стуле? – неожиданно превратился он в ласковый голос мамы. – Бедняжка, это же так неудобно! Вставай, я расстелила тебе постель».

Шурка открыл глаза и сонно огляделся вокруг. За окном темнело. Небо почти полностью расчистилось от облаков, а те, что остались, застыли неподвижно в сумеречной выси. «Надо же, – удивился он про себя, – оказывается, сон действительно ускоряет время!»

Шурка вяло добрёл до кровати, переоделся в пижаму и залез под одеяло.

– Спокойной ночи, сынок. Завтра будем собирать твои вещи и готовить гостинцы в лагерь. Как мы с папой тут без тебя одни целый месяц будем?

– Я буду скучать, – прошептал Шурка.

– Мы тоже, – прошептала в ответ мама и поцеловала его в щёку.

На следующее утро Шурка проснулся в прекрасном настроении. Предвкушая долгожданные сборы в лагерь, он побежал завтракать с путёвкой в руках. Она была похожа на сложенную книжечкой яркую открытку, внутри которой вместо поздравлений кто-то написал крупным размашистым почерком: «Кудряшов Саша, шестой отряд».

На лицевой стороне путёвки был изображён извилистый берег реки, на котором играли ребята. Мальчишки в синих шортах и жёлтых футболках гоняли мяч, а девчонки в пёстрых платьицах увлечённо читали книгу. Позади них проплывали вёсельные лодки. Из зелени густых деревьев на другом берегу выглядывал и сам лагерь, над которым высоко развевался красный треугольный флаг.

Шурке скоро исполнялось десять лет, и он ехал в детский лагерь уже четвёртый год подряд. Но разве это много? Ведь скучать в лагере было некогда! Так получилось, что в свою первую же смену он нашёл лучшего друга, с которым то и дело попадал в удивительные приключения. Эх, как же он соскучился по тем временам!

– Мам, пап, а вы знаете, что Димка со мной в лагерь едет? – радостно плюхнулся за стол Шурка. – Он мне в «Вотсап» написал, что тоже в шестом отряде!

– Антипкин то? Да, едет. Я с его мамой вчера разговаривала, – отозвалась у плиты мама и ловко подхватила лопаткой со сковородки еще один большой, тонкий и идеально круглый блин. – Он всё переживал, что ты первую смену пропустил.

– Представляете, он написал, что приготовил какой-то сюрприз!

– Да? Интересно, что это за сюрприз такой! – насторожился папа и разлил по чашкам свежезаваренный чай. – В том году он в лагере чуть пожар не устроил. Написано же в правилах: спички и зажигалки запрещены, а он взял да привёз!

– Да не привозил он никаких спичек, это он лупой сухую траву поджигал! – встал на защиту друга Шурка. – Кто же знал, что она так вспыхнет!

– Надеюсь, вы повзрослели и теперь понимаете, что с огнём шутки плохи, – вздохнула мама и погладила Шурку по голове.

– Конечно, мам, не переживай. Больше такого не повторится.

– Как настрой на целый месяц без электроники? – хитро подмигнул папа и щедро полил малиновым вареньем сложенный конвертиком блин.

– А, точно! Я и забыл, что в лагере запрещены гаджеты! – воскликнул Шурка и хлопнул себя по лбу. – Пап, ну можно я хотя бы телефон возьму, а? Я его так хорошо спрячу, что никто точно не найдёт!

– Сын, ты же знаешь, правила нарушать нельзя. Нечего часами в телефоне сидеть, когда вокруг бурлит настоящая жизнь. Дадим тебе для связи обычную кнопочную трубку. Имей в виду, по приезде её нужно будет обязательно вожатым сдать. Как ты знаешь, телефоны детям в лагере выдаются только вечером. И всего на полчаса, не больше.

– Кнопочный телефон – это каменный век! – обиженно поджал губы Шурка. – И игры на нём дурацкие!

– Все игры на телефонах дурацкие, – улыбнулся папа и потрепал его по щеке. – Ладно, любимые, пора мне на работу бежать. Всех целую и до вечера!

С аппетитом прикончив последний блин, Шурка весело поскакал по коридору в свою комнату. Открыв нараспашку шкаф, он вытащил большой чемодан в синюю клетку и поспешно разложил его на полу. Ему не терпелось начать собирать его как можно скорее. Прямо сейчас! Он вообще очень любил путешествия и связанные с ними суету и хлопоты.

– Нет уж, милый, поставь чемодан пока на место, – остановила его мама. – Сначала нам нужно отобрать вещи, которые ты возьмёшь в лагерь. Садись за стол, бери чистый лист бумаги и аккуратно пиши с красной строки: «Список вещей».

– Ну, ма-а-ам! Опять список писать? – недовольно протянул Шурка.

– Конечно, а то забудешь в лагере половину вещей, как в прошлом году.

– Но я же уже большой!

– Вот и отлично, быстрее напишешь и освободишься!

Шурка нехотя побрёл к тумбочке, выудил из ящика чистый лист бумаги с ручкой и, сделав мученический вид, уселся за стол.

– Пиши: цифра один – рубашка-поло голубая с жёлтым якорьком на кармане. Цифра два – майка красная с футбольным мячом на груди.

Мама доставала вещи из шкафа, внимательно их осматривала, а затем складывала в аккуратные стопочки на кровати: футболка к футболке, шорты к шортам, брюки к брюкам. Шурка так сильно старался писать красиво, что пыхтел, как игрушечный паровоз, и даже от напряжения высунул язык. Список медленно увеличивался, приближаясь к концу страницы.

– Двадцать четыре – панамка белая, – мама нахмурилась и покрутила её в руках. – Подожди, не пиши пока, похоже, она тебе уже мала. Ну-ка, примерь!

Панамка взмыла к потолку и полетела по длинной дуге через комнату как летающая тарелка.

– Оп-па! – крикнул Шурка, выпрыгнув из-за стола, и ловко поймал её на голову.

Он широко раскинул руки в стороны и побежал зигзагами к зеркалу, изображая космический корабль.

– Пиу-пиу-пиу! – целясь указательными пальцами как пистолетами, играл со своим отражением Шурка. – Сдавайся, а не то мои лазерные пушки превратят тебя в пепел!

Отражение прыгало и скакало в ответ, шлёпая по полу босыми ногами и мельтеша острыми коленками. Белая панамка едва держалась на копне взъерошенных чёрных волос, светло-карие глаза блестели озорными огоньками, а на раскрасневшихся щеках то появлялись, то исчезали смешные ямочки.

– Так и есть, мала, – вздохнула за спиной мама. – Как же быстро ты растёшь, сынок! Ладно, из головных уборов у тебя будут только две кепочки, понял?

– Так точно! – отрапортовал Шурка и отдал маме честь.

Вечером Шурка с родителями пошли на прогулку в парк. Проводить вечер вместе перед расставанием было их незыблемой семейной традицией. Вот и сегодня, чтобы не нарушать этот важный обычай, папа отпросился пораньше с работы.

– Пап, а на следующей неделе вы ко мне в субботу или в воскресенье приедете? – спросил Шурка, на ходу стегая палкой лопухи вдоль тропинки.

– В субботу, прямо с утра. Заберём тебя из лагеря и отправимся на пикник! Давненько в лес не выбирались!

– А гостинцев вкусненьких привезёте? Ну, там «Чупа-чупс», шоколадных батончиков, печенюшек всяких?

– Привезём-привезём! – усмехнулась мама. – Смотри не лопни, мы тебе и так с собой целый мешок вкусняшек накупили.

– Ты все вещи по списку собрал? – перешёл на серьёзный тон папа.

– А как же! И список написал, и вещи собрал, и чемодан упаковал! – гордо заявил Шурка.

– Книжку про пиратов не забыл?

– Пап, да ты что! Я же её давно прочитал! Кстати, – Шурка на секунду задумался, – я вот всё хотел спросить: а в Москве пиратский клад найти можно?

– Нет, это вряд ли. Откуда в Москве пиратам взяться?

– Ну хорошо, пусть не пиратский. Таинственный древний клад с несметными богатствами!

– Видишь ли, с кладом всё не так просто, как кажется, – папа остановился и серьёзно посмотрел на сына. – Дело в том, что если ты нашёл клад, то обязан сдать его государству, а государство за это выплатит тебе вознаграждение – двадцать пять процентов стоимости клада.

– А двадцать пять процентов – это сколько? – удивлённо поднял брови Шурка.

– Четверть стоимости. Если клад поделить на четыре равные части, то четверть – это одна из этих частей. Три остальные части нашедший обязан отдать государству.

– Так м-а-ало! – разочарованно протянул Шурка. – Это же нечестно! Если я нашёл клад, значит, он мне и должен принадлежать! Не хочу и не буду его никуда сдавать! – решительно отрезал он.

– На самом деле, очень даже честно. Сам посуди: вся земля принадлежит государству, значит, и то, что найдено в её недрах, тоже принадлежит ему. Просто за то, что человек нашёл клад, ему премия полагается, и чем ценнее клад, тем больше она будет. А вот за то, что государственную собственность себе присваиваешь, могут и в тюрьму посадить!

– Ну хватит вам уже про клад спорить! – вмешалась в разговор мама. – Разве это сейчас важно? Давайте лучше каждый загадает желание, которое должно исполниться в июле. В конце месяца, когда приедешь со смены, проверим, у кого желание сбылось, а у кого нет. Только желание должно быть реалистичным, и говорить его никому нельзя. А то не сбудется! Готовы?

Шурка остановился посреди дороги, встав с родителями в кружок.

– Все вместе, на счёт «три»: раз, два, три!

– Хочу найти клад! – выпалил про себя Шурка и на всякий случай закрыл ладонью рот.

2

Вдоль широкой площади перед автовокзалом растянулась колонна из десяти детских автобусов. Они стояли так близко друг к другу, что походили на оранжевую стену, уходящую далеко вдаль. На боку каждого автобуса красовалась контрастная надпись «Дети», а к переднему окну был приклеен лист бумаги с номером отряда. Возглавляла колонну полицейская машина – «Лада» белого цвета с синими полосами и надписью «ДПС» на капоте. На её крыше, попеременно мерцая синим и красным светом, бесшумно работали проблесковые маячки.

Площадь была полна суетящихся людей и напоминала гигантский цветной муравейник. Однако посреди всей этой толчеи можно было разглядеть островки нашедших своё место детей. Над их головами возвышались белые таблички с номерами отрядов.

– Ну всё, дальше я сам, ладно? – Шурка остановился и деловито забрал у папы чемодан.

– Как это дальше сам? – удивлённо развела руками мама. – Мы же хотим тебя проводить, поцеловать перед отъездом!

Шурка хотел было возразить, но так и застыл с открытым ртом, осознав, что не может внятно объяснить свои противоречивые чувства. С одной стороны, ему хотелось появиться перед ребятами одному, как взрослому. А с другой – обнять и поцеловать на прощанье родителей, по которым он начнёт скучать, наверное, уже прямо в автобусе.

– Ну, давайте прямо тут попрощаемся, – смущённо потупил взгляд Шурка и, помедлив пару секунд, вдруг крепко обнял наклонившуюся к нему маму.

– Я тебя люблю! – еле слышно прошептал он ей на ухо.

– Веди себя хорошо! – по-мужски пожал ему руку папа.

– Конечно! Я буду скучать, приезжайте скорее!

Шурка блуждал по площади, пытаясь отыскать табличку с номером своего отряда. Он не имел ни малейшего представления, в какую сторону идти, и тыкался наудачу куда попало. Вокруг было полно взрослых – вожатых, тренеров, провожающих, которые своим гигантским ростом заслоняли вид наверх, и на мгновенье он пожалел о том, что остался без родителей.

– Шу-у-урка! Шу-у-у-у-урка! – донёсся издалека знакомый голос.

Он обернулся. Пробираясь сквозь толпу, ему махал Димка, которого он не видел, казалось, уже целую вечность. Он был всё такой же: серьёзный, сосредоточенный, в больших очках в коричневой роговой оправе, над которыми торчал ёжик русых волос. Его коротко стриженные виски, как и в прошлом году, белели двумя круглыми пятнышками, резко контрастируя с сильно загорелым лицом. Правда, одно изменение всё же бросалось в глаза: Димка очень сильно подрос, хоть и по-прежнему был ниже Шурки.

– Привет! – обрадовался Димка, вырвавшись, наконец, из толпы. – Ты же ведь в шестом отряде?

– Привет, Дим! Ну да, в шестом, вот ищу нашу табличку.

– Ты вообще не в ту сторону идёшь! – потащил его за руку Димка. – Айда за мной, времени мало осталось!

– Фамилия? – строго спросила вожатая с табличкой с цифрой «шесть».

– Кудряшов, – по-военному чётко ответил Шурка.

– Кудряшов Саша, есть такой! – сверилась со списком вожатая. – Почему опаздываем? Автобусы уезжают через десять минут!

– Я… это… заблудился, – виновато промямлил Шурка.

– Как это заблудился? Родители где?

– А я один! – Шурка расправил плечи и гордо посмотрел на друга.

– Как один?! – удивилась было вожатая, но уже через мгновение добавила: – Ладно, стой тут и никуда от меня не отходи!

Вожатая подняла табличку выше и громко прокричала в толпу: «Шестой отряд, подходим сюда! Шестой отряд!»

– Что за сюрприз у тебя? – спросил как бы между прочим Шурка.

– Тсс-сс! – прошептал Димка, приложив указательный палец к губам и с опаской озираясь по сторонам. – Это секретный сюрприз! Сейчас нельзя, вокруг полно ушей. Я тебе в автобусе расскажу.

– Секретный? Ух ты, здорово! Про что хотя бы?

– Я же говорю, это секрет. Никаких подсказок!

– Ладно, – пожал плечами Шурка. – Секрет так секрет.

Когда водитель завёл мотор, все дети, как по команде, вскочили со своих мест и устремились к окнам. На улице, вплотную прижавшись к автобусу, стояла большая группа провожающих. Взрослые махали руками и посылали детям воздушные поцелуи.

Шурка сидел возле окна и внимательно всматривался в толпу, пытаясь разглядеть родителей. Но перед ним были только незнакомые лица, и он внезапно почувствовал себя одиноким и брошенным среди всех этих шумных детей. «Наверное, они уехали, – с грустью подумал Шурка, – мы ведь уже попрощались».

Автобус встряхнулся, задрожал и медленно тронулся с места. Дети зашумели громче и оживлённо замахали родителям. Шурка с тоской посмотрел поверх провожающих и вдруг вдалеке, позади толкучки и гогота, разглядел одинокую пару. Мама и папа улыбались и махали ему на прощание, высоко подняв руки.

– Пока! – обрадовался Шурка и радостно замахал им в ответ. – Увидимся через неделю!

3

– Ну что, готов к секретному сюрпризу? – спросил Димка, когда колонна автобусов выехала на трассу и за окном замелькали деревья.

– Конечно! – воскликнул Шурка и от нетерпения заёрзал на месте.

– Ты когда-нибудь слышал про дружеский клад?

– Нет, не слышал, – покачал головой Шурка. – А что это такое?!

– У старшаков из первого отряда есть такая традиция: во время смены они собирают всякие ценные штуки, а потом делают из них клад. Закапывают клад в землю и составляют секретную карту. Затем прячут саму карту и зашифровывают её местоположение на специальной метке. А метку эту в конце смены вручают самому крутому из ребят, который за смену больше всех полезных дел сделал.

– Ну?

– Что ну? Когда он приезжает на следующую смену в лагерь, то берёт с собой эту метку. Расшифровывает её и находит карту, а по ней уже и сам клад, если, конечно, ему мозгов на это хватит. Ты понимаешь, как это круто?

– Вроде бы понимаю, – кивнул Шурка. – Только вот к нам это какое имеет отношение?

– А вот какое! – заговорщицки понизил голос Димка и полез в свою дорожную сумку. – Гляди!

В его руках появилась круглая железная коробочка размером с хоккейную шайбу. Осторожно открыв крышку, Димка показал лежащую на дне серебряную медаль, покрытую таинственными знаками.

– Это что, метка?!

– Она самая! Я её в конце прошлой смены случайно нашёл, представляешь? Иду себе в корпус, вдруг смотрю – что-то блестит в траве. Сперва подумал – фантик от конфеты, а оказалось…

Внезапно Шурка ощутил на спине чьё-то жаркое дыхание. Резко обернувшись, он столкнулся лицом к лицу с незнакомым веснушчатым парнем. Тот беспардонно таращился на Димку с открытым от удивления ртом.

– А тебе что здесь надо? – грозно прогремел Димка, быстро спрятав коробочку.

– Мне то? Ничего, – смутился застигнутый врасплох мальчишка.

– Ты что, подслушивал, о чём мы говорили? – строго спросил Шурка.

– Нет, нет, вы что! – замахал руками рыжий. – Я вообще ничего не слышал!

– Да? Что-то с трудом верится! – насупился Димка. – Тебя как зовут?

– Рома. Фамилия Рыженок.

– Ры-же-нок? – повторил по слогам Шурка. – Да ты не Рыженок, ты же Рыжий! Он рассмеялся и ткнул пальцем в его огненную шевелюру.

– А ну, Рыжий, признавайся! Что слышал? – продолжал кипятиться Димка.

– Ну, почти ничего. Разве что самую капельку. Ребят, а что это у вас там? Метка, что ли?!

Друзья обменялись взглядами.

– Ребят, возьмите меня к себе в команду клад искать, а? – жалобно поднял брови домиком Рыжий. – Я вам обязательно пригожусь!

– Да? Это как же ты нам можешь пригодиться? Ты же щуплый и мелкий, как прыщ! – съязвил Димка.

– Между прочим, в этом моя ценность. Я маленький и ловкий! Куда хочешь пролезу!

– Подумаешь, ценность, мы и сами отлично лазаем!

– Ну, даже не знаю, – замялся тот, но тут же нашёлся: – Ещё я громко свистеть умею!

Недолго думая, Рыжий засунул четыре пальца в рот и так оглушительно свистнул, что друзья поморщились и мигом заткнули уши. Ровный гул голосов в автобусе тут же прекратился. Все дети испуганно замолчали.

– Так, это кто у нас свистит в автобусе? – возмутилась вожатая. – Рыженок, ты, что ли?

– А что сразу Рыженок-то? – сделал удивлённый вид Рыжий.

– Свистеть в автобусе нельзя, ясно всем? Водителя отвлекаете! – прикрикнула на детей вожатая.

– Со свистом зачёт! – уважительно прошептал Шурка.

– Одного свиста маловато будет, – продолжил гнуть своё Димка. – Что ещё умеешь?

– Ещё? Дайте подумать, – Рыжий наморщил лоб и в раздумьях уставился в потолок. – Вспомнил! Могу на две минуты дыхание задержать!

– На две минуты?! – не веря своим ушам, воскликнул Димка.

Но уже через мгновение он нашёлся и с ухмылкой продемонстрировал на руке свою гордость – чёрные, как уголь, умные часы последнего поколения.

– Многофункциональные, противоударные и влагостойкие! – торжественно произнёс он и постучал пальцем по огромному круглому циферблату. – И секундомер имеется, естественно!

Рыжий скосил на часы глаза, но ничуть не смутился.

– Ну что, готов доказать слово делом? – испытующе посмотрел на него Димка и тут же скомандовал: – А ну, Шурка, смотри, чтобы он не мухлевал!

Рыжий сделал глубокий вдох, неожиданно раздувшись как пузырь, добела сжал губы и застыл как мумия. Шурка перегнулся через спинку сиденья и что есть силы сжал Рыжему нос. В тот же миг часы коротко пикнули, и по дисплею побежали ярко-зелёные цифры.

– Сорок секунд, – коротко констатировал Димка. – Пятьдесят. Минута. Минута двадцать.

Рыжий сидел, не шелохнувшись. Его лицо раскраснелось, а кончик сжатого носа налился, словно спелая слива.

– Этого не может быть! Минута пятьдесят! Две!

Шурка разжал пальцы, Рыжий резко выдохнул и тут же со свистом набрал полную грудь воздуха. Всё бы ничего, да вот только фиолетовая сливка так и осталась сиять у него на носу.

– Поразительно! – изумлённо произнёс Димка и задумчиво поправил указательным пальцем очки на переносице. – Это просто невероятно!

– Техника йогов! «Пранаяма» называется! – сважничал Рыжий. – Ну что, пацаны, берёте в команду?

Ребята утвердительно закивали и широко улыбнулись в ответ.