Альберт Валентинович Двинянинов
Жизнь далеко не сладкая
Кокшага в Марий Эл ведет свое происхождение из древнего прамарийского языка, родственного языку древней мери (русско-украинский), где слово «кокш» означало также «сухая» (современный марийский «кукша»), а «ага» – река. Таким образом, Кокшеньга и Кокшага имеют одно и тоже происхождение в названиях, но на близкородственных языках.
Я попросил Александра Васильевича объяснить и перевод «Кокшаги» как «два шага», так как в марийском языке есть числительное «кокет» – «два».
А.В.Кузнецов дал такой ответ. Из числительных в финно-угорской топонимии возникали лишь микотопонимы – названия полей, сенокосов и прочего, но не рек. Таких примеров не зафиксировано во всем финно-угорском мире.
Кстати, известный в республике марийский языковед, доктор филологических наук И.С.Галкин в своей книге «Тайны марийской топонимики», не смог объяснить происхождения слова Кокшага. Вот что он писал по этому поводу: «Что означало слово кокша (какша) сказать сейчас трудно. Марийский вариант Какшан более близок к названию р.Кокшеньга, поэтому в нем можно усмотреть форму родительного падежа от слова «кокша» («какша»).
Доктор филологических наук не смог «проникнуть» в тайны слова «Кокшага», а вот преподаватель географии выяснил топонимику этого слова точно и обстоятельно.
В конце письма он заметил, что его заинтересовала моя фамилия. Она происходит, пояснил он, от прозвища человека Двинянин, то есть переселенец с реки Северной Двины. Чаще всего в XVI–XVII веках жители в берегов р.Двины переселялись на Урал и в Сибирь, там эта фамилия распространена и в настоящее время.
В интернете удалось найти одну знаменитую личность, носящую фамилию Двинянинов. Это Леонид Иванович Двинянинов, который вел исследования в области физиологии и патологии пищеварения в лаборатории И.П.Павлова. Рядом с текстом помещена фотография Леонида Ивановича, на которой ясно обозначены его многочисленные заслуги – ордена и медали.
Другой однофамилец – Борис Николаевич Двинянинов, родился в с.Кукарка Вятской губернии. Окончил аспирантуру Ленинградского университета, защитил кандидатскую диссертацию в области филологии. Работал в Грозненском и Тамбовском пединститутах. Много внимания уделял изучению «Слова о полку Игореве», написал и издал по этой теме несколько статей, опубликованных в «Ученых записках» и получивших высокую оценку литературоведов. Является автором двух глав учебника «История русской литературы второй половины XIX в.» Принял активное участие в создании первой в нашем литературоведении персональной энциклопедии – Лермонтовской.
Писательница Марина Кудимова написала прекрасный очерк о Б.Н.Двинянинове в книге «Мир не без добрых людей», который опубликован в журнале «Истина и жизнь».
Вероятно, Двиняниновых на белом свете сотни. Только от одного нашего прадедушки Серафима без отчества их стало более четверти, так как у его сына Николая Серафимовича было восемь сыновей и две дочери. У всех были дети, в том числе и мальчики. Так что фамилия Двинянинов растет, а знаменитые и известные люди, носящие эту фамилию есть. Но мы о них не знаем.
О родословной Андронниковых
В родословной Андронниковых, благодаря усилиям Валентины Николаевны Зиянгировой, продвинулись далеко. В одном из писем она сообщила, что получила копии нужных нам документов из архива г. Костромы.
В ревизских сказках (сведения о переписи населения) за 1858 год архивисты отыскали две семьи братьев Андронниковых: Максима и Егора. В семье Егора как раз и оказался сын Михайло, 1846 года рождения, наш прадед по линии бабушки.
На основании сведений из ревизских сказок Валентина Николаевна составила схему, из которой видно, что в поисках родословной она углубилась в нашу родословную еще на два поколения. Это Егор Васильевич Андронников, 1814 года рождения, и Василий Андроников, 1790 года рождения.
В этой родословной нас, конечно, больше всего интересует семья Михаила Егоровича Андронникова, уроженца г. Унжи Костромской губернии, родившегося в 1846 году, умер в 1935 году и похоронен в селе Марисола Сернурского кантона Марийской АССР. Жену его звали Екатериной. В его семье было семеро детей: Анна Михайловна (1871–1967), она была замужем за Афанасьевым, жили в г. Уржуме Кировской области, в их семье было четверо детей.
Второй в семье Михаила Егоровича значится Евдокия Михайловна (1875–1967 гг.), в замужестве Двинянинова. В их семье, как мы знаем было десять детей, двое умерли в малолетстве.
Третьим значится Василий Михайлович Андронников, уроженец с. Марисола (1884–1937 гг.). Его женой была Е.И.Вылегжанина (1886 года рождения). В семье Василия Михайловича было трое детей: Виталий (1908 г.р.), Николай (1910 г.р.), Зоя (1917 г.р.).
Четвертый – Николай Михайлович Андронников, 1886 года рождения, о годе смерти неизвестно. Жил в г. Яранске Кировской области, в его семье было четверо детей.
Сестренка Паля.
Павла была пятым ребенком в семье, родилась в 1890 году и прожила 89 лет. В 1917 году Павла Михайловна сдала экстерном экзамен на звание учителя начальных классов в 1-ой мужской гимназии г.Вятки. Работала в школах Сернурского района с 1917 по 1947 год. По неуточненным данным, его мужем был Горинов.
Шестое место отведено Марии Михайловне Андронниковой, 1896 года рождения. Больше о ней ничего не известно.
Седьмой по счету стала Александра Михайловна (1899–1986 гг.). Ее мужем был Михаил Васильевич Баранов. В их семье было шестеро детей.
С одной – Галиной я учился в пединституте, но особого знакомства у нас не было. Вероятно, тогда в молодые годы я еще не проникся степенью родства. И учились мы на разных факультетах, общеинститутских мероприятий было мало – концерты художественной самодеятельности, демонстрации в красные даты, танцы. На последние студенты приходили не очень охотно, так как проводились они в вестибюле. Правда, играл духовой оркестр. Но и он почему то не прельщал молодежь. К тому же и одежды приличной у многих не было. Так что встречаться с Галиной не приходилось.
По некоторым сведениям, Галина Михайловна после окончания вуза уехала в Гусь-Хрустальный. К ней в какое-то время и приехала на жительство мать, Александра Михайловна. И последние годы ее жизни прошли в этом городе.
Несколько о Михаиле Егоровиче Андронникове, уроженце города Унжи Костромской губернии. Родился он в 1853 году, в ревизских сказках значился мещанином. Его основная специальность – портной. В то время в сельской местности существовал такой обычай. Портной приходил в какую-либо семью и работал здесь несколько дней. Расплачивались с ним обедами и деньгами. Иногда портной получал золотые монеты – николаевки достоинством 10 и 5 рублей. Большую часть заработка Михаил Егорович отдавал детям.
Не забывал глава семьи Андронников и своих детей, чинил одежду для взрослых и маленьких.
Николай Васильевич, внук Михаила Егоровича, запомнил его очень добрым и приветливым. Еще запомнилась сантиметровая лента, которая всегда висела на его шее.
Что касается сестер Николая Серафимовича Двинянинова – Раисы и Александры, то первая оказалась в Саратове, вышла замуж за Богомолова Александра Тимофеевича и всю жизнь прожила в этом городе. У Александры Серафимовны была дочь Елизавета. Жила она в селе Марисола, там же вышла замуж за Шабалина, который преподавал в местной школе. Вероятно, и Елизавета Александровна работала в школе.
Праздники урожайности
и жгучие неурядицы села
МАРИЙСКОЕ ПОЛЕ
Хроника урожайности зерновых
в Республике Марий Эл
Наверное, многие думают, что у крестьянского поля нет секретов. Оно открыто со всех четырех сторон, какие там секреты. И будут не правы, так как секреты у крестьянского поля есть. Они в том, что крестьяне изначально получали урожаи далеко неоднозначные. Чаще всего потому, что одни могли рисковать, а другие нет. Не случайно в деревнях была распространена поговорка: «Кто не рискует, тот хлеба не ест». Да, крестьянин зависим от погоды, но тот кто часто смотрит на небо и ждет благословенного солнца чаще всего получает мизерные урожаи. Не зря говорят, что риск – благородное дело, для крестьянина в особенности. Выпал подходящий денек, пахарь определил, что земля поспела – и выводит технику в поле. И влаги достаточно, и земля не комковатая.
Но как научиться этому, не поднимая глаз к небу? Это сложная задачка, которую трудно разрешить. К тому же ее разгадка сопряжена со многими исходными данными, которые нельзя не учитывать. Об этом и многом другом пойдет речь в этой статье.
Марийское поле, если рассматривать его в ракурсе веков, прошло многочисленные этапы своего развития. Начиналось оно, а нынешней молодежи даже трудно это представить, с мотыжного земледелия. В эпоху бронзы основными орудиями были мотыги-кельты. Для разрыхления земли применялись костяные (чаще роговые) мотыги. Убирали зерновые ножами-серпами, в основном железными.
В III-IV вв. нашей эры (эпоха раннего средневековья) на смену мотыжному земледелию приходят новые приемы обработки земли – деревянные сохи с железными ральниками. Появляется и примитивный плуг. Земледелие остается подсечно-огневым – лес сжигается, а пни корчуются.
В X-XI вв. появляется пашенное земледелие, для этого используются старопахотные земли. Земледельцы применяют двухзубую соху. Для посева использовались такие культуры – просо, ячмень, полба, овес, мягкая пшеница. Рожь еще не применялась. Убирали зерновые железными серпами и ножами-горбушами.
В XVIII веке земледельцы марийского края получали очень низкие урожаи зерновых – 20-30 пудов с десятины.
XIX век существенных изменений в земледелие не внес. Существовала трехпольная система. Основной культурой стала рожь, а также овес и ячмень. Урожаи были невысокие. К тому же в крае преобладали неплодородные, суглинистые и супесчаные почвы. Удобрялись они плохо, так как крестьяне держали мало скота. И сельхозтехника была примитивной.
Показатели урожайности невпечатляли: в Царевококшайском уезде – сам 3, в Козьмодемьянском – сам 4, в Уржумском и Яранском уездах – сам 4. И такой урожай считался удовлетворительным.
Многие крестьяне Царевококшайского уезда выращивали хмель. И он давал хорошую прибыль.
Были ли секреты получения хороших урожаев у крепостных крестьян? Были. Самые амбициозные, когда наступало время сева, выезжали на поле, а вернее, на свою полосу, до рассвета. Такой крестьянин еще на вечерней зорьке, посмотрев на закат, определенно решал: «Погода будет подходящая». И когда солнышко вскидывало золотые лучи в поднебесье, крестьянин уже насыпал зерно в лукошко, выходил на свежевспаханный яровой клин. Земля отливала дегтярно-смолистым цветом. И крестьянин бросал горстями зерна, то влево, то вправо, делая равномерные шаги. По опыту прошлых лет знал, что до обеда успеет заделать семена. К тому же и лошади отдохнули, борону с железными зубьями, а у других деревянные, тянули споро, на поворотах не задерживались. К обеду крестьянин, перекрестившись, ехал домой. В поле было пустынно, так как соседи-общинники все еще раздумывали о начале сева, даже с ремонтом инвентаря не спешили.
И каков же был урожай? О каждом отдельном поле (полосе) сказать трудно. Но историки, занимающиеся этой проблемой, в частности А.С.Патрушев, в своем исследовании марийской деревни приводит такие данные. Урожайность зерновых в марийском крае была ниже, чем в среднем по России. В Царевококшайском уезде она составляла (по данным 90-х годов XIX века, в пудах): рожь – 45,7; ячмень – 38,3; овес – 37,8; яровая пшеница – 34,8; полба – 40; горох – 34,9; гречиха – 25,5; картофель – 307.
В начале XX века в 1907–1916 годах, средняя урожайность зерновых в Царевококшайском уезде была такова (в пудах): рожь – 61, овес – 48, ячмень – 57, гречиха – 29, картофель – 438. В целом по марийскому краю это показатель в 1905–1914 годах выглядел так (в центнерах с гектара): рожь озимая – 6,7, пшеница яровая – 6,72, овес – 6,39, ячмень – 8,3, гречиха – 4,0, картофель – 57,3.
В марийском крае, как и по всей России, часто случались неурожаи – в 1891, 1897, 1901, 1906, 1911 годах, т.е. через каждые четыре-шесть лет наступал голодный год. Очень сильный голод был в 1911 году. Зерновые неуродились. В связи с этим газета «Вятская речь», издаваемая в Вятке, писала: «По уезду (Царевококшайскому – А.В.) с осени бродила масса нищих. И кто только не пребывал здесь: татары, черемисы, русские».
В 1917 году, памятном по Великой Октябрьской революции, урожайность зерновых была значительно ниже предыдущих. Сокращалась посевная площадь, снизился и валовой сбор сельхозкультур. В 1917 году эта цифра равнялась (в тысячах пудов) 1265,7, тогда как в 1914 году было собрано 20721. Словом, как писали газеты, надвигалась продовольственная катастрофа. Она разверзлась в 1921 году Подробности ее описаны в исторической литературе многократно.
Картина урожайности начала XX в. была бы неполной, если не рассказать о некоторых купцах, занимающихся земледелием. Прежде всего, о Булыгине В.Ф. В 1911 году в Царевококшайском уезде в связи с реформами Столыпина проводилось исследование земельных общин. Землеустроительная комиссия сделала опись земель, принадлежавших В.Ф.Булыгину. К тому же не преминула подчеркнуть, что он является почетным гражданином г.Царевококшайска.
Его земельный участок находился в с.Малое Акашево (ныне умирающее село в Медведевском районе), под пашней было занято 117,6 десятины. При этом под пар, а это один из секретов приличной урожайности, отводил 28,6 десятины. Замечу, что большинство крестьян площадь под пар не отводили, так как их наделы были ничтожно малы. Василий Федорович ежегодно вывозил навоз и удобрял до 30 десятин. Такое он мог делать потому, что содержал 30 голов крупного рогатого скота, 18 лошадей. Правда, ржи в среднем получал по 10 пудов с десятины, а в 1909 г. взяли по 40 пудов, в урожайные – по 58 пудов (около 10 центнеров с га). Это значительно выше, чем в среднем по марийскому краю.
И в земледельческих успехах Булыгина был секрет, не такой уж скрытый, но не такой явный. Он регулярно удобрял органикой паровое поле, использовал для обработки земли новые сельхозорудия, пользовался консультациями агротехнической службы.
По статистическим данным, в начале XX века (до 1917 г.) среди орудий вспашки около 70% приходилось на соху, 28% – на косулю и лишь 1,5 – 2% – на железный плуг. К тому же в большинстве хозяйств преобладало трехполье, севооборот не соблюдался. Агрономическая помощь оказывалась с 1911 года только тем крестьянам, которые переселились на хутора.
Коллективное хозяйство. Первые шаги
О коллективных хозяйствах написано много научных и ненаучных трудов. Конечно, они раскрывали общую картину производства сельхозпродукции в условиях артели. Думаю, что можно провести сотни исследований, но вывод один: мог ли колхоз дать столько хлеба, других сельхозпродуктов, чтобы прокормить население многомиллионной страны? Ответ напрашивается сам собой: для этого нужно получать высокие урожаи зерновых культур.
Наши колхозы стали создаваться в невероятно трудных условиях. Сначала каждая деревня становилась сельхозартелью. В 1937 году в области было 1996 колхозов, которые объединили 89% крестьянских хозяйств и владели 96% всех посевных площадей.
На первых порах крестьяне, ставшие колхозниками, работали с большим энтузиазмом. Видимо, сказывалось появившееся новшество – коллективный труд. И результаты не преминули ожидания. Конечно, далеко не во всех хозяйствах. К тому же они не вызывали восторга. Хотя отдельные колхозы добились поразительных успехов. Известный местный историк В.Ф.Пашуков в своих исследованиях отдал предпочтение таким колхозам: «У жера», «Красное селище» Горномарийского района, «Ушнымаш», им.Вахитова Моркинского района, «Тумер», «Пеледыш» Косолаповского района, все они в 1935 г. взяли зерновых в среднем с гектара по 20–30 ц. Выросла и средняя урожайность по республике по сравнению с первой пятилеткой: зерновых с 7,5 до 9,8, по картофелю – с 75,7 до 88,7 ц/га. В том же колхозе «Красное селище» Горномарийского района еще в 1935 г. собрали в среднем с гектара по 31 ц овса. Его председатель удостоился ордена Ленина. А бригадиры колхозов « У жера» Горномарийского и «Ушнымаш» Моркинского районов К.С.Иванов и И.Т.Трофимов, получившие зерновых по 20-27 ц/га, были награждены орденами Трудового Красного Знамени. Это были первые орденоносцы в республике из крестьян.
Почему-то историки, говоря о первых успехах на колхозной ниве, обошли молчанием другие примечательны факты. Например, в 1937 г. крестьяне колхоза «Йошкар энер» Медведевского района на своих малоплодородных полях сняли овса с каждого гектара по 33 ц. Такого урожая на этих полях никогда не поучали. И заслуга в этом была энергичного и умелого агронома И.Чулкова. Не стал достоянием истории крестьянства и колхоз «Пуштерме» Медведевского района, в котором в 1937 году получили ржи по 25 ц/га, ячменя – по 18 и яровой пшеницы – по 15,5. И даже руководителей обошли наградами. Правда, председателя сельхозартели «Йошкар энер» Д.Г.Ласточкина избирали депутатом в Верховный Совет МАССР.
Теперь о секретах крестьянского поля, на котором трудились коллективно. Об одном уже сказал: энтузиазм, вызванный новой организацией производства продуктов земледелия. Из других и немаловажных надо назвать обучение крестьян агротехнике, только в 1935-1936 годах работало 573 агрокружка, в которых обучалось 13,4 тыс. человек. Надежными помощниками крестьян стали МТС, в 1937 году их значилось 17, имеющих 1022 трактора, 118 комбайнов, много других сложных сельхозмашин. МТС обслуживала, как тогда говорилось, 1500 колхозов. Как утверждают историки, основные производственные процессы в полеводстве к концу второй пятилетки (1937 год) были в значительной мере механизированы.
Еще один секрет: на селе стало внедряться соревнование. А оно, как известно, является не только двигателем повышения производительности труда и качества продукции, но имеет и морально-психологический фактор. Быть первым, быть амбициозным – все эти постулаты способствуют повышению профессионального мастерства и утверждению человека как личности.
Предвоенный, 1940 год, стал годом, когда урожайность зерновых стала расти. Если в 1937 году она составляла 9,8, то в 1940-м – 10,7, в 300 колхозах получили по 16 и более центнеров. Валовой сбор зерна достиг 409 тыс.тон. Колхоз «Смена» Горномарийского района взял с каждого гектара по 21,6 ц зерновых и по 290 ц картофеля. Председатель сельхозартели А.В.Ведерников был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
Их называли тружениками тыла
Великая Отечественная, начавшаяся 22 июня 1941 года, разделила страну на две половины – фронт и тыл. Тыл был приближенный к фронту и дальний. Марийскую республику можно отнести к тылу приближенному. Такое определение основывается на том, что на Волге и Ветлуге возводились осенью 1941 г. оборонительные сооружения. На рытье окопов, как говорили в народе, были мобилизованы женщины и подростки. Вероятность нападения становилась реальностью после бомбардировки станция Дубовая, на которую фашистские самолеты сбросили четыре бомбы. В окрестностях Козьмодемьянска были разбросаны листовки на русском языке, они призывали ждать «освободителей».