Аким Волынский
Эдуард Ганслик. – О музыкально-прекрасном. – Опыт поверки музыкальной эстетики

Прекрасное в музыке не может иметь иного характера, кроме специфически – музыкального, и весь звуковой материал не может выражать никаких мыслей, кроме чисто музыкальных. Таковы существенные результаты критических исследований Ганслика. Ганслик дал массу ценных материалов для построения в будущем рациональной эстетики музыки, он расчистил и облегчил путь для грядущего творца её, но самому ему не довелось быть этим творцом. Если критическая часть его труда почти безупречна (за исключением кое-каких крайностей, вызванных отчасти полемическими соображениями), то догматическая представляет серьезные пробелы. Так, напр., капитальный вопрос о том, что есть прекрасное, остается неразрешенным. «Прекрасное», говорит Ганслик, «вообще, не имеет цели, ибо оно есть чистая форма», которая по существу своему – сама себе цель. «Прекрасное остается прекрасным и тогда, когда оно не возбуждает никаких чувств, даже тогда, когда на него не смотрят и его не видят; следовательно, оно прекрасно для наслаждения созерцающего субъекта, но не в силу этого наслаждения». В этом определении заключается явное противоречие. Если прекрасное прекрасно для субъекта, то уже не безразлично, каков этот субъект. Свойство этого субъекта должны получить точное определение, так как нельзя же допустить, чтобы прекрасное было одинаково прекрасным для всякого субъекта, одушевленного или неодушевленного. Следовательно, при допущении, что прекрасное прекрасно для субъекта, необходимо заключить, что оно прекрасно не само-по-себе, а в силу свойств субъекта; таким образом, мы у Ганслика не находим критерия для определения прекрасного, которое и остается для нас неизвестной величиной. Во всяком случае, достоинства книги Ганслика настолько неоспоримы и значительны, что нельзя не приветствовать её появления на русском языке, к тому же в образцовом переводе г. Лароша, убежденного почитателя и сторонника Ганслика. Перевод представлял большие трудности, в смысле точности терминологии и не оставляет желать ничего лучшего. При этом сохранена ясность в изложении, и мы можем только рекомендовать этот перевод всем интересующимся музыкальным искусством.