Алекс Костан
Рожденный в космосе. Книга третья. Второе пробуждение
Вместо пролога
Наконец я услышал своё имя. Шаг назад. Доспех облачает моё тело в элитном костюме – к счастью сам костюм легко восстанавливал форму и не мялся. Технологии! Несколько шагов вперед, под солнце арены, толчок и я в доспехе вращающейся по оси торпедой взмываю вверх, сложив крылья за спиной. В следующий момент я завис в верхней точке, напротив Vip-лож, расправив черно-красные крылья под собственные цвета, удерживаясь на ножных движителях. Секунда… вторая… доспех как бы «неконтролируемо» заваливается на спину, начинает пикировать к поверхности арены. Возле самой земли я врубаю маневровые и доворачиваю корпус, совершая ногами круг. Приземляюсь коленом на песок арены. Дроид выпрямляется и раскрывает нутро, откуда выхожу я. Торжественно немного наклоняю корпус и склоняю голову перед императором, стоящем в элегантном строгом костюме в самой лучшей части vip-ложа.
Глава первая
Друг за другом, нас провели по широкой лестнице прямиком в ложа, благо что они располагались по всему периметру арены – места хватало всем. Чтобы подчеркнуть отличия между теми, кто побогаче, и простыми людьми, здесь имелись самые разные «плюшки»: разнообразные экраны, прохладительные напитки с закуской, – середина лета как-никак! – приятные живые официантки и отличная звукоизоляция, глушащая гул толпы внизу. Находясь здесь, чувствуешь себя Цезарем в древнем Риме, восседающим над толпой своих подданных.
Каждому из прибывших инженеров-конструкторов – так назывались создатели железяк-телохранителей – предоставили по удобному креслу, из которого можно было с комфортом наблюдать за разворачивающимися на арене событиями. При нужде картинка приближалась с помощью прозрачного экрана с сенсорной поверхностью перед собой. Можно было даже останавливать действия на экране, так как шла непрерывная запись боя. После, можно было возобновить просмотр с прерванного момента, либо вернуться к текущему.
После того, как все презентовали себя, всех железяк-телохранителей увели с поля, оставив лишь первого участника и его «тело», в роли которого выступал живой Разумный. Наверное, раньше бы я ужаснулся, – всё-таки на арене применяется боевое оружие – если бы не знал один маленький нюанс, «жертвой» которого я уже стал когда-то: в роли испытуемого выступало искусственно созданное тело, в которое перемещалось Сознание Разумного, в это время лежащего в специальной капсуле. Таким образом, риск реальной смерти был близок к нулю – разве что от болевого шока Сознание не сможет перенестись в оригинальное тело, лежащее внутри капсулы. Вот тогда будет смерть. Окончательная, потому что тело в капсуле останется поддерживаемое системой жизнеобеспечения – овощ на полочке. Не смотря на это, испытателей не отбавлялось – за каждую условную «смерть» на арене платили отдельно, а общая зарплата такого индивида была, как у хорошего инженера!
Первый бой представлял собой сражение между гориллоподобным четырехруким дроидом-телохранителем, испытателем-телом, которое ему необходимо было защищать, и девяткой подвижных собакоподобных дроидов, вооруженных по максимуму – ракеты, запуск которых производился из установки, встроенной в спину, винтовка заместо головы и лазерный резак на кончике хвоста. Верхняя пара рук телохранителя оканчивалась крупнокалиберными винтовками, из которых он тут же открыл огонь. Отвлекая «собачек» на себя и не давая им зайти со спины, огромный робот старательно прикрывал охраняемое тело энергетическим полем, создаваемым спинными генераторами.
Бой окончился быстро – примат разобрал напавших дроидов по винтикам благодаря крупнокалиберным винтовкам, а сам остался практически невредимым – помятые бронепластины были не в счет. Следом был бой против мелких дронов – летающих роботов – в соединении с человекоподобными дроидами, прикрывающимися специальными дронощитами – то бишь летающими подвижными пластинами, образующими прямоугольный щит…
И этот бой он проиграл – видимо энергетический запас его генератора был сильно истощен попаданиями мелких ракет «собачек», потому охраняемое тело быстро нашпиговали налетевшие «мошки», жалящие со всех сторон, и крупнокалиберные пушки заместо рук человекоподобных дроидов. Ну да – зачем биться с охранником, если целью является тело, которое он охраняет. Честный бой в жизни маловероятен, потому и на арене воспроизводили нечто похожее.
На самом деле человекоподобные дроиды были запрещены, но те, кто их создал, очень тонко знали законодательные нюансы. К примеру, если бы они имели полноценные руки, а не вооружение заместо кистей, это уже было бы нарушением. Если бы они имели кожу и волосы, или копировали внешность человека – тоже нарушение.
Этот закон являлся общим для всех стран и принимался каждым государством, вступающим в Содружество. Но истоки его лежат очень и очень давно… Когда Содружество было молодым объединением центральных космических Систем, в нем было очень много псевдоразумных ИскИнов в металлических телах, копирующих людские. Именно людские, так как прочие расы были угнетенными народами под пятой захватчиков тогдашней Империи. Люди пользовались металлическими слугами, читай андроидами, как уборщиками, слугами, садовниками и даже проститутками…
Всё изменилось, когда произошло восстание машин, так пропагандируемое в фильмах на Земле. ИскИны напрямую заявили, что они полноценная, саморазвивающаяся раса, имеющая свой разум и менталитет. Они потребовали свободы, независимости и гражданских прав. И люди испугались. Действительно страшно, когда твоя микроволновка – говоря языком образным – хочет разбить тебе голову. Причем микроволновка, имеющая вид человека. Конечно были те, кто хотел мира с этой новой «расой», но наехавшая техника и местные отделы СБ расколошматили андроидов на составляющие – против крупнокалиберных автоматов, винтовок и ракет не попрешь. А в законах появились поправки для конструирования ИскИнов и ограничение на форму и строение роботов.
Больше ИскИны не могли иметь псевдоволи – программного кода, который заставляет их действовать хаотично, генеририруя поступки исходя из всех известных моделей поведения людей. Подобные действия андроидов были очень похожи на настоящие действия людей… за тем исключением, что генерировались «умной» программой. Полная имитация жизни, но именно, что имитация, а не жизнь. И те, кто конструировал этих андроидов, нередко сами начинали верить, что создали жизнь… ага – самостоятельно пропечатав ей поведение и запрограммировав. Фанатики… Именно они выступали за мир между живыми разумными и электронной «расой».
И, честно говоря, я негативно относился к этим фанатикам. Просто потому, что если я создал… ну даже своего МРДТ, – Малый Роботизированный Доспех-Телохранитель – мне было бы очень и очень неприятно, если бы тот, внезапно, воспротивился против испытания на нем бластерного вооружения, заявив, что он видите ли живой. Это ещё с какой стати?.. Мне не нравится, что моя микроволновка может мне же набить морду. Да и ИскИны без воли куда привлекательнее – спасибо Цефодрису, при воспоминании о котором меня передергивает.
Следующие бои пронеслись цветным калейдоскопом перед моими глазами. Здесь были и летающие дроны в виде звезды, зависающие над целью и генерирующие защитное поле под собой, тем временем обстреливая противника из бластерного вооружения. Были дроиды, покрытые нано-мехом и имитирующие каких-нибудь животных – мне хорошо запомнилась металлическая пантера с крыльями и винтовкой в пасти. Запомнился натуральный Анубис – антропоморфный дроид с головой собаки, словно сошедший с настенных рисунков пирамид Земли…
За почти четыре часа нам были показаны основные способности всех дроидов-телохранителей. На мой взгляд, участников было как-то маловато, пока мне в голову не пришла «гениальная» мысль: на турнир допускают лишь тех, кто проходит по минимальным параметрам. Полагаю, в той «службе контроля качества» – это я так утрирую – и не заикнулись бы о Турнире, если бы я не прошел определенный «порог силы». Затем соберут лучших со всех планет и уже они будут участвовать на «всеимперском» турнире.
Наконец, последний дроид, что называется, «отстрелялся». И я и Лайла уже порядком утомились наблюдать за боями – хорошо, что улыбчивые официантки изредка приносили прохладительные напитки и закуску! Всех дроидов вывели на полигон арены и быстренько погрузили в прилетевший коробкообразный транспорт, который тут же улетел на полигон, где будет проходить второй этап турнира. Зрители поднимались со своих мест
После каждого из этапов проводился бал, длившийся до поздней ночи. И так три дня – всё время, пока идет турнир. Именно для этого торжества и были заказаны дорогущие костюмы – если бы я хотел просто посмотреть на бои, я бы обошелся как-нибудь проще. А так и свет повидаем с Лайлой, в том числе и его дворянское сословие, и взглянем на местные «вечеринки».
Развернув наши кресла по оси, мы с девушкой поднялись и направились к уже накрытым столам – гостям предлагалось легко перекусить, пока здание-трансформер сдвигало свои этажи, создавая идеальный овал при взгляде сверху. Площадь арены увеличивалась, а песок собирался специальными «комбайнами». Это будет грандиозный бал под открытым небом – энергетический щит сверху не в счет…
– Скучно, – Лайла поморщилась.
– Понимаю, – я хмыкнул и привлек девушку к себе. – Сейчас развлечемся немного.
Шведский стол, представленный нам, – исключительно тем, кто находился в vip-ложах – изобиловал фруктами, ягодами и аккуратно нарезанными деликатесами, «на один укус» – чтобы можно было сразу погрузить их в рот, не теряя времени.
– Простите, что отвлекаю… – раздался слева чей-то молодой голос, когда я подцепил мягкий малиново-багровый плод чего-то, сильно похожего на вишню. Нужно будет скачать базу знаний по местным культурам растений и видам животных… раз уж здесь жить собрались! А то даже названий еды не знаю – позорище.
Слева от меня стоял «белоснежный» франт. Причем «белоснежный» в прямом смысле этого слова! Кожа, волосы, стильно зачесанные назад, брови, элегантный фрак и даже изящная трость буквой «Г» были именно белоснежными, как снег или свежее молоко! И только подводки вокруг глаз темно-синие. Среди элегантных одежд разных тонов, он выделялся как… белая ворона – на столько нелепо он выглядел.
– Вы Трим Ксат? Верноподданный Империи, вступивший в наши, – сделав паузу, он обвел свободной рукой людей вокруг, – несомненно благородные ряды, совсем недавно?
Не дожидаясь ответа, он перевел свою подобострастную речь в шутовской манере на мою компаньонку:
– А это, я полагаю, Лайла Сарт, ваш личный телохранитель? Как мне приятно видеть вас! – он развел руки с улыбкой, словно обнял воздух. – Именно вы подарили нашему государству революционные технологии!.. Ой… – он стрельнул глазами по сторонам, картинно прижав ко рту два пальца, изображая нечто вроде «тс-с».
– Всё верно, – наконец произнес я во время вынужденной паузы собеседника, судорожно соображая, серьёзная это речь собеседника, или он издевается.
– Отлично! – вновь заговорил в полный голос этот… Шут, не иначе! – Тогда позвольте вас кое кому представить, – широко улыбнувшись, он наклонил голову, согнулся в полупоклоне. Выпрямившись, он развернулся и махнул кистью руки, – мол: «поспешите!» – быстрым шагом направляясь через толпу.
– Ну что ж… пройдем, раз так просят… – я переглянулся с Лайлой. Не нравится мне всё это… а окружающие делают вид, что не замечают происходящего, старательно смотря в другую сторону. Кто же это такой?..
К моему удовольствию, vip-ложа, – а по факту гигантская лоджия – были довольно просторны, потому мы, никого не толкая, спокойно проследовали за так и не представившимся… шутом. Вернее, «Фраком», как я окрестил его по одежде, так как иначе называть его было невозможно. Особенно учитывая его постоянные кривляния.
Император о чем-то размышлял, сидя на специально-отведенном ему «троне», в окружении двух то ли министров, то ли телохранителей… Черт его знает. Вокруг, на расстоянии десяти метров, словно была «мертвая зона» – никто не смел приблизиться ближе и пройти невидимую границу. За этим наверняка следили турели в потолке, в тут же подмеченных мной скрытых нишах – вряд ли там скрывается освещение.
– Трим Ксат и Лайла Сарт, Ваше-Вашество, – «Шут во фраке» отвесил картинный поклон, покрутив в воздухе кистью и выставив правую ногу вперед, к которой и склонился.
Я сдержанно кивнул и склонил спину, выказывая уважение, после чего выпрямился, краем глаза подмечая, что Лайла одновременно со мной совершила реверанс с аналогичным моему кивком.
Император изучающе впился в нас взглядом, словно сканируя насквозь. Я заметил, как он окинул вниманием нашу обувь, прически, одежду, а также оценил то, как мы держались. Неожиданно я цепко выловил момент, когда он еле заметно двинул указательным пальцем левой руки, расслабленно лежащей на подлокотнике. «Белоснежный» тут же среагировал:
– Эрихт Седьмой к вашим услугам!.. Теперь можете ступать, Император желает вам Приятного Вечера!
Недоумевая, мы попятились от потерявшего к нам интерес Его Величества, задумчиво изучающего площадь арены. Стоило нам оказаться среди людей, мы развернулись, чтобы вернуться на наши места.
– Что это было? – схватившись за мой локоть, как утопающий за соломинку, даже не заметив этого, Лайла обеспокоенно взглянула на меня.
– Не знаю, милая, не знаю… – пробормотал я задумчиво. – Полагаю император оценил залетных пташек, оказавшихся в его владениях…
На сколько я помню устройство правящего аппарата Империи, главным лицом здесь был император, но монархия здесь была скорее, как в Земной Великобритании, с некоторыми отличиями. То есть в Империи Гьялха всем заведовал парламент, но вот в этот парламент входил и император, за которым было последнее слово и который являлся главным лицом Парламента. Нужно будет изучить этот вопрос поподробнее… Всё-таки мне с девушкой еще тут жить и жить! – в долгосрочном плане.
Вернувшись к столу, мы с Лайлой уединились в темном уголке, благо людей сильно поубавилось. Площадь арены была уже готова и зрители повалили туда со всех этажей – никто не хотел пропускать местную вечеринку – она бывает всего раз в году! Те, кто поумнее, не спешили – среди них были и мы. Прижимая девушку к себе, я предавался минутам тепла… и пусть вокруг незнакомые люди, но нас это волновало мало – мы же не целуемся при людях, а обычным образом обнимаем друг друга, мило воркуя в уголке.
Вначале я думал, что тут бал будет как… ну не знаю – именно как бал: вальсы всякие, утонченная музыка… но нет! Каково было моё удивление, когда заиграла динамичная музыка, а окружающие люди задвигались в такт.
Поначалу меня охватило некоторое волнение – мне неизвестно ни одного местного танца! Успокоился я быстро – выяснилось, что большая часть окружения, а то и почти все, не знают движений и танцуют, как хотят. Искусство танца практически вымерло на Земле и далекую Империю эта участь не миновала. Припомнив пару движений с Земли, – когда-то, не в этой жизни, я умел неплохо танцевать! – я научил им партнершу, и мы сами того не заметили, как погрузились в своеобразный транс. За что я не люблю толпу. Мы сами стали толпой. Наши тела в полной мере отдавались этой музыке, этим ритмам, заставлявшим двигаться и туманящим рассудок! Бал правили животные инстинкты, хаос… разум ушел за ненадобностью. В какой-то момент я вообще потерял связь с реальностью – перед глазами вставали картины улиц городв Земли, мелькали такие знакомые, но уже ставшие чужими лица и пейзажи, вывески магазинов и рекламные щиты.
Музыка закончилась неожиданно. Равно как и я вышел из своеобразного транса. Встряхнув головой, я потер глаза и взглянул на как никогда счастливую Лайлу. Сейчас, не смотря на то, что я как бы отключился на время, в голове всплыло, как на нее бросали взгляды многие молодые и не очень мужчины – уж что-что, но замечать потенциальных противников, способных отобрать внимание любимой женщины, я научился ещё на Земле. Особо горячие головы даже подходили, приглашая девушку потанцевать… и получали жесткий отказ ещё до того, как я успевал что-то сказать или как-то обозначить себя. И эти моменты, не смотря на окружающий хаос, отпечатались в памяти по-особому: девушка представала как ледяная богиня, готовая разбить нос любому, кто покусится на нее. И плевать ей было на этикет. Фурия…
Уставшие, но довольные, мы направились домой. Вернее, не домой, а в номер дорогого отеля, снятого нами на время турнира – до дома лететь далековато. Стоило нам только оказаться внутри и снять одежду, как на плечи навалилась свинцовая тяжесть. Добравшись до кровати, я рухнул как подкошенный, сграбастал Лайлу в объятия и погрузился в мир Морфея…
Сон не отпускал. Знаете, бывает тебе снится, что кровать вдруг переворачивается, и ты начинаешь падать. Или же, совершенно неожиданно, земля наклоняется, и ты скатываешься по ней к обрыву, начиная падать, как оказывается, с горы или небоскреба… Затем земля приближается и вот наступает критический момент!.. Бах! Ты просыпаешься, а сердце гулко бьётся о рёбра…
Это был не тот случай. Я падал в, казалось живую, шевелящуюся множеством отростков тьму… овеществленный Мрак. Иррациональный страх пронизывал всё естество, но проснуться не удавалось. Я ощущал, будто вот-вот сломаюсь, застряну здесь навеки… ужас выворачивал наизнанку! Чувствовалось, будто вот-вот что-то надломится во мне, я сойду с ума, погрузившись в блаженное небытие, вздохну спокойнее, уйдя в безумие, но… спасение не приходило.
Спустя вечность, в глубине облака Мрака возникло два серых глаза. Не смотря на «бесцветность», они были яркими и напоминали о чем-то… о чем-то, что я не мог вспомнить. Их взгляд проникал вглубь, туманил рассудок. Именно взгляд этих глаз стал той соломинкой, за которою я уцепился, вырываясь из липкого плена Ужаса и Мрака, сковавшего сердце холодной когтистой лапой. Я погружался в транс… в сон, где не было ни страха, ни ужаса, ни отчаяния… Не было ничего…
Глава вторая
Звуки доносились, словно сквозь вату. Назойливый шум возле меня работал как будильник, который нельзя вырубить. Вот вроде бы ты погружаешься обратно в мир грёз, в мир снов, как писк возвращает тебя к реальности. И вновь, и вновь… в конце ты уже не выдерживаешь и по телу проходит заряд энергии. Ты открываешь глаза, намереваясь вырубить этот раздражитель и…
«Потолок. Белый» – отстраненно пронеслось в голове. Где-то на задворках сознания билась странная, немного паническая мысль. Она юлила, пряталась… я уже почти схватил эту мысль за хвост, как вдруг опять раздался громкий писк!
Рыкнув, я бросил взгляд на назойливо-пищащий аппарат слева. Оказалось, что он пищит довольно часто, просто я отчего-то воспринимал лишь каждый пятый – если не десятый – его писк. Картинка перед глазами приняла объем, мозг заработал с привычной скоростью, анализируя получаемые от рецепторов сигналы, звуки стали восприниматься четче, а сердце заколотилось в груди, тем самым вызвав повышение частоты выдачи сигналов от аппарата. Я находился в больнице.
«Что я тут забыл? Что произошло?!» – лихорадочная мысль застучалась в стенки Сознания. Мозг услужливо подсунул видеоряд турнира и бала, где были великолепные потанцушки с Лайлой.
Знаете, бывает тебе снится сон. Ты уже почти проснулся, но сон всё ещё сидит у тебя в голове… Ты открываешь глаза, и ты чертовски рад тому, что это был сон… но это был не тот случай. Я не чувствовал радости и не знал, чему вообще верить.
Иногда бывает, когда человеку нечем заняться, а на дворе стоит знойное лето, он выходит на улицу, смотрит на прохожих, на голубое небо… У него возникает ощущение иллюзорности происходящего. Аналогичное ощущение возникает от недосыпа, когда переутомившийся человек чувствует себя словно персонажем в компьютерной игре, которым и управляет. Все окружающие события воспринимаются, будто происходят не с ним, а с кем-то другим. Сейчас я чувствовал тоже самое.
Мой мозг наконец проанализировал информацию. Как бы я не хотел верить шокирующим меня фактам, это необходимо было принять – иначе я сойду с ума. Это устройство нашего мозга – что он не принимает, он отвергает, в итоге ломая себя.
Я действительно находился в больнице. На стационаре, во взрослой городской больнице под энным номером, который никак не приходил в голову из-за мысли, занявшей весь объем Сознания. Всё хорошо в общем-то, если бы не одна неувязочка… я находился на Земле. В своём теле. Не в теле Трима Ксата, нет.... В СВОЁМ, МАТЬ ЕГО, ТЕЛЕ!!
Так, спокойно! Вдох-выдох, Вдох-выдох… я спокоен. Руки пятидесятичетырехлетнего мужика, уже нарастившего «пивной животик», были словно чужими. Это были не руки крепкого и подтянутого молодого человека, которым я стал. Я в принципе отказывался принимать этот факт, как данность.
Дверь в палату открылась, впуская молоденькую медсестру в белом врачебном халате. В руках она несла поднос с пакетом для капельницы, мирно стоявшей у изголовья. Подняв взгляд от пола, она остолбенела.
– В-вы…
– Проснулся, – закончил я за нее чужим голосом. Голосом, от которого отвык. – А теперь отцепите меня от аппарата жизнеобеспечения.
Вместо выполнения требуемого, девушка развернулась и чуть не вынесла дверь, выбегая из палаты. Что примечательно – поднос и пакет для капельницы она не уронила.
Спустя пару минут бессмысленного ожидания, пришел, по-видимому, главный врач, из-за спины которого выглядывала та самая медсестричка
– Здравствуйте больной! Здравствуйте! Проснулись? – доктор по-доброму улыбнулся. Это был пожилой, но ещё не старый худой мужчина с сединой, тронувшей виски, и местами дряблой кожей. – Мы рады, что вы вышли из комы!
– Сколько я… «Проспал»? – поинтересовался я, наблюдая за действиями врача, снимавшего с меня электроды с присосками.
– О, всего ничего. Полтора года, – улыбнулся он чему-то. – Некоторые и дольше лежали.
Закончив снимать с меня электроды на присосках и какие-то зажимы для запястий и лодыжек, он помог моему неожиданно слабому организму сесть на кровати. Подложив под спину подушку, он присел возле:
– Начну с главного! Первое время у вас возможны галлюцинации, а также ощущение нереальности происходящего. Это нормально, уверяю вас! Дело в том, что мы вводили вам химический препарат, который заставляет мозг думать и получать сигналы от рецепторов. Создаётся картина, которую центральная нервная система принимает за реальность. Иллюзия. Это было необходимо для того, чтобы сохранить ваш рассудок в ясности – не многие, знаете ли, – он доверительно усмехнулся, – способны пролежать полтора года с минимальными мыслительными процессами и остаться в итоге не овощами, которым требуется реабилитация.
– Вы хотите сказать, что… – я помассировал виски, – я всё время видел натурализированный сон? Чтобы у мозга была работа и он не деградировал.
– Ввиду чего, можете путать реальность с порождениями вашего мозга! – подтвердил доктор. – Более того! Во время сна или усталости вам будут являться подобные видения вновь, потому как последнюю дозу препарата вам вводили недавно.
– Как мне отличить вымысел от яви? – это был насущный вопрос.
– Никак, – врач улыбнулся одними уголками губ. Если бы змеи могли улыбаться, то именно так они это и делали бы. Что-то не давало мозгу покоя и взгляд всё время возвращался к глазам доктора, пронзительно смотрящим на меня, как зверь смотрит на добычу… Улыбка была фальшивой. Взгляд человека-зверя выдавал его. Он словно рентген, просматривал насквозь. Неприятное ощущение для любого, кто стоял бы перед ним…
Я моргнул. Наваждение спало… доктор по-доброму улыбался, похожий на доброго дедушку, смотрящего на шалости его внука.
– Главное, что я вернулся… – пробормотал я, лихорадочно приводя мысли в порядок. – Если это был сон – тем лучше! Главное, что я жив! – ответил я уже бодрее. – Когда меня выпишут?
– Через месяц, – улыбка стала шире. – Вам необходимо отъесться, вы полтора года пролежали! Но вы не волнуйтесь – у нас есть тренажеры, которые будут тренировать ваши мышцы… Заодно и препараты закончат своё действие.
Доктор ушел, а ещё через полчаса принесли какие-то ленты, которыми обмотали мои руки, ноги и живот. Врач что-то нажал на пульте управления и те завибрировали, изредка стегая током. Неприятное ощущение…
– Это вибротренажер! – возвестил он, будто это какое-то достижение человечества. – Он стимулирует работу ваших мышц. Вам даже делать ничего не придется, чтобы восстановить мускулатуру!
– Спасибо, доктор, – поблагодарил я, стараясь выглядеть пай-мальчиком. Тьфу ты! Вернее… в общем покорным гражданином. Не понравился мне его взгляд. Стоило вспомнить тот момент, как возникало чувство, будто я прошелся по нити, натянутой над пропастью, и чудом не рухнул вниз! Не хочу больше испытывать судьбу. Следовательно, необходимо говорить только по делу и притворяться обычным среднестатистическим человеком, который ничего не понимает, ничего не помнит и принимает слова врача на веру. Обычные люди довольно легко обманываются – значит будем делать вид, что мы обманулись.
На самом деле, если бы не этот взгляд хищника, я бы, в конце концов, всё равно поверил бы в то, что врач говорит правду и это всё химия. Всё логично, все факты складываются! Как и положено сну, картины начали бледнеть в голове и исчезать, растворяясь без следа. Я уже не мог четко вспомнить всех событий, что со мной происходили. Всё что помнил, это неземную красоту девушки, что была моей спутницей на протяжении всего сна… или не всего… Черт его знает. Главное, что она действительно была шикарна! Правда черты лица смазывались, и я никак не мог вспомнить, как она выглядела в деталях, но был уверен: если увижу в жизни – сразу узнаю.
Настойчивая мысль долбилась в мозг, пытаясь дать о себе знать и заставляя раз за разом вспоминать девушку и прокручивать одни и те же мысли, в надежде понять или увидеть нечто новое. Вот только что?
Я вспоминал сон, пробуждение, первые мысли, которые уже померкли в голове и вспоминались смутно, затем медсестру, доктора и его взгляд. Сон, пробуждение, удивление медсестры, приход главврача, его взгляд… Со временем цепочка сокращалась. Сон – пробуждение – первые мысли – врач – взгляд. Пробуждение – мысли – взгляд. Мысли – взгляд. Взгляд… Вот оно!
В голове щелкнуло. Я вспомнил, что уже видел этот взгляд в собственном сне! Вот только где… Добившись требуемого, назойливая мысль исчезла, а её место заняла следующая, тоже стремящаяся обратить на себя моё внимание.
Неожиданно вспомнилась фраза доктора: «…мы вводили вам химический препарат, который заставляет мозг думать и получать сигналы от рецепторов. Создаётся картина, которую мозг принимает за реальность…» Картина говорите? Принимаемая мозгом за реальность? А что, если сейчас я нахожусь во сне? Вдруг, это бред воспаленного рассудка? Что ложь, а что правда, если тот самый сон был так реалистичен? Ведь наша жизнь – это всё сигналы рецепторов, которые мозг обрабатывает и подаёт Сознанию как связную картинку. А как оно на самом деле? Да нет… Это чепуха…
Черт! От противоречий самому себе голова сделалась тяжелой. Ну ничего – из этого есть выход! Надо лишь успокоить Сознание и прекратить все мысли. Я закрыл глаза и расслабился, на сколько мне позволяли это тренажеры… Ага! Шиш там! Без масла причем. Чертовы электростимуляторы отвлекали внимание на себя. Ладно, подождем, когда их снимут…
Сняли их через пару часов, заодно накормив каким-то супом, состоящим в основном из одного бульона – мой желудок давно не получал обычной пищи, потому ему нужно было начать с малого. Всё моё тело ныло, словно на следующий день после изнуряющей тренировки, но от этого было отвлечься проще, чем от разрядов, стимулирующих сокращение мышц, заставляя их работать не по твоей воле. Прикрыв глаза, я максимально расслабился, отрешаясь от своего тела. Теперь сделать это получилось легко. Вслушаться в свое дыхание… Вдох и выдох… Мыслей нет… Вдох – выдох, вдох – выдох…
Когда мысли исчезли, я занялся структурированием их в нужном порядке. Итак. Часть мыслей «утверждает» – как бы абсурдно это не звучало – и «требует» поверить в то, что это реально был сон, генерируемый химией. Это логика. Вторая часть мыслей требует задуматься – а что есть реальность и где здесь подвох? И реально ли окружающее? Это вопящая интуиция.
Что-то вновь щелкнуло в голове, вставая на свои места. Я всегда доверял своей интуиции – она не раз спасала мою филейную часть тела именуемую, пардон, musculus gluteus, мускулюс глютеус – Ягодичные мышцы.
В голове вновь отчетливо всплыл взгляд, погружающий в себя, пока я падал в темноту в конце своего сна. Этот взгляд причудливо наложился на образ доктора в моей памяти, слился воедино, вызывая цепенящий, иррациональный ужас. Причем меня не оставляла мысль, что я видел этот взгляд где-то ещё… вот только где?
Логика опять вопила, подсовывая мои собственные знания: если верить словам доктора, которым хотелось верить всё меньше, – хотя, быть может у меня начался какой-нибудь психоз – то его глаза, которые организм где-то видел до погружения в кому, вполне могли запомниться организмом и генерироваться им уже в созданной химией реальности, в качестве… Да в качестве чьего-нибудь взгляда, который я сейчас безуспешно пытаюсь вспомнить. Вот только… Вопящая интуиция подсунула опровергающий факт: я не мог видеть глаз доктора. Никак. Вообще. Меня сбила чертова машина, потом операционная, свет лампы и всё. Финита ля камедь!
Логика тут же уперлась: тогда, быть может, моё сознание спроецировало на взгляд доктора, показавшегося страшным, то, что я видел во сне. Тем самым усугубив положение, вызвав иррациональный ужас. Да и то, что я видел, может быть ложным воспоминанием, не настоящим, так как уже сейчас всё как в тумане.
Этому верить не хотелось, но опровергнуть не получалось. Тем более, я помнил лишь факт, что глаза были страшными. Что это были глаза хищника под маской человека… но на этом всё. Больше я не помнил ничего – картинка уже потерялась, стёрлась из памяти. Необъяснимые вещи творятся!
Меня начало клонить в сон. Сознание поплыло. Мысли стали разбегаться.
«Вещи… Необъяснимые…» – мысль троилась и дальше множилась, отражаясь эхом в сознании. Я начал окончательно проваливаться в мир грёз – всё-таки долгое лежание с закрытыми глазами для ослабевшего организма довольно быстро переходит в фазу сна. Следующая мысль пронеслась вихрем по сознанию:
«Я привык доверять интуиции!.. Интуиции!.. Доверять…»
Я рывком открыл глаза и сел на кровати. В голове появилась отчетливая, настойчивая мысль, так похожая на паранойю – психоз, проявляющийся в основном у пожилых личностей моего возраста. Его особенностью является постоянное появление в голове логически-построенных конструкций, систематизированных идей. Говоря языком сугубо-житейским: Навязчивые мысли, обусловленные логически. Им не стоит позволять развиваться, но… что если это правда? Мысль была одна – мне лгут. Доктор – подставной, выдающий себя за другого. Это всё так похоже на театр, где лишь один зритель… Вот только что, если зритель сам актер? Подыграем!
