Адель Нурмухаметова
Андрей Туполев
Желтиков монастырь был самым почитаемым местом в Твери, поэтому Туполев увидел в фамилии этой очаровательной девушки сакральный смысл. Жена Юлия Николаевна была его первой и последней женщиной, к которой он относился с большим уважением и теплой любовью. Свадьбу не проводили, в те годы это было не принято. Брак зарегистрировали в загсе в 1921 году, после чего скромно отметили событие за столом с самыми близкими.
Помимо госпиталя Андрей Туполев работал на авиационном заводе «Дукс». Туда его приняли в 1916 году по рекомендации Жуковского, который считал его одним из лучших студентов. Туполеву поручили изготовить сразу два гидросамолета – морской разведчик-бомбардировщик и истребитель. Интересно, что первым о необходимости развития морской авиации в России заговорил А. В. Колчак в 1911 году. Понятно, что за пять лет научиться строить гидросамолеты и поднять морскую авиацию с нуля было невозможно. Молодой студент столкнулся с такими трудностями, преодолеть которые ни ему, ни флоту было еще не под силу. «Я был молодой, обиделся, забрал свои чертежики и вернулся обратно в Техническое училище», – рассказывал Туполев о своем грустном опыте. Как говорится, первый блин комом.
Юношеское самолюбие было глубоко задето, и студент поспешил забыть о «Дуксе» и сосредоточиться на занятиях. Для отца русской авиации Жуковского было важно, чтобы и во время Гражданской войны, в разруху, продолжалась активная научная работа, защищались дипломы.
По ночам слышалась стрельба, новая Советская Россия испытывала большие трудности. В это время студент Андрей Туполев писал дипломную работу на тему «Опыт разработки гидроплана по данным испытаний в аэродинамических трубах».
Уже в детстве у него проснулась страсть к кораблестроению. В Пустомазове в свободное от домашних обязанностей время он мастерил суда, помогал совершенствовать отцовскую лодку. Необыкновенно увлеченный выбранной темой, студент создал безупречный дипломный проект.
11 июня 1918 года состоялась защита. После нее Андрея Туполева назвали «достойным кандидатом на получение стипендии для приготовления к преподавательской деятельности». Но теоретической работе он предпочел практику: создание авиационной техники.
Пошло дело, словно вприсядочку
Жуковский горел идеей организации Центрального аэрогидродинамического института. Он мечтал, что это место станет центром мировой науки. Общими усилиями ЦАГИ был создан 1 декабря 1918 года. Советское правительство поддержало эти начинания.
Туполев вспоминал: «Мы вышли из НТО, словно опьяненные, радостные и счастливые: все было решено! И так быстро. Мы верили в будущее, и нам так захотелось немедля приступить к делу. Я предложил Николаю Егоровичу отметить величайшее событие. Где-то на Покровке мы нашли чудом уцелевшее кафе. Ничего, кроме простокваши, в нем не было. Мы подняли стаканы с простоквашей и чокнулись. Так и отпраздновали организацию ЦАГИ».
Профессор, всегда добивавшийся поставленной цели, и многообещающий ученик сидели вместе в пустом кафе и мечтали о светлом будущем. Они понимали, что впереди – огромная работа. Нужно найти помещения, набрать кадры, определить структуру института. Но большие нагрузки никогда не пугали этих преданных науке и Родине людей.
Молодому ученому поручили создать проект положения ЦАГИ. Он разработал его тщательно и добросовестно.
Институт временно расположился в доме № 21 на Вознесенской улице, рядом с ним был трактир «Раек». Также задействовали аэродинамическую лабораторию МВТУ и лаборатории Кучинского аэродинамического института. «Мы народ не гордый, пусть сначала трактир, потом все приберем к рукам», – говорил шутя Туполев.
В ЦАГИ работали специалисты, которые вскоре прославились как великие ученые и профессионалы: В. П. Ветчинкин, А. И. Некрасов, Б. С. Стечкин, братья В. А. и А. А. Архангельские, Г. М. Мусинянц, Н. В. Красовский, А. И. Путилов, Г. Х. Сабинин, А. М. Черемухин, К. А. Ушаков, Б. Н. Юрьев.
Андрея Николаевича Туполева избрали товарищем председателя. Он был постоянно занят. Его видели то в МВТУ, то в НТО, то в доме № 21 на Вознесенской улице, то на аэродроме. Времени на полноценные обеды не хватало, Туполев не высыпался, стремился каждую минуту посвятить работе. Это был невероятно трудолюбивый человек, который ненавидел ложь, хвастовство и лень. Не имел привычки беречь себя, поэтому часто простужался и страдал от бессонниц. Все надеялся, что молодой организм выдержит. Но здоровье все-таки подвело, и Туполев заболел.
От испанского гриппа в 1918–1919 годах всего за 18 месяцев умерло от 50 до 100 миллионов человек, а это от 3 до 6 % населения земного шара. Возможно, простудившись, Туполев подхватил вялотекущую испанку, а возможно, заболел туберкулезной пневмонией. В городской больнице кормили плохо, лекарств не хватало, комнаты не проветривали. Андрей Николаевич понял, что лучше от такого лечения ему не станет, и сбежал из больницы.
Жуковский, узнав о болезни молодого ученого, связался с видными врачами, и Туполева поместили в легочный санаторий «Высокие горы» между Курским вокзалом и рекой Яузой. Ученый не думал отчаиваться. «Нет худа без добра, – говорил он, – я тогда смог о многом подумать, многое решить».
Тем не менее режим соблюдался не всегда. Как-то зимой для решения важных дел домой к Туполеву пришли работники КБ. Они чуть не продрогли от холода: большая форточка была открыта нараспашку. Андрей Николаевич до такой степени был занят мыслями о работе, что часто даже не замечал опасности для здоровья.
Несмотря на болезнь, он жил наукой. Товарищи-цаговцы старались его навещать. Они делились только приятными новостями, об остальном умалчивали, чтобы не сделать хуже больному. Но проницательный Туполев все понимал. Он знал, что пора становления ЦАГИ – время непростое: нужно добывать для института приборы, лабораторные столы, чертежные доски, станки и много другого.
Выйдя из санатория, Туполев поразил своего наставника. Молодой ученый был в курсе всех событий, которые пропустил во время лечения. Он вернулся в коллектив со свежими идеями и предложениями.
Задумчивый А. Н. Туполев.
Постепенно Центральный аэрогидродинамический институт действительно становился центральным. Как только возникали проблемы с авиационной техникой – выходил из строя самолет или подводил мотор, – все обращались в ЦАГИ.
Вопросами укрепления обороны страны занимались А. Н. Туполев и С. А. Чаплыгин. Так как дел было очень много, Главное управление Красного воздушного флота решило включить Андрея Николаевича в специальную комиссию по воссозданию тяжелой авиации. Тогда Туполев осознал, что хочет строить тяжелые самолеты, потому что они играют важнейшую роль в защите нашей страны.
Вспоминая о годах формирования Центрального аэрогидродинамического института, Чаплыгин писал: «С первых же дней своего существования ЦАГИ наметил свою, отличную от других институтов того времени линию поведения – линию работы непосредственно в сфере практических запросов пострадавшего до основания народного хозяйства. А. Н. Туполев, обнаруживший уже в этот период крупнейший организаторский талант, был не только идеологом этого направления, но и одним из самых энергичных его деятелей».
В конце 1920 года умер Н. Е. Жуковский. Немного времени спустя после смерти дочери его поразил инсульт. Но тогда он оправился: так сильны были его воля и любовь к жизни. Вскоре его настигла еще одна болезнь. По одним данным, воспаление легких, по другим – брюшной тиф. Старость, переутомление, недоедание, нервная научная работа с утра до вечера – все это усложняло течение болезни. Под Новый, 1921 год случился второй инсульт – этого его ослабленный организм уже не выдержал.
Портрет Н. Е. Жуковского.
Главный урок Жуковского Туполеву состоял в том, что в любом возрасте можно бороться за жизнь и любимое дело и победить в схватке с таким страшным недугом, как инсульт. Андрей Николаевич усвоил, что всегда нужно опираться на своих помощников, молодых ученых, работать сообща, поддерживать инициативу, как это делал его учитель. До последнего часа Николай Егорович оставался верным науке.