Акоп Аветисович Задоян
Проблемы уголовно-правового предупреждения незаконного оборота оружия. Монография

Полная версия

Постановлением судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда приговор Цимлянского районного суда Ростовской области был оставлен без изменения¹¹¹.

По нашему мнению, следственные органы правильно квалифицировали действия Л., Л-ова и К. как разбой, совершенный с применением оружия. В ч. 2 ст. 162 УК РФ не уточняется, какое конкретно оружие может быть использовано для вменения признака вооруженности. Поэтому выводы суда не соответствует закону в той части, что пневматический пистолет не был признан оружием в уголовно-правовом смысле. В ч. 2 ст. 162 УК РФ не сказано, что оружие должно быть определенного вида, например огнестрельным или холодным, поэтому суд необоснованно исключил из обвинения признак применения оружия.

Таким образом, изложенное свидетельствует о необходимости дополнения ст. 222–226 УК РФ указанием на пневматическое оружие, а также уточнения постановления Пленума Верховного Суда РФ в части, касающейся конкретизации признака вооруженности при совершении преступления.

Газовое оружие представляет собой оружие, предназначенное для временного химического поражения живой цели путем применения слезоточивых или раздражающих веществ (ирритантов).

Признаками газового оружия являются: 1) временный характер поражения цели; 2) дистанционность действия, определенная возможностью поражать цель на определенном расстоянии; 3) наличие поражающего элемента (слезоточивого или раздражающего вещества)¹¹².

Газовое оружие менее опасно, чем огнестрельное, поэтому законодатель не относит к числу уголовно наказуемых незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение газового оружия (ч. 4 ст. 222 УК РФ). В то же время газовое оружие объективно повышает общественную опасность преступлений, при совершении которых оно реально применяется либо имеет место угроза его применения.

Несмотря на кажущуюся законодательную определенность отнесения газового оружия к оружию в уголовно-правовом смысле, Пленум Верховного Суда РФ занял противоречивую позицию при оценке признака использования такого оружия в процессе совершении преступления. С одной стороны, газовое оружие создает признак вооруженности (при бандитизме)¹¹³, а с другой – механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивыми и раздражающими веществами, предназначенные для временного поражения цели и отнесенные в соответствии с Законом об оружии к газовому оружию, признаются предметами, используемыми в качестве оружия (при разбое)¹¹⁴.

Более того, если газ, содержащийся в баллончике, не представлял опасность для жизни или здоровья потерпевшего, судебная практика идет по пути исключения не только признака применения оружия, но и признака применения предметов, используемых в качестве оружия.

Так, приговором Октябрьского районного суда г. Архангельска Р. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ за разбойное нападение, совершенное при следующих обстоятельствах. Р. напал на С. в целях хищения ее имущества. Для подавления сопротивления он нанес потерпевшей удар в лицо и применил газовый баллончик. Действия Р. были квалифицированы как нападение в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и предмета – газового баллончика, используемого в качестве оружия. Однако определением судебной коллегии по уголовным делам Архангельского областного суда приговор суда первой инстанции был изменен и содеянное переквалифицировано на п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ. В обоснование своей позиции кассационная инстанция указала, что вопреки требованиям ст. 307 УПК РФ в приговоре не приведено доказательств, подтверждающих выводы суда о том, что применение газового баллончика представляло опасность для жизни и здоровья потерпевшей. Как следует из показаний потерпевшей С., от удара в лицо она испытала физическую боль, воздействия газового баллончика не почувствовала. Согласно заключению эксперта в содержимом газового баллончика, изъятого в ходе обыска в квартире по месту проживания Р., выявлен капсаицин, который является отравляющим веществом раздражающего действия, в «Списках сильнодействующих и ядовитых веществ» не значится. Поскольку по делу не было установлено, что в отношении потерпевшей было применено насилие, опасное для жизни и здоровья, использование газового баллончика не повышает характер и степень общественной опасности содеянного¹¹⁵.

Исходя из способа использования энергии для метания слезоточивых и раздражающих веществ газовое оружие бывает двух видов: 1) газовые пистолеты и револьверы, которые действуют по принципу стрелкового оружия, однако метают снаряжение, которое имеет газообразную форму; 2) аэрозольные устройства и механические распылители. Данная классификация газового оружия не имеет уголовно-правового значения, УК РФ не дифференцирует ответственность в зависимости от вида газового оружия. Однако при этом вторую разновидность газового оружия следует отличать от такого специального средства, как слезоточивый газ (п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ).

Холодное оружие – это оружие, предназначенное для поражения цели при помощи мускульной силы человека при непосредственном контакте с объектом поражения.

В соответствии с Методикой экспертного решения вопроса о принадлежности предмета к холодному оружию, утвержденной Федеральным межведомственным координационно-методическим советом по проблемам экспертных исследований (протокол № 5 от 18 ноября 1998 г.)¹¹⁶, принадлежность к холодному оружию устанавливается по наличию у исследуемого объекта совокупности двух основных групп признаков: 1) определяющих предназначенность предмета для лишения жизни или нанесения тяжких телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья человека, поражения и добивания зверя (в том числе морского зверя или крупной рыбы), а также для защиты при его нападении и 2) определяющих пригодность данного предмета для поражения цели, что обеспечивается его устройством и свойствами.

Первая группа признаков устанавливается по наличию сходства внешнего строения предмета с известными аналогами-образцами холодного оружия и комплекса необходимых конструктивных элементов, позволяющего отнести его к определенным виду и типу холодного оружия, а вторая группа признаков – по достаточности технической обеспеченности конструкции в целом и его отдельных конструктивных элементов и поражающих свойств¹¹⁷.

Отличительная особенность холодного оружия (в отличие от других видов оружия), по справедливому замечанию Д. А. Корецкого, заключается в том, что ни один технико-криминалистический критерий относимости предмета к холодному оружию (ни размер, ни прочность, ни удобство удержания) не определяет его истинной опасности¹¹⁸.

Это связано с тем, что критерии отнесения тех или иных предметов к холодному оружию весьма условны. Например, по степени опасности качественный кухонный нож сопоставим с холодным оружием, хотя к последнему и не относится. Так, приговором мирового судьи судебного участка № 75 г. Новороссийска Краснодарского края В. была осуждена по ч. 1 ст. 114 УК РФ за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, совершенное при следующих обстоятельствах. В результате ссоры между В. и В-ым, возникшей на бытовой почве, последний стал наносить удары руками по различным частям тела, после чего схватил ее руками за шею. В., защищаясь от общественно опасного посягательства со стороны В-на, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося, со стола взяла в руку нож, который согласно заключению эксперта холодным оружием не является и относится к ножам хозяйственно-бытового назначения, превышая пределы необходимой обороны, умышленно нанесла данным ножом В-ну один удар в область грудной клетки, т. е. совершила защитные действия, которые явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства, причинив тем самым потерпевшему повреждение в виде проникающего колото-резаного ранения грудной клетки слева, относящегося к тяжкому вреду здоровья по признаку опасности для жизни¹¹⁹.

Холодное оружие отличается большим разнообразием¹²⁰, однако уголовный закон не дифференцирует ответственность в зависимости от вида холодного оружия. Вместе с тем в ч. 4 ст. 222 и ч. 4 ст. 223 УК РФ метательное оружие названо в качестве разновидности холодного оружия¹²¹. С такой позицией законодателя сложно согласиться, поскольку специальное выделение метательного оружия не имеет практического значения. Поэтому представляется целесообразным исключить из ч. 4 ст. 222 и ч. 4 ст. 223 УК РФ упоминание о метательном оружии.

Ядерное оружие представляет собой оружие массового поражения, поражающее действие которого обусловлено внутриядерной энергией, выделяющейся в результате взрывных процессов деления и синтеза ядер. Данное оружие включает ядерные боеприпасы, средства доставки их к цели и средства управления. Поражение целей при применении ядерного оружия происходит в результате поражающего действия ядерного взрыва¹²².

В настоящее время ядерное оружие является самым мощным, а поэтому наиболее опасным видом оружия. Его распространение представляет собой основную угрозу миру и безопасному существованию человечества. Несмотря на то что ядерное оружие полностью выведено из оборота, оно состоит на вооружении в некоторых государствах, в том числе в Российской Федерации, и теоретически, как и любое оружие массового поражения, может попасть в нелегальный оборот и быть использовано, например, при совершении террористических актов.

Чрезвычайную опасность представляют также ядерные материалы и радиоактивные вещества. Согласно Федеральному закону от 21 ноября 1995 г. № 170-ФЗ «Об использовании атомной энергии» под ядерными материалами понимаются материалы, содержащие или способные воспроизвести делящиеся (расщепляющиеся) ядерные вещества, а под радиоактивными веществами – не относящиеся к ядерным материалам вещества, испускающие ионизирующее излучение.

Основное отличие ядерного оружия от ядерных материалов и радиоактивных веществ заключается в том, что последние предназначены для использования исключительно в мирных целях.

Химическое оружие является оружием массового поражения, действие которого основано на использовании боевых токсичных химических веществ. Главными компонентами химического оружия являются боевые токсичные химические вещества, средства их применения, а также носители, используемые для доставки химических боеприпасов к целям¹²³.

В соответствии с Федеральным законом от 2 мая 1997 г. № 76-ФЗ «Об уничтожении химического оружия» под химическим оружием понимаются в совокупности или в отдельности токсичные химикаты, боеприпасы и устройства, специально предназначенные для смертельного поражения или причинения иного вреда за счет токсических свойств токсичных химикатов, высвобождаемых в результате применения таких боеприпасов и устройств, а также оборудование, специально предназначенное для использования непосредственно в связи с применением указанных боеприпасов и устройств.

Биологическое (бактериологическое) оружие – это оружие массового поражения, действие которого основано на использовании болезнетворных микроорганизмов и продуктов их жизнедеятельности (токсинов), способных вызывать различные массовые заболевания и гибель людей, животных и растений. Оно включает биологические боеприпасы и боевые приборы со средствами доставки, снаряженные биологическими средствами¹²⁴.

Токсинное оружие является разновидностью биологического оружия, действие которого основано на использовании ядовитых веществ биологического происхождения (токсинов).

Химическое, биологическое и токсинное оружие массового поражения в отличие от ядерного оружия полностью запрещено на уровне международного права, поэтому любые деяния с ним признаются конвенциональными преступлениями.

Таким образом, признаками оружия в его уголовно-правовом понимании следует считать, с одной стороны, его материальную сущность, искусственное происхождение, наличие поражающей способности, пригодность к применению, а с другой – целевое предназначение.

Для единообразного понимания и применения уголовно-правовых норм, касающихся незаконного оборота оружия, представляется необходимым дополнить примечание к ст. 222 УК РФ дефинициями оружия, его видов, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, которые имели бы отношение к сфере уголовного права:

«Примечания. 1. Лицо, добровольно сдавшее предметы, указанные в настоящей статье, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. Не может признаваться добровольной сдачей предметов, указанных в настоящей статье, а также в статье 223 настоящего Кодекса, их изъятие при задержании лица, а также при производстве следственных действий по их обнаружению и изъятию.

2. Под оружием в статьях настоящего Кодекса понимаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой цели.

3. Понятия огнестрельного, пневматического, газового, холодного и других видов оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств определяются в соответствии с законодательством Российской Федерации об оружии».

§ 2. Предпосылки криминализации деяний, предметом которых выступает оружие

Важнейшим условием эффективности уголовно-правовых норм является их социальная обусловленность, которая отражает потребность общества в защите нарушаемых общественных отношений. С одной стороны, такая потребность должна существовать объективно, а с другой – она должна быть правильно субъективно воспринята законодателем и нормативно воплощена на языке права. Специфика уголовно-правового регулирования требует максимальной осторожности при криминализации или пенализации определенных действий (бездействия). «Норма уголовного закона, – подчеркивал В. Н. Кудрявцев, – должна предусматривать те, и только те деяния, которые действительно опасны для общества и с которыми вести борьбу можно только уголовно-правовыми средствами»¹²⁵.

В криминологии¹²⁶ выделяются два вида преступности: «ядерная» и «периферийная». К первой относятся преступления, которые составляют ядро преступности, независимо от исторических, политических, экономических и других общественных условий: убийства, изнасилования, хищения и т. п. Во вторую группу включаются такие преступные деяния, которые являются зависимыми от внешних условий, поэтому нормативная регламентация уголовной ответственности за их совершение отличается изменчивостью.

Незаконный оборот оружия, безусловно, относится к числу последней группы преступлений, хотя исторический опыт свидетельствует об относительной стабильности уголовного законодательства в этой сфере. Социальная ценность уголовно-правовых норм, запрещающих незаконный оборот оружия, заключается в том, что они предупреждают совершение не только аналогичных преступлений, но и других, более опасных деяний, в которых используется оружие, находящееся в незаконном обороте. Оружие применяется при совершении убийств, причинении вреда здоровью, разбое, бандитизме, хулиганстве и многих других насильственных преступлений. Своевременное пресечение незаконного оборота оружия призвано способствовать предотвращению таких тяжких преступлений.

Как отмечает Э. А. Саркисова, среди норм Особенной части УК следует выделить те, которые направлены на предотвращение других, более опасных преступлений и призваны влиять на причины и условия, способствующие совершению тяжких преступлений. Такие нормы, которые принято называть «нормы с двойной превенцией», выполняют предупредительную функцию посредством установления санкций за общественно опасные действия, которые сами, как правило, не представляют большой общественной опасности, но могут привести к совершению деяний, более значимых по степени и характеру опасности, по тяжести наступивших последствий¹²⁷.

«В результате совершения преступлений и наступления последствий первого порядка, – пишет А. И. Марцев, – в обществе происходят существенные изменения вынужденного характера, направленные на предотвращение возможной опасности от новых преступлений»¹²⁸.

По справедливому замечанию К. В. Ображиева, двойной превентивный эффект таких уголовно-правовых норм объясняется обусловливающей связью объектов первичного и вторичного превентивного воздействия, при которой одно преступление, предусмотренное нормой с двойной превенцией (объект первичного превентивного воздействия), выступает в качестве условия, способствующего совершению другого преступного деяния (объект вторичного превентивного воздействия)¹²⁹.

Таким образом, статьи УК РФ, предусматривающие ответственность за незаконный оборот оружия, содержат нормы с двойной превенцией, которые «объявляют преступными криминогенные условия, благоприятствующие совершению более тяжких преступлений»¹³⁰. Они призваны противодействовать, во-первых, непосредственно самому незаконному обороту оружия, во-вторых – преступлениям, в которых оружие выступает орудием или средством его совершения. Таким образом, преступления, составляющие незаконный оборот оружия, отграничиваются от иных деяний, в которых также наличествует оружие, по его уголовно-правовой функции в составе преступления. В незаконном обороте оно всегда выступает предметом преступления, в остальных случаях – орудием или средством его совершения.

Необходимо иметь в виду, что одно и то же оружие последовательно может выступать во всех указанных качествах при совокупности посягательств. Так, приговором Тамбовского областного суда, который был изменен кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ и уточнен постановлением Президиума Верховного Суда РФ, М. осужден по ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 223, п. «б» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ за совершение по совокупности преступлений при следующих обстоятельствах. На мусорной свалке М. нашел винтовку модели «ТОЗ-8М», являющуюся спортивно-охотничьим оружием, и 232 патрона к ней. Не имея разрешения на хранение и ношение винтовки и патронов, М. перенес их в подвал дома, в котором проживал, там спрятал и хранил в течение длительного времени. 7 октября 2005 г. М. был уволен с работы за появление на работе в состоянии алкогольного опьянения. Инициатором увольнения стал главный инженер У. Желая отомстить ему, 22 апреля 2006 г. М. отпилил у имевшейся у него винтовки часть ложа, завернул переделанную винтовку и патроны к ней в тряпку, пришел в административное здание МУП, зашел в кабинет У. и три раза выстрелил из винтовки в потерпевшего. От полученных ранений У. скончался на месте. Кроме того, М. выстрелил в Ч., который стал свидетелем преступления, причинив ему ранение головы. Суд правильно квалифицировал содеянное М. как незаконные приобретение, изготовление, хранение, ношение огнестрельного оружия и боеприпасов, убийство лица в связи с осуществлением им служебной деятельности и покушение на убийство с целью скрыть другое преступление, совершенные по совокупности¹³¹.

Общественные отношения в сфере оборота оружия имеют два аспекта: законный и незаконный. Соответственно, следует выделять, с одной стороны, их гражданско-правовое и административно-правовое, а с другой – уголовно-правовое регулирование. Оружие является источником повышенной опасности, даже если оно находится в законном обороте. В этой связи законный оборот оружия подвержен строгому государственному контролю, а лица, совершающие деяния, выражающиеся в незаконном обороте оружия, – подлежат административной или уголовной ответственности.

И. И. Бикеев подчеркивает, что уголовное право не может оставаться в стороне от регулирования ненадлежащего обращения с объектами повышенной опасности, поэтому устанавливает ответственность за соответствующее поведение. Дело в том, что слишком велика «социальная цена» такого ненадлежащего обращения: гибель, в том числе массовая, людей, животных или растений, вред здоровью, изменение генетического кода, заражение объектов окружающей природной среды, уничтожение или повреждение материальных благ и многое другое¹³².

Как отмечает В. Е. Зварыгин, незаконный оборот оружия представляет опасность для общественных отношений, охраняемых уголовным законом; в этом случае опасные предметы выходят из-под государственного контроля и могут быть использованы при совершении преступлений, чем создается угроза общественной безопасности¹³³.

Р. А. Базаров правильно указывает на то, что сам факт наличия оружия зачастую становится решающим фактором возникновения намерения и решимости совершить криминальное посягательство, придает лицу чувство уверенности в успешности осуществления преступления и вероятности избежания задержания. Вооруженность преступников способна оказать сильное психологическое воздействие на потерпевших, а также на окружающих граждан, ограничивает или сковывает их волю к активному отпору¹³⁴.

Таким образом, основной предпосылкой криминализации незаконного оборота оружия является высокая степень общественной опасности деяний, в которых оружие используется в качестве предмета преступления либо орудия совершения преступления. Нахождение оружия в незаконном обороте нарушает состояние защищенности, в котором должно находиться общество. Запрещая незаконный оборот оружия, законодатель тем самым опосредованно ставит под охрану общественные отношения, которые можно нарушить путем совершения вооруженного преступления. Например, незаконное изготовление огнестрельного оружия не означает, что с его помощью обязательно будет совершено преступление. Однако такое действие само по себе общественно опасно и должно признаваться преступным, поскольку потенциально способно стать причиной совершения другого, более опасного преступления.

Уголовно-правовые отношения по поводу незаконных действий с предметами вооружения существуют потому, что создается опасность всей системе охраняемых законом интересов. Следовательно, нормы об ответственности за незаконные действия с предметами вооружения выступают превентивной мерой, устраняющей условия создания общей опасности таким самым ценным благам, как жизнь, здоровье человека, а также общественному порядку, нормальной деятельности органов власти и управления¹³⁵.

Следует согласиться с Е. А. Кац в том, что предпосылкой криминализации незаконного оборота оружия является также тот факт, что незаконные действия (бездействие) с предметами вооружения самопродуцируются, вовлекая новых субъектов, являясь источником совершения как себе подобных, так и других общественно опасных деяний¹³⁶.

Как верно отмечает М. М. Бабаев, «преступность сама в определенной мере создает почву, на которой вырастают ее новые побеги»¹³⁷.

Нельзя также не учитывать и то, что рост преступности влечет за собой объяснимое стремление граждан защитить себя с помощью оружия; зачастую это осуществляется незаконными способами, тем самым увеличивается количество оружия, которое потенциально может быть использовано при совершении других преступлений. В. В. Лунеев подчеркивает, что «насыщенность страны оружием предопределяет его неправомерное применение»¹³⁸.

Потенциальная общественная опасность оружия определяется самим фактом его существования. Поэтому уголовная ответственность выступает превентивной мерой, призванной не допустить незаконное использование оружия. Безусловно, противостоять общественно опасным формам поведения в сфере незаконного оборота оружия можно не только с помощью уголовно-правовых средств. Например, ответственность за некоторые формы противоправного поведения в данной сфере предусмотрена административным законодательством (гл. 20 КоАП РФ). В частности, нарушение правил хранения оружия гражданами влечет административную ответственность по ч. 4 ст. 20.8 КоАП РФ. Однако если в результате небрежного хранения огнестрельного оружия наступают тяжкие последствия, то виновный подлежит уголовной ответственности по ст. 224 УК РФ, поскольку степень общественной опасности определяется уже не потенциально возможными, а реально наступившими последствиями.

Таким образом, уголовная ответственность за незаконный оборот оружия устанавливается либо за общественно опасные действия (бездействие) с оружием, либо за общественно опасные последствия, наступившие в результате таких действий (бездействия). В первом случае законодатель конструирует состав преступления по типу формального, во втором – по типу материального.

Обращает внимание, что криминализация незаконного оборота оружия, за редким исключением, осуществлена в уголовном законе посредством использования формальных составов преступлений. С одной стороны, указанное обстоятельство объясняется повышенной опасностью таких преступлений, а с другой – разнообразием наступающих преступных последствий, что влечет за собой невозможность их полного отражения в тексте уголовного закона.

Так, С. М. Мальков называет следующие особенности последствий незаконного оборота оружия: 1) преступные последствия могут представлять угрозу посягательства на самое ценное благо человека – его жизнь и здоровье; 2) совершаемое преступление создает опасность неопределенному кругу лиц; 3) преступные последствия могут выражаться в крупномасштабной угрозе материальным ценностям и другим интересам¹³⁹.

А. Н. Караханов выделяет следующие основные особенности негативных последствий, отражающих общественную опасность незаконного оборота оружия: во-первых, преступные последствия могут представлять угрозу посягательства на жизнь и здоровье человека; во-вторых, совершаемое преступление создает опасность неопределенному кругу лиц; в-третьих, преступные последствия могут выражаться в крупномасштабной угрозе нанесения ущерба материальным ценностям и вреда социальным интересам¹⁴⁰.

Кроме того, как верно отмечает А. И. Кравцов, общественная опасность незаконного оборота предметов вооружения не может ограничиваться характеристикой последствий в виде причинения вреда общественным отношениям. В качестве социальных последствий в этом случае следует назвать также психологическое нагнетание обостренного чувства страха. Значительный рост незаконного оборота оружия порождает у населения это чувство, которое негативно влияет на условия жизнедеятельности общества¹⁴¹.

«Социальная обусловленность уголовно-правовых норм, – писал П. С. Тоболкин, – находится под действием множества как объективных, так и субъективных факторов, и строго определить функциональные отношения между ними для обоснования необходимости той или иной уголовно-правовой нормы едва ли возможно»¹⁴².

Как отмечал Г. А. Злобин, «основания криминализации – это то, что создает действительную общественную потребность в уголовно-правовой новелле, внутренняя необходимость возникновения уголовно-правовой нормы»¹⁴³.

В этой связи установление уголовной ответственности за незаконный оборот оружия не является произвольным процессом, а обусловлено сложным комплексом обстоятельств, имеющих объективно-субъективный характер. Объективные предпосылки криминализации определяются реально существующей опасностью для охраняемых уголовным правом общественных отношений, исходящей от оружия. Субъективные же – отражают осознание законодателем необходимости применения именно уголовно-правовых мер воздействия.

Исходя из специфики преступных деяний, составляющих незаконный оборот оружия, предмет в них – оружие, выступает тем криминообразующим признаком, который не только позволяет выделить их в отдельную группу, но и определяет общественную опасность таких действий (бездействия) в целом.

Многие предметы материального мира, например топор, кухонный нож и т. п., являются потенциальными источниками повышенной общественной опасности. Между тем законодатель оставляет их оборот за пределами уголовно-правового регулирования. Это, как правильно отмечает И. А. Вотченко, связано с тем, что степень общественной опасности предмета, специально приспособленного для поражения человека, несравненно выше, чем степень общественной опасности предмета, для этой цели специально не приспособленного. Более того, степень общественной опасности даже тех предметов, которые предназначены для поражения живой силы, различны (например, у огнестрельного и холодного оружия)¹⁴⁴.

Таким образом, цель, ради которой существует оружие – убивать и наносить повреждения живому организму, выступает главным критерием, который определяет не просто возможность, а необходимость криминализации его незаконного оборота для защиты общественных отношений от его применения по назначению.

Развитие современного уголовного законодательства о незаконном обороте оружия свидетельствует, что оно все больше усложняется, а традиционные криминообразующие признаки наполняются новым содержанием. В. Н. Кудрявцев указывал, что одна из современных тенденций в применении уголовного законодательства состоит в углублении и усложнении анализа разграничительных признаков преступлений. Это выражается, например, в том, что придается разграничительное значение таким признакам преступлений, которые ранее не считались специфическими и рассматривались как одинаковые для ряда смежных преступлений. Наблюдаемый процесс есть следствие более глубокого раскрытия криминологической и социально-правовой природы различных форм преступного поведения и вытекающего отсюда расширения числа признаков, входящих в состав преступления¹⁴⁵.

Сравнивая первоначальную редакцию УК РФ с той, которая действует в настоящее время, нетрудно заметить, что объем нормативных предписаний о незаконном обороте оружия значительно увеличился в объеме – в соответствующих составах преступлений появилось детализированное описание их признаков, что говорит об актуальности содержащихся в них запретов.

Как отмечает В. П. Тихий, оружию свойственна значительная разрушительная сила, оно предназначено для поражения живой цели либо разрушения тех или иных преград окружающей среды. Обращение с ним создает угрозу жизни и здоровью граждан, уничтожения или повреждения имущества¹⁴⁶.

Е. А. Кац подчеркивает, что сам предмет – оружие – является важной предпосылкой правового ограничения его оборота, предопределяя уголовную ответственность за нарушение¹⁴⁷.

Являясь признаком некоторых преступлений, оружие обладает имманентно присущей ему общественной опасностью, которой наделяет другие признаки таких преступлений. «Общественная опасность, – писал А. Н. Трайнин, – имеет неизмеримо большое значение, чем значение одного из элементов состава, ибо запечатленная в совокупности всех элементов состава она представляет собой уголовно-правовую характеристику действия (бездействия) в целом»¹⁴⁸.