Алекс Гор
Контуженный: Семя Каина
Глава 3. Планета вечного льда
Припарковаться мы решили на орбите Айсоса, в непосредственной близости от торговой станции «Кёртис-1», выглядела она, как и большинство космических пустотных объектов, расположенных на отшибе звёздных систем, то есть представляла собой нагромождение всевозможных разнородных кусков и модулей. Что послужило основой для её строительства, сейчас понять было уже невозможно, да в принципе это было и не особо важно. Причаливать к этой конструкции я не планировал, мы прилетели сюда с конкретной целью, нам надо побыстрее избавиться от ненужного проблемного пассажира. На всякий случай я запретил бывшим каторжникам сходить на территорию станции во избежание попадания в поле зрения правоохранительных органов, а в качестве охраны хотел взять с собой Каура и Клох с Бураном, однако Стакс заявил, что тоже составит мне компанию. А на мой удивлённый вопрос, каким образом он планирует обмануть системы безопасности с учетом того, что его физиономия уж слишком специфическая, он лишь ехидно улыбнулся и заметил:
– Джон, неужели ты думаешь, что за все эти циклы я не научился их обходить? Поверь, это самое простое действие при наличии определённых возможностей.
– А они у тебя, значит, есть?
– Само собой, Джон, само собой.
Я на всякий случай проинструктировал Даржу на случай непредвиденных обстоятельств и вместе с сопровождающими вылетел на боте.
Да уж, судя по всему, именно так должна выглядеть периферия империи, медвежий угол космических масштабов. «Аратуг» по сравнению с этой станцией можно было считать пятизвёздочным отелем. На входе нас встретила пара безучастно выполняющих свои должностные обязанности охранников, они с ленцой мазнули по нам каким-то допотопным сканером, причем я даже не совсем уверен, что он был активирован, а после этого один из них махнул нам рукой, мол, проходите, всё в порядке. Мы пожали плечами и двинулись дальше, никаким дизайном и красотой тут и не пахло, возникло такое ощущение, как будто идёшь по коридорам старого, практически полуразвалившегося корабля, проболтавшегося в космосе неизвестно сколько времени. Примерно так выглядели те давно разграбленные корпуса, которые мы находили далеко за фронтиром, нас окружали обшарпанные стены с местами обвалившейся краской, неравномерное освещение и не самый лучший состав атмосферы. Хотя, надо признать, что чем глубже мы заходили, тем заметнее было изменение обстановки в лучшую сторону, немного, но всё-таки положительная динамика имелась.
– Не удивлюсь, – мрачно заметила Клох, – если у них тут даже бара приличного нет.
– Мы тут не выпивку ищем, нам бы от парня избавиться, и то будет толк.
Схему пустотного объекта нам скинули сразу после высадки, и мы двигались в соответствии с рекомендациями станционного искина к точке, на которую указывала информация из электронной брошюры об интернате. Добираться туда пришлось не меньше получаса, и за это время мы успели оценить большую часть сложносоставной конструкции «Кертис-1». Только вот в конечной точке нашего маршрута нас постигло разочарование, оказалось, что представительство «Лиридара», так называлось нужное нам учебное заведение, функционирует всего несколько дней в месяц. Если быть точным, то его сотрудник появляется в этом месте раз в десять дней, и нам придётся или дожидаться этого момента, или лететь на планету и уже там решать вопрос с передачей пацана. То-то меня насторожило отсутствие каких-либо контактных данных, кроме стандартной почты, у интерната, поэтому, собственно, нам и пришлось пройти такое расстояние. Делать было нечего, похоже, всё-таки придётся посетить этот промороженный Айсос, а я, честно говоря, не очень-то дружелюбно отношусь к холодному климату. Уж извиняйте, детство-то моё прошло в достаточно мягком с точки зрения погоды Калининграде, где суровое Балтийское море чрезвычайно редко пропускает морозы на эту территорию. Хотя, конечно, мне приходилось бывать и там, где можно встретить пингвинов с белыми медведями, а там, внизу, наверняка как раз нечто подобное, если ещё не хуже. Информационный бюллетень о планете гласил, что среднесуточная температура на ней не превышает в перерасчёте на земные мерки минус двадцать семь градусов по Цельсию. Конечно, скафандры без проблем способны защитить от холода, но хотелось бы вдохнуть полной грудью воздуха другой планеты и оценить её, так сказать, на вкус.
Я ещё раз на всякий случай проверил, не пришло ли сообщение от Фариала, и поразился практически полному отсутствию обычного, пробивающегося через любые фильтры спама.
– Странно, практически нет сообщений, – пожаловался я Стаксу, – прилетела только парочка от местных компаний.
– Скорее всего, ты не оплатил системный абонемент, не думаешь же ты, что кто-то будет даром предоставлять тебе здесь какие-нибудь услуги, судя по всему, живётся им тут небогато, поэтому и перекрыли связь.
Честно говоря, я даже не подумал об этом, так что принял замечание к сведению и сразу же начал искать решение этого вопроса. Через пять секунд я его нашёл, надо было всего лишь оплатить сто кредитов, чтобы пользоваться этой услугой в течение месяца, сумма вроде и небольшая, но, по всей вероятности, позволяет поддерживать оборудование связи в работоспособном состоянии и приносить кое-какой непосредственный доход. Как только оплата прошла, и я смог авторизоваться, как говорится, сразу же почувствовал разницу, на меня разом вывалилось около пяти десятков разнообразных сообщений. Но больше всего меня обрадовало то, которое я так ждал, Фариал мне ответил, и его письмо вселило в меня надежду, что моя авантюрная задумка увенчается успехом. Он сообщал мне о том, что безопасный проход для меня и моей разношерстной команды гарантирован, уголовного преследования для членов моего экипажа не будет. К письму прилагался файл с идентификатором, который я по инструкции должен был предоставить любому встреченному мной военному кораблю империи, он же давал мне право беспрепятственного прохода на территорию тронной системы, конечно же, он не мог отменить таможенный досмотр, но с этим мы уж как-нибудь справимся. Именно этого железобетонного документа я и ждал, вот теперь, как говорится, от сердца действительно отлегло, и мы наконец-то сможем двигаться дальше, не опасаясь никаких патрулей. Видимо, за прошедшее время у парнишки наконец-то выросли яйца, и он смог решить эту проблему.
Видя довольное выражение на моём лице, Стакс поинтересовался:
– Ну как?
– Всё в порядке, мы можем лететь, у нас есть разрешение, – сообщил я ему радостную новость.
– И как оно выглядит? – скептически спросил сибурианец. – Ты ведь понимаешь, что просто словам письма верить нельзя?
– У нас есть специальный идентификатор для прохода к тронной системе Аратана. Этого достаточно?
– Даже так?! – удивился мой собеседник. – Как-нибудь я поинтересуюсь у тебя, при каких обстоятельствах ты познакомился с таким непростым разумным.
– Как-нибудь я тебе об этом расскажу, – пообещал я, заканчивая разговор.
Делать в этой дыре нам больше было нечего, и мы двинулись в обратный путь, изредка наблюдая обитателей или гостей станции, которые в основном предпочитали уйти с дороги, увидев группу хорошо вооружённых и неплохо экипированных бойцов. Бары тут, конечно же, были, но посещать их желания не возникло, мы практически беспрепятственно добрались до причального комплекса, когда дорогу нам преградил тщедушного вида паренёк в простеньком пустотном комбинезоне. Этот молодой парень имел, честно говоря, довольно жалкий вид, но, тем не менее он безошибочно определил в моём лице лидера, потому что обратился ко мне, показывая пустые руки, развернутые ладонями вверх.
– Простите, пожалуйста, – начал он скороговоркой, – извините за мою навязчивость, но я узнал, что вы с корабля наёмников.
Мы тут же остановились, я молчаливо уставился на него, пытаясь понять, что ему от нас нужно, и автоматически отметил, что Стакс с Кауром опустили руки на рукоятки своих боевых ножей, а во взгляде сибурианца появилось ничем не прикрытое радостное возбуждение.
– Что ты хотел? – поинтересовался я у паренька, не чувствуя от него никакой угрозы.
– Скажите, может быть, вам нужен какой-нибудь член экипажа? Я готов на любую работу, лишь бы убраться отсюда подальше.
– Ну, а кто ты вообще такой?
– Меня зовут Пул, Пул Корри.
– И кем же ты хочешь к нам устроиться, Пул Корри?
– Пилотом, – выдавил из себя испуганный паренёк, напряженно наблюдая за руками двух ксеносов.
– Ну, и почему же ты решил обратиться именно к нам, а не подал объявление о найме? Почему не изучил доступные вакансии?
– У меня нет опыта, – выдохнул он, – но я быстро учусь и готов стажироваться за половину стандартной оплаты контракта.
– А откуда ты тут взялся, пилот?
– С Айсоса, там я проходил обучение профессии «пилот среднего корабля гражданских модификаций».
– Так почему ты решил, что пилот гражданского корабля может нам понадобиться? Наёмники на таких не летают.
– Я это понимаю, но это сейчас единственная возможность, я уже несколько месяцев слоняюсь по этой станции, пытаюсь найти вообще любую работу. К нам сюда нечасто залетают корабли, а те, которые появляются, как правило, не нуждаются в таких, как я.
– Погоди, – поразила меня неожиданная догадка, – а где ты учился?
– Специализированный интернат «Лиридар».
– Вот, значит, как? Что думаешь, Стакс? – поинтересовался я у сибурианца, заметив, что предвкушающее выражение на его лице сменилось безразличием, а рука отпустила рукоятку ножа.
– Опасности не представляет. Если хочешь возиться с этим детёнышем, то можешь взять, но на его обучение надо будет потратиться.
– Пилот нам всё равно нужен, ну, а этот малыш, я смотрю, замотивирован по самое не балуйся.
– Я не всегда понимаю, о чём ты говоришь, но ты прав, смелости ему не занимать, или глупости.
– Скинь мне спецификацию твоей нейросети и список изученных баз знаний, – попросил я у парня.
На его изможденном лице отразилась надежда, и мне тут же упал файл с перечнем того, что он успел освоить за время своего обучения. Список, надо сказать, был небольшим и ограничивался сугубо узкой специализацией, ничего попутного тут, похоже, не изучали. Нейросеть тоже была простенькая, но пилотская, никаких имплантов у него, разумеется, не было, можно сказать, чистый лист, из которого предстояло сделать всё что угодно.
– Негусто, – констатировал я, наблюдая, как надежда сменяется в глазах вчерашнего выпускника отчаянием, из него как будто бы выдернули стержень, руки опустились, и он грустно вздохнул.
– Прошу прощения, что побеспокоил вас, – пробормотал он, пятясь в сторону переборки.
– Я беру тебя стажёром на четверть стандартной ставки пилота, остальное пойдёт в счёт оплаты купленных для тебя баз знаний. Согласен?
На лице пацана отразился океан эмоций, видимо, намыкался бедолага, интересно, к скольким он так подошёл и получил от ворот поворот?
– Конечно же, я согласен, благодарю вас, господин? – он запнулся, не зная, как ко мне обращаться.
– Командир Джон Сол.
– Благодарю вас, господин Сол, клянусь вам вечными льдами, что вы не пожалеете, – выпалил парень, заглядывая мне в глаза.
– А это мы посмотрим в процессе твоей службы. Вещи собрать нужно?
– Нет у меня никаких вещей, всё, что было, я продал.
– Тогда иди следом, – скомандовал я, и мы двинулись дальше.
Может, и не самая это была лучшая идея – отправлять сюда Ковела, но с другой стороны, таскать за собой эту мину замедленного действия и постоянно ждать, когда он начнет исполнять что-нибудь опасное, вроде его предыдущей попытки повредить реактор, мне абсолютно интересно. Да и чем это место хуже других? Везде есть какой-нибудь негативный фактор. Парнишка, донельзя возбуждённый свалившимся на него счастьем, пристроился в хвосте нашей процессии и с гордым видом топал за нами по пятам.
Вернувшись на борт «Калигулы», я отдал распоряжение подготовить Ковела Скарта, сына погибшего капитана крейсера, найденного нами далеко за пределами фронтира, к транспортировке. Доктор Селим должен был вкатить ему порцию лекарственных средств, чтобы он вёл себя относительно адекватно, но не производил на работников интерната впечатление овоща. Попутно я вписал в список личного состава нашего небольшого экипажа только что нанятого стажёра, а заодно мы накормили его, познакомив с нашим синтезатором пищи. Судя по тому энтузиазму, с которым он уплетал выданные ему блюда и запрошенные две порции добавки, он действительно находился в отчаянном положении, это было легко понять, ведь, скорее всего, он уже давно нормально не ел. Да и не поинтересовался он у нас, чем же мы конкретно занимаемся, а значит, его действительно припекло. Пареньку выделили каюту и выдали новый комбинезон, чему он был особенно рад, потому что то старье, которое было на нём, нормальным пустотным комбезом назвать было можно только с очень большой натяжкой, сильно сомневаюсь, что он мог бы надолго спасти его в аварийной ситуации. Вероятно, и стоило порасспросить Пула о том, как ему жилось в интернате, но я не стал этого делать, разрешение на проход к сердцу империи было у нас на руках, а задерживаться здесь мне почему-то не хочется.
При организации спуска на Айсос Клох потребовала увеличить количество бойцов в связи с тем, что обеспечение безопасности на поверхности планеты требует гораздо больших усилий. Я не стал возражать, в её словах имелось зерно истины, да и парням полезно будет погулять.
Так как доктор Урс Селим попросил для приведения Ковела в дееспособное состояние около двадцати минут, я решил подождать в столовой, заказав в синтезаторе некое подобие прохладного кисло-сладкого сока, откинулся на спинку диванчика и расслабился, потягивая приятный напиток.
***
Почувствовав голод, Айра упрямо продолжила сидеть у себя в каюте и размышлять над превратностями собственной судьбы, однако против природы не попрёшь, и требовательно заурчавший желудок заставил серокожую девушку всё-таки встать со своего места и нехотя направиться в помещение, где эти странные внешники принимали пищу. Дельфийка потеряла счёт дням, которые она провела на этом чуждом для неё корабле, втайне для себя надеясь, что она умрёт от голода или по какой-либо другой причине, но ей постоянно не давали этого сделать. Девушки из состава экипажа, отличавшиеся от неё самой как небо и земля, регулярно приходили и чуть ли не силой уводили её для того, чтобы накормить.
Айра вяло шла по коридору, надеясь на то, что в столовой никого не будет, но внезапно перед её взглядом всё поплыло. Коридор покачнулся, и она упёрлась рукой в переборку, чтобы не упасть.
«Что это со мной?» – пронеслось у неё в голове, но калейдоскоп световых пятен перед взглядом растерянной девушки только усиливался.
К горлу подступила тошнота, а в следующее мгновение на неё начали накатывать неясные образы, которые она надеялась больше никогда не увидеть. Как же она ошибалась, картинки мелькали перед её внутренним взором, с бешеной скоростью сменяя друг друга, но хуже всего было то, что они имели очень яркую эмоциональную окраску. В этой чехарде нечетких картин удалось разобрать странные стены из голубого, невиданного раньше материала, пугающий трёхглавый пик и дикий ужас, поселившийся в нём, страх, боль и смерть, видения терзали душу девушки до тех пор, пока приступ понемногу не прекратился. Некоторые картинки и образы девушка просто не могла интерпретировать, но она ясно видела одно, там был тот, кто убил её глира – капитан Джон Сол. Мелькали ещё какие-то люди, не всегда их лица можно было рассмотреть, картинки причудливо скручивались и переплетались между собой, становясь похожими на рваное, состоящее из отдельных лоскутов одеяло.
Сколько дельфийка находилась в таком состоянии, она не смогла понять, но из ступора её вывел механический голос доктора Селима, которому искин корабля сообщил о том, что с его пассажиркой творится что-то неладное. Ксенос, всегда носивший при себе средний комплект полевого медика, оперативно добрался до её местоположения, установил автоматическую аптечку и полевой диагност, чтобы понять, что с ней происходит. Умное устройство, просканировав её генокод, подобрало нужные медикаменты и ввело универсальное успокоительное. Это и вывело Айру из бесконечной череды видений, калейдоскоп, мелькавший перед глазами, сначала замедлился, а вскоре зрение у девушки прояснилось, и слегка ослабевшая из-за подействовавших лекарств дельфийка увидела перед собой кибернетический скафандр, скрывавший в своих внутренностях чуждое этому миру создание.
– Как вы себя чувствуете? Можете описать то, что с вами произошло? – начал он собирать анамнез для более точного понимания ситуации и возможного назначения лечения.
– Благодарю вас, мне уже легче, – с трудом выдавила из себя Айра, с удивлением рассматривая незнакомые приспособления в руках у доктора.
– Мне кажется, что вы специально доводите себя до состояния истощения, – констатировал Урс, – хочу сообщить вам, что это чрезвычайно вредно для вашего здоровья. Я ввёл вам успокоительное и комплекс витаминов, дефицит которых у вас наблюдается, но это не отменяет приём пищи. Вашему виду необходима регулярная подпитка. Вам помочь встать?
– Я справлюсь сама, – слабым голосом ответила девушка и попыталась самостоятельно подняться на ноги, но доктор всё равно осторожно придержал её.
– Я сообщил командиру о вашем состоянии, – предупредил ксенос.
– По-моему, я вас об этом не просила, – фыркнула дельфийка.
– Для этого мне не требуется ваше разрешение, это моя прямая обязанность и профессиональный долг медицинского работника. Командир попросил доставить вас в столовую команды. Прошу вас, пройдёмте.
Айра, всё ещё находящаяся под впечатлением нахлынувших совсем недавно видений, разбавленных действием препаратов, хотела было отказаться и вернуться назад в свою каюту, но неожиданно для самой себя кивнула и позволила повести её доктору, осторожно придерживавшему пассажирку своими кибернетическими манипуляторами.
***
Когда не имеющий ничего общего с гуманоидами доктор привёл девушку в столовую, я внимательно осмотрел её слегка отрешённое лицо, а потом перевёл вопросительный взгляд на Урса.
– Ну, что там, док?
– Господин Сол, ничего страшного, предполагаю нервное истощение и упадок сил вследствие низкого количества питательных веществ в организме. Я принудительно применил седативные препараты и ввел внутривенно комплекс поливитаминов. Рекомендую провести воспитательную беседу и контролировать регулярные приёмы пищи.
– Спасибо, доктор, дальше мы сами. Надеюсь, Ковел уже готов?
– Да, господин Сол, я сейчас лично транспортирую его на лётную палубу, – подтвердил ксенос, затем изобразил лёгкий полупоклон, непонятно, правда, зачем он это делал, и, развернувшись, направился на выход из столовой.
Я вновь посмотрел на красивую серокожую девушку и с укором произнёс:
– Ну что, зеленоглазка, может, хватит уже морить себя голодом, этим ты точно ничего не добьёшься.
– Этого не должно было быть, – ответила девушка, но я перебил её.
– Конечно же, не должно, поэтому сейчас ты сядешь за стол, и съешь всё, что тебе принесут. Иначе я скажу доктору, и он будет кормить тебя тем же самым, но в виде пюре и через трубочку, и поверь мне, это будет гораздо неприятнее.
Айра посмотрела мне прямо в глаза, и в них было столько муки, боли и отчаяния, что я тут же пожалел, что начал свой разговор с ней в таком тоне.
– Проходи, Айра, извини, если я был груб, но ты должна понимать, что напряжение на борту моего корабля мне абсолютно не нужно. Мы тебе не враги, так уж сложилось, что судьба свела нас в очень непростой и для тебя, и для нас момент, и с этим уже ничего нельзя поделать. И чем быстрее ты это осознаешь, тем проще тебе будет вернуться к нормальной жизни.
– Это другое, Джон Сол, я не знаю, как это объяснить.
– Для начала, давай присядем, и ты просто попробуешь это сделать, может быть, ты думаешь, что вокруг тебя находятся одни идиоты, но уверяю тебя, это не так.
Девушка сделала несколько неуверенных шагов, а затем осторожно опустилась за ближайший столик.
– Принеси что-нибудь поесть, – попросил я Даржу, и пока синтезатор готовил один из выбранных наборов блюд, я попытался максимально корректно узнать, что же всё-таки происходит с этой красоткой.
– Так что с тобой такое случилось? Но, чтобы ни произошло, это не повод терять волю к жизни, поверь, у каждого из здесь присутствующих случалось что-нибудь плохое, все мы попадали в разные неприятности, но находили в себе силы подняться. Найдёшь их и ты, а мы тебе в этом поможем.
– Вы не сможете этого сделать. Моя Эа перестала мне подчиняться, я вижу картины, они терзают меня.
– И что же ты видишь?
– Я, я не знаю, всё перемешано, голубые горы, смерть, боль, всех вас, ещё что-то, незнакомые лица, места, где я никогда не была, и то, чего я никогда не видела.
– Может, это у тебя от лекарств, просто глюки, и это скоро пройдёт? Ты же всё-таки псион.
– Этого не должно было произойти, я женщина, мы не можем этого видеть, это удел карувалов, только они могут выдержать это, – речь дельфийки в последнее время стала более правильной, она практически перестала допускать ошибки, видимо, нахождение в нашем обществе способствовало этому.
– Так, – наконец решил я, – давай сделаем следующее, сейчас ты покушаешь и пообещаешь мне на полном серьёзе три раза в день приходить и вместе со всеми принимать пищу. Сейчас мне некогда, но после того, как я вернусь, мы с тобой обязательно об этом поговорим. Да и действие препаратов должно будет закончиться, кушай, а затем возвращайся к себе и ложись отдыхать, утро вечера мудренее.
– Вам не надо никуда лететь, я чувствую это, – пробормотала Айра, её зрение расфокусировалось, и возникло ощущение, как будто она смотрит куда-то сквозь меня.
Честно говоря, в этот момент эта красотка выглядела слегка жутковато, но тут перед ней опустился поднос с едой, который принесла Даржа, и взгляд дельфийки опять обрёл осмысленное выражение.
– Похоже, доктор всё-таки переборщил с дозировкой, – сделал я вывод, хотя тут не нужно было быть крупным специалистом, всё и так совершенно ясно.
Под моим чутким взглядом девушка взяла ложку и зачерпнула какое-то коричневое пюре.
– Вот, умничка, – похвалил я её, – ешь, а у нас ещё есть дела.
Айра, словно сомнамбула, продолжала подносить ложку ко рту и поглощать специально принесенное для неё блюдо, я же предпочёл осторожно встать и оставить её одну, уж очень она на меня негативно реагирует. Доктор Селим сообщил, что его пациент готов к транспортировке, и я, кивнув своей группе сопровождения, направился на лётную палубу. В этот рейс мы с собой решили прихватить нашего новоиспечённого пилота, тем более он должен прекрасно знать, где находится необходимое нам учебное заведение. Да и проверить его навыки в реальном деле будет полезно, надо же понять, чему его там научили.
Паренёк, которому искин сообщил о том, что он отправляется в свой первый рейс на поверхность планеты, оказался в боте гораздо раньше нас и уже вовсю изучал его органы управления. Было видно, что на таких аппаратах он не летал, но, судя по довольно уверенным действиям, представление о том, как это делается, имел. Мы погрузились на борт грузопассажирского бота, и огромный сдвижной шлюз лётной палубы пришёл в движение, открывая нам дорогу в черноту открытого космоса.
– Ну что, стажёр, полетели?! – скомандовал я, и донельзя довольный парень плавно поднял машину над поверхностью палубы, а затем осторожно направил её в сторону энергетической мембраны, отделяющей внутреннее пространство корабля от космического вакуума.
Действовал он поначалу излишне аккуратно, но когда мы оказались в открытом космосе, паренек осмелел и повёл бот уже гораздо увереннее, похоже, кое-чему его в этом интернате всё-таки научили, по крайней мере, ботом он управлять в состоянии, а потом проверим его в настоящем деле. Интеллектуальная система малого корабля помогла рассчитать траекторию снижения, и как только мы достигли верхних слоёв атмосферы в назначенной точке, то начали спуск по плавной глиссаде. На лице стажера читался восторг, похоже, он искренне любил своё дело и наконец-то мог начать им профессионально заниматься.
Из космоса Айсос казался бело-серым, но чем ниже мы спускались, преодолевая облака, тем вокруг становилось светлее, начал преобладать белый цвет. На этой планете имелось всего два крупных населённых пункта, оно и немудрено, ведь необходимо было выживать в достаточно суровых условиях. Практически вся поверхность планеты представляла собой огромный кусок сплошного льда, достигавшего в некоторых широтах толщины в несколько десятков километров. Курс был проложен абсолютно точно, и мы плавно опустились на посадочную площадку, имевшую достаточно приличные размеры.
Выбравшись из бота, мы направились в сторону космопорта, если его так можно было назвать. Небольшое отдельное здание выполняло функции диспетчерской и, скорее всего, служило пунктом размещения и обогрева обслуживающего персонала, хотя, если разобраться, что тут можно было эксплуатировать, более примитивное место посадки придумать было сложно. Да что тут говорить, нас даже не вызвали на связь, когда мы спускались, хотя это и немудрено, городок оказался небольшим и, судя по архитектуре, мало чем отличался от какого-нибудь таёжного захолустья на моей родной Земле.
Судя по данным о составе внешней атмосферы, она была достаточно пригодной для дыхания, и я решил попробовать её на вкус, частично открыв шлем. После комфортной температуры, создаваемой внутри закрытых дыхательных систем, этот промороженный до минус двадцати одного градуса по Цельсию воздух показался мне ледяным.
Моему примеру последовало ещё несколько человек, и Буран, шедший со мной рядом, заметил:
– Ты смотри, как будто дома побывал, ещё бы в снежки поиграть, и можно сказать, вернулся в детство. У нас, бывало, по несколько метров снега наносило, так мы с пацанами в них целые пещеры выкапывали.
– А для меня в детстве снег был в диковинку, – ответил я ему, – дыра, конечно, тут жуткая.
– Пул, а почему тут вообще появился этот интернат? Насколько я понимаю, жителей тут немного.
Паренёк тут же включился в разговор:
– Взрослые часто гибнут в шахтах, вот детей и отдают на обучение туда, распределяют по специальностям, у нас же не только на пилотов учат, но и на шахтёров, и на операторов разных.
– Что, неужели работа шахтёра при существующих технологиях настолько опасна? Тем более, сейчас есть целая куча всевозможных дроидов, которые с этим могут справляться быстрее и лучше
– Господин капитан, дроиды на месторождениях лириума практически не работают, поэтому в основном на Айсосе и используется ручной труд.
– Ну, тогда эти рудокопы должны неплохо получать. Почему ты не пошёл на эту специальность?
– Потому что у пилота шанс выжить гораздо выше, да и нравится мне это, а повторить судьбу своих родителей я не хочу, – помрачнев, ответил Корри.
– А что с ними произошло, какой-то несчастный случай?
– Я точно не знаю, – почему-то понизив голос, ответил парень, – однажды они просто не вернулись оттуда. На Айсосе так бывает, об этом не принято рассказывать, айсмены говорят, что их забрали вечные льды.
– Айсмены? – переспросил я. – Это кто такие?
– Я не знаю, как вам это объяснить, айсмены – это айсмены, иногда они приходят в город и зовут за собой, говорят, что они живут в ледяных пещерах под Тремя зубами.
– Ну, и что они там делают?
– Не знаю, живут, нам рекомендовали к ним не приближаться.
– Сектанты какие-то, что ли?
– А кто такие сектанты? – переспросил, видимо, не поняв меня, паренек.
– Ладно, – махнул я рукой, – слишком долго объяснять, и к делу это не имеет никакого отношения. Давай, веди нас к интернату.
Пул сделал верный вывод и, перестав болтать, повёл нас по достаточно широким улицам. Благо, что городок был небольшой, и мы минут за пятнадцать добрались до нужного нам места. По дороге мы практически никого не встретили, лишь несколько закутанных в мешковатые балахоны человек показалось между домами, когда мы проходили мимо.
Здание интерната «Лиридар» представляло собой точно такое же строение, как и все остальные, тот же серый пластобетон стен и редкие вставки многослойных окон, ничего примечательного, типовая архитектура.
Всей толпой мы туда заходить не стали, со мной пошёл только Буран и знавший всё об этом учебном заведении стажёр, держащий за локоть безучастно идущего Ковела. Надо сказать, что передача слегка поехавшего головой паренька в интернат не заняла у меня много времени. Нас встретила немолодая женщина в изрядно поношенном комбинезоне, такие тут, по всей вероятности, носило большинство жителей, молча выслушала наши пожелания относительно его дальнейшей судьбы и небольшой рассказ о том, где мы его нашли. На всякий случай я перечислил на счёт этого учебного заведения небольшую сумму в две тысячи кредитов, такое здесь практиковалось и приветствовалось. Попросил записать его на обучение в группу пилотов, хотя было видно, что сотруднице нужно совсем другое, потому что она пыталась навязать мне выбор шахтёрской специальности, но я настоял на своём, и на этом дело было сделано. Всё, что мог, для этого молодого человека я сделал, а дальнейшая его судьба зависит уже от него самого, сможет он взять себя в руки и вернуться к нормальной жизни или нет, теперь его личное дело. Вытирать сопли я, конечно, могу, всё-таки не одного солдата воспитал, но делать это можно, только если человек хотя бы относительно адекватен, а биться головой о стену смысла я не вижу.
Распрощавшись с работницей интерната, мы направились в обратный путь. После посещения учебного заведения было видно, что Пул погрустнел, не очень-то обрадовало его посещение своей альма-матер, но, тем не менее он бодро топал вместе с нами, и чем ближе мы подходили к боту, тем быстрее его настроение менялось в лучшую сторону. Ведь он сейчас вновь окажется за пультом управления самым настоящим маленьким космическим кораблём, а уже очень скоро, вполне возможно, ему доверят управлять самым настоящим боевым рейдером.
– Не грусти, паренёк, – хлопнул его по плечу Буран, – с нами не пропадёшь, насладись крайний раз своей родной планетой, возможно, ты сюда никогда больше не вернёшься.
– А я и не хочу сюда возвращаться, – ответил стажер, – во Вселенной столько миров, и я хочу увидеть их все.
– Ну, ты загнул, все их увидеть невозможно, но вот множество вполне.
Дойдя до бота, мы загрузились внутрь, Пул запустил двигатели, и мы плавно оторвались от поверхности ледяной посадочной площадки.
