Агата Малецкая
Стерва онлайн
Ева
Салон автомобиля погрузился в молчание. Я не стала сбивать Сергея с его мыслей. Он сосредоточенно рулил. Наверное, думал о работе. Тем временем Jaguar, шаркнув шинами, тормознул возле торговой галлерее. Сазонов легко выпрыгнула на мокрый асфальт и пружинистой походкой подошел к пассажирской двери. Распахнул. Слегка грубоватым движением вытянул меня на улицу.
– Пойдем. Это не обсуждается.
– Ты рехнулся? Это же Dolce&Gabbana? Знаешь, сколько здесь стоят шмотки?
– Поверь, знаю, – да уж, поди всех своих подружек сюда водит!
Конечно, мы с Соней часто пробегали мимо подобных бутиков. Но никогда не задерживались, какой смысл слюнки пускать? Коснуться ладонью прохладной гладкой ручки, войти в это царство моды было приятно уже само по себе. На входе стояла, будто случайно оказавшаяся именно здесь, продавец-консультант похожая на фирменную куклу Барби: идеальные длинные белые волосы, слегка заметная розовая помада, вышколенная улыбка. Казалось, что с её губ вот-вот сорвется «чего изволите?», но она ограничилась более пристойным в наше время «чем могу помочь?» И даже бровью не повела, ничем не выдав своего удивления, что столь шикарный и ухоженный мужчина пришел вместе с взъерошенной девчонкой в рваной куртке.
И тут я, сама от себя не ожидая, стушевалась.
Это в какой-нибудь ZARA можно было набрать целый ворох тряпок и со смехом и шуточками мерить их с Соней, подглядывая друг к другу в кабинке. Здесь же мой голос эхом раздавался во всем помещение, постепенно тая в мягких диванчиках.
– Помогите моей спутнице выбрать курточку, – пришел на помощь мне Сергей, опуская свое громадное накаченное тело на один их них.
Все-таки чтобы не выглядеть совсем безвольной куклой, я взяла пару плечиков и скрылась за шторкой.
Пока я переодевалась продавец бесшумно принесла еще несколько вариантов. Стоит признать, что на моей идеальной фигурке, которую никакими зефирками на ночь не испортишь, все сидело как влитое. Я вышла покрутившись перед Сергеем.
– Ты прямо фотомодель! Хоть в рекламу!
– Нет! Я буду зарабатывать мозгами! – уверенно ответила я, что за шовинизм!
– Не сомневаюсь! Выбрала? Какую берем?
– Не знаю, все классные.., – растерялась я.
– Значит берем все! – подытожил Сергей.
– Ты обнаглел!
Он повертел головой в разные стороны и покрутил пальцем у виска, показывая, что я точно сведу его с ума. Он предлагает мне ей щедрый подарок, и он же, по моему мнению, обнаглел. Где логика? Ну вот такая я парадоксальная! Привыкай или уезжай нафиг на своем роскошном внедорожнике!
– Ладно, давай эту, – ткнула я на вторую примеренную куртку.
Тонкая нежно-голубая кожа, узкие карманчики и обитый металлическими кнопками воротник. Слегка рокерская. Мне она сразу запала в душу!
– Иди в ней. Тебе очень идет, – сказал Сергей, щелкнув карточкой на кассе и сразу выбрасывая скомканный чек.
– Спасибо, правда. А кстати, если не секрет, кем ты работаешь? – спросила я, когда черный Jaguar вернулся в бурлящий поток автомобилей.
– Ну, – он замялся, теперь я понимаю, как ему сложно было подобрать слова, чтобы рассказать про свой многоступенчатый бизнес, где переплетались добыча полезных ископаемых, сложное химическое производство, инвестиции в старт-апы и криптовалюты. – Так, свой бизнес…
– Успешный? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла я.
– Мне хватает. Давай не будем о работе. Ты же хотела о Верлене?
– Хм, не каждый день встретишь знатока французских символистов.
– Подтверждаю, – Сергей смотрел на игру солнечного света на моей щеке, после дождя казалось все цвета стали ярче, насыщеннее.
До самого пункта ремонта самокатов опять ехали молча. Мы оба чувствовали, что между ними натягивается струна. Каждый боялся её порвать. Каждый понимал, что она обязательно порвется.
Грубоватый рабочий помог выгрузить пострадавшего «единорога», Сергей сунул деньги, явно торопясь, пока я не разверещалась, что заплачу сама. Но мне надоело играть в большую девочку. Захотелось довериться этому мужчине с крепкими плечами. Ведь иногда можно, тем более он сам вызвался. Женским чутьем, я угадывала, что ему тоже не хочется, чтобы этот день заканчивался?
– Слушай, – он схватился за «соломинку». – У меня дома, в кладовке стоит самокат. Может возьмешь, пока твой чинят.
Я засомневалась. Но предложение было столь заманчивым.
– ОК, только с возвратом.
Кажется праздник еще не закончится прямо сейчас. На душе сразу стало легче.
Глава 2
Сазонов
Автомобиль привез Сазонова с Евой в тесный переулок в тихом центре. Здесь в одной из «сталинок» он когда-то вырос. Это была родительская квартира. Сейчас мать с отцом жили на испанском острове, в собственной вилле, московский климат не подходил их здоровью. А квартира, отремонтированная по последнему слову техники, стояла практически не жилая. Аня здесь не бывала, предпочитая их загородный дом, А он останавливался в этой «берлоге» между самолетами или когда хотел побыть наедине с собой. Случайных женщин, следуя какому-то суеверному чувству, он в «родовое гнездо» не приглашал. По сути Ева была первая женщина, которая переступала через этот порог. Когда он познакомился с Аней, мама с папой уже большую часть года жили на Канарах. Там же проходили церемонии знакомства с невестой и сватовства. Которое на самом деле было решено в кабинете аниного отца за бутылкой пятидесятелетнего Macallan.
– Заходи, не стесняйся, – он прошел вперед, распахивая окна и впуская свежий весенний воздух.
– Крутая квартира, – осматривала Ева бережно сохраненный исторический паркет и лепнину.
Три комнаты: плотно прикрытая родительская спальня, зал, бывший когда-то комнатой сестры, теперь живущей в Лондоне, в центре которого стоял огромный диван с кучей подушкой, а напротив – широкоформатный домашний кинотеатр с колонками, небольшая сережина комната, просторная кухня с большим круглым столом и торжественно стоящими стульями. Белоснежная скатерть. В центре пустая ваза для фруктов.
– Ты здесь редко бываешь, – догадалась Ева.
– Ну, в основном я в разъездах, – неопределенно отозвался Сергей.
Он распахнул холодильник, кроме засохшего бекона, нескольких яиц и твердого итальянского сыра в нем ничего не было.
– Может, пасту приготовим? Я сейчас спущусь за сливками.
Ева, разглядывая интерьер, вдруг оказалась очень близко к нему. От неё исходил нежный запах клубники и бананов. Мужчина протянул руку, коснулся выбившейся из хвоста пряди волос. Она поймала его ладонь. В её глазах застыл вопрос. К чему всё это? Что мы делаем? Он перехватил её пальцы. Прижал к своим губам.
Реальность дня со всеми звуками большого города, белым светом бесстыдно льющимся на кухню, обязательствами, ждущими где-то в офисе, вдруг перестала существовать. Он закрыл глаза, наклонился к её лицу, практически касаясь его носом. Она, слегка привстав на цыпочки, потянулась к нему, вытягивая губы. Их рты слились. Теперь уже смело он обхватил её за талию, притягивая к себе, впечатывая в свои ребра. Она обняла его за шею, открываясь навстречу его объятиями и поцелую. Почему он не сделал этого раньше, почему не начал целовать её прямо там на перекрестке? Зачем ждал почти целый день? Ведь он же хотел этого с первого мгновения, как увидел её, разметавшуюся на асфальте.
Она обвила его ногами, уперлась пятками в ягодицы.
Легко, как пушинку, Сергей понес девушку в зал.
Не выпуская ношу из рук, опустился на диван. Стянул мягкую итальянскую курточку. Она сама сняла футболку, оголяя точеные плечики. Сергей на миг отстранился, оглядывая стройную фигурку. Ему хотелось запечатлеть её на память. В Еве не было стыда или стеснения. Она прямо смотрела ему в глаза, не предлагая и не навязывая себя, а увлекая в пучину удовольствия. Русалка! Наверное, её соплеменницы уводили моряков под море. Его вдохновляло в ней всё: узкая талия с четко-проступающими над ней ребрами. И шарики грудей размером с налитое яблоко. Он накрыл их своими большими ладонями. Сжал. Она застонала от удовольствия, откидываясь на спину.
Не в силах больше сдерживаться, он разделся и, припав к её рту, вошел в неё. Она сразу же ответила на его движения.
Ева сама не знала, что с ней произошло. Она никогда не занималась сексом на первом свидание. Конечно, у неё случалась пара романов. Но она всегда вдумчиво походила к выбору спутников. На первом месте учеба и блог. А все остальное – в лучшем случае на втором. Но этот мужчина пьянил её, она просто не могла сопротивляться его магии и настойчивости. Впервые, Ева не взвешивала «за» и «против», а просто отдалась чувствам.
В полной тишине дома, которая случается только, когда все соседи разошлись по делам, а дети еще не вернулись со школы, их тела танцевали танго. Он сдавил её запястья, поднял руки вверх, заламывая их над головой. В ответ она обвила своей ногой его бедро. Он еще глубже проник в неё. Её дыхание участилось. Эта женщина вся была наполнена настоящим моментом, полностью проживая его здесь и сейчас. Не откладывая на потом. Он трахал её так, будто не занимался сексом несколько лет, глядя на изгиб полуоткрытого рта, едва заметное подрагивание опущенных ресниц, тонкую голубую жилку бьющуюся под шеей.
Низ живота сдавила нестерпимая сладкая боль. Разрядка была близко. Он просунул руку ей под спину, стискивая ягодицы до боли. Её нога дернулась. Она уткнулась ему в шею, содрогаясь в конвульсиях. Он позволил себе расслабиться, утонув в наслаждение.
Через несколько мгновений, стянув презерватив, он смотрел как луч солнца скользит по её телу.
– Мне нужно в душ, – Ева первая разрушила хрустальное волшебство ситуации.
– Да, конечно. В ванной комнате, справа в шкафчике возьми чистое полотенца, – он не мог пошевелиться или отвести взгляда от красотки, которая торопливым шагом, скрылась в коридоре.
Через несколько минут она вернулась, обернутая в полотенце. Капли воды мерцали на плечах.
– Вставай! Чего разлегся, – она шаловливо щелкнула его по носу, присаживаясь на диван.
Мужская широкая ладонь легла на её талию, опрокидывая девушку на диван. Её голова легла на его крепкое плечо.
– Мне так хорошо с тобой, – шепнул он.
Она не ответила. Рядом с этим высоким и сильным мужчиной Ева ощущала себя в полной безопасности. Такое забытое чувство. На его плече чернильно-синим шрифтом была нарисована маленькая молния. Смутное воспоминание шевельнулось в голове. Когда-то там, в другой жизни, она уже видела похожую. Поцелуй Сергея отогнал образы из прошлого. Губы нежно открывали створки её рта, язык ласкал зубы, нежно переплетался с её языком. Мир согласился исчезнуть, чтобы они любили друг друга бесконечно.
Ева
Я высвободилась из его объятий: красивый, с улыбкой рок-звезды и атлетическими кубиками на прессе – им хотелось любоваться как античной статуей. Представить его внутри моей жизни: общага, дешевые кафешки и сетевые магазины было невозможно. Но на один день я могла позволить себе стать принцессой, почему нет?
– Ты хотел пасту приготовить? – после секса я почувствовала себя голодной как тигрица.
– Да, сейчас спущусь за сливками, – Сергей нехотя разжал руки, выпуская меня.
Он еще раз смерил меня взглядом. Я сидела на диване в одних трусиках, от его пристального внимания стало неловко, несмотря на всё, что только что между нами произошло.
– Надень, – он протянул мне курточку.
– Прямо так?
– Да.
Я засмеялась, натянула куртку. Он быстро сфотал меня на свой смартфон.
– Эй, ты обнаглел! Что ты делаешь? Снимаешь компромат?
– Ты выглядишь роскошно! Совершенно невероятно! Сейчас пообедаем и повторим! Не одевайся – я быстро вернусь, – попросил он.
– Можно пока посмотреть твою комнату?
– Да, конечно! Будь как дома!
До меня донесся хлопок входной двери. Я почему-то на цыпочках неуверенно подошла к бывшей детской, представила, как подросток Сережка сто раз в день вбегает туда, закрывается, чтобы не расплескать свои юношеские тайны… Можно ли мне входить туда? Но ведь он сам разрешил! Я не подглядываю! Вошла в комнату. В глаза бросилась аскетичность. Стеллаж с книгами, стол со старой лампой. Ясно, что хозяин не захотел с ней расставаться из-за ностальгии. Узкая кровать с клетчатым пледом. Тоже прихваченным из какой-то параллельной реальности. На столе – фотоальбом с красной тачкой Молния МакКуин из на обложке. Сто лет таких не видела! Начала листать. Вот молодая, но очень счастливая женщина со свертком на руках. Дальше – смешной карапуз, сжимающий погремушку и смотрящий мимо зрачка фотокамеры. А вот мальчик-«шар» в неудобной мутоновой шубке и зажатой в ладошке лопаткой. Затем пошли обязательные школьные фото, где дерзкий взгляд шалуна не могли перебить ни прилизанная челка, ни покорная улыбка… Из середины выпала фотография. Я наклонилась, подняла. Где-то уже её видела. Ворота детского пионерского лагеря, компашка из пяти парнишек. Я развернула карточку оборотной стороной: Серж «Молния», Костик Пятигорский… Серж… Молния!
Воспоминание полоснуло сознание.
Синия молния на плече.
Всё мгновенно встало на свои места.
Как я сразу не догадалась.
Лист выпал из пальцев, камнем падая на паркет.
Бежать.
Я выскочила в зал, быстро натянула джинсы, схватила рюкзак.
Бежать-бежать отсюда.
Лестница. Подъезд. Улица. Знакомая подворотня.
Главное: не встретить его.
Со всех ног рванула через детскую площадку, между двумя соседними домами.
Только пробежав три квартала, остановилась. Чужим взглядом посмотрела на свои рукава: что это на мне? Елки! Я осталась в его голубой куртке. Хотела снять. Блин! Под ней же ничего нет! Пофигу! Перевела дыхание. Застегнула застежку до самое шеи.
Начала соображать, где ближайшая трамвайная остановка. Все, надо возвращаться к себе. И забыть этот дом, этот день, этого человека второй раз. Теперь уже навсегда.
Глава 3
Вернувшись в общежитие, я с облегчением обнаружила, что Сони в комнате нет. Видимо, уже опять куда-то ускакала. Быстро скинула с себя ненавистную голубую куртку, брезгливо швырнув её на кресло. Переоделась в мягкую пижаму с забавными разноцветными жирафиками. Я обожала пижамы со милыми и смешными зверушками! Несмотря на теплую погоду укрылась одеялом. Меня всю трясло.
Липкая белая мгла облапала тело, залезая щупальцами в мозг. Там, в тумане, в кто-то был. Он стонал, шуршал, корчился. Звук опасности – это не вой сирены. Это сдавленный хрип. Не хватает воздуха. Задыхаюсь. Тропинка, извиваясь, ускользает из-под ног. Бег-бег-бег. Единственный способ спастись. Не оружие. Защита. Бег. Бег. Бег. Ветки бьют по лицу наотмашь. Не чувствуешь боли. Вспышка, молния бьет по глазам… Синяя молния. Надо бежать. Вырваться, спрятаться. Человек с молнией не плече – враг. Но сил больше нет. Падение. Пустота.
Я проснулась от крика. Кто это? Через мгновение поняла: это мой собственный голос. Опять этот сон. Уже больше десяти лет я видела один и тот же сон. Темный лес окутанный ватой белой хмари, бьющие по лицу ветки кустарников, странные голоса, чьи-то крики и синюю молнию. Молнию, которая я безумно безумно. Но чтобы два раза подряд! Нет, это уже чересчур!
– Ооо, ты уже спишь? – раздался звонкий голос соседки, наверное никогда еще я не была так рада появлению Соня. – Как прошла встреча? Есть что отметить? Я вот как чувствовала, твои любимые конфеты купила.
Доставая из пакета цветную коробочку грильяжа, тараторила в привычном ритме подружка.
– Слушай, прости. Я кажется заболела. И на встречу не попала.
– Ух, ты! Какая штучка, – не сбавляя темпа переключилась она курточку. – Бренд! Можно померить?
– Дарю, – отозвалась я, отворачиваясь к стене.
Мне от него ничего не нужно.
***
Сейчас
Ева
Я любила приезжать в офис, пока рассвет еще только спеет, окрашиваясь от пастельно-розовых полуночных цветов к ярко-персиковому дневному свету. Но после приключения в лесу нещадно проспала. В итоге летела на всех парах, чтобы не пропустить летучку, но ворвалась в переговорную уже под занавес. Дослушав контент-план нашего редактора, торопилась проверить почту, когда моя коллега спикировала на соседней стул с заговорщицким видом.
– Шеф в офисе! – с глазами каждое по блюдцу выпалила Сонька, взмахнув копной рыжих кудряшек.
Я еще даже не успела включить свой ноутбук. Супер-мега-деловой начальник редко появлялся в кабинете медиа-империи, обычно за него пахал рой редакторов, ответственных секретарей и прочей технической братии, пока он бороздил просторы глобального бизнеса. Поэтому его явление всегда становилось событием на канале. Соня сразу начала подкрашивать и без того ярко намалеванные губы.
– Сонька, ты уже за Леху один раз замуж сходила. Не хватило? – поддела я Соньку.
Они с Лехой встречались почти с первого курса и расписались через месяц после получения диплома. А еще через месяц Сонька застукала его в постели со своей двоюродной сестрой. В общем, это был самый стремительный брак в истории нашей группы. С тех пор Соня была уверена, что выходить замуж нужно только по расчету.
– Как думаешь, где его вероятнее застать? Вряд ли он в наше офисное кафе пойдет?
Все время работы в «МедиаСолюшенз» Соня мечтала найти способ подвинуть супругу нашего руководителя на брачном ложе. Но к сожалению, неприступный шеф имел устойчивый иммунитет к женским атакам. И по всеобщему мнению считался верным семьянином. Точнее вокруг него бесконечно вился рой поклонниц, но дальше «разовой» секс-акции дело не шло. Брачный венец был недвижим как сфинкс.
– Да уж. Вчерашние засохшие коржики вряд ли его уровень, – поддразнила я её. – Ты бы платье подлиннее носила, а то он тебя запомнить не может, потому что до лица взглядом еще не разу не дошел. Вечно под юбкой останавливается!
– Не завидуй!
Я промолчала. Если бы подруга знала, как близко я знакома с её кумиром, то даже здороваться бы перестала. Но последнее, чего мне бы хотелось так это, чтобы об нашей связи стало известно. Во-первых, мне не нужны сплетни! А во-вторых, вчера был точно последний раз. Хотя если быть честной, то в прошлый раз я также говорила…
На столе зазвонил телефон внутренней связи, я еще не успела поднять трубку, как из коридора выглянула белобрысая башка.
– Ева, тебя шеф вызывает, – крикнул оператор Вадим и тут же скрылся за дверью.
«Что ему надо?» – полыхнуло в сознание.
– Вызывали, Сергей Максимович? – не заботясь соблюдением табеля о рангах, я театрально закинула ногу на ногу и присела на кресло, стоящее напротив него.
– Закройте за собой дверь, Ева Владимировна, на защелку. У меня для вас секретная информация.
Брутальный смуглый брюнет с легкой небритостью, которая добавляла ему очарования, смотрел мне прямо в глаза. За какие мои грехи этот подонок так красив! Почва вновь уходила у меня из-под ног. Как тогда… на том роковом перекрестке. Мужчина облизнул темно-бордовые губы. Я на расстояние чувствовала его эрекцию.
– Сергей Максимович, я не рискну остаться с вами наедине. Слухи могут пойти, знаете ли. А я девушка приличная, незамужняя. Мне репутацию блюсти надо, – отозвалась я, зная, как его бесит напоминание о моём независимом статусе.
Он встал, тремя размашистыми шагами приблизился ко мне. Внутри всё замерло, я практически не шевелилась. Лишь подняла на него глаза. Блестящие. Бесстыжие. Он смотрел на меня сверху вниз. В его глазах отразилось, что мы думаем об одном и том же. Как он расстегивает брюки и проводит своим большим органом у меня по губам, осознавая, что я не стану кричать, чтобы не привлекать внимание его секретарши. Весь его нахальный вид свидетельствовал, что он упивается моей уязвимостью.
Несмотря на исходящую от него самоуверенную энергию, я не могла дать слабину, отвезти взгляд или вскочить. Мне как воздух было необходимо победить его в этой молчаливой дуэли. Но я также ощущала, как внутри растет напряжение. Этот человек просто стоит рядом, даже не доставая члена из штанов, смотрит мне в глаза, а в моей точке G настоящий вулкан.
Он ухмыльнулся, будто ощутив запах моего возбуждения.
– Как бы я хотел поставить тебя здесь попкой кверху и отыметь по самое не балуйся, – с хрипотцой шепнул Сергей на ухо.
– Рискни, – филигранно удерживая последнюю толику самообладания, ответила я.
Он еще несколько секунд не отводил от меня взгляда. А затем резко отвернулся и совершенно нейтральным голосом произнес:
– Ева Владимировна, вы свободны. Продолжайте развитие программы в том формате, что мы оговорили. Квартальные итоги можете отправить мне на почту.
– Хорошо, поняла, – на дрожащих ногах я покинула кабинет.
Не успела я дойти до своего рабочего места смартфон пискнул: «Я знаю: ты кончила». Рукой оперлась о стену. Как он это делает!? Наслаждение влагой разливалось по внутренней стороне бедер. Хорошо, что у меня в сумочке всегда есть запасные трусики!
– Ева, у тебя все в порядке?
Повернула голову на голос Сони.
– Да, а что такое?
– Ты выглядишь так, будто у тебя жар? Или давление резко поднялось?
– Нет. Все нормально.
– Ты не заболела?
– Говорю же: нет!
– Неужели Сазонов что-то сказал?
– Да ничего он не сказал, просто попросил через месяц отчет сбросить. Извини, мне нужно в туалет.
– Может тебя проводить?
– Сонь, всё ОК! Я справлюсь. Не парься. Может на смену погоды организм реагирует, может ЭТИ дни, – я брезгливо изогнула уголки губ, намекая на женские «дела».
– Да, конечно, иди, – Соня посторонилась.
Захлопнула за собой кабинку словно шлюз спасательной лодки. Набрала полные ладони воды – плеснула в лицо. Плевать на макияж! Что же, если он ужесточил правила игры, то и я не намеренна сдаваться! Только не ему.
Вернувшись в кабинет увидела на столе плотный картонный конверт.
Сонька пояснила, что пять минут назад его доставил внутренний курьер нашей компании из приемной Сазонова.
– Странно, я же только, что там была, почему секретарь Оксана не передала мне его в руки?
– Не знаю. Может быть, забыла. Она же отвечает за все сферы сазоновского бизнеса, – пояснила Соня.
Не став гадать, вспорола плотную бумагу канцелярским ножом. В нем оказался пригласительный билет «+1» на благотворительный вечер. Дата была обозначена та же, что на календаре. То есть элитная тусовка состоится сегодня. Я, Ева Орловская – лицо канала: для меня посещение вип-мероприятий – это часть работы. Яркие, успешные звезды подсвечивают щедрость бизнесменов и политиков жертвующих астрономические суммы на добрые дела. Сазонов хотел меня подловить, что я не успею подготовиться. Но это он ошибся! Что же блистать, так блистать.
– Полина, – я нажала кнопку вызова ассистента. – Подготовь мне на сегодняшний вечер серебристое платье от Gucci. И да, заранее забронируй такси представительного класса.
– Это которое с голой спиной?
– Да.
– Хорошо.
– Спасибо!
Отбой. Второй звонок не менее важен.
– Зай, – я не преминула заметить, как быстро Сашка Климов поднял трубку.
– Да, Евочка. Как раз думал о тебе!
– Не сомневаюсь! Ты же всегда думаешь обо мне. Дорогой, сегодня в «Шабли» роскошная вечеринка намечается для сильных мира сего. Мне там нужно личиком посветить. Не составишь компанию?
– Конечно, я только за, – не скрывая своего восторга воскликнул Климов.
Последние два года на экран не выходило сериала, где Климов не играл бы главной роли героя-любовника. Варьировалась только степень мачизма! Сейчас самый высокооплачиваемый российский киноактер откровенно за мной ухаживал. Известная телеведущая и знаменитый артист – сладкая парочка и желанная добыча для папарацци. Хотя я воспринимала его скорее как алиби, чем реальное увлечение. Я нуждалась в ширме, за которой бы прятала Сергея Сазонова. А Климов нуждался в яркой спутнице.
Ресторан переливался неоновым светом, идя по мягкой ковровой дорожке с золотистой окантовкой в свете прожекторов и фотокамер, я размышляла о несправедливости мира. Если собрать все средства, вложенные в этот праздник жизни, то никаких дополнительных акций и не понадобится. Но милосердие – тоже бизнес. И я всего лишь винтик в этом механизме. Вылечу – на мое место сразу встанет другая. Телеведущих-блогеров много. А Золушка одна. Каждая хочет быть богатой и знаменитой. И готова ради этого не только носить неудобную обувь, но и стукнуть хрустальным башмачком по чьему-то темечку…
Сашкино бедро слегка касалась моей ноги, ступая по удобному и приятному покрытию. Он поймал пальцами мою ладонь, нежно сжал. Я ответила ему. Наше движение не осталось незамеченной стаей фоторепортеров. Они заклацали фотовспышками как затворами. Но этот шум не сбивал моего настроя. Последние годы я привыкла жить под какофонию этих звуков, порой утомляющих, но тешащих самоблюбие. Это будет приятный и полезный вечер. Все под контролем.
Возле самого входа прожектор выхватил знакомый силуэт. Сергей придержал дверь, пропуская вперед свою жену. Он ничего не боится! Прислать мне пригласительный на вечеринку, где намеревался быть со своей дражайшей супругой. Каков хам! Честно признаюсь, я даже не знала, что разозлило меня больше: провокация или пренебрежение к жене. Несмотря на то, что я творила с её супругом, у меня сохранялась к ней женская солидарность! Угораздило же её выйти замуж за этого подлеца. Невероятно красивого, сексуального, богатого и притягательного подлеца! Но я ему покажу!
Этим вечером здесь собрался весь цвет столицы. Бейджики были не нужны – любой знал всех присутствующих по именам. Но людей со стороны здесь не было. Ведущий ударил в гонг, приглашая всех прошествовать на аукцион. В качестве лотов предметы искусства, созданные одаренными детьми с ограниченными возможностями. Все вырученные средства пойдут на строительство новой больницы. Гладко и сладко вещал приторный человек на сцене. Его волосы лоснились то ли от обилия геля, то ли от собственной значимости. Мне стало невыносимо скучно, как все эти вечеринки похожи одна на другую! Но тут Климов наклонился к моему уху с какой-то мало приличной шуткой, я прыснула – все-таки не зря я позвала его с собой. Спиной чувствовала, что Сергей жёг меня взглядом. Я повернула голову, легким поцелуем касаясь Сашки. Пусть видит!
Тем временем уже начали выносить рисунки, керамику, какие-то замысловатые панно из природных материалов. Мое внимание привлек смешной розовый паук, выполненный в наивной технике. Было сразу видно, что его написала совсем маленькая девочка, но обычно в таком возрасте рисуют пони или единорогов, а эта малышка выбрала мохнатое членистоногое. При беглом взгляде он был похож на экзотический цветок, но чем больше на него смотришь тем ужаснее и одновременно очаровательнее он казался. Вроде бы мерзкий хищник, но до чего обаятельный!
– Следующий лот «Розовое солнышко», Агата Силиванова, 4 года, город Курск, – лицитатор покрутил шедевр юной художницы, перевернув его вверх ногами и сопроводив подбадривающей аудиторию шуткой. – Начальная цена 30 тысяч рублей.
В зале раздались редкие смешки.
Месячная зарплата за детскую мазню? Но картина притягивала. Паучок превращался то в орхидею, то в расплывшуюся акварельную кляксу.
Сложно объяснить, что мной двигала, но я вскинула карточку.
– Пятьдесят.
– Пятьдесят пять, – раздался знакомый бархатный баритон.
– Шестьдесят.
– Шестьдесят пять.
– Восемьдесят, – уверенно продолжала я.
– Зачем тебе эти каляки-маляки, – сидящий рядом Климов вскинул на меня глаза.
Я не могла и не хотела ему объяснить. Я видела в этом розовом солнце с паучьими лапками себя, маленькую и испуганную. Несущуюся по лесу. Пытающуюся вырваться из паутины страха. Но уже зараженную им.
– Сто, – продолжил Сергей.
– Сто пятьдесят.
– Миллион.
Зал ахнул.
– Надеюсь, она новый Пикассо, – шепнул Саша.
В зале повисла звенящая тишина. Я ничего ему не ответила.
– Один миллион российских рублей раз. Один миллион российских рублей два, – набриолиненный ведущий произнес совершенно невозмутимым голосом, будто продавать детские карикатуры по цене квартиры в маленьком, провинциальном городке совершенно нормально. – Один миллион российских рублей три. Продано.
Подытожил он. Еще три картины Селивановой также выкупили за баснословные, но уже не столь рекордные деньги. Репутация Сазонова как человека, который никогда не ошибается, вдохновила молодых бизнесменов вложить свои средства в юное дарование. В этом была и хорошая новость: чем больше денег собрано на благие цели – тем лучше.
После аукциона гостей пригласили пройти на фуршет, который сопровождался танцами. Я видела как по-хозяйски скользит рука Сергея по спине жены, остановившись за пару сантиметров до линии ягодиц. Он медленно поглаживал тонкий шелк. Я знала, что это шоу специально для меня. У меня аж закололо ладони, хотелось подскочить, оторвать эти руки, заставить ласкать, обнимать только себя, но я лишь сдержано взяла под руку Климова, делящегося своими соображениями о современном искусстве. Его голос как популярная мелодия – можно не слушать, лишь кивать в такт. Чувствую «бой» начинается.
Фуршетный стол напоминал мозаичное панно: яркие закуски выкладывались в причудливые узоры – канапе, тарталетки с аппетитными начинками, брускетты с деликатесами. Я взяла полупрозрачную шпажку, губами сняла оливку, раскусила ягоду, наслаждаясь солоноватым вкусом. Вновь почувствовала на себе пристальный взгляд. Оглянулась. Он не мигая смотрел, как я пережевываю. Не отводя взгляда, стянула кусочек сыра, на мгновение показав жемчужные зубы. Как ни в чем не бывало обратилась к Александру:
– Хочешь я тебе познакомлю с нашим шефом.
– С Сазоновым? Конечно!
– Пойдем, вот он с женой.
Хрупкая, изящная блондинка с большими как у лани преданными глазами стояла рядом с ним, как приклеенная, ни на секунду не отцепляясь от мужа. Будто если она разомкнёт руки, её унесет потоком. Возле них роилась целая толпа гостей. Каждый из присутствующих стремился хоть на пару минут удостоится внимания «царственной» пары.
– Добрый вечер, Сергей Максимович, – сказала я, пританцовывая и сжимая изящными пальцами ножку хрустального бокала с игристым, будто мы сегодня не виделись. – Поздравляю с приобретением. Уверена, что через сто лет она будет стоить сто миллионов.
– Спасибо, Ева Владимировна. Я знал, что вы оцените. Познакомься, моя жена – Анна Сазонова, – он вызывающе обнял её за обнаженное плечо, при этом не переставая вести визуальное пикирование.
– Очень приятно! Я – Ева. А это мой «+1»: Александр Климов. Вы могли его видеть…. Везде!
– Дорогая, ты преувеличиваешь мой успех! – откашлялся Сашка.
– Ну что вы! Вы действительно очень талантливы, мы с Серёженькой были на премьере «Голоса времени». Ваш майор очень трогательный. Я так плакала, когда его невеста-медсестра погибла, – раздался тихий голос.
«О, так у бледной тени Сазонова есть голос, и к тому же она киноманка. С-ссерё-женькой она ходила!»
– Да-да, сильный мужчины – это Сашино амплуа. Режиссеру удалось поймать его внутреннюю сущность! Я его очень ценю его мужскую силу, – в этом месте я округлила глаза и прямо в упор посмотрела на Сазонова. Судя по тому, как выгнулись его брови, сразила наповал. – Но что мы все о кино. Как вам вечер?
