Алекс Кожин
Навоз как средство от простуды (хроники пандемии)
Акт первый
Говорят, что два нейрона в чашке Петри способны извлекать квадратные корни. Сам я не проверял, утверждать не буду. Но вот четыре головы, полные нейронов, не смогли точно вспомнить, с чего все началось мартовским вечером високосного 2020 года.
В тот вечер, после рабочего дня, председатель колхоза «Новые Оглобли» Петр Авдеич Тарасенко и мой приятель Женька Гишгорн сидели на кухне в доме у председателя. В гости к ним заглянули студенты местного аграрного колледжа. Все четверо были хорошо знакомы между собой, когда-то давно их связала история криосохранения земляков в колхозном холодильнике, в результате которой Женька на время покинул родину, перебравшись в Израиль*.
Из-за эпидемии нового вируса студенты перешли на заочно-дистанционное обучение и пристроились помогать в хозяйстве Авдеича, где осваивали инновационные методы выращивания зерновых и корнеплодов.
Понятное дело, студенты пришли в гости не с пустыми руками. По дороге они заглянули к бабе Дусе, которая снабжала деревню буряковым самогоном. Водку в деревне пили только на торжествах. На похоронах и свадьбах стол украшали бутылками с водкой, вперемежку с вином и лимонадом. Быстро выпив «украшения», дальше употребляли исключительно самогон, который бабы в сенях разливали в опустевшую тару. Бабыдусин напиток пользовали и в будние дни недели.
Выпив, компания стала обсуждать эпидемическую обстановку в окрестностях. К тому времени в Белоруссии уже появились первые заболевшие и начались ограничения культурно-массовых мероприятий. Между тем, по сообщению телевизора, закладка будущего урожая шла полным ходом, белорусское крестьянство вступило в очередную битву за надои и привесы. Тем не менее, слухи, распускаемые в телеграм-каналах, портили показатели. Вирусная эпидемия неумолимо стучалась в двери: надои падали, поголовье уменьшалось, президент, как обычно, был недоволен.
– Как раньше лечили? – неожиданно вспомнил захмелевший Авдеич. – Грели навоз и заставляли чахоточного дышать этим паром.
– И что, помогало? – откликнулся Женя.
– Если больной не откинул копыта, то помогало – насморк как рукой снимало! – сообщил председатель.
– А больной перед смертью потел? – засмеялись студенты, вспомнив старую шутку.
Возможно, именно в этот момент Женьке пришла светлая мысль испробовать народное средство для лечения новомодного вируса. Ни сам Женька, ни присутствующие этого факта не подтверждают, но и не отрицают. Кроме чувства эйфории в сопровождении повышенной разговорчивости самогон бабы Дуси, как оказалось, сглаживает мозговые извилины, что негативно отражается на долговременной памяти у потребляющих.
Нужно заметить, что если к Жене приходила светлая мысль, он никогда не медлил с ее воплощением.
– Авдеич, а холодильник не занят? – обратился Женька к председателю.
Петр Авдеич, не почуяв подвоха, сообщил, что бывший промышленный холодильник, расположенный вблизи колхозной фермы, свободен и Женька может располагаться там по своему усмотрению.
Найдя помещение для идеи, Женя без промедления приступил к ее претворению в жизнь. В пустующий холодильник привезли несколько бочек из-под солярки. Бочки наполнили жидким навозом, которого в хозяйстве Петра Авдеича было с избытком.
Женька съездил в город и дал объявление в газету. Реклама со слоганом «Навоз родины – богатство всех!» была на первой полосе. Дальше объявление призывало «убить в себе микроба».
Реклама возымела действие: буквально на следующий день «скорая» привезла первого клиента. Врачи, испробовав лекарства от вшей и глистов, которыми в самом начале эпидемии пытались лечить инфекцию, не знали, что дальше делать. Советы же президента Лукашенко использовать баню, водку и трактор медики всерьез не воспринимали.
Пациент – пожилой толстый мужик, закатив глаза, тяжело дышал в машине «скорой». Бледный врач сердито курил. Он не хотел, чтобы больной скончался у него на руках, а ему за это влепили выговор.
Студенты в армейских противогазах, облаченные в костюмы химической защиты, с трудом выволокли дядьку из машины. Пациента погрузили в тачку, в которой Авдеич обычно возил удобрения на свой огород, и потащили в холодильник. Доктор нервно подпрыгнул от этого зрелища, потом плюнул, отвернулся и снова закурил.
Нужно признаться, что сами студенты мало верили в народные средства. Они «лечились» настоями на самогоне, добавляя в спиртное боярышник, коноплю и другие приправы по вкусу. Заправившись с утра для профилактики, они весело проводили свои трудодни. Вот и сейчас их сотрясало от смеха.
Больного, не раздевая, сунули в бочку с головой. Навозная жижа забулькала и выпустила облако неимоверного смрада. Женька с председателем, стоящие поодаль, зажмурились – видение было слегка жутковатым. Над бочкой клубился пар, студенты таращили глаза через круглые стекла противогазов. Картина напоминало кадры из сериала «Во все тяжкие».
Через секунду пациент всплыл. Он хрипел и плевался навозом.
– Три раза, три раза окунай! – закричал Авдеич.
Студенты снова макнули больного в народное средство. А дальше случилось невероятное. Мужик вынырнул, заорал благим матом и стал отмахиваться от студентов, разбрызгивая «лекарство» по сторонам. Бочка неожиданно накренилась, на секунду застыла в воздухе и опрокинулась на бок. Студентов обдало темно-зеленой жижей, залепив им очки. Воспользовавшись заминкой, больной выскочил из бочки и через открытую дверь холодильника рванул на соседнее поле.
– Лови его! – заорал Авдеич.
– Лови его! – закричал Женька.
– Лови его…, – едва прошептал оторопевший доктор.
Студенты кинулись вдогонку. Бежать в резиновых костюмах химзащиты было тяжело. Пациент несся по полю, оставляя за собой облако вонючего пара. Увидев погоню, тракторист, пахавший зябь, резко развернул машину и бросился наперерез беглецу. Но больной увернулся от трактора, перескочил через плуг и скрылся в ближайшем лесочке. Студенты какое-то время еще бежали по следу, потом устали и вернулись обратно.
Авдеич, Женька и доктор все еще стояли с открытыми ртами у распахнутых настежь ворот. Первым пришел в себя председатель. Он деловито махнул рукой, как бы говоря «да и черт с ним» и поручил студентам сбегать к бабе Дусе за ее лекарством.
– Не хватало мне только в колхозе жука навозного, – подвел председатель итоги клинических испытаний. – Будет тут бегать, скот пугать. Доярки и так недовольные чем-то. А где я им лучше возьму!
– Больной этот… нормальный вообще, можно ему доверять? – обратился Авдеич к доктору.
– Был вроде нормальный, – почти прошептал бледный врач, который не мог прийти в себя от увиденного. – Что теперь делать? – воскликнул он, ни к кому, впрочем, не обращаясь.
– Спиши его, как старый комбайн! – неожиданно разозлившись, заявил Авдеич.
Через десять минут студенты притащили самогон и немного закуски. Стаканов не было. Председатель скрутил плафон с лампы на стене, студенты пили из крышек противогазов, Женьке с доктором посуда не потребовалась, они принимали «успокоительное» прямо из бутылки. Пили молча. Произошедшее не укладывалось в голове. Избалованные таблетками, в народные средства почти перестали верить. А тут такое.
После третьей за углом что-то захлюпало, и через секунду оттуда показалось зеленое чучело в сопровождении зловонного облака.
– Халк, Халк! – заорали студенты, указывая пальцами.
– Цыц мне! – среагировал Авдеич. – Не видите, больной вернулся.
– Давай, болезный, присаживайся. Как самочувствие? – обратился он к пациенту.
Больной медлить не стал и быстро влился в компанию. Он даже не закусывал, занюхивая самогон рукавом больничного халата.
Студенты еще несколько раз бегали за бабыдусиным средством. На радостях пили за здравие, за победу и дружбу народов, за что обычно пьют мужики на деревне. Расходились за полночь. Доктор увозил пациента на такси. Водитель долго сопротивлялся, пока больного не засунули в костюм химической защиты, откуда почти не пахло.
*) Эта история описана в книге «Охлажденный и Замороженный», которую можно бесплатно читать в интернете.
Акт второй
После победы над вирусом у одного отдельно взятого больного, друзья остановили клинические испытания. Результат первого опыта был столь ошеломляющим, что новоявленные «вирусологи» не знали, что с этим делать. Один навозный пациент, бегающий по колхозным полям, мог заразить других. Десятки пациентов представляли серьезную угрозу сельхозпроизводству.
– Урожая точно не будет, трактористы разбегутся. Кому пахать и сеять? – вслух беспокоился Авдеич.
– Можно с помощью больных вносить удобрения, – предлагали студенты. – Пусть разносят компост по полям, будет экономия горючего и бесплатные трудовые ресурсы… передовой опыт, нанотехнологии и цифровизация сельского хозяйства… все такое.
Но идея студентов не пришлась по душе председателю, он привык работать по старинке, каждый сезон, сражаясь за урожай. Консервативный был человек Петр Авдеич Тарасенко.
Происшествие на ферме не осталось незамеченным. По городу поползли слухи, несколько телеграм-каналов сообщили о чудесах исцеления. Потом включились бьюти-блогеры и другие онлайн-активисты. Информация стала расползаться, как рваные штаны на жопе.
Через несколько дней, влекомая слухами, к друзьям в холодильник прибыла бывшая Женькина теща, когда-то заведовавшая местной культурой. Теща была человеком энергичным, еще старой советской закалки. Она привыкла поднимать вялую интеллигенцию и союзные массы на субботники, управлять репертуаром театров, колхозной самодеятельностью и кружком юных натуралистов.
Ознакомившись с обстановкой, теща высказала несколько критических замечаний.
– Вы что, долбозвоны, устроили? – строго спрашивала Варвара Васильевна. – Что за скотские условия вы тут развели? Здесь вам что, свинарник?!
Увидев студентов в противогазах и зеленых костюмах химической защиты, которые ведрами таскали навозную жижу, теща зашаталась, схватилась за Женю обеими руками и тихо присела на пол. Нашатыря в холодильнике не нашлось, вместо него Авдеич подсунул женщине флакон самогона, который всегда держал под рукой. Теща чуть отхлебнула, закашлялась, всхрапнула как лошадь, пришла в себя и продолжила обход.
– Вы что, в спа никогда не были? И что это за вонь? Почему так воняет?! – вопрошала бывшая заведующая районной культурой, обходя помещения.
Рассерженный Женька подвел бывшую тещу к бочке и ткнул ее носом в навоз. Не буквально, конечно, на такое вряд ли кто мог решиться.
– Поймите, Варвара Васильевна, мы исцеляем навозом, а он, к сожалению, пахнет. Отходы жизнедеятельности, понимаете? Говны, одним словом, – объяснял Женя.
– Я тебе говны знаешь куда засуну! – вскипела Варвара Васильевна. – Ты мне брось, не такое видала. Если воняет, прими меры. Пусть доктор рядом стоит. Дежурит на всякий случай.
Окрыленная идеей вернуться в профессию на ниве народного здравоохранения, Варвара Васильевна, осмотрев холодильник, немедленно стала командовать. Теща велела оклеить помещения фотообоями с морскими пейзажами, поставить джакузи и фикусы в кадках, организовать аквариум с рыбками, парную и душевые кабины.
С тем Варвара Васильевна и отбыла, обещав вернуться через неделю.
Эту неделю участники эксперимента провели в большом ремонте. Были закуплены и наклеены веселенькие обои. Из областных магазинов выгребли все имеющиеся в наличии ванны-джакузи. Монтировали душевые кабины, унитазы и прочую сантехнику.
Не обошлось без проколов. Как-то утром, придя в холодильник, друзья поняли, что работать лучше в трезвом состоянии.
Накануне вечером Женька с Авдеичем решили поклеить обои. Клей мешали с водой, себя – с самогоном. Через пару часов морской пейзаж на фотообоях стал слегка расплываться, море заштормило, пальмы гнулись и шумели листвой.
– Шумел камыш, деревья гнулись! – оценил пейзаж Авдеич, отойдя от стены на несколько метров.
Не глядя на бушующий ураган, работу закончили. Пошатываясь, сошли на берег, и построившись в кильватер, расползлись по домам. Студенты – к себе, Женька с председателем – отдельно.
Утром стало очевидно, что теща такую работу не примет, а поскольку заказчиком была она, то море с пальмами пришлось переклеить заново, придав пейзажу более трезвый вид, чтобы будущих пациентов не сильно укачивало.
Зато неожиданно упростилась подготовка биоматериала. Помогло наличие в бывшем промышленном холодильнике хозяйственных помещений. В одном из них раньше размещался кулинарный цех. Там нашлась электрическая картофелечистка, протирочная машина, котлы и печи. Все эта техника еще работала.
С помощью картофелечистки удалось гомогенизировать лекарственную массу, которую затем отправляли в пюре-машину, где к сжиженному навозу добавляли люминесцентную краску для лучшего вида и духи «Шанель» для запаха. Духи в трехлитровых банках закупили у вьетнамцев на рынке.
Через неделю работы были закончены и готовы к осмотру. Варвара Васильевна прибыла в обед и приступила к проверке.
Большой зал холодильника был слегка освещен лампами в навесном потолке. Между римскими колоннами в ваннах пенилось подогретое лекарство, опалесцируя в ультрафиолете подсветки. Играла легкая музыка. Сияла стеклом бутылок барная стойка. За стойкой стоял «доктор» в белом халате. Он работал ветеринаром на ферме и был приглашен для просмотра. Студенты пускали дым, который растекался по полу, клубясь белыми облаками.
Все было ровно так, как любит наша новая буржуазия: аляповато, но с претензией на роскошь. В общую приподнятую атмосферу не укладывался только легкий аромат навоза, который не удалось победить даже «Шанелью».
Восхищенная теща захотела немедленно испытать на себе новинку физиотерапии. Была ли она действительно больна, не известно. Проверку на вирус в городе еще не проводили. IQ-тесты Варвара Васильевна тоже не сдавала.
Бывшая заведующая культурой скинула одежды и, оставшись в белье, полезла в ближайшую ванну. Радужная жижа забулькала, вспенилась и поглотила Варвару Васильевну.
Акт третий
Бодренько покинув джакузи, бывшая Женькина теща приняла душ, сходила в парилку и поплавала в бассейне, который устроили из большой облицованной ямы, где раньше квасили капусту на зиму. Запив оздоровительные процедуры порцией коньяка, теща отбыла восвояси.
Опыт купания в навозном джакузи оказался уникальным. После навозной купели Варвара Васильевна продолжительное время смотреть на еду не могла. Кроме некоторого неудобства, это принесло бывшей теще избавление от лишнего веса. Долгие годы Варвара Васильевна воевала с накопленными килограммами. Что только она не делала: сидела на диетах, занималась фитнесом, ворожила на картах – все было бесполезно, тоннаж не уменьшался. Однако вонь, которую не смогла одолеть даже «Шанель», оказалась сильнее всех испробованных ранее средств. Женькина теща, наконец, похудела.
Варвара Васильевна быстро смекнула, что новый подход к снижению веса принесет колоссальную прибыль: клиентов с избыточными килограммами в городе было достаточно. Маркетинг от Варвары Васильевны быстро дал ощутимые результаты. Когда-то работая в райисполкоме, она приобрела необходимые связи. Теща была знакома со многими чиновниками, депутатами и деятелями искусств местного и столичного розлива. Не прошло и недели, как к холодильнику потянулись страждущие.
На отремонтированном здании теперь красовалась новая вывеска: ИЗРАИЛЬСКИЙ ОЗДОРОВИТЕЛЬНЫЙ ЦЕНТР ДОКТОРА ГИШГОРНА.
Гостям не объясняли, когда это Женька успел стать доктором. На стенах купального зала развесили израильские сертификаты, которые студенты скачали из интернета. Если кто-то из гостей и понимал в этих еврейских закорючках, то прочел бы, что Женька окончил ускоренные курсы оказания первой медпомощи, посетил тренинг по психологии, а также получил право управлять транспортным средством пониженной мощности (т.е. мопедом) на территории Израиля. Студенты иврита не знали и выбирали дипломы по красоте картинки.
Варвара Васильевна лично встречала первых клиентов. Она рассказывала посетителям о таинствах здорового образа жизни и угощала смузи из овощей и фруктов. Затем раздетого клиента студенты погружали в лекарственный бульон. Особо привередливых посетителей брызгали освежителем, чтобы не так тошнило. По окончанию процедуры следовал душ, бассейн и тренажеры. Для особых гостей из города приглашали косметолога и массажиста.
В один из дней в Центр прибыла жена одного ответственного чиновника. Толстуха осмотрела лечебный зал и понюхала булькающий в джакузи навоз.
– А ваше лекарство отечественное или импортное? – неожиданно спросила гостья.
– Ммм…, – замычала Варвара Васильевна, не зная, что отвечать.
Нашелся Авдеич, стоящий неподалеку:
– Имеется немецкое средство от голштинских и симментальских производителей, – председатель махнул рукой в сторону ближайших ванн, – а также от племенных израильских производителей*, – при этом Авдеич махнул куда-то в дальнюю сторону зала. – На днях должны получить материал от фризских красно-пестрых производителей из Голландии, – продолжил Авдеич, искушенный в племенном животноводстве.
– А если карантин… карантин не помешает? – озаботилась дама.
– Ни в коем случае, – войдя в раж, рапортовал председатель. – Материал прибудет спецрейсом прямо из Амстердама.
Нужно ли объяснять, что «Амстердам» находился совсем рядом, на скотном дворе колхоза Авдеича. По предписанию властей, для удобрения собственных полей, хозяйства должны получать особое разрешение на утилизацию опасных отходов, к коим относится и навоз. Разрешение стоило дорого, а ходить по инстанциям было некому. Поэтому колхоз Петра Авдеича, как и соседние фермы, были переполненны «лекарством» по самые коровьи соски. В навозе тонула скотина и техника, но преодолеть бюрократические барьеры было почти невозможно. Хитрый Авдеич использовал оздоровительный центр, чтобы бесплатно избавиться от излишков. Председатели соседних хозяйств были готовы платить, только чтобы вывезти лишний навоз.
После первых презентаций, когда поток посетителей стал более-менее постоянным, Варвара Васильевна отбыла в Москву, пользуясь пока еще открытой границей. Встречать гостей поручили студентам. Им напрокат взяли концертные фраки, поскольку других в городе не оказалось. Отсвечивая белыми манишками, студенты одновременно походили на клоунов и на лакеев.
Гости лениво плавали в навозе, парились и много пили. Преобладали нервические женщины, которым, кроме всего, требовался косметический уход, массаж и расслабление. Через несколько дней сил у сотрудников Центра уже не осталось. От переизбытка впечатлений выдохлись все. Женька, Авдеич, студенты и даже ветеринар, исполнявший функцию доктора, были без сил.
*) Перечисленные породы коров действительно существуют, однако в хозяйстве Авдеича разводят отечественных пестро-белых производителей молока и навоза.
Акт четвертый
Эпидемия постепенно охватила весь мир. Ученые и медики в спешке искали лекарства от инфекции, пробуя разные средства. В войну с коронавирусом вступили и российские исследователи. Первого апреля, после долгих раздумий, они предложили использовать холодную эктоплазму для борьбы с вирусом. Прорывную идею ученые почерпнули из фильма «Охотники за приведениями». Когда эти факты были озвучены в СМИ, идея друзей использовать навоз в качестве лекарства уже не казалась такой безумной.
Меж тем работа Израильского оздоровительного центра в деревне Новые Оглобли под Гомелем шла своим чередом. Название Центра пришлось слегка изменить после визита местного участкового. Старое название, как бы указывающее на принадлежность Центра, могло поставить Женьку в трудное положение перед лицом правоохранительных органов. Легко исправив вывеску, друзья превратили заведение в Израильский оздоровительный центр имени д-ра Гишгорна. О том, кто такой этот «доктор Гишгорн», в честь которого назван Центр, друзья особо не распространялись.
Но вернемся к началу. Местного милиционера заинтересовали иномарки, которые курсировали между городом и деревней. Участковый Степан повесил у дороги знак ограничения скорости и спрятался в кустах, выставив перед собой милицейский радар. Но штрафовать нарушителей не удавалось: дорога в рытвинах не позволяла потенциальным донорам превышать допустимые пределы.
Тогда старший сержант развернул свои устремления на 180 градусов, чтобы ловить подвыпивших посетителей, едущих обратно из Центра. Но и эта уловка не удалась, поскольку смузи, которым потчевали пациентов, содержал, кроме овощей, только сушеные травы. К удивлению участкового, несмотря на праздничное настроение, от больных алкоголем не пахло.
Не выдержав искушения, Степан направился к холодильнику, чтобы на месте выяснить обстоятельства. Участковый явился в Центр якобы с проверкой прописки сотрудников и посетителей. Однако, увидев внутреннее убранство купального зала, булькающий навоз и голые коленки доярок, прикрепленных к гостям, участковый поплыл, позабыв о священном долге внутренних органов. Он быстро согласился на предложение пройти курс оздоровления.
Степана раздели, ополоснули в навозе, помыли и в халате доставили в приватный зал для конференций. Здесь его вниманию предложили напитки, закуски и передовую колхозницу Катю.
Молодой участковый быстро расправился с деликатесами, чуть дольше провозившись с дояркой. В это время сюда подоспел Авдеич, который в перерывах еще ухитрялся руководить колхозом. Председатель был знаком со Степаном по сельскому клубу, где оба джентльмена проводили свободное время за игрой в домино и дегустацией самогона.
Заседание клуба перенесли в холодильник, где решили испытать свойства нового напитка, изобретенного председателем. Авдеич, страдая в Центре похмельем, придумал разбавлять полезное смузи самогоном бабыдусиного производства. Каждый по отдельности напиток мог убить здоровую лошадь, однако в смеси один к одному, коктейль обрел невероятные свойства. Напиток слегка пузырился и испускал аромат протухшей капусты, который отбивал даже въедливый навозный парфюм. Как ни странно, пился коктейль довольно легко, оставляя приятное послевкусие горчичной полыни, лебеды и пижмы.
– Скажи мне, Авдеич, что это булькает у тебя в ванне, – спросил любопытный участковый у председателя.
– Это – новационное лекарство, помогает от вируса, бруцеллеза и ожирения, – ответил председатель, уже привыкший к подобным расспросам.
– А как оно лечит? – не унимался Степан.
– Как, как, – отмахнулся искушенный Авдеич, – как вода на курорте. Вот, скажем, в Пятигорске… ты был в Пятигорске, Степан?
– Это где, под Могилевом? – не понял молодой участковый.
– Сам ты под Могилевом! Это Кавказские минеральные воды называется. Лечебная вода, понимаешь? Из земли течет. Сама, – объяснил председатель.
– Сама течет, – удивился Степан, – а чего так воняет, если сама?
– Так и должна вонять, – пояснил Авдеич, – в вони вся сила! Мужеский дух, понимаешь. Вот три богатыря выходили на бой – и немец в испуге бежал. Богатыри-то доспехи месяцами носили, некогда было снимать, мотались в разные концы… такой дух от них шел – вражьи лошади замертво падали. Потом, конечно, татары пришли. Эти вообще не мылись…вот и наступило монгольское иго. Когда поры на теле закрыты, вирус туда не проникает, а микробы от запаха дохнут. Надышатся – и каюк. Вот тебе и лекарство, – продолжил объяснять Авдеич*.
Участковый какое-то время пытался осмыслить полученные сведения, потом хлопнул кулаком по столу и заявил, что все правильно, некогда мужику за работой особенно размываться.
– Какой ты умный, Авдеич, – умилялся милиционер. – Давай еще выпьем! – и подумав добавил. – Может, нам прямо из ванны налить. Там оно светится… и пузырьки, как у шампанского.
– Можно из ванны, – весело кивнул председатель, не чуя беды.
Джентльмены проследовали к бару, чтобы добавить. Авдеич махнул рукой в сторону бутылок.
– Бери стаканы и наливай, я в сортир отойду, – сказал он участковому, отлучаясь.
В туалете председатель долго целился в горло унитаза, промахнувшись, начинал все сначала. Он зажмуривал глаз, чтобы отверстие не двоилось, и снова принимался за дело. Справив наконец нужду, Авдеич вернулся в зал.
То, что он там увидел, трудно описать словами. На полу рядом с джакузи полулежал пьяный в хлам участковый. В руке он сжимал пивную кружку из бара. В жидком свете купального зала было видно, что кружка пуста.
Сделав два шага, председатель обмер и без сил опустился на пол. Халат, который в лечебных целях надели на Степана, был распахнут, а сам участковый милиционер светился ровным светом крашеного навоза.
– Вот же дерьмо! – только и смог выдавить Авдеич, прежде чем потерять сознание.
*) Интерпретация Авдеича фармакологических свойств навоза не совсем соответствует современным медицинским представлениям. Поэтому, я не советую использовать данную лекарственную субстанцию для домашнего потребления. Мало ли что!
