Агата Лав
Золушка для миллиардера
Глава 7
Кристиан идет первым. Я не обгоняю его, пусть побудет взрослым, если ему так хочется. И так мне удобнее наблюдать за ним. Мальчишка одет с иголочки в дорогую одежду, а волосы взъерошены. Я прямо-таки вижу, как он специально трет волосы ладонями, бунтуя против расчески воспитательницы. Сложный характер у парня, это сразу видно. Но он очарователен. Мое сердце учителя покорено его правильной речью и умным видом. Завидный интеллект написан на лице, я уверена, что он отличник. Когда не бунтует, конечно.
– Ох, магия, – я восхищаюсь, когда Кристиан прикладывает свой волшебный ключ к замку и оборачивается ко мне с выражением победителя на лице.
– Магия тут не при чем, там специальный чип, который посылает код для электронного замка.
– Аааа, ясно.
– Он сетевой, – Кристиан снова указывает на замок. – Еще бывают автономные, но в хороших отелях такие не используют.
– А мы в хорошем отеле, – я соглашаюсь.
– В самом лучшем. Я, когда стану взрослым, тоже открою свой отель.
Мы идем дальше по коридору, повернув в сторону люксов.
– Я уже выбрал место, – продолжает Кристиан серьезным тоном, словно уже предлагает бизнес-проект на заседании акционеров. – Я могу показать на карте, тут недалеко, но конкуренция намного меньше. Там много простеньких хостелов, а качественных отелей считай нет, до трех звезд с трудом дотягивают всего две гостиницы.
Мне вдруг начинает казаться его голос чертовски знакомым. Прорезаются знакомые интонации, когда он говорит о гостиничном бизнесе… Такое чувство, будто он копирует деловые интонации кого-то мне известного…
Боже!
Как можно так туго соображать?!
Это же сын Рубежанского!
Он даже похож на него!
Меня осеняет, когда парнишка прикладывает ключ к высокой белой двери номера. Она распахивается, и я вижу перед собой немного не то, что ожидала. Я думала, что окажусь в королевском пентхаусе с лучшим видом на побережье, а смотрю на комфортный светлый номер без излишеств. Мой номер и тот круче раз в десять.
– Пап? – зовет Кристиан. – Мари?
Следом он бросает на меня скептический взгляд из разряда “я же говорил?”
– Отец, может быть, еще не в курсе, что ты пропал, а воспитательница боится ему сказать. Надо ей позвонить, она точно сейчас в панике.
– Из-за возможного увольнения, – добавляет мальчишка. – Вон мой телефон, на столе.
Он показывает на стол у окна.
– Он без пароля, не стесняйтесь. Номер Марии на быстром наборе. Цифра три.
Дав инструктаж упавшим голосом, Кристиан поворачивает к дивану. Включает телевизор с игровой приставкой и без энтузиазма начинает щелкать клавишами. Он явно не рад, что мое место скоро займет воспитательница и всё пойдет привычным чередом.
– Твоего отца зовут Матвей? – спрашиваю, беря телефон в ладонь.
– Вы его знаете? – он не поворачивается ко мне, а говорит, глядя в экран. – Конечно, его все знают. Поэтому он никогда не бывает дома. Пока со всеми вами поговоришь, ни на что другое времени не останется.
Я набираю сообщение для воспитательницы, давая ей несколько минут на ответ. Потом я звоню Рубежанскому, его номер я тоже нахожу на быстром наборе.
– Твой папа очень занятой, – я подхожу к Кристиану и недолго наблюдаю, как он рушит автомобилем все на своем пути в игровой реальности. – Лучше так, чем пинать лавку в парке.
Парнишка вдруг отбрасывает джойстик и глядит на меня с вызовом.
– Вы еще хуже Марии! Может, сходим в музей?
Точно сын Рубежанского. И язык такой же острый и подвешенный.
– Вряд ли, – я сажусь на диван рядом с ним и беру джойстик. – Я, как и ты, не интересуюсь скелетами рыбок. Тут есть другие игры?
– Что-нибудь развивающее? – он издевательски усмехается и сразу становится ясно, что развивающими играми его задолбали.
– Все игры что-то да развивают.
– Например, зависимость, – Кристиан кивает, кривясь.
– Ты сейчас со мной разговариваешь? – я оглядываюсь по сторонам, ища его воображаемого собеседника. – Или с Марией? Так она еще не пришла.
Я проверяю экран сотового. Там уже горит сообщение от нее – “Бегу!”
– Но она скоро будет.
– Ну и прекрасно, мне все равно. Она сама виновата, что не следит за мной.
Дверной замок снова щелкает. Я поднимаюсь на ноги, чтобы встретить воспитательницу, и решаю сперва поговорить с ней наедине. Кристиану не нужно слышать нашу беседу, тем более он опять закрылся и напоминает ежика с ядовитыми иголками.
– Алиса?
Удивленный голос Рубежанского вырывает меня из раздумий. Его массивная высокая фигура спорит с моими ожиданиями, я думала, что встречу бледную женщину со сбитым дыханием, а тут… Тут Он.
– Что ты делаешь в моем номере? – он быстро справляется с удивлением и заговаривает властными угрожающими интонациями. – И как ты сюда попала?
– Да, глупо вышло…
– Глупо? У меня другое слово вертится на языке.
Он делает шаг ко мне навстречу, но что самое скверное, он заодно что-то делает с моей уверенностью. Я ведь собиралась собрать вещи и уехать, собиралась закончить этот спектакль.
– Твой сын здесь, – произношу, указывая на дверь в гостиную. – Я нашла его в парке, он повздорил с воспитательницей и убежал от нее. Я только в номере поняла, что его отец – это ты.
Матвей молчит пару секунд. Его взгляд смягчается, из-за чего мне становится легче дышать… Даже странно, что я так тонко реагирую на его настроение. Словно нас уже что-то связывает.
– Он в порядке? – бросает Матвей, направляясь в гостиную. – Грубил?
Я качаю головой. Мальчишка, конечно, сложный, но не грубиян.
Я иду за Рубежанским и становлюсь зрителем. Не хочется ничего говорить, хочется только смотреть. Потому что Матвей меняется на глазах, я почему-то думала, что он будет говорить с сыном тем же голосом босса – холодным и давящим. Но Матвей подходит к дивану, на котором сидит Кристиан, и садится на корточки, чтобы быть с сыном на одном уровне.
– И что это было? – спрашивает он ровным голосом.
Мальчишка закусывает нижнюю губу и тоже меняется на глазах. Весь его вызов и бунт испаряется, а остается лишь замешательство. Он не знает, что ответить, и послушно отдает отцу джойстик, когда Матвей берется за край.
– Обиделся, что я не пришел? – Матвей добавляет мягче и откидывает джойстик в сторону.
– Нет, – Кристиан качает головой, хотя по глазам видно, что Матвей попал в правильную точку.
– Я знаю, что обещал быть с тобой сегодня.
– Пустяки, я привык. У тебя дела.
Мальчишка смертельно обижен. Я – чужой человек – и то прекрасно слышу это в его голосе. Кристиан пытается выглядеть бывалым и безразличным, а сам едва сдерживает слезы. У меня тоже начинает щипать в глазах и только скрип двери помогает справиться с эмоциями. Я замечаю темноволосую женщину, которая заглядывает за дверь и смотрится именно так, как я ожидала. Да, это точно няня. Запыхавшаяся и бледная.
– Потом, – произношу одними губами и выхожу к ней, закрывая за собой дверь. – Он был в парке, я увидела его там и привела в номер.
– Слава богу, – няня встряхивает ладонями, не зная, куда деть напряжение. – Спасибо вам огромное! Я не поняла, куда он делся. Вот же был рядом и всё! Как сквозь землю провалился…
Я киваю ей, слушая вполуха. Мои мысли заняты тем, что сказал Рубежанский. Я вдруг понимаю, что мое появление в роли Алисы Сергеевны как раз расстроило его планы. Ему пришлось заниматься капризной московской штучкой, которая работает на его смертельных бизнес-конкурентов, а не семейными делами.
– Кристиан сегодня должен был быть с отцом?
– С отцом? – няня потерянно повторяет за мной, она слишком увлеченно рассказывала о своих переживаниях. – Да, он так ждал. Крис почти не видит отца, там проблемы с матерью после развода. Она за каждую встречу с сыном такой счет Рубежанскому выкатывает, что Кристиана можно смело назвать золотым мальчиком. Бриллиантовым! Не знаю, что Рубежанский это терпит, давно бы натравил на нее свои связи. Я вот вчера видела в новостях, как бывшую жену какого-то олигарха отправили в СИЗО. Это, конечно, жестоко, но некоторые по-другому не понимают.
Няня резко замолкает и бледнеет еще на пару тонов. Кажется, к ней пробивается мысль, что я совершенно чужой человек. Она даже имени моего не знает.
– Ой, зря я, – произносит она смущенно. – Это всё нервы, я так перепугалась, до сих пор плохо соображаю.
– Да уж, не стоит так откровенничать, – я киваю. – Но я никому не расскажу.
Это не мое дело.
Или уже нет…
Мне ведь не безразлично, я думаю о потерянном Кристиане, о новой стороне, с которой открылся Рубежанский, о странном мире, в котором они живут и который только с первого взгляда кажется безоблачным и абсолютно счастливым.
– Алиса? – Рубежанский приоткрывает дверь и находит меня взглядом. – Можно тебя на минуту?
– Матвей Викторович, – тут же отзывается няня. – Я могу всё объяснить…
– После, Мария. Мы поговорим с вами потом.
Матвей открывает дверь сильнее, приглашая меня обратно в гостиную. Я вижу Кристиана, который поднимает на меня глаза и виновато улыбается.
Глубоко в душе я чувствую свою вину и поэтому не против, если на меня обрушится небо. Или грозный голос Рубежанского. Я, конечно, не виновата, что он выбрал в жены стерву, которая торгует визитами их общего сына по продуманному курсу, тут Рубежанский сам накосячил. Но почти сорвавшиеся слезы Кристиана тронули мое сердце. Я вела дурацкий разговор с его отцом в лифте, а потом в люксе, соревнуясь с ним в остротах, пока малыш ждал своего папу.
Черт, какая же я идиотка!
С детства же учат не трогай чужое! Не лезь в чужую жизнь! Вот что я здесь делаю? Кому что доказала? Хотела проучить взрослого дядю, а довела до слез бедного мальчугана.
– Я забыл спросить, как вас зовут, – произносит Кристиан, скатываясь с дивана.
Он направляется ко мне, а его отец остается позади.
– Алиса… Я, правда, не представилась? – я пытаюсь припомнить. – Как невоспитанно.
– Вы воспитатель?
Я вспыхиваю из-за неожиданного вопроса Криса, ведь это очень близко к тайной правде.
– Просто у вас голос, как у учителя, – добавляет Кристиан. – Я сразу заметил.
– Нет, Алиса Сергеевна критик, – отвечает Рубежанский, подходя к сыну. – Знаешь, что это значит?
– Конечно, знаю. А критик чего? – Кристиан смотрит на меня испытующе, мне же хочется провалиться сквозь землю, лгать этому мальчишке выше моих сил. – И сейчас говорят обзорщик, а не критик.
– Даже так? – жестких губ Матвея касается теплая улыбка.
– Да, – его сын кивает с видом знатока и продолжает серьезно. – Я смотрю обзоры игр, когда мне разрешают планшет. У меня есть любимый обзорщик, он очень крутой и снимает ролики каждый день.
– Алиса Сергеевна не так продуктивна, к счастью, – Рубежанский не может сдержать усмешки. – Но она мой любимый обзорщик отелей.
– Отелей! – парнишка переводит на меня восхищенный взгляд. – И вы не сказали мне?! Вот это точно невоспитанно!
Нет, нет, нет. Продолжать этот спектакль я не буду.
– Твой папа шутит, – я улыбаюсь Крису. – Ты угадал, я действительно учительница.
– Да?!
– Да, Кристиан.
– Так это еще лучше! Может, вы тогда замените Марию? Она мне не нравится.
Ох.
– Кристиан, – Рубежанский включает строгий тон.
– Ну, пап. Мария нормальная, но она относится ко мне как к ребенку, она никогда не слушает меня…
– Крис, не хочу тебя расстраивать, но ты и есть ребенок.
– Но не младенец же!
Кристиан выкрикивает излишне громко и сам пугается, что повысил голос на отца.
– Я не маленький уже, – произносит мальчишка тише. – И я не посылка, которую кидают туда-сюда…
За их ссорой больно наблюдать. Я прекрасно вижу, что эти два упрямца любят друг друга, но не могут найти общий язык. Как два ежика, честное слово.
– Матвей, – я оборачиваюсь к Рубежанскому. – Может, покажешь, сколько детских каналов есть в твоем отеле? А что с семейным меню? С аниматорами?
Я подмигиваю Рубежанскому, ускоряя его мыслительный процесс. Он смотрит на меня так, словно увидел все семь чудес света разом, а мне приходится подмигивать ему еще раз. Неужели, так сложно догадаться и устроить ребенку счастливый выходной? Крис же не просит ничего сверхъестественного, он просто хочет, чтобы его услышали. Заметили.
– Сейчас найдем, – Матвей, наконец, кивает и переводит взгляд с меня на сына. – Крис? Ты голоден? Давай ты сделаешь заказ по телефону. Помнишь, я учил тебя?
