Алан Чароит
Чудеса Дивнозёрья
– А он что?! – невольно ахнула Тайка.
– Испужался и сбежал. Смешной такой. У него ещё на лапах какие-то обмотки были. Чтобы, стало быть, следов не оставлять.
– Какие ещё обмотки?
– Синенькие, как в поликлинике, – подсказал Пушок. – Помнишь, Тай, как мы с тобой к доктору ходили, когда ты руку ушибла? Ты там тоже надевала такие пакеты прямо на кроссовки.
– Хочешь сказать, бахилы?
Час от часу не легче – теперь друзья в два голоса пытались убедить её, что к ним на крыльцо приходил волк-оборотень в бахилах, который испугался половника! Звучало как бред сивой кобылы, если честно.
– Я поняла! – Её лицо просветлело. – Вы не врёте, а просто решили подшутить надо мной. Ха-ха, очень смешно.
– Какие уж тут шутки. Кстати, перед тем, как сбежать, он обронил кое-что. Может, знаешь, что это такое?
Марьяна протянула ей маленький мешочек, легко помещавшийся в одной ладони. Пальцы вдруг обожгло, будто огнём. Вскрикнув, Тайка отбросила его подальше – и вмиг поняла: не простой это мешочек, а заклятый. Ведьмы такие подкладывают, чтобы порчу насылать.
– Это заклинание. – Тайка облизнула пересохшие губы и подышала на ладони, чтобы согреться. – Только я никогда прежде не слышала, чтобы оборотни колдовать умели. Им оно без надобности: они же сами по себе волшебные существа.
– Выходит, наш оборотень спутался с ведьмой? – Между бровей Марьяны залегла глубокая складка. – Ох, чую, не обошлось тут без той мымры!
– Какой ещё мымры?
– Ну, этой… Алевтины как-её-там-батьковны.
– Ах да… – Мысли о новой соседке словно ускользали из Тайкиной головы, стоило только задуматься.
– Вот и ведьма нашлась! – завопил Пушок, хлопая крыльями. – Это она нам порчу подложила! Наверняка заодно с этим волчарой! Пока они не приехали, никаких оборотней у нас в деревне не водилось. Значит, мымра его с собой привезла. И Марьяну поэтому выгнала. Вытьянка же легко волчий дух почует.
– А почему тогда Арсения оставила? Он, наверное, тоже оборотня от человека отличить может.
– Дык он же алкаш, какой с него спрос? – брезгливо поморщилась вытьянка. – Скажут, мол, почудилось тебе спьяну, он и поверит. А без домового в деревне жить не след.
Да, всё это было похоже на правду.
– Надо посмотреть, что там в мешочке… – вздохнула Тайка. – Только я его в руки взять сама не могу. Марьян, откроешь? Только осторожно.
– Ага. Хорошо быть духом: порча на тебя не действует.
Вытьянка подняла мешочек, разорвала суконную нитку и вытряхнула на ладонь пепел, какие-то сухие травки и куколку, сшитую толстыми красными нитками.
У Тайки вмиг заныли зубы, ей захотелось отвернуться и смотреть куда угодно, лишь бы не на ведьминские чары.
– Бабушка такие штуковины «забывашками» называла. Слышали, может, выражение: память зашить? Вот так и ведьмы в мешочек память зашивают. Это чтобы я не думала о… – Тайка запнулась, пытаясь сообразить, о чём же она должна была не думать, но мысли прыгали с одного на другое. Однако ей хватило сил крикнуть: – Сожги это! Быстро!
Марьяна не заставила просить себя дважды: метнулась в дом и с размаху бросила мешочек в печь. Сводить зубы сразу перестало, сердце успокоилось, и Тайка вытерла выступивший на висках пот.
– Точно! Об оборотне! Я не должна была думать об оборотне… – выдохнула она с облегчением. – Это стопудово Алевтина наколдовала: больше некому. Не зря же зубы мне заговаривала, что никакого волка не существует. Ох, надо бы дом защитить, оберег повесить! Я помню, у бабушки что-то было от оборотней.
– Я знаю, где лежит! – обрадовался Пушок. – Сейчас мигом сгоняю и всё повешу.
– Только не перепутай: к стене кожаной частью, а мехом наружу.
– Да знаю я, знаю… – пробубнил коловерша, скрываясь в доме.
Не прошло и минуты, как он вернулся, довольный проделанной работой, и с гордым видом устроился на перилах.
– Думаю, Марьянка права. Эта ваша Алевтина наверняка сыночка защищает. Не зря же у оборотня шерсть в рыжину отдаёт. И этот её Валера-холера тоже рыжий!
Тайка насторожилась:
– Но вы же вчера видели этого парня! Неужели не заметили бы волчью суть?
– Так сперва темно было… – смутилась Марьяна. – Да и пахло от него краской. Она любой запах перешибёт, даже волчий.
А Пушок добавил со смешком:
– Надо бы тебе, Тай, навестить того парня. Он ведь так мечтал снова с тобой увидеться!
Тайке немедленно захотелось его стукнуть.
– Не хочу я этого волчару в бахилах видеть! Сдался он мне, как зайцу стоп-сигнал!
Но эти двое, словно сговорившись, заявили хором:
– Хошь не хошь, а придётся!
* * *
Марьяна и Пушок увязались следом – ну кто бы сомневался? Не могли же они Тайку одну отпустить, когда такие дела творятся! А она, признаться, и обрадовалась: одной идти к новым соседям было немного боязно. Если дело до подброшенной порчи дошло, то что же дальше будет? Поэтому Тайка на всякий случай положила в карман ветровки серебряный ножик и теперь грела его рукоять в ладони – это её немного успокаивало.
Во двор она заходить не стала: сделала знак друзьям, чтобы те встали поодаль, и громко позвала из-за забора:
– Валера-а-а! Выходи-и-и!
Пришлось покричать ещё немного, прежде чем дверь дома отворилась, и оттуда показался её рыжий приятель. Лицо его было хмурым, рот кривился в недовольной гримасе.
– Привет, – буркнул он, подходя к забору. – Ты извини, я сегодня на лавочки не пойду. Меня за вчерашнее наказали. Предки увидели, во сколько я вернулся, и устроили мне головомойку.
За спиной захихикал невидимый Пушок:
– Хе-хе, не повезло парню! Наша Тая-то ему тоже головомойку устроила. Только в прямом смысле!
А Марьяна поддакнула:
– Наказали его, надо же! Такой лоб здоровенный, уже жениться пора, а он всё мамку слушает.
– Может, мне с ними поговорить? Вдруг отпустят? – Тайка шагнула ближе к забору.
– Ты им не нравишься… – вздохнул Валера. – Уж не знаю, почему. Мама говорит, что ты невоспитанная. И ещё нам тут соседи кое-чего про тебя рассказали… Говорят, чокнутая ты.
У Тайки от негодования покраснели щёки:
– Ах вот как?! И ты им поверил?
Валерка кивнул и отвёл взгляд, а Марьяна презрительно фыркнула:
– Никакой он не оборотень – теперь я это точно вижу. Обычный маменькин сынок. Тьфу, пакость!
Ну что же, хоть что-то они выяснили. Вот только в расследовании своём не продвинулись: если оборотень не Валера, то кто?
– Значит, ты не будешь со мной дружить, потому что тебе соседи наговорили про меня гадостей и потому что родители запрещают? – Тайка хмурилась, но в душе даже обрадовалась: ни к чему ей друзья, которые меняют мнение так же часто, как весенний ветер направление.
Парень виновато опустил глаза:
– Прости. Мне правда жаль, что так получилось. Ты мне сначала очень понравилась, правда.
– А ты мне – нет!
Тайка, не удержавшись, показала ему язык и зашагала прочь. Валера перегнулся через забор:
– Ты только не связывайся с мамой, ладно? Можешь мне не верить, но с теми, кто ей не нравится, всегда случается что-нибудь плохое, понимаешь? Это, конечно, совпадение, но… я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
– Ну, спасибочки за заботу! – фыркнула Тайка, не оборачиваясь.
Ноги сами несли её назад, к дому. Марьяна поравнялась с ней и пошла рядом, Пушок по обыкновению устроился на плече и напомнил:
– С тебя пирожок. Я же говорил, что эти соседи мутные какие-то!
– Погоди, но речь шла о морковке. Ты же на диете!
– Уже нет! – Коловерша встопорщил перья. – Я же нервничаю, Тая! Такие дела творятся, ух! Мне нужны эти… как их… калории!
– Да ладно, не оправдывайся, мне для тебя пирогов не жалко.
Тайка со вздохом отворила родную калитку (которую, кстати, тоже не мешало бы покрасить). На сердце было неспокойно: и оборотня они не нашли, и с Алевтиной Александровной теперь придётся держать ухо востро. Кто знает, что ещё придумает ведьма, кого ещё против неё настроит? И, главное, зачем ей всё это? Кого она защищает?
– Слишком много нераскрытых тайн, да? – Марьяна верно истолковала её вздох.
– Угу. Но я этого так не оставлю! – Тайка взбежала на крыльцо. – И мымру эту на чистую воду выведу, и проклятого оборотня найду. Нечего им у нас в Дивнозёрье хозяйничать!
Из сеней вдруг раздался глухой смешок, и незнакомый басовитый голос произнёс:
– Ну, меня, положим, ты уже нашла.
Тайка ахнула. Она никогда не видела этого мужчину прежде, но узнать его было совсем нетрудно: Валерка явно пошёл лицом в отца. Этот был такой же веснушчатый, рыжий и с носом-картошкой, только в густых волосах уже проблёскивала седина.
Так вот ты какой – серый волк с рыжими подпалинами!
– Ну, здравствуйте, Серый Волк…
Тайка невольно отступила на шаг.
– Здравствуй, Красная Шапочка, – усмехнулся тот, слегка приподнимая верхнюю губу, чтобы стали видны клыки, выделяющиеся в ряду верхних зубов.
– Зачем вы пришли?
Стало немного спокойнее, когда Марьяна встала прямо за её спиной, а Пушок воинственно захлопал крыльями, готовясь дать врагу отпор. Неужели они втроём с одним завалящим оборотнем не справятся?
Но тот нападать не спешил.
– Я пришёл просто поговорить, Таисия.
– И поэтому вы вломились в мой дом без спросу? И подложили мне ведьмин мешочек с забывашкой, да?
– Лучше бы ты и в самом деле всё забыла. Всем было бы проще, если бы ты просто оставила в покое меня и мою семью.
Оборотень сделал шаг вперёд, и Тайке снова пришлось отступить: а ну как набросится? Зубы-то вон какие острые!
– Я ведьма-хранительница! Это моя деревня, и я должна защищать её обитателей!
– От меня никого защищать не надо. Я никому не причинил вреда.
– Ну, это пока! – Пушок яростно царапал когтями деревянные перила.
Но незваный гость даже не посмотрел в его сторону, сверля Тайку недобрым взглядом.
– Я мог бы, – сказал он с нажимом, – но не стану. Если, конечно, мы договоримся.
– А вот это уже шантаж и угрозы! – сжала кулаки Марьяна.
Тайка глаз не отвела, даже глянула в ответ с вызовом:
– Запугивать нас не надо!
Зрачки оборотня вмиг стали вертикальными, а радужка пожелтела.
– Я не запугиваю, просто предупреждаю. Не боишься, что я могу разорвать тебя в клочья, девочка?
Конечно, Тайка боялась: шутка ли – самый настоящий оборотень! А у неё даже ухват дома остался… К счастью, она вспомнила про подвеску с волшебным мечом и одним движением сорвала цепочку с шеи. В тот же миг украшенный самоцветами Кладенец вырос в её руке. Уф, повезло. По правде говоря, характер у меча был тот ещё, и порой он самовольно превращался то в ложку, то в кочергу. Но сейчас рукоять отозвалась теплом и покалыванием в ладони. Волшебный клинок обещал ей свою помощь.
– Это мы ещё посмотрим, кто кого!
– Такие ножички детям не игрушка! – прорычал оборотень.
Ещё один незаметный глазу шаг – волчара оказался в дверном проёме, и… влетел головой в невидимую преграду, да так сильно, что искры из глаз посыпались.
Отшатнувшись, он громко выругался, потирая ушибленный лоб:
– Что за!..
А Тайка и сама не поняла, что произошло. Почему оборотень сумел беспрепятственно проникнуть в её дом, а теперь почему-то не может выйти?
Мгновение спустя до неё дошло, и она, не в силах сдержать улыбку, обернулась к грозно клекочущему коловерше:
– Пушок, я тебе оберег от волчары как повесить велела?
– Мехом внутрь! А что?
– Вообще-то с точностью до наоборот. Опять ты всё перепутал, балбес! Только сейчас это нам даже на руку оказалось.
– У-ух, тварюка блохастая! – Марьяна погрозила оборотню кулаком. – Так тебе и надо. Сиди теперь.
Пушок, поняв, что его не будут ругать за ошибку, перелетел на Тайкино плечо и зашептал, щекоча ей усами ухо:
– А как мы теперь домой-то попадём? На улице ночевать, что ль, будем?
Тайка подмигнула ему: мол, успокойся, всё под контролем. А потом сплела руки на груди и сурово уставилась на оборотня:
– Ну что ж, а вот теперь давайте поговорим, гражданин Серый Волк. – В голове почему-то всплыло любимое бабушкино выражение: «Тамбовский волк тебе товарищ», и она, не удержавшись, хихикнула. – Какое у вас ко мне было дело?
Оборотень, часто хлопая глазами, забормотал:
– Вы извините меня, Таисия… Простите, не знаю, как вас по отчеству. Кажется, я это… переборщил немного. Вспылил. Не нужно было вас запугивать. Эх, зря я Алечку послушался…
– Алечку? Это ту мымру, которая меня выгнала, что ли? – насупилась Марьяна.
– Мою жену, да… – вздохнул оборотень. – Я же не знал, когда женился, что она у меня самая настоящая ведьма! Думал: ну мало ли, чем там человек увлекается? Сейчас все на этих сайтах сидят… как их… эзотерических. Модно это. А в то, что магия взаправду существует, я никогда не верил. И нечисти тоже не видал, пока не встретил того оборотня, который меня укусил. Это в Москве было… Коллега мой по работе. В доверие втёрся, гад. Подружились мы. На рыбалку вместе поехали – там-то он меня и цапнул.
– Погодите, так вы не родились таким? Вас обратили?! – ахнула Тайка.
– Лет десять назад. Если бы Алечка мне тогда не помогла, не представляю, что со мной было бы.
– Так вот почему Алевтина Александровна так нечисть не любит!
Теперь Тайке стало всё понятно.
– Я сам никогда никого не кусал, клянусь! – Оборотень приложил руку к сердцу. – В полнолуние, когда совсем приспичит, ем сырую говядину, а людей не трогаю! А в обычные дни я вообще вегетарианец.
– Так мы тебе и поверили, ага! – взъерошился коловерша.
– Нет, Пушочек, похоже, он говорит правду. Смотри, сейчас полнолуние, а он выглядит как человек и не думает превращаться в волка. Значит, способен себя контролировать. А это возможно только в том случае, если он ни на кого не нападал и людей не кусал.
– Как я уже говорил – это пока!
Отец Валеры совсем сник и втянул голову в плечи.
– Говорю же вам, я не людоед…
Коловерша выпустил когти, вцепляясь в ткань Тайкиной ветровки:
– А кто тогда?!
– Научный работник, кандидат физико-математических наук. Отпустите меня, пожалуйста. Обещаю, мы уедем из Дивнозёрья. Алечку я как-нибудь уговорю… Мы просто хотели найти тихое место, где сможем осесть и жить обычной жизнью. Знаете, как надоело переезжать с места на место?
Тайка вздохнула:
– Так что же вы сразу не сказали? Я же к вам пришла по-человечески, с гостинцами, с душой. Зачем было так всё усложнять?
Оборотень опустил взгляд, пошевелил губами, но ничего не сказал. Вместо него ответила Марьяна:
– Шпыняли их отовсюду. Вот они и перестали людям верить. Отовсюду ждали беды.
– Печально… Не хотела бы я так жить, – Тайка, вздохнув, подошла к дверям, на всякий случай не выпуская из рук Кладенец, и сняла со стены оберег против оборотней. – Ладно, вы можете идти.
– Тая, ты с ума сошла?! – зашипел Пушок, запуская когти уже не в куртку, а в её плечо (Тайке пришлось легонько шлёпнуть его по лапам). – Это же оборотень! Настоящий! Не игрушечная собачка!
– Ну и что? Нельзя судить людей только по тому, как они выглядят. Так меня бабушка учила. Вон Алевтина Александровна говорила, что с нечистью дружить нельзя, а мы дружим. Давай не будем ей уподобляться, хорошо? Будем верить людям и не людям.
Коловерша несколько раз моргнул круглыми глазами, а потом нехотя кивнул:
– Ладно, будь по-твоему.
– Вы… правда меня отпускаете? – оборотень не верил своим ушам. – Это не шутка?
С опаской он переступил порог дома и вышел на крыльцо – невидимой преграды, удерживающей его внутри, больше не было.
– Конечно. Вы же нормальный и никого не тронули. Кстати, вы можете остаться в Дивнозёрье, если захотите. Только с условием, чтобы ваша жена моих друзей не обижала и других людей против меня не настраивала. Будем жить в мире, по-соседски. – Тайка окончательно успокоилась, и волшебный меч снова стал подвеской в её руке. – А ещё Марьяну пустите обратно. Если она, конечно, захочет вернуться.
– Ещё как захочу! – просияла вытьянка. – В гостях-то оно хорошо, а дома всяко лучше.
– Спасибо вам, Таисия. Вы удивительная ведьма.
Прежде чем уйти, оборотень протянул ей руку, и Тайка без всякой задней мысли её пожала.
Она была рада, что всё закончилось хорошо.
* * *
Вечером для Марьяны устроили вечеринку. Вытьянка напекла своих чудесных пирожков, а Тайка развела костёр прямо на участке. Они сидели вместе, жарили хлеб и сосиски на палочках, пекли картошку, пели песни, смотрели на яркие майские звёзды, слушали соловьёв. Пушок наелся до отвала – так, что даже крыльями не мог хлопать, только охал и бубнил:
– Да ну её, эту диету! Один раз живём, нельзя же себе отказывать в удовольствиях! Я и так быстрый. И красивый!
Тайка потрепала его по макушке:
– Конечно, красивый. Какие могут быть сомнения? Между прочим, считается, что толстые котики – самое милое, что может быть в жизни. Я в интернете читала. А ты как раз наполовину кот, так что, видишь, всё нормально.
– Тогда, пожалуй, ещё один пирожок лишним не будет… – сонно промурлыкал коловерша. – Или… Ох, наверное, немного попозже.
Он задремал, спрятав голову под крыло.
– Кажется, кто-то всё-таки обожрался, – тихонько хихикнула Марьяна. – Надо же! Я думала, это в принципе невозможно.
Тайка негромко рассмеялась, но осеклась. Потому что в этот момент из темноты вдруг раздалось смущённое покашливание, и в круг света вошёл Валера.
– Простите, что я без приглашения. Можно?
Он вытащил руки из карманов джинсовой куртки и показал пустые ладони, будто говоря: «Я пришёл с миром».
– Конечно, садись. – Тайка широким жестом указала на пенёк напротив. – Э-э-э… Хочешь пирожок?
Ей вдруг стало неловко: что теперь гость о ней подумает? Он же по-прежнему не видит нечисти, а значит, может решить, что Тайка совсем из ума выжила: сама с собой разговаривает и смеётся.
Но Валера поспешил её успокоить:
– Мама с папой мне всё рассказали.
У Тайки округлились глаза:
– Вообще всё?!
– Ага. – Парнишка протянул ладони к костру. – Вот так живёшь семнадцать лет на свете и не знаешь, что твой отец – оборотень, а мать – ведьма. Просто в голове не укладывается… И как-то даже обидно, что я самый обычный человек. Мама говорит, ты тоже колдуешь?
– Да, есть немного, – кивнула Тайка. Ну а что, отпираться было уже бессмысленно!
– Научишь меня? – Валера увидел, как вытянулось её лицо, и рассмеялся, прежде чем она придумала вежливый повод отказать. – Шучу-шучу, мы завтра уезжаем. Насовсем. Папе новую работу предложили, где-то далеко, за границей, у океана. А здешний дом, наверное, продавать будем.
– Ха! – торжествующе фыркнула Марьяна. – Ну и скатертью дорожка!
– Ты ведь тут не одна? – Валера не мог слышать вытьянку, но всё равно завертел головой по сторонам. – Слышал, будто ты с кем-то разговаривала, когда я подошёл.
– У меня много друзей, и не все из них люди, – уклончиво ответила Тайка.
– Эх, хотел бы я увидеть их хоть разок…
– Могу явиться, только ему это вряд ли понравится, – хохотнула Марьяна, сверкнув синими глазами.
Тайка покачала головой:
– Не стоит. Если ты хоть единожды увидишь здешние чудеса, потом всю жизнь будешь по ним тосковать. К тому же вы всё равно уезжаете. Оно тебе надо?
Валера в задумчивости потёр лоб:
– Хм… Вообще я мог бы уговорить родителей не продавать дом. Скажу, что хочу приезжать сюда на зимние каникулы. А то там, куда мы едем, даже зимы нормальной не бывает, представляешь?
– Всё равно не стоит.
Она сказала это слишком резко, и Валера вдруг зло прищурился:
– Так, может, это всё враки, а? И вы с родителями мне лапшу на уши вешаете?
Тут уже Марьяна не выдержала, проявилась во всей красе: её белое платье колыхалось на ветру, глаза загорелись синим огнём, она протянула бледную руку и провыла:
– Уходи-и-ите! Оставьте дом мне-е-е-е!
Вскрикнув от неожиданности, гость свалился с пня, и вытьянка довольно заулыбалась, а потом произнесла уже самым обычным голосом:
– Вставай, герой. Хотел увидеть нечисть – смотри, вот она я! Да не боись, не трону. Просто пошутить захотелось, ну!
– Шуточки у вас!.. – буркнул он, вставая и отряхивая штаны.
– Валер, ты на Марьяну не обижайся, она хорошая. – Тайка украдкой погрозила вытьянке пальцем. – Призраки любят пошалить, природа у них такая. А про оставить дом… Если получится, это будет здорово, знаешь. В деревне уже все привыкли, что он заброшен. Там вечерами вся нечисть на гуляния собирается.
Валерка сглотнул и поёжился:
– Может, приезжать на каникулы – не такая уж и хорошая идея? А то затанцуют до смерти и съедят.
Он попытался усмехнуться, но в глазах читался страх.
– Приезжай-приезжай, – мило улыбнулась вытьянка. – Мы тебя жрать не будем: тощий ты слишком. Вот ежели раздобреешь – тогда другое дело.
Валера, нервно икнув, снова сел на пенёк, и Тайка протянула ему веточку с поджаренной на костре сосиской. Он с некоторой опаской взял угощение, но отведать решился не сразу.
– Знаешь, тебе родители просили передать, что были неправы и извиняются. Особенно мама. Ей правда очень стыдно.
– Ой, да ладно! – беззаботно отмахнулась Тайка. – Как говорится, кто старое помянет… Счастья вам на новом месте. Пусть всё получится.
– Ага, спасибо. Слушай, а можно я тебе буду писать иногда? Ну, рассказывать, как у нас дела. А то мы так часто переезжали с места на место, что у меня и друзей-то нет.
– Конечно, пиши. – Тайка отломила себе кусочек чёрного хлеба и щедро сдобрила его солью. – Я никогда не была за границей. Интересно, как там люди живут? А я буду в ответ писать тебе о нашем Дивнозёрье.
– Договорились. – Валерка покрутил палочку в руках. – И это… Прости за то, что наговорил тебе гадостей тогда, у забора. Мне про тебя всякой ерунды наболтали, а я, дурак, поверил. Но теперь-то я понял, что своим умом надо жить: не слушать сплетен и верить не словам, а делам.
– Извинения приняты.
– Значит, мы снова друзья? Или, может, немного больше, чем друзья? – подмигнул Валерка.
Она покачала головой:
– Нет, прости, я не…
– Не нужно оправдываться! – замахал он руками. – Всё путём. Нет так нет. Ладно, пойду я домой, вещички собирать. Удачи вам, чуды дивнозёрские! Ждите письма!
– Знаешь, а мне даже жаль немного, что они уезжают… – вздохнула Марьяна, когда гость, попрощавшись, ушёл. – Думаю, мы смогли бы поладить и жить в одном доме, не стесняя друг друга.
– Надеюсь, они будут счастливы на новом месте.
Тайка задрала голову и уставилась на звёзды. Ей было немного грустно. Эх, а ведь всё могло бы быть совсем иначе, если бы они с Алевтиной Александровной и её мужем сразу поговорили начистоту, ничего не скрывая. Соседи, похоже, и в самом деле неплохие люди, только слишком закрытые и напуганные. Конечно, их тоже можно понять. Девушка не могла даже представить себе, каково это: пережить предательство друга и потом годами жить в вечном страхе, что тебя раскроют. А раскрыв, не будут разбираться, хороший ты оборотень или плохой, – сразу решат извести. Потому что многие считают, что хороших оборотней вообще не бывает. Признаться, до недавних пор Тайка и сама так думала…
На её плечо легла лёгкая рука Марьяны. Вытьянка словно подслушала её мысли (а может, и правда умела их читать, кто знает?):
– Непросто бывает доверять людям, да?
– Угу. Никогда не знаешь, кому можно сказать правду, а кому не стоит. И как на это отреагируют.
Тайка придвинулась поближе к огню. Пламя разгорелось ярче, осветив задумчивое лицо вытьянки.
– Знаешь, я уже давно живу на этом свете, – очень серьёзно сказала она, – и поняла одно: правда, даже неприятная, всегда лучше любой лжи. Тайное всё равно становится явным, а недосказанности вечно выходят боком. Зато от правды на сердце – легче. Может, не сразу, но потом уж точно!
– Да, пожалуй, ты права.
Тайка многое поняла в эти дни и надеялась, что новые соседи тоже кое-чему научились, побывав в Дивнозёрье.
Под её боком вдруг заворочался проснувшийся Пушок.
– А? Где? Я что-то пропустил? – Он сладко потянулся и зевнул: – Впрочем, вряд ли что-то важное… Ух я и поспал – аппетит разыгрался! А пирожки же ещё остались? Эй, ну чего вы смеётесь?! Я же серьёзно спрашиваю, ну!
