Адамс Кеннет М.
Женат на маме. Как избавить своего мужчину от созависимых отношений с матерью
Глава 2. Первое свидание Дуга. Сердцеед
На полу в комнате Дуга тут и там валялась скомканная одежда. Вот уже полчаса он безуспешно пытался подобрать подходящий образ. Ему хотелось выглядеть крутым, но так, чтобы никто не заподозрил, что он приложил к этому усилия.
В тот день он получил водительские права, и отец разрешил ему взять машину, чтобы сводить Кэти на свидание. Он ждал этого дня всю жизнь. Машина. Девушка. И никаких взрослых.
– Мам, я нормально выгляжу? – спросил он у матери, которая смотрела телевизор.
– Ты выглядишь прекрасно, дорогой, – ответила та, не отрывая глаз от экрана. – Тебя что-то тревожит? – добавила она, заметив, что он никуда не уходит.
– Это ведь моё первое настоящее свидание!
Она наконец посмотрела на него.
– Я говорила тебе, что мне не нравится эта девушка. Не думаю, что тебе стоит проводить с ней так много времени.
– Мы просто съездим на Кони-Айленд.
Она повернулась к отцу Дуга:
– Фрэнк, помоги мне. Скажи ему, что ты не разрешаешь встречаться с этой девушкой.
– Милая, но это хорошая девушка. Пусть мальчик съездит на свидание. Он только что получил права. Сегодня особенный день.
– Прекрасно, Фрэнк, – сказала она, закатив глаза. – Тебе просто нравится её короткая юбка. Эта девчонка – потаскуха. Мой сын заслуживает лучшего.
– Мам, это не твоё дело. Ну, я поехал.
Дуг повернулся, чтобы уйти, но его мать вскочила с места и преградила ему путь.
– Ты никуда не поедешь.
– Папа разрешил мне, – Дуг повернулся к отцу. – Пап? Я ведь прав?
Но отец посмотрел на разъярённую жену, виновато пожал плечами и опустился в кресло, не желая участвовать в дискуссии.
– Ты никуда не поедешь! – повторила мать.
Дуг молча смотрел на неё. Он покачивался вперёд-назад, будто едва сдерживался, чтобы не оттолкнуть мать.
– Ты не посмеешь взять машину без нашего разрешения, – предупредила она.
Дуг понял, что мать права. Он и правда не посмеет взять машину, тем более без поддержки отца. Дуг поднялся на второй этаж. Он позвонил Кэти и сказал ей, что у него возникли неприятности с машиной. Потом он вернулся к себе в комнату и запер дверь.
Не может определиться
Дуг пришёл ко мне на консультацию, когда понял, что вот-вот заведёт интрижку с женой своего начальника. Он и раньше делал подобное, но в этот раз у него возникли сомнения.
– Она говорит мне: «Мне так одиноко. Муж всё время задерживается на работе. Уверена, ты меня понимаешь». Мне осталось сделать всего один шаг.
– Кажется, вы не хотите, чтобы это произошло.
– Я устал от отношений, которые ни к чему не приводят, – сказал он. – Мне уже сорок пять. Все мои друзья уже обзавелись семьями. У меня были отношения с хорошими женщинами, но в итоге все они ушли от меня. Наверное, я что-то упустил тогда, спасая от одиночества чужих жён. И что я получил за это?
– Что вы сами об этом думаете?
– Что это не даёт мне ровным счётом ничего. Но я всё равно не могу устоять. Вы поможете мне покончить с этим?
– Я не знаю вас, но верю, что ваше беспокойство вполне обосновано. Вы можете пообещать не вступать в интимную связь с женой вашего начальника, пока мы с вами пытаемся разобраться в вашей истории?
– Думаю, да, – сказал он. – Но как это сделать?
– Установите личные границы в общении с ней. Скажите ей: «Ты хороший человек, но мне неприятно слушать то, что ты говоришь о своём муже – моём друге и начальнике. Ради нас обоих я прошу тебя оставить это при себе». Что-то вроде того.
– Звучит неплохо, – согласился он, а затем добавил: – Эти «отчаянные домохозяйки» приходят и уходят, но они совсем не то, что мне нужно. Мне нужна собственная жена, – он пожал плечами. – Спустя некоторое время все женщины, с которыми я встречаюсь, кажутся мне неподходящими.
– Вы когда-нибудь были женаты?
– Один раз, женился сразу после медицинского института. Это была катастрофа. Пока мы не поженились, она была ангелом, но потом только и делала, что брюзжала. Мне удалось выйти из этих отношений без особого ущерба.
– Какие отношения были у ваших родителей?
– Думаю, у них не было особенно близкой связи.
– Как вы ладили со своей матерью?
– Прекрасно. Она была так же одинока, как и я. Мы спасали друг друга от этого одиночества. Но это было очень давно. Теперь я почти не вижусь с ней. Мои проблемы не из-за мамы, а из-за всех этих женщин.
Я сразу понял, что отношения Дуга с его матерью вероятно напрямую связаны с его теперешними трудностями. Но он этого не осознавал. Он хотел сменить тему беседы, и я не стал препятствовать.
– Вы сказали, что часто ходите на свидания, – начал я. – Не хотите рассказать об этом?
– Я уже много лет периодически встречаюсь со Сьюзан. Мы просто нравимся друг другу, но у нас с ней ничего серьёзного.
– А могло бы быть?
– Могло бы, но это не так.
– Вы были бы не против отказаться от свиданий с разными женщинами?
– Конечно я был бы против, – сказал он. – Мне нравится ходить на свидания. Проблема вовсе не в этом – она в детях, семье и других подобных вещах.
Дуг был умён, но это не уберегло его от самообмана. Он хотел, чтобы я помог ему вступить в серьёзные отношения и завести семью, но «любовные встречи» были его стратегией избегания. Если бы я сумел помочь ему построить серьёзные отношения и при этом сохранить стратегию избегания… он остался бы доволен.
Несколько сессий ушло на то, чтобы помочь ему увидеть, что его «свидания» на самом деле были проявлением ловеласничества. Убеждая себя в том, что он ищет себе жену, Дуг встречался с женщинами вдвое моложе себя, со случайными знакомыми, которых он впоследствии бросал без раздумий.
Сьюзан была другой. Она нравилась ему, и их связь длилась довольно долго. Но он продолжал «бросать» её ради других женщин. О характере их отношений он говорил весьма расплывчато.
– Что Сьюзан думает об этом? – спросил я его, когда он начал мне доверять. – Она считает, что у вас близкие отношения? Она знает, что вы встречаетесь с другими женщинами?
– Я не лгу ей об этом, – сказал он.
– Если бы сейчас она была с нами, – я указал на пустой стул, – и я спросил бы её: «У вас с Дугом серьёзные отношения?» – что бы она ответила?
Он пожал плечами.
– Другие люди считают вас со Сьюзан парой? – настаивал я.
– Вы напомнили мне об одном случае, – сказал он. – На прошлой неделе я пригласил на свидание симпатичную девушку из больничного кафетерия. Ноги у неё просто восхитительные… Ну так вот, вдруг заходит мой начальник отдела со своей женой, здоровается с нами и называет её Сьюзан. Я смутился, и он смутился тоже. Я хотел исправить его, но сам ошибся в её имени, и ей пришлось исправлять меня. Ужасно неловкая ситуация…
Дуг перевёл дыхание. Я ждал продолжения.
– Знаете, я больше так не хочу, – признался он. – Раньше мне нравилось, когда меня видят в обществе красивых девушек. А что теперь? И куда это ведёт?
– Это главный вопрос, – подтвердил я.
– Я уже рассказывал вам, что женился сразу после окончания медицинского института. Я думал, если я женюсь, то смогу остепениться, перестану волочиться за каждой юбкой. Но это не сработало. Жена постоянно была недовольна мной. Она ждала, что я буду о ней заботиться, но у меня никогда не получалось ей угодить. Я не мог оставаться верным ей. Наш брак не продлился и года.
Когда Дуг рассказал мне об этом, я понял, что его проблема – следствие того, что мать постоянно вторгалась в его личную жизнь. Два ключевых симптома – его беспорядочные связи и женитьба на капризной, требовательной женщине – свидетельствовали о модели поведения, с которой я был хорошо знаком. В его подсознании засели две противоположные версии образа матери: сексуальная богиня и дама в беде. Он взял в жены женщину, нуждающуюся в его помощи, – приемлемую часть образа, чтобы избежать запретной части – соблазнительницы. Он хотел избавиться от соблазнительницы, но при этом не мог сказать ей «нет». Его привычка волочиться за женщинами, а затем бросать их была способом разыграть этот конфликт. Он получал удовольствие, а затем ускользал из западни. Я решил расспросить его об этом подробнее.
– Значит, вы боитесь, что, вступив в серьёзные отношения, вы получите ещё одну требовательную женщину, которой невозможно угодить и которая не сделает вас счастливым? – спросил я.
– Думаю, да, – признался он.
– Подобное поведение в духе Сьюзан?
– Наверное, нет. Сьюзан мой друг, и, должно быть, с ней мне будет хорошо, но я не могу на ней жениться. Мне нравится разнообразие. Когда я встречаю красивую девушку, я просто обязан с ней познакомиться.
Кто такой бабник?
В своей книге «Комплекс Казановы» Питер Трахтенберг поделился удивительным наблюдением. Он утверждает, что распутство связано с привычкой бросать. Причём и сам бабник, и все его женщины знают об этом – иногда подсознательно. В такие отношения женщину отчасти толкает стремление преодолеть эту привычку. «Я буду той, которая привяжет его к себе», – думает она. Бабнику об этом известно, и он беззастенчиво пользуется этим. Он знает, что она хочет быть «той самой», и притворяется, что даёт ей шанс на это.
Есть одно простое правило, которое убережёт женщин от отношений с бабником: если с самого начала мужчина кажется слишком идеальным и привлекательным, то это тревожный звоночек. Его очарование – всего лишь маска, ложное «я», отличительная черта манипулятора. Более подробно мы остановимся на понятии ложного «я» у маменькиного сынка в главе 8. В двух словах, маменькин сынок учится у своей матери играть роль внимательного и заботливого сына, единственное стремление которого – служить ей. Он блестяще делает это, несмотря на свои истинные чувства, и впоследствии использует этот «талант» во взрослой жизни. Он способен игнорировать своё истинное «я» и с помощью ложного «я» обольщать женщин и манипулировать ими (см. рис. 2.1.)
Маменькиным сынкам нет равных в обольщении женщин, поскольку они действуют практически неосознанно. Они верят в реальность своего ложного «я», не замечая своей истинной личности. Они выглядят искренними. Некоторые женщины снова и снова вступают в отношения с бабниками. Обычно это связано с их неосознанными поведенческими шаблонами. Таким женщинам я рекомендую работу с пихологом – тогда у них появится больше возможностей для выбора. Более подробно я рассказываю об этом в главе 13.
Рис. 2.1. Ложное «я» заключает в себе истинное «я» и становится маской, которую видит окружающий мир. При этом истинное «я» нередко подавляется, изолируется и отстраняется. В общении с женщинами маменькин сынок демонстрирует только своё ложное «я», поэтому их неизбежно ожидает разочарование от невыполненных лживых обещаний
Не все бабники одинаковые. Некоторые из них расчетливые, безжалостные и совершенно безразличные к страданиям, которые они причиняют своим жертвам. Маменькины сынки относятся к другому типу бабников. Им хочется чувствовать связь с женщиной, но они не способны надолго оставаться в этом состоянии. В конце концов, они боятся ответственности. Поэтому маменькин сынок находит женщину, которая даёт ему ощущение связи, а когда чувство блекнет из-за страха перед обязательствами, он находит другую женщину, чтобы вновь испытать его.
Маменькин сынок – бабник «влюблён» в женщину, когда она рядом, но стоит ей отойти, как он уже заглядывается на других. А по ночам, оставаясь в одиночестве, он беспокоится о том, какие обязательства могут повлечь за собой эти отношения. В такие моменты он ощущает неопределённость, раздражение и наполняется решимостью ускользнуть из ловушки.
ПРИЗНАКИ МС
Зависимость
Это может быть привычка чрезмерно работать (трудоголизм), сексуальная зависимость, расстройство пищевого поведения, денежные расстройства (патологическое накопительство или импульсивные траты) и многое другое. Основной механизм во всех случаях одинаковый. Привычка возникает как способ приглушить боль от травмирующих событий, произошедших в детстве. Психологи называют это «психологической травмой». Действие, вызывающее зависимость, приносит человеку облегчение и ощущение контроля.
Бабники стремятся сохранять контроль над ситуацией, но ненавидят, когда контролируют их самих. Они думают, что способность бросить женщину является свидетельством их независимости. Ирония состоит в том, что ими управляют их собственные порывы и импульсы. Преследование и последующее бросание – необходимость для них, а зачастую и самая настоящая сексуальная зависимость. Когда я говорю им об этом во время сеанса, они смотрят на меня как на умалишённого, но на самом деле так оно и есть. Часто эта необходимость возникает как способ контролировать эмоциональную боль, но через некоторое время она превращается в зависимость и приводит к возникновению проблем.
– Я не бабник, – заявил Дуг. – Хотя, может быть, так и есть, – тут же сдался он. – Я хотел бы изменить свои привычки, честное слово, но я просто не могу.
– Давайте подытожим, – предложил я. – Вы понимаете, что находитесь в кризисной ситуации. Все ваши знакомые женаты, у всех есть любящие жёны и прелестные детишки. Тем временем вы встречаетесь со всеми подряд, и ваш опыт общения с излишне требовательными женщинами заставляет вас опасаться серьёзных отношений.
Дуг рассмеялся и кивнул:
– Так и есть.
Всегда с мамой, никогда с папой, и никаких друзей
Ребёнком Дуг был объектом пылкой любви и заботы матери. Она души в нём не чаяла. Таскала его с собой на все вечеринки и мероприятия. Одевала в модную одежду совсем как маленького взрослого. Она учила его, как правильно здороваться с её друзьями и как вести себя в обществе взрослых людей. У него были убийственно хорошие манеры, не испорченные общением со сверстниками. Её друзья были впечатлены. Что об этом думали его друзья, никого не интересовало.
Он рассказал мне о том, как ходил с матерью на концерт, когда ему было четырнадцать. Когда они стояли в очереди, она сказала ему громким театральным шёпотом: «Все вокруг думают, что у нас свидание. Они думают, ты мой парень!» Дуг почувствовал гордость, ведь его мать была очень красивой.
Эмоциональная зависимость и привлекательность матери препятствовали нормальной социализации Дуга, поэтому бóльшую часть детства он был лишён общения со сверстниками. По этой причине ему было сложно «влиться» в коллектив, что в свою очередь снижало его самооценку, хотя это было почти незаметно окружающим. Тем не менее, низкая самооценка способствовала трудоголизму, вынуждая его доказывать свою состоятельность.
ПРИЗНАКИ МС
Низкая самооценка и нерешительность
В детстве поведение МС контролировала мать. Теперь же он контролирует сам себя. Он не знает, чего на самом деле хочет, и не доверяет своим чувствам и желаниям. Чем же «низкая самооценка и нерешительность» отличается от «чувства вины и никчёмности»? Низкая самооценка у МС выражается в недоверии к собственным суждениям, что, в свою очередь, приводит к нерешительности. Проблема не в том, что он чувствует себя виноватым; он попросту не знает, что делать. МС испытывает чувство вины, когда разочаровывает свою мать. Из-за этого он кажется себе никчёмным, поскольку не смог ей угодить.
Через некоторое время мать Дуга начала ревновать его до такой степени, что не захотела делить его с отцом. Отец хотел проводить с ним время, но его мать была непреклонна, и все попытки отца сблизиться с сыном оказались безрезультатными. В результате отец отстранился от них с матерью и нашёл утешение в алкоголе и случайных связях с другими женщинами. Он не мог помочь Дугу уклониться от созависимых отношений с его матерью.
Откуда взялся бабник-трудоголик
Дуг был совершенно социально неприспособленным, когда поступил в институт. Его единственной «подругой» была его мать. Поэтому у него совсем не было опыта общения с девушками. В начале обучения он лишь несколько раз сходил на свидание в кино. Это ему понравилось, но не вызвало особенных эмоций. Что было особенным, так это его дружба с Джоном. Они учились вместе в старших классах, но едва общались. В институте же они стали неразлучны. Дуг впервые в жизни понял, что значит иметь друга, который не является по совместительству твоей матерью.
Когда Бренда, девушка Джона, зашла в комнату Дуга в одной комбинации, он не особенно удивился. В общежитии царила атмосфера свободы, и девушки часто «оккупировали» мужской этаж, чтобы подразнить парней. Но она явно что-то задумала. Она села на его кровать, положив ногу на ногу, и сказала: «Я люблю Джона, но хочу тебя». Она немного помолчала, давая ему переварить эту информацию, и продолжила: «Пусть это будет нашим маленьким секретом». Затем она наклонилась и поцеловала его. Поцелуй вышел довольно неуклюжим, и она уселась к нему на колени. «Я не могу сделать это с ним, – призналась она, – потому что после этого он перестанет меня уважать, а с тобой это не имеет значения».
Для Дуга это стало поворотным моментом. Он всегда испытывал страх перед сексуальными девушками, но что его тревожило?
Их с Брендой маленький секрет просуществовал всего пару недель. Джон обо всём узнал, и Дуг потерял своего первого лучшего друга. Ему даже не пришло в голову переживать или горевать из-за этой потери; благодаря воспитанию матери он уяснил, что в этой жизни важны только женщины. Бренда не хотела его видеть, но он легко смирился с этим.
Бренда открыла бутылку, в которой был заточён джинн Дуга, но этот джинн оказался там в первую очередь по вине его матери. Поступок Бренды был зеркальным отражением поведения матери Дуга, лишь в более прямолинейной, открыто сексуальной форме. Этот шаблон укоренился в его подсознании, когда ему было пять лет. Его активировала Бренда, женщина, которая принадлежала другому, но хотела его. Так же и его мать: она принадлежала отцу Дуга, но хотела его. Это сочетание факторов – то, что его соблазнила женщина, принадлежавшая другому мужчине, – сработало для Дуга подобно комбинации кодового замка и запустило механизм его непостоянства в отношениях с женщинами. С того самого момента его подсознание вынуждало его снова и снова повторять этот шаблон – соблазнять чужих женщин.
Дуг не осознавал, каким успехом он мог бы пользоваться у девушек, пока не начал жить отдельно от матери. Теперь же, на двадцать первом году жизни его сексуальная энергия, умение угодить женщине, избегая при этом расставленных ею сетей, достигли равновесия.
* * *
Впервые придя ко мне на консультацию, Дуг и не подозревал, что у него есть проблемы, связанные с его матерью. Он признавал, что трудности действительно были, но раньше, в его молодости. А сейчас, по его мнению, у него не было никаких проблем с ней. Его злость на мать трансформировалась в отчуждённость. Он скрепя сердце звонил ей на Рождество или в её день рождения, но всей душой ненавидел эти звонки. Она жила далеко от него, во Флориде, и он думал, что с ней покончено. Но всё было в точности до наоборот. Он так и не отделился от матери в эмоциональном и сексуальном плане, хоть и всю свою жизнь пытался противостоять её влиянию. Одна из долгосрочных целей нашей терапии состояла в том, чтобы он осознал всю глубину и значимость своей зависимости от матери.
Отец Дуга был ещё жив, хотя и разведён с его матерью. Когда Дуг обратился ко мне, отец по-прежнему никак не участвовал в его жизни. Отсутствие связи с отцом на протяжении всей жизни стало одной из причин, по которой Дуг никогда не искал поддержки у представителей мужского пола. В колледже ему не пришло в голову сказать себе: «Я не могу переспать с девушкой моего лучшего друга, потому что я дорожу им. Я не могу с ним так поступить. Я не хочу терять его». Созависимые отношения с матерью заставили его соперничать с отцом, а впоследствии и со всеми другими мужчинами. Ловеласничество не только позволяло ему отыгрывать сценарий отношений с матерью, но и раз за разом «брать верх» над отцом: «Вот видишь, я тебя сделал. Я увёл твою женщину».
Теперь у меня всё в порядке
Дуг был доволен собой.
– И тогда я сказал, как вы и предлагали: «Сьюзан, меня раздражает, когда ты говоришь так, и я хотел бы обсудить это с тобой». И она меня послушала. Это было здорово. Я почувствовал огромное облегчение и уверенность в своих силах. Я даже не боялся, что она разозлится. И угадайте что? Она не разозлилась и выслушала меня. У меня словно гора с плеч свалилась. И вот что я вам скажу: бьюсь об заклад, что с моей неопределённостью покончено. Это самый настоящий прорыв.
– Это замечательно, Дуг, – ответил я. Но я знал, что он собирается сказать дальше, потому что маменькины сынки довольно часто говорят что-то подобное после полугода терапии.
– Я посещаю вас вот уже шесть месяцев, – продолжил он, – и я добился значительного прогресса. Сейчас у меня полно дел. Может быть, мы могли бы встречаться реже – скажем, раз в две недели. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Обычно люди стремятся умерить интенсивность терапии по той причине, что сталкиваются с более глубокой и важной проблемой. Вполне естественно, что вам хочется держаться подальше от того, что причиняет вам дискомфорт. Мы все так устроены. Но дело в том, что, если вы бросите терапию сейчас, то не сможете добиться устойчивых перемен. Через пять лет, когда вам уже будет пятьдесят, вы снова придёте в мой кабинет со словами: «Я всё ещё не могу связать свою жизнь с одной женщиной». Возможно ли, что вы действительно окажетесь в такой же ситуации через пять лет?
Это был точный прогноз, и Дуг прекрасно это знал.
– Давайте подождём ещё шесть месяцев, – сказал я. – А потом подведём итог. Как, по-вашему, вы продержитесь ещё полгода?
Он нехотя, с опаской согласился.
Вслух Дуг сказал следующее: «Мне нужно сократить терапию. Мне уже лучше. У меня нет на неё времени». Но глубоко в подсознании он думал: «Если я продолжу приходить сюда раз в неделю, то попаду в ловушку. И мне уже не удастся закончить эти отношения-терапию». Такой же страх преследовал его во всех других отношениях. «Я не могу попасть в зависимость от моего психотерапевта. Иначе я буду вынужден вечно платить ему. Терапия никогда не закончится. Я окажусь в тупике. У меня больше не будет права голоса». Он пытался противостоять потере индивидуальности, сам того не сознавая. Самому себе он говорил: «Я занят. Я чувствую дискомфорт. Я устал ездить к нему через весь город раз в неделю. От этого слишком много хлопот».
У него была такая же реакция на меня, как на его девушек – отголосок чувств маленького мальчика, который не мог освободиться от удушающей любви матери. Голос подсознания нашёптывал ему: «Такое произошло с твоей матерью. Не позволь этому повториться с ним».