Адам Кристофер
DISHONORED: Порченый
Один из грабителей окликнул своего вожака. Слов Корво не разобрал, но смысл фразы понял. Подтверждая его подозрения, «китобой» подбежал к фургону и, наконец-то убрав нож, вскочил в повозку. Его подельник сел на козлы и взял поводья. Он щелкнул ими, фургон дернулся и тронулся с места, лошадь протестующе фыркнула, но тут же помчалась прочь от места преступления. Колеса загромыхали о мостовую.
Корво смотрел вслед грабителям. Он должен был последовать за ними. Он хотел последовать за ними, но не мог. Не сегодня. Он вымотался, совершая перенос за переносом. Даже если он вернулся бы за аддермирской микстурой в Дануоллскую башню, до рассвета оставалось слишком мало времени, чтобы снова выходить на улицу.
Да и куда ему было идти?
Он раздраженно вздохнул. В голове роились тысячи мыслей.
«Китобои» вернулись, они снова в деле, они что-то замышляют – иначе зачем им грабить могилы и увозить бог знает куда выкопанные гробы?» И, главное, если «китобои» вернулись, то вернулся, видимо, и их лидер – человек, которого Корво считал пропавшим навсегда.
Тот «китобой» перенесся над кладбищем, чтобы напасть на него. Такую силу можно было получить только одним путем. Поделиться ею с бандой был способен лишь один человек.
Дауд.
Он вернулся и собирал силы.
Но убийца, что руководил операцией на кладбище и напал на него, не был Даудом. В этом Корво не сомневался. Убийца был меньше ростом, стройнее. Язык тела, его движения – отличались от тех, что помнил Корво.
И все же прошло много времени. Пятнадцать лет. Память часто играет с людьми злые шутки.
Корво поднялся на ноги. Фургон скрылся из виду. Стук колес и топот копыт становились все тише. На востоке, в просвете между низкими дождевыми облаками небо уже окрасилось оранжевым и красным. Приближался рассвет, а вместе с ним и придворная служба. Корво надеялся, что Эмили вернулась в Дануоллскую башню, а не осталась где-то поблизости и не наблюдала за ним из укрытия.
Направляясь домой, Корво обдумывал свой план. Утром он собирался отправить своих шпионов на поиски. Он решил найти Дауда и выяснить, зачем он вернулся в Дануолл.
4
ВСПОМОГАТЕЛЬНАЯ КИТОБОЙНЯ ГРИВЗА № 5, КИТОБОЙНЫЙ РЯД, ДАНУОЛЛ
8-й день, месяц тьмы, 1851 год
«Такой выгодный поворот событий привел к тому, что количество боен увеличилось вчетверо, а вместе с этим пропорционально возрос и спрос на китов. Многие округа, примыкающие к району, известному под названием Китобойный Ряд, стали меняться: целые семьи покидали свои дома, спасаясь от промышленных дымов и отходов производства, выбрасываемых заводами по переработке китовых туш. Уровень ночной преступности также начал повышаться, из-за чего городской страже пришлось удвоить силы, направленные на борьбу с дануоллскими бандами».
– КИТОБОЙНЫЙ РЯДВыдержка из книги о городских округах Дануолла
Как только фургон свернул с улицы и въехал в зону разгрузки, Галия спрыгнула на землю, скинула капюшон и, взявшись за респиратор, стянула с лица маску «китобоев». В этой чертовой штуке было жарче, чем она припоминала, но дышать через угольный фильтр и чувствовать, как резина стягивает кожу на лице, было все равно что обратиться к давно похороненным в памяти воспоминаниям, все равно что вдруг вспомнить забытую песню из детства и пропеть ее слово в слово, словно пел ее только вчера.
Галия улыбнулась. Ей очень нравилось, что эти воспоминания – эти чувства – снова вернулись к ней. Она снова была «китобоем». Более того, теперь она была вожаком.
Погрузочные ворота с грохотом закрылись, Галия обошла фургон и оказалась в просторном цеху старой китобойни. Она решила было цыкнуть на своих подручных, которые слишком громко шумели, но сейчас на это не было времени. Держа в одной руке маску, а другой поправляя влажные, сальные волосы, она прошла мимо здоровенных бочек из-под масла, выстроенных длинными рядами, и ступила на железную лестницу, которая вела к нескольким платформам и галереям, выходящим прямо в главный рабочий цех.
С задачей они справились, но возникла проблема – и об этой проблеме следовало сообщить боссу.
– Привет-привет, Галия, дорогая моя! Ты как раз вовремя. Привезла подарки?
Остановившись, Галия подняла глаза и увидела Ринальдо, который, широко улыбаясь, спускался по лестнице ей навстречу. Его желтоватые зубы сверкали на фоне темной кожи. Галия нахмурилась. Она была не настроена болтать. Взглянув на своего старого друга, кудрявые жесткие волосы которого были подстрижены так криво, что торчали во все стороны неровными кустиками, Галия ничего не ответила и просто пошла дальше, слегка толкнув его плечом по пути.
Ринальдо посмотрел ей вслед и всплеснул руками.
– Эй, мы достали, что хотели, или нет? – Его улыбка чуть померкла, а затем и пропала вовсе. Галия упрямо шла вперед.
Она остановилась в том месте, где лестница поворачивала на девяносто градусов, чтобы подняться на следующий уровень, перегнулась через перила и пальцем показала на фургон, рядом с которым ее подручные ожидали приказаний.
– Вели им разгружать фургон, – сказала она, после чего быстро подняла глаза, указывая на аппаратную. – Он еще там?
Ринальдо опустил руки и рассмеялся, но глаза его остались серьезны.
– Ты о нашем Боссе? Он и пальцем не пошевелил, с тех пор как ты ушла. Все смотрел в окно. Говорю тебе, меня там не было, но я, черт возьми, все это время чувствовал на себе его взгляд.
– Отлично, – кивнула Галия, после чего повернулась и шагнула на следующий пролет. – Мне нужно с ним поговорить. Проследи, чтобы никто нас не побеспокоил. Ясно?
– Эй-эй, дорогуша, – сказал Ринальдо, – поверь мне, никто, даже твой покорный слуга, не горит желанием приближаться к этому парню. Он вообще человек под всей этой одеждой?
В голосе Ринальдо, тщательно скрываемое шутками и бравурным тоном, слышалось кое-что еще. Какая-то слабость, какое-то сомнение. В его последнем вопросе была лишь доля шутки.
Галия облизнула губы и сказала:
– Просто разгрузите фургон.
С этими словами она стала подниматься выше, перепрыгивая через две ступеньки. Оказавшись у двери аппаратной, она услышала, как Ринальдо спустился, хлопнул в ладоши и громогласно, так, что по пустынным цехам китобойни пронеслось глухое эхо, объявил:
– Так, вы ее слышали. Разгружайте фургон!
Галия взялась за дверную ручку и немного помедлила, чувствуя, как медь холодит пальцы. Затем она покачала головой, открыла дверь и вошла внутрь.
Она положила маску на одну из ржавых и грязных консолей, которые тянулись вдоль стен аппаратной, и принялась стягивать перчатки. Как и сказал Ринальдо, Босс – с большой буквы Б – до сих пор стоял на том же месте, где она оставила его несколько часов назад, покидая эту бойню. Он стоял спиной к двери, на дальнем конце комнаты, и сквозь зеркальные стекла смотрел на цех внизу.
Казалось, «китобоям» – новым «китобоям» – сам бог велел превратить заброшенную китобойню в базу. Галии это нравилось. В городе было полно таких фабрик, большая часть которых находилась здесь, в Китобойном Ряду. Несмотря на название, это была не улица, а небольшой район на излучине реки Ренхевен, где зловоние от очистки ворвани не беспокоило жителей города. Некоторые бойни и жироварни все еще работали, но, как и существенная часть городской промышленности, многие были законсервированы и обречены на многолетний простой в ожидании новых владельцев и новой работы, способной их оживить.
Эта бойня была вспомогательной. Изначально планировалось, что она будет обрабатывать сырье, с которым не справлялись другие фабрики огромного предприятия «Осветительное масло Гривза». Расположенная на восточном конце Китобойного Ряда, она была отделена от остальных фабрик парой улиц, занятых складскими помещениями, и закрыта через несколько лет после реставрации империи, когда предприятие сосредоточило свое производство на новых, более современных заводах, находящихся ближе к бухте на западном конце Ряда.
В результате вспомогательная бойня стояла нетронутой и постепенно приходила в упадок без должного ухода. Крыша протекала, и в это время года на полу цеха скапливалось по щиколотку воды. Галия подошла к Боссу и взглянула на этот пол сквозь панорамные окна. Вода была спокойна, как зеркало.
Проникнуть на китобойню было несложно. У Галии и Ринальдо было множество связей, так что проблемы с поиском достаточно просторного помещения, которое соответствовало бы всем требованиям Босса, у них не возникло. Окруженная высокими складами – тоже закрытыми, заброшенными, покинутыми, – китобойня фактически предоставила в распоряжение преобразованной банде «китобоев» добрую половину квадратной мили города. Шансов, что их здесь обнаружат, практически не было, а места для работы было предостаточно.
Какой бы ни была эта работа. Босс еще не объяснил им это. Он раздавал задания по одному, по мере их появления. Галия пока была готова ему подчиняться, а Ринальдо с радостью исполнял ее приказы и передавал их остальным.
Новых «китобоев» было всего восемь, причем из старой банды остались лишь Галия и Ринальдо – только они знали Дауда лично. Остальных они завербовали в доках и в окрестных тавернах – «Счастливчике Джиме» и «Семи колоколах». Кое-кто утверждал, что в былые времена тоже состоял в уличных бандах, но Галия подозревала, что среди ночи в портовых кабаках можно и не такого наслушаться. Однако Босс спонсировал все их дела, так что верность новых «китобоев» покупалась за деньги.
Но в представлении Галии идея верности была… несколько сложнее. Босс отдавал приказы, и Галия исполняла их, но ей платили не деньгами. Ей платили кое-чем другим. Кое-чем гораздо более ценным.
Кое-чем, чего она жаждала целых пятнадцать лет…
Теперь пришла пора получить ответы на свои вопросы. Чем бы Босс не занимался, ему пора было довериться ей и рассказать о своих планах. Она ведь как-никак была лидером «китобоев». Босс поручал ей одно задание за другим. И он действительно платил ей тем, чего она желала больше всего на свете, но после неожиданной встречи на кладбище все стало немного сложнее.
Нужно было рассказать ему о том, что случилось, узнать, в чем состоит план и какова их конечная цель. Поэтому Галия подошла к Боссу и встала чуть позади него, широко расставив ноги, сложив руки на груди и склонив голову.
На нем была все та же тяжелая шинель военного образца, полы которой были покрыты засохшей грязью, шляпа с широкими полями, толстый шарф и снежные очки. В аппаратной было жарко и душно: испаряясь, дождевая вода превращала здание в настоящий парник и покрывала стены аппаратной каплями конденсата. Жидкость стекала по грязным стенам красно-коричневыми ручейками. Должно быть, Босс уже сварился в своем диковинном наряде.
– Слушай, Босс, – сказала Галия, – у нас проблемы.
Она подождала ответа, но его так и не последовало. Он не двигался, казалось, даже не дышал. Ринальдо был прав: создавалось впечатление, что под его тяжелой одеждой вообще ничего не было. Неудивительно, что остальные не хотели к нему приближаться. Босс был похож на чудовище из детской сказки.
Бойся чудищ под кроватью.
Галия вздохнула и подошла к одной из консолей. В задумчивости она провела пальцами по кнопкам и переключателям, смахнула с них пыль, нажала парочку, потянула за рычаг. Само собой, ничего не произошло. Консоль – как и вся остальная бойня – не работала. Сбоку от консоли была розетка, к которой обычно подключался бак с ворванью, дающий энергию. Сейчас розетка пустовала, дверца шкафчика болталась на одной петле, а магнитная сцепка, которая должна была удерживать бак на месте, и вовсе пропала. Бойня давно простаивала. Галия подозревала, что вполне вероятно, они не первые, кто вломился в эти цеха после закрытия фабрики. Возможно, под консолями не осталось даже проводов, ценный металл которых давным-давно очистили от обмотки и продали на черном рынке.
Собравшись с силами, Галия прошла вдоль консоли и снова повернулась к Боссу. Встала рядом и с секунду просто смотрела на него, не сводя глаз с его красных очков. Он по-прежнему не издавал ни звука и не шевелился. Даже его грудь не поднималась и не опускалась.
– Я сказала, что у нас проблемы…
Тут Босс наклонил голову набок – движение было едва уловимо, но Галия все равно вздрогнула. И тотчас мысленно обругала себя за то, что ее так легко напугать. Она подошла еще ближе и уперла в бока сжатые в кулаки руки.
– Слушай! Нас заметили…
– Вы достали то, что я хотел? – спросил Босс.
Он говорил медленно, как будто специально подбирая слова, словно беседуя с человеком из далеких краев, плохо владеющим его языком.
Галия ответила не сразу.
– Да, – помедлив, сказала она. – Шесть штук. Парни как раз выгружают их из фургона.
Босс повернулся к ней лицом. Она подняла одну бровь и уставилась на собственное отражение в его огромных красных очках.
– Я просил семь.
– Да, но мы достали шесть. – Галия сделала еще один шаг вперед. – Может, выслушаешь меня наконец? Нас заметили.
Босс наклонил голову на другой бок.
– Заметили?
– Да, спасибо, нас заметили. Я его прогнала.
– Тогда и говорить не о чем.
– Нет, – возразила Галия, – это важно. Слушай, он был, не знаю… Помеченный Бездной. Он использовал перенос, прямо как я. Когда-то меня наделил этой силой Дауд, а ты одарил меня ею теперь. Откуда она у этого человека? Как это возможно? Кто еще знает наши секреты?
– Это неважно, – ответил Босс. – Он один, а один в поле не воин.
– Это не ответ. И откуда ты знаешь, что он один? Может, их гораздо больше?
Босс повернулся к Галии, и она инстинктивно попятилась.
– Скажи мне, Галия Флит, ты счастлива? Ты довольна?
– Я… что? Счастлива? Что это за вопрос?
– Вопрос простой, – сказал Босс. – Я обещал тебе силу. Я дал тебе насладиться тем, чего ты желала больше всего на свете. Силы, которыми ты когда-то обладала, которые подарил тебе Дауд. Теперь они снова с тобой.
– Да, но…
– Ты часто говоришь об этом Дауде. Он был хорошим человеком, да?
Галия почувствовала, как краска заливает ее щеки.
– Да. Он был великим лидером. – Она сделала паузу. – Хотя… в последние дни нашего знакомства его явно что-то заботило.
– А остальные?
Галия покачала головой. За последние несколько дней она привыкла к тому, что Босс частенько отклоняется от темы, но здесь? Сейчас? Момент был неподходящий. Она подозревала, что у них проблемы, но Босса это как будто не волновало.
– Что с ними? – спросила она.
– Когда-то вы были сильны. «Китобои». – Босс едва ли не прошипел название банды. – Дауд во главе, а рядом с ним – Билли Лурк, Томас, Ринальдо и… ты. Галия Флит, новичок, верная последовательница. Ученица.
Галия прерывисто вздохнула. Откуда Босс все это знал? Да, она действительно была новичком среди «китобоев». Ну и что? Она единственная попыталась сохранить банду, когда все они пропали или погибли – Дауд, Билли, Томас. Все. Теперь остались только они с Ринальдо. Когда она сказала об этом Боссу, ее голос был громче и резче, чем ей бы хотелось.
Последовала секундная пауза, после чего Босс рассмеялся. Его смех был сухим и скорее напоминал кашель. Галия снова задумалась, что скрывается за этой шинелью и очками. Босс был крупным мужчиной.
И казалось… что он болен.
– А теперь ученица стала лидером, – сказал он, перестав смеяться. – Не забывай об этом, Галия. Не забывай, что я для тебя сделал. Не забывай, что я тебе пообещал.
Он отвернулся и снова посмотрел в зеркальные окна. Галия подошла к нему и взглянула на пол цеха. Фургон разгрузили и отогнали в сторону, его зловещий груз сложили в ряд между огромных бочек из-под ворвани.
– Я… прощу прощения, – вдруг сказала Галия, едва понимая, что она говорит. Ей стало жарко, голова закружилась. – Мы сумели достать только шесть. Нам помешали, прежде чем мы успели выкопать седьмой.
Она искоса взглянула на Босса.
Он кратко кивнул.
– Шести достаточно. Ты молодец, Галия.
Похвала. Совсем незначительная, очень сдержанная, но Галии было достаточно и этого. Она почувствовала, как сердце глухо стукнуло в груди, а в голове прояснилось.
Она молодец. Она его порадовала.
А это значило… что ей заплатят. Снова дадут воспользоваться силой.
Похоже, Босс почувствовал ее предвкушение и кивнул снова.
– Скоро, – сказал он.
Галия тоже кивнула и повернулась к окну. Желудок урчал от голода, ее мутило, но она принялась внимательно разглядывать бойню, не обращая внимания на мучительную жажду силы. Остальные уже разошлись.
– Судя по карте, которую ты нам дал, это кладбище находится в центре старого города за городской стеной – небольшого анклава, некогда населенного торговцами и банкирами. – Она кивнула на гробы, лежащие на мокром полу далеко внизу. – Могилы принадлежали богатым семьям. Их точно хватятся. У нас не было времени убрать за собой. Кто-нибудь обнаружит свежие ямы, и на нас обрушится вся городская стража.
– Это неважно.
Галия покачала головой.
– Ты все повторяешь это, но дело ведь не только в городской страже. – Она повернулась к нему лицом, чувствуя, что ей с каждой минутой становится все жарче. – Говорю тебе, нас кто-то заметил – и этот кто-то владеет переносом, как и я.
И тут… Босс снова рассмеялся, но на этот раз затряслись даже его плечи. Галия недоуменно посмотрела на него. Что в этом было смешного? Они многим рисковали, чтобы привезти ему шесть гробов – не говоря уж о том, что им пришлось несколько часов работать в темноте, под дождем!
Довольно!
– Что мы делаем? Зачем все это? – спросила Галия. – Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли… Нет, тебе нужна наша помощь! Но зачем? Грабить могилы? И только?
Босс опять повернулся к Галии, и на этот раз сам отступил назад. Галия – надо отдать ей должное – не двинулась с места, как будто приросла к полу. Ее рука зависла над рукоятью пристегнутого к ремню ножа.
– Я спрошу тебя еще раз, Галия Флит, – сказал Босс. – Ты не счастлива? Ты не довольна? – Он развел руками. – Я дал тебе все, что ты хотела, разве нет? Я наделил тебя силой, которую ты жаждала так долго, силой менять геометрию мира, переноситься из одного места в другое. Ты ведь этого хотела, этого желала, этого жаждала. С тех самых пор, как твой прежний господин, этот Дауд, бросил тебя.
Галия поджала губы, но руку, которую держала над ножом, опустила.
– Я помог тебе, – продолжал Босс. – Это только начало, Галия, только начало. С моей помощью ты сможешь возродить «китобоев» – смотри, ты ведь уже начала. С моей помощью город снова станет вас бояться. Это ты теперь во главе. Маленькими шагами ты приближаешься к великому.
Губы Галии приоткрылись, она задышала часто и неглубоко, представляя себе все, о чем говорил Босс. Да, шаги были маленькими… Но это было только начало. «Китобои» вернулись.
И она стояла во главе.
Она потерялась в его красных глазах, мир закружился, она полетела в пропасть…
Босс коснулся щеки Галии затянутой в перчатку рукой. Она почувствовала разряд, словно ее ударило статическим электричеством, а моргнув, заметила танцевавший перед ней синеватый свет. Разум прояснился.
Она почувствовала в себе силу.
– Тебя ждет большее, Галия, – сказал Босс. – Гораздо большее.
Он отвернулся, а она так и осталась стоять на цыпочках, не в силах сделать вдох. Босс снова подошел к зеркальному стеклу и посмотрел на цех.
– Ты способна, Галия, – произнес он. – Безумно способна. И твои способности с годами становились лишь сильнее. С моей помощью мы заставим их работать.
Галия кивнула, сама того не понимая.
– Ты спала, Галия Флит. Прошли годы. Целые годы были потеряны в «Золотой кошке». – Босс поднял руки, словно в подтверждение своих слов. – Разве это не лучше, чем служба в охране борделя? Поверь мне, Галия, ты рождена для великих вещей – и я могу помочь тебе исполнить свое предназначение.
Галия покачнулась на пятках. Да. Он был прав. Она спала. Нет, гораздо хуже. Она была мертва. Пятнадцать лет – прошло пятнадцать лет с исчезновения Дауда, и за эти годы она не сделала ровным счетом ничего. Она лишь постепенно разлагалась в «Золотой кошке», вливая в себя виски «Старый Дануолл» или ром «Орбум», когда приходила поставка из Карнаки, и притворяясь, что день, когда Дауд просто войдет в ее двери, настанет…
Так что да, он мог ей помочь. Он мог дать ей то, чего она хотела…
Нет. То, чего она заслуживала.
Силу. Она хотела ее и намеревалась ее получить.
Сейчас же.
У Галии слегка кружилась голова, ей было жарко, очень жарко в этой душной и влажной заводской аппаратной. А Босс как ни в чем не бывало стоял рядом во всей этой тяжелой зимней одежде, более подходящей для снегов Тивии, чем для Дануоллской сырости.
Да. Да. Босс был глупцом. Глупцом, который говорил загадками и полагал, что может приказывать Галии.
Что ж, довольно. Раз он не желает говорить, пусть хотя бы даст ей все обещанные силы.
А если он не согласится, здесь тотчас прольется его кровь.
Галия сжала рукоятку длинного ножа – ножа, который она уж и не помнила, когда в последний раз вынимала из ножен. Клинок был легким, отлично сбалансированным – идеальным орудием убийцы. И она была такой же. Стала старше, конечно, но в сути своей не изменилась, осталась такой же надежной, как ее нож, и все так же была готова выполнять работу, для которой была предназначена.
Приподнявшись на носочки, она опустила голову, готовая к прыжку. Босс по-прежнему стоял, повернувшись к ней своей широкой спиной, а его боковое зрение ограничивали поля его огромной шляпы.
«Посмотрим, какими загадками он заговорит, когда я приставлю нож к его горлу», – подумала Галия. Ему придется уступить. Она его заставит.
На краткий миг между двумя ударами сердца Галия заметила свое отражение в окне аппаратной – она бесшумно двигалась вперед, готовая поставить на колени этого безумца. Босс тоже отражался в стекле, но… что-то было не так.
Все случилось мгновенно. Не успела Галия и глазом моргнуть, как весь мир пошатнулся. Его отражение в окне вдруг оказалось позади нее. Она развернулась, уже не надеясь застать его врасплох, и взмахнула клинком. Движение получилось неуклюжим, но обычно хватало и такого – оно было порождением инстинкта, долгих лет упорной работы в качестве «китобоя» Дауда, когда Галией двигала лишь мечта однажды превратиться из новичка в настоящего мастера, стать ближе к нему, получить больше его сил.
И снова Галия качнулась вперед, ожидая, что нож войдет в шею противника, но клинок лишь рассек воздух.
Она развернулась. Босс стоял в ярде от нее с другой стороны.
Раздраженно зарычав, Галия снова взмахнула ножом.
И снова осталась ни с чем.
Когда она подняла глаза, оказалось, что Босс стоит позади нее, на другом конце аппаратной.
Ну конечно же! Перенос! В эту игру могли играть и двое.
Галия сконцентрировалась, выбрала новую позицию, практически мгновенно перенеслась на короткое расстояние и оказалась в трех ярдах позади того места, где только что стояла. Ей хотелось застать Босса врасплох.
Но он уже исчез.
Снаружи, за окнами раздался грохот. Галия повернулась и увидела противника на сетчатой железной платформе, огибающей аппаратную. Она сконцентрировалась, перенеслась туда, где стоял Босс, но и там оказалась одна. Она посмотрела по сторонам, затем вниз. Вот. Внизу. Он был уже на полу бойни и направлялся к привезенным с кладбища гробам.
Не выпуская нож, Галия перепрыгнула через железный поручень. Падая, она перенеслась и оказалась на корточках на полу цеха.
Одна. Снова.
Поднявшись на ноги, она пошла вперед, озираясь по сторонам. Цех был огромен. На полу не было ничего, кроме бочек из-под ворвани и шести гробов. Остальные члены банды вернулись в импровизированный штаб в задней части здания. Перед Галией были высокие, доходящие почти до потолка и занимающие чуть ли не весь торец бойни двери, сквозь которые в этот цех когда-то доставляли ценный груз с китобойных судов, заходящих в речную гавань. Кита втаскивали внутрь с помощью огромных, прикрепленых к потолку кранов, пока он не оказывался над огромными резервуарами.
Галия развернулась. Об осторожности можно было забыть. Она топнула ногой по луже, и в воздух взлетели мелкие брызги.
Когда все капли снова упали на пол, Босс появился из ниоткуда и выступил вперед. Он был близко, слишком близко – и Галия это понимала. Он ударил ее кулаком в живот. Она согнулась пополам и чуть не упала, но в этот момент снова перенеслась и оказалась за спиной у Босса. Запыхавшись, она собрала все силы, чтобы нанести удар…
Только вот бить было некого. Вместо этого Галия почувствовала, как тяжелый ботинок толкнул ее в бедро, и полетела в сторону. Она упала в воду, и ее обожгло холодом. Быстро вскочив на ноги, она взмахнула ножом, но достать до Босса не смогла. Она сделала выпад, встала на одно колено и выбросила вперед левый кулак. На этот раз ей удалось поразить противника, но он и бровью не повел. Он наклонился и ударил ее по руке.
Раздался треск, руку Галии пронзило болью. Она быстро перенеслась на другой конец бойни, как можно дальше от Босса, и упала на пол. Перекатилась на бок. Боль в руке и в бедре была почти невыносима.
Раздался плеск. Галия подняла глаза.
Босс стоял рядом.
Она попыталась встать, но медленно, очень медленно. Помимо боли, она чувствовала… слабость. Руки, ноги, все тело как будто налились свинцом, а голову словно набили ватой и китовым жиром. Босс стоял прямо перед ней и смотрел сквозь красные стекла очков.
Кашлянув, Галия все же поднялась. Ее правое бедро пронзило такой болью, что она снова упала на мокрый пол, сильно ударившись коленями о бетон. Она снова кашлянула и села на корточки, а затем и вовсе на задницу, прямо в воду. Левую руку она прижала к груди. Бедро пульсировало. Голова кружилась.
– Хватит, – сказала она, хотя сквозь звон в ушах ей с трудом удалось расслышать собственные слова. – Хватит. Я сдаюсь.
Босс рассмеялся – а может, Галии это просто показалось. Голова кружилась, она чувствовала себя усталой, очень и очень усталой. Складывалось впечатление, что, чем больше она использовала свою силу – силу, которую ей даровал Босс, – тем слабее она становилась. Из-под контроля выходили не только сверхспособности, но и все тело. Ее силы таяли прямо на глазах.
Ее взгляд упал на воду, в которой она сидела. Она увидела свое слегка искаженное отражение и отражение возвышавшегося над ней Босса.
Конечно. Отражения – сначала в аппаратной, затем на полу. Точно так же было и в «Золотой кошке». Босс тоже мог использовать перенос, но его сила была другой. Он переносился через отражения – в зеркалах, в стеклах, даже в стоячей воде.
И, похоже, это не истощало его способности.
Галия отвела глаза от его отражения. Ей казалось, что красные очки прожигают ее насквозь. В голове стучало. Чуть приподняв голову, она посмотрела на выстроенные в ряд гробы, стоящие совсем недалеко от того места, где она упала. Их отчистили от земли, но они все равно были грязными, многолетняя пыль въелась в каждую трещину. Никто не удосужился записать, кому принадлежали могилы и сколько времени останки покоились в них с миром. Босс не отдал такого приказания.
Ему нужны были лишь тела.
Семь штук.
Но получил он только шесть.
– Зачем они тебе? – тихо спросила Галия, кивнув в сторону гробов.
Услышав ее вопрос, Босс подошел к ним, громко шлепая по лужам. Остановившись возле ближайшего, он наклонился, провел затянутой в перчатку рукой по деревянной крышке, сначала смахнув грязь, а затем очертив все контуры кончиками пальцев. Он наклонился еще ниже, и его закрытое очками и шарфом лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от гроба. От мумифицированного трупа его отделяли лишь деревянные доски. Галии показалось, что он принюхался, но потом она решила, что это лишь причуды ее воображения, и списала все на шум в ушах.
– Они необходимы мне, – сказал Босс и выпрямился. – Они необходимы нам, моя дорогая Галия. Нам.
Она вздохнула и поднялась с пола. Нога пульсировала в том месте, куда пришелся его пинок, но не была сломана. Не сломана была и рука, хотя Галия и понимала, что болеть она будет еще долго. Более того, она не сможет драться так, как раньше. Ей понадобится время, чтобы восстановиться и залечить раны.
– Но что мы делаем? – спросила она, едва ли не срываясь на крик. – Кто ты?
Босс рассмеялся и поднял правую руку. На глазах у Галии левой он стянул с нее перчатку. Под перчаткой его рука была обмотана грязными черными бинтами.
Босс бросил перчатку на мокрый пол и принялся разматывать бинты, обнажая кисть и предплечье, пока у него в руке не осталась длинная полоска полуистлевшей ткани, пропитанной кровью или какой-то мазью – сказать наверняка Галия не могла. Она ахнула, поняв, что почерневший, обугленный бинт полностью сошел с руки Босса и теперь она видела перед собой не повязку, а его кожу – такую же почерневшую и обугленную, – с которой облетали частички пепла, кружившиеся в воздухе и падавшие в воду, как крошечные сухие лепестки.
Она была права. Он был болен или ранен – или и болен, и ранен. Босс сжал кулак, и с его руки облетело еще несколько частичек пепла. Затем он повернул руку и показал Галии покрытую коркой тыльную сторону ладони.
Глаза Галии округлились. Кожа была совсем черной, но на ней проступало и еще кое-что. Подобно следу чернил, остающемуся на сгоревшей в огне бумаге, тонкой вязью черным по черному на руке был начертан символ, какая-то эмблема.
Метка. Два полукруга, разрезанные лучом, вырывающимся из маленького круга в центре символа. Эта метка была знакома Галии. Такая была у Дауда, и такую же она видела на странных святилищах, которые были разбросаны по всему городу.
Метка Чужого.
– Меня зовут Жуков, – сказал Босс. – Я – герой Тивии. Я пришел сюда, чтобы спасти мир.
