Анна Мишина
Трогать запрещено
Глава 3
Юля
Кусаю губы, прижимаясь затылком к холодной стене. Жду. Даю себе передышку в пару долгих мгновений, выравнивая сердечный ритм. Сдается мне – эта встреча будет тяжелее, чем я предполагала.
Ну все, Юльчик, возьми себя в руки и спустись вниз. Гость приехал.
Делаю пару вдохов-выдохов. Расправляю плечи. Последний раз окинув себя в зеркале, покидаю комнату.
Легким шагом достигаю лестницы.
– Рад видеть, Титов.
– Сколько лет, сколько зим, Данилов.
Доносятся мужские голоса. Отцовский распознаю сразу. А вот от второго по телу волной проносятся мурашки. Низкий, с легкой хрипотцой, он что-то щекочет в груди.
– Возмужал, – смеется папа.
– Да ты тоже не отстаешь.
– А это что за борода Деда Мороза? На корпоративах подрабатываешь?
– Солидности прибавляет. Попробуй. А то ходишь, как молодой пацан со щетиной, что нам уже не по годам, – слышу тихий смех, от которого волоски на руках дыбом встают.
Я не тороплюсь спускаться. Жду, когда мужчины обменяются приветствиями и закончат свои словесные шуточные пикировки. Они давно не виделись. Им сейчас не до лишних глаз и ушей.
И только когда шаги и голоса удаляются, я спускаюсь по ступеням. Они пошли в сторону кухни. Не стоит заставлять себя ждать. Неприлично это. Расправив плечи иду следом.
Осанка и поступь царицы, Юлька! Все, как учили в академии!
Когда показываюсь на пороге, мужчины уже сели за стол. Заметив меня, папа тут же встал. Улыбнулся, приглашая жестом присоединяться, гордо пробасив:
– А вот и моя красавица-дочь, – приобнимая меня за плечи.
Титов поднимает на меня взгляд, на доли секунды замешкавшись. Но быстро отходит от… что это было? Шок? Удивление? Что промелькнуло у него во взгляде?
– Привет, Юля, – растягивает губы в улыбке. У меня сердце подскакивает и резко ухает вниз от того, как красиво в его исполнении прозвучало мое имя – Ю-ля…
– Здравствуй…те, Богдан, – в отличие от мужчины, я его имя с трудом “проблеяла”.
На госте смолянисто-черная рубашка с расстегнутой пуговицей у самого горла, оголяющая полоску смуглой кожи груди. Серые брюки, обтягивающие спортивные бедра. На запястье дорогие часы. Одет с иголочки. Волосы цвета темный-шоколад тоже беспрекословно идеальны: коротко побритые виски и длинная челка, уложенная по последнему слову моды – у нас в академии многие парни ходят с такой. И… да, то, что сложно не отметить в Титове. У него есть борода! Объемная, достаточно длинная, как у настоящего стильного Деда Мороза двадцать первого века. Вот это да! Мысли мечутся от “вау!” до “зачем?!”.
Мужчина же подхватывает букет со стола и направляется к нам. Подойдя ближе, он оказывается огромным рядом с моей худощавой фигуркой балерины. Ткань рубашки натягивается на руках, готовая вот-вот треснуть и разойтись по швам. Богдану сейчас сколько? Они, кажется, с папой примерно одного возраста. Около сорока? Нет, папуля у меня тоже ого-го: спортом занимается, плаванием не пренебрегает, но Титов явно имеет особую любовь к собственным мышцам!
Отрываю взгляд от фигуры мужчины, наконец-то взглянув ему в глаза. Темно-карие. Цвета крепкого благородного напитка. Такие, какими я их и запомнила в детстве. Я всегда была сладкоежкой, и его взгляд долго ассоциировала со сладкой шоколадкой. А сейчас я заядлый кофеман, и в этой “арабике” я отчаянно хочу утонуть.
Что за мысли, Юлька!
– Это сколько же тебе? – усмехается и протягивает букет Богдан.
Я бросаю взгляд на бутоны…
Мои любимые герберы! Мельком смотрю на отца. Откуда Титов узнал о том, какие я люблю цветы? Папа сказал? Но отец стоит довольный и даже усом не ведет.
– Лет шестнадцать? – предполагает Титов.
– Мне девятнадцать, – говорю, а сама заливаюсь краской. – Спасибо за букет, я обожаю герберы, – которые в данный момент жгут ладони. В груди печет и давит.
Шестнадцать… неужели я в его глазах настолько “маленькая”?
– Юля у меня балерина, – гордо заявляет папа, – поэтому ей своих лет и не дашь. Они вечно на диетах и на спорте.
– Да ты что? Правда? – будто действительно удивляется Титов. – Значит, имею честь быть знаком с будущей примой?
– Ну, до “примы” далеко, но… все может быть, – улыбаюсь, пожимая плечами.
Титов чуть отступает, буквально на шаг назад. Оглядывает меня с ног до головы. Абсолютно нигде не задержав своего темного взгляда, но моя кожа горит и полыхает от одного того факта, что этот мужчина смотрит на меня.
– Вымахала как, – смеется. – Помню вот такой, – показывает рукой себе по пояс.
– Да вы тоже подросли, – подмечаю невесело, на что мужчины дружно смеются, явно переоценив мою шутку.
Мы садимся за стол. Отец по центру, как всегда. Мы же с Титовым оказываемся друг напротив друга. Людмила раскладывает по тарелкам горячее. Мужчинам мясо. Я же предпочитаю остановиться на рыбе с овощами. Хватит вредностей на сегодня, мне еще утренние “крылышки с картошкой” в зале сгонять до седьмого пота.
Завязывается непринужденный разговор. В основном говорят мужчины. Я же ем и прислушиваюсь к ним. Богдан нехотя рассказывает о работе. О том, как жил и живет в Германии. Оказывается, у него там свой дом. Значит, делаю я вывод, в Москву возвращаться Титов не собирается. Жаль. Наверное…
Господи, зачем он отрастил такую бороду? Она ему не идет. Он кажется еще старше! А еще она, наверное, ужасно колется, когда… Нет, даже думать не хочу о поцелуях с Титовым.
И тем не менее – щеки полыхают, а воображение уже не остановить.
Потом разговор заходит о Питере. Я отвечаю на вопросы папы, Титов вроде слушает. Тоже интересуется моими успехами, но я плавно съезжаю с темы. Не хочу, чтобы говорили обо мне. Не горю желанием оказаться в центре мужского внимания. Тогда отец поворачивает разговор в совершенно иное, но не менее интересное мне русло, спросив у друга:
– Что на личном?
Я замираю с вилкой и ножом в руках.
– Женюсь, – звучит в ответ ясно и четко от Титова.
Мое сердце пару раз стукнулось о ребра. Вилка дрогнув, со скрипом царапнула по тарелке. Взгляд мой взлетел. Я уставилась на гостя в упор.
– Да ладно? – засмеялся отец и, чуть наклонившись, хлопнул Богдана по плечу. – Молодец, так держать.
– Пора остепениться. Годики тикают, – улыбается Богдан.
Счастлив, судя по брошенному в мою сторону взгляду. Мне бы улыбнуться и сказать “поздравляю”, но язык не поворачивается. Он онемел. А вместе с ним и я, которая никак не ожидала, такой собственной реакции на новость.
Внутри что-то надломилось. По сердцу с хрустом побежали маленькие паутинки-трещин. Почему так неожиданно… больно? Неужели, где-то глубоко в душе, я правда верила, что такой мужчина, как Богдан, всегда будет один?
Глупости!
Да и я! Я же уже не та маленькая девочка, которая влюбилась в большого и взрослого дяденьку только за его улыбку! Все это ерунда, Юля. Это не нормально, Юля. Он и смотрит на меня, как на ребенка. Шестнадцать! Титов решил, что я еще даже несовершеннолетняя! Рядом с ним я выгляжу малолетней пигалицей, которая еще и жизни то не знает. Ох…
Если бы я надела тот комбез на тонких бретельках или платье – откровенное мини – интересно, он бы обратил на меня внимание? Как на женщину?
Господи, о чем я думаю! Мне не нужно его внимание. Он взрослый. Он состоявшийся мужчина. Он годится мне в отцы. Двадцать лет разницы и пропасть между нашими поколениями – шутка ли? К тому же он друг отца. Табу для обоих.
– Юля? – в сознание проникает голос папы. – Ты с нами?
Поднимаю на него взгляд, натягиваю улыбку.
– Да, задумалась просто, а что?
– Нас приглашают на свадьбу. Когда, ты говоришь, роспись? – переспрашивает он Титова.
– В первых числах января.
– Приспичило тебя как! – смеется па. – Быстро, однако.
Новый скачок сердечка. Все. Довольно! Я складываю приборы на тарелке и чуть отодвигаю ее. Получается чуть резче, чем мне бы того хотелось.
– Кхм, спасибо, – произношу, привлекая к себе внимание. – Я пойду, пожалуй. Устала с дороги. Хочу пораньше лечь спать.
– Да, конечно, Юляш. Спокойной ночи.
– Спокойной, па. И всего доброго, – говорю нашему гостю, – Богдан.
– И тебе, Юля. Приятно было повидаться, – кивает.
Не могу сказать того же. Но киваю в ответ и тороплюсь к себе.
Он женится!
Эта мысль бьет набатом в голове.
Он женится!
Мне все равно. Все. Равно. Все равно же?
Взлетаю по лестнице вверх, чуть не бегом долетают до своей комнаты. Закрываю дверь. Выходит слишком громко. Но мне сейчас плевать. Закрываю ее. Не хочу, чтобы были свидетели моего состояния. Я не понимаю, что чувствую. Что это? Почему так больно? Так неприятно? Внутри все сжимается. Глупая Юля. Ну, зачем тебе это?
Скидываю кроссы, стягиваю кофту. Следом на пол летит юбка. Достаю из шкафа костюм, в котором обычно занимаюсь. Жуткое желание спуститься в подвальный этаж в небольшой спортивный зал и выбить эту дурь из своей головы кардио-тренировкой.
Походила по комнате. В голове рой мыслей. Ну, что такого случилось, что меня так накрыло? Да даже узнай я сейчас, что он уже женат, то что? Жизнь на этом же не закончилась? Да и я же не вспоминала о нем столько времени! А тут появился, и почва из-под ног уехала.
Плюхнулась на постель и зарылась головой в подушки. Не могут чувства, что зародились в детстве, жить так долго. Не могут. Да и не чувства это вовсе, а глупая детская впечатлительность!
Переворачиваюсь на спину, уставившись взглядом в потолок. Нет, сейчас я точно не могу здраво мыслить. Мне нужно немного прийти в себя. Больше всего я уверена, как только он уедет, все встанет на свои места. Обязано встать!
Поднимаюсь с постели и, обувшись, накидываю на плечи легкую кофту. Собираю волосы в конский хвост и покидаю комнату. Прислушиваюсь в коридоре. Убедившись, что ни с кем не рискую столкнуться, слетаю по лестнице шагая через ступеньку и ныряю за угол.
Еще одна лестница, и я уже в зале. Врубаю свет и вставляю наушники в уши. Там долбит рок. Самое то, когда в душе раздрай.
Скидываю кофту, обходя периметр зала и принимаюсь за разминку.
Глава 4
Богдан
– Представляешь, в Москве открылся мой любимый СПА-салон, – именно с такой репликой появляется в моем кабинете Илона. Без стука и предупреждения.
Время шесть часов вечера. Экватор рабочей недели. За окнами уже темнеет. Офис потихоньку расходится по домам, о чем говорит шебуршение в длинных коридорах бизнес-центра.
Я отрываю взгляд от бумаг, слегка охренев от подобной беспардонности девушки, но свое замечание держу при себе. Киваю, кручу ручку в пальцах и возвращаю взгляд на отчеты:
– Я за тебя рад.
– Нет, ты не понимаешь, Богдан.
– Не понимаю, Ил. У меня много работы. Ты что-то хотела? Если нет, то присядь, подожди минут тридцать, я раскидаюсь с бумагами и поедем, где-нибудь поужинаем.
– Вот, как раз это и хотела, – огибает стол Илона, – позвать тебя в СПА. Там есть классная комплексная программа для двоих, – кладет ладони на мои плечи, круговыми движениями разминая. – Массаж, вино, хаммам и бассейн. Расслабимся, отдохнем, проведем время вместе. Что скажешь?
– Заманчиво, конечно, но нет.
– Но почему?
– Ты знаешь, что я не любитель таскаться по подобным заведениям. К тому же, после ужина, дома мне нужно будет еще поработать.
– Титов, – слышу по голосу – Ила начинает заводиться, – ты, может быть, тогда в январе со своей работой распишешься, а не со мной? – до боли сжимают женские пальцы мои плечи.
Для женщины, не склонной к истерикам по пустякам, Илона в последнее время устраивает их слишком часто. Это неприятно коробит. Еще не заимели штампы, а она уже ощутила надо мной власть? Так дело не пойдет. Приходится ее осадить, напоминая:
– Если бы не моя работа, с которой ты предлагаешь мне «расписаться», то вряд ли бы у тебя было много возможностей капризничать, выбирать рестораны с Мишленовскими звездами и таскаться по дорогим СПА. Осторожней, Ила, я ведь могу и передумать на тебе жениться.
За спиной виснет тишина. Ладони на моих плечах напрягаются и деревенеют.
Проклятье!
Грубо вышло. Осознаю. За мной тоже есть косяк: последнее время я и правда в обществе будущей жены только сплю. В прямом смысле. Без всякого интимного подтекста. Секс между нами если и есть, то «по-быстрому». Просто это все, на что хватает моих сил после авральных дней на работе. Про совместные походы куда-то вообще молчу. Последний раз две недели назад в Берлине, и то это был деловой ужин в компании компаньонов и их жен.
Да, Титов, без ласки и женского внимания звереешь с каждым днем все сильнее.
Блть!
Потираю переносицу и, скрепя сердце, откладываю бумаги. Поднимаюсь с кресла и ловлю Илу в кольцо рук. У нее слезы в глазах стоят. Наигранные или нет – без понятия. В любом случае – неприятно.
Ладонью за шею ее к себе притягиваю и целую. Мягко. Особо не напирая, извиняясь за собственный срыв:
– Прости, малыш. Нервы реально не к черту.
– Я просто хотела провести с тобой время. Разве это плохо? Не ради себя, Титов! Ради тебя. Нас! – звучит пламенная отповедь.
Я сдаюсь.
– Хорошо. Работа подождет. Сейчас оденусь и едем в этот твой СПА.
На губах Илоны расцветает улыбка. Победная. Ладно, может, оно и к лучшему. Сбросить лишний стресс не помешает. Да и массаж я люблю.
Юля
Открываю глаза, за окном уже светло. Кидаю взгляд на часы – почти десять. Эти несколько дней я то и делаю что сплю. Кажется, мой организм решил отыграться за жесткий режим.
Снова закрываю глаза. Понимаю, если я сейчас усну, то весь оставшийся день буду чувствовать себя размазней. А это очень неприятно. Поэтому как бы не хотелось подниматься, надо. А чтобы проснуться окончательно, плетусь в душ. Контрастный как раз должен меня привести в чувства.
В ванной, под прохладными струями воды я будто оживаю. После душа чищу зубы. Заставляю себя простоять с электрической щеткой пока не истекут положенные две минуты. А потом умываюсь и улыбаюсь своему отражению в зеркале.
– Красотка, – говорю я.
Накидываю банный халат и выхожу в комнату. На тумбочке разрывается телефон.
– Алло, – отвечаю сразу, как только вижу имя звонящего.
– Юлька! – чуть ли не визжит в трубку женский голос. – Мне тут донесли, что ты прикатила домой. И молчишь, не звонишь, – укоряет меня Вероника, моя лучшая школьная подруга. Мы с ней с первого класса дружим. Прям как за одну пару сели – так до моего поступления в Питер и были не разлей вода.
– Не поверишь, Ник, я все это время тупо отсыпаюсь! Организм решил провести полный курс восстановления.
– Ага, так я тебе и поверила. Это в перерывах между занятиями на станке? Наверное, и в отпуске ни шага в сторону от режима и тренировок?
– Это да. Мышцы ноют, – жалуюсь.
Потягиваясь, ощущая каждую клеточку собственного тела.
– Значит, это действительно судьба.
– О чем ты?
Подхожу к кровати и сажусь на край. Разглядываю пальчики на ногах.
– У меня сертификат на процедуры в СПА. Новый открылся. Шикарное место.
– И откуда у тебя в такое шикарное место сертификат?
– А вот, все тебе расскажи. Так что? Пойдем? Заодно поболтаем. Кажется, я тебя сто лет не видела, – причитает подруга. – А потом ты уедешь, и еще сто не увижу.
– Мы не виделись с лета, когда ты прилетала ко мне. А это не сто лет.
– Значит, “нет”?
– Значит, “да”! Отказаться от такого предложения как минимум глупо, – улыбаюсь.
– Значит, заметано! – победно ликует Вероника.
– Во сколько?
– В половине седьмого я за тобой заеду. Все, я помчалась по делам. До вечера! – тараторит подруга и бросает трубку.
Половина седьмого. У меня времени целый вагон. Успею погулять по магазинам с теть Людой. Мы вчера говорили о том, чтобы украсить дом к празднику. Новый год уже на носу, а у нас даже самой завалявшейся мишуринки нет.
Переодевшись в домашнее, я тороплюсь вниз, в кухню.
– Юленька, – с улыбкой встречает меня наша домработница. – Завтракать?
– Да, – киваю, понимая, что жутко проголодалась. – Я готова съесть слона!
После легкого завтрака мы заказываем такси и едем в торговый центр. Там мои глаза, как по команде, разбегаются в разные стороны от обилия прекрасного. Под музычку Frank Sinatra мы с Людмилой пропадаем в длинных рядах с новогодними украшениями.
Напевая себе под нос знаменитую Let It Snow, набираем много шикарных штучек и игрушек для елки. Саму елку тоже приходится купить, потому что живую у папы вечно нет времени установить. Так что в этот год у нас будет большая искусственная. Пышная, с имитацией снега на ветках. Как настоящая – глаз не оторвать.
М-да, еще я не удержалась и купила гнома. Каюсь! Забавного такого, красного. С ногами, которые могут быть длиннее или, наоборот, короче. В зеленой жилетке и таким же колпачком. А потом подумала-подумала и еще прикупила парочку подобных. Крыльцо дома украсим!
Кстати! Не помешает тележка с мишурой и светящийся олененок. Он шикарно впишется в уголок рядом с клумбой у подъездной дорожки к дому. Точно, решено.
Пока я набирала все эти прелести, Людмила только и делала, что охала и ахала на мое расточительство. Да я и сама понимаю, что разогналась. Но кто бы знал, как мне отчаянно хочется праздника! Настоящего, светлого, запоминающегося! Это первый год после маминой смерти, когда будет украшен дом. До этого мы с папой обходились ужином и просмотром новогоднего “Голубого огонька”. Затем он уходил спать, а я гулять с подругами.
Этот Новый год должен быть особенным. Я чувствую.
После торгового центра мы с Людмилой заходим в кафешку перекусить. А уже оттуда, довольные, едем домой. Она все причитает, что нужно срочно готовить ужин. Хотя сама прекрасно знает, что отец в шесть не приедет с работы. Хорошо, если в десятом часу появится. И когда этому человеку заниматься дочерью? Ему времени даже на себя катастрофически не хватает.
Дома пакеты и коробки сгружаем все в гостиной. Она совмещена с прихожей. Самое место для елки, которую доставка привезет завтра в обед.
– Я разберу завтра пакеты, – предупреждаю домработницу.
– Ты куда-то торопишься?
– Ага, Вероника позвала в СПА. Говорит, новый, совсем недавно открылся. Зовет с собой. Я не могла отказаться, – виновато улыбаюсь.
– Конечно, зачем отказываться! Отдыхай. Завтра продолжим это предпраздничное безумство. Ох, уж этот Новый год, с ним вечно столько хлопот! – причитает Люда и скрывается на кухне.
Я же, перемахивая через ступеньку бегу наверх. Одеваться. На часах половина шестого. У меня час на сборы.
В указанное Вероникой время я выхожу из дома. Подруга уже поджидает у ворот, нетерпеливо помахивая мне из салона своего яркого, солнечного Nissan Juke, который отец подарил ей на восемнадцатилетие.
Отношения у него с дочерью натянутые. Не то, что у нас с папой. Но Ника не любит поднимать эту тему. Я и не лезу. Перекидывая рюкзак через плечо, торопливо перебирая ногами, заскакиваю в машину подруги.
– Привет, красотка.
Обнимаемся и целуемся в обе щеки.
– Привет, – улыбаюсь.
Я действительно соскучилась по ней.
– Ну, что, погнали?
Пока едем, подруга трещит без умолку. Рассказывает, что произошло за эти пару месяцев моего отсутствия. Мы будто по телефону и не разговаривали ни разу. У нее безумное количество новостей. Хотя не удивительно. У такой, как Вероника, жизнь – непрекращающийся фонтан событий! Энергичная, активная, жизнерадостная и бойкая она у меня девчонка. Таких приключения, как правило, находят сами.
– Кстати, ты слышала, Юль? Пашка с Ленкой все-таки залетели! Будут расписываться.
Эта парочка наших одноклассников. Любовь у них со средней школы. Мы вообще думали, что они женятся сразу, как только выпустятся. Но на пути их счастья встали родители, которые оказались не в восторге от “раннего” союза молодых. Препятствовали, как могли, и даже развели парочку по разным городам. Но, видимо, большая и светлая все же победила.
– Ого! Они молодцы. Зря так с ними предки. Против сердца не попрешь.
– Да уж. Дали бы им жить спокойно, глядишь, не так рано бы и дедами с бабушками стали, – смеется. – Так, а ты там как? Не нашла себе Питерского балеруна? – подмигивает мне Ника, на миг оторвав взгляд от дороги.
Я прыскаю от смеха.
– Не смешно, между прочим, – заявляю я, но сама еле сдерживаю улыбку.
– Я серьезно! Ты там в монашки заделалась? Такая красотка и одна. А как же свидания? У нас же самый возраст: влюбляться, целоваться и творить всякие безумства…
– У меня просто нет времени. Да и, – пожимаю плечами, – как-то не попался еще тот, с кем бы я захотела идти на свидание. Как-то так.
– Ага, так я тебе и поверила, Юлька. Просто так и скажи, что мальчики твоей профессии тебя не привлекают. Худенькие они у вас все, щупленькие и чересчур благородные… Ой! – не дав мне возмущенно опротестовать, меняет тему Вероника. – Вот и приехали. Чуть не проскочила поворот!
Подруга паркует машину перед большим зданием с яркой вывеской “Магия СПА”. Что ж, название многообещающее. Мне уже нравится.
Мы проходим в фойе, на ресепшн. Миловидная девушка администратор оформляет на нас пропуск, указывая нам в сторону раздевалок, куда мы и торопимся. Не терпится уже побаловать себя множеством расслабляющих процедур. Безумно хочу массаж и поплавать. А еще с удовольствием сходила бы на обертывание. Но не все сразу.
Мы переодеваемся, оставляя сумки и телефоны в шкафчиках. Напяливаем выданные нам новенькие белые халатики. И, пока я вожусь со своим поясом, Вероника ошарашивает меня новостью:
– Я же тут работу нашла.
– Ого, какую?
– Только не смейся, – выдает серьезно.
– Ты что? Нет, конечно.
– Танцовщицей в ночной клуб, – еще больше ошарашивает меня Ника.
– Да ладно? Ничего себе, – хмурюсь.
– Только вот не надо этих взглядов, Юль, – дуется. – Между прочим, там все прилично. Не все такие, как ты, после школы балета поступили в академию. А там оплата хорошая. А мне нужны деньги. И это лучший вариант, чтобы не бросать очку.
– Главное, чтобы тебе нравилось, Ник, – говорю примирительно.
– А мне и нравится, – улыбнулась подруга. – Хоть так я могу танцевать. Родители, конечно, не в курсе. И лучше им пока не знать.
– А деньги почему? Тебе родители не дают?
– С отцом здорово повздорила, – отмахивается Ника. – Как всегда – разошлись во мнениях. Ну, да ладно, идем. Через десять минут нас ждут в массажном кабинете. Я уже предвкушаю, как сильные руки какого-нибудь симпатичного Альберта будут мять мою шикарную спину, – поигрывает бровями Вероника.
Я прыскаю со смеху, подхватывая полотенце. Мы решили сначала сходить на массаж, а уже потом поплавать.
Во время сеанса мы молчим. Нике, конечно, не Альберт достался, а скорее Альбертина, но подругу это ничуть не расстроило. Массаж расслабляет так, что я почти засыпаю. Особенно на этапе расслабляющих поглаживаний по спине и плечам.
После мы направляемся в душ, смывать с себя масла и благовония после массажа и держим курс на бассейны. Они в этом СПА общие, для всех посетителей. Есть крытый теплый, есть открытый с подогревом, и обычный, самый протяженный. Там я планирую навернуть пару кругов, чтобы размять забитые после тренировок мышцы.
Собираю волосы в пучок, накидываю на себя халат.
– Юль, ты где там?
– Бегу!
Наконец справляюсь с тканью и делаю шаг из душевой, да тут же впечатываюсь во что-то твердое. Или… кого-то?
