Ада Ключевская
Лица пустоты. Книга 1
Книга 1. Прорехи в завесе повседневности. Пролог
2000 год
– …малолетние дети. Они стали последними жертвами жестокого убийцы…
– Выключите радио, – просит Настя соседку по палате.
Та назло ей выкручивает громкость карманного приемника до максимума.
– Ну, хоть переключите куда! – восклицает Настя и чувствует, что готова расплакаться.
– Напоминаем, кровожадным маньяком оказался подающий надежды студент-медик, санитар местной больницы. Давайте послушаем, что говорят его знакомые…
Настя рыдает.
Бойкая старушка с соседней койки неожиданно встает, подходит к вредной тетке с радио и выключает приемник. Оторопев, та в странной позе замирает, словно сломалась. Она, кажется, не может решить, возмутиться или промолчать.
– Ты тут не одна, а с людьми, – говорит старушка. – Ты ж у нас ходячая? Вот ходи и гуляй.
Тетка фыркает и, накинув халат, вальяжно выходит из палаты.
– Спасибо, – шепчет Настя, вытирая слезы.
– Ну, поплачь-поплачь, – говорит старушка. – Легче будет.
«Не будет, – думает Настя. – Никогда уже не будет.»
***
– Никольская, к тебе посетитель! – выкрикивает медсестра и исчезает за дверью.
Настя, кряхтя, усаживается на кровати.
– Ну как ты? – в палату входит Аня. Усталая, волосы кое-как собраны на затылке, лицо осунулось.
Хорошо, что соседок нет, думает Настя, при них об этом нельзя.
– Ты же никому не говорила? Никто не знает?
– Успокойся, – Аня оглядывается на дверь. – Тебе нельзя волноваться.
– Не смеши меня, – качает головой Настя.
– Все в порядке, поверь, никто не знает, что ты была с ним.
«Была с ним там или вообще?» – крутится на языке у Насти, но она не рискует спрашивать вслух.
Аня отвечает на незаданный вопрос:
– К тебе не придут, не будут ничего спрашивать. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Вообще ничего. И главное, ты не причем. Хотя это мы и так знаем, – Аня вздыхает.
«Ничего ты не знаешь.»
Может, ей тоже нужно было уйти. За ним. С ним вместе.
– Это все я виновата! – заходится в слезах Настя.
Аня гладит ее по голове:
– Ты не причем. Ты не знала.
Нет-нет, теперь она должна жить ради нее. Обязана.
Настя гладит живот, а слезы все льются и льются.
– Придумала уже, как ее назовешь?
– Не знаю… – Настя размышляет.
Будто это важно.
– Может, Лиза?
Глава 1
2016 год
– Нет, я туда не пойду, – Линда смотрела на огонек сигареты, ярко тлеющей в руках Даши. Было уже совсем темно, и заброшенные гаражи вокруг приобрели зловещий и мрачный вид. – Это глупо.
Она оглянулась на здание школы, уютно светящее желтыми окнами, и зябко поежилась. Холодало. Линда поплотнее закуталась в толстую шерстяную кофту, но это не слишком помогло.
Скорей бы уже домой.
Даша пожала плечами:
– Глупо, не глупо, но точно лучше, чем сидеть дома.
Линда ничего не ответила, ведь она-то как раз только и думать могла, что о доме. О тепле, уюте, мягком диване и горячем чае.
– Если что, Макс тоже пойдет.
– Правда? – спросила Линда как можно более безразличным тоном.
– Ага, – Даша в последний раз затянулась и выкинула сигарету. – Вообще-то он и предложил туда слазить. Самое то для Хэллоуина.
Она подняла свою сумку с поваленного дерева и перекинула ремень через плечо.
– Но раз ты думаешь, что это глупая затея, то я так Максу и скажу.
– Ладно, – тяжело вздохнула Линда и вслед за ней подняла свой рюкзак и закинула на спину. – Знаешь, как меня уговорить.
На лице Даши появилась довольная ухмылка, почти незаметная в темноте.
– Ну что, идем?
– Идем.
Они перебрались через нагромождение кирпичей и досок и вышли на дорогу. Тут, без защиты стен, ветер продувал их насквозь.
Два месяца осень казалась идеальной: теплой, мягкой и солнечной, (или, как не уставали повторять синоптики, аномальной – их любимое слово), но сегодня, в последний день октября, похолодало так резко, что люди не успели подготовиться. Линда куталась в свою недостаточно теплую кофту, Даша, шагая рядом, до пальцев натягивала рукава свитера.
– Не удивлюсь, если завтра выпадет снег, – сказала она.
– Не удивлюсь, если после сегодняшнего похода я заболею, – ответила Линда недовольно.
– Но оно того стоит. Я уверена, мы оторвемся на полную!
– Кто бы спорил. Ведь холод, сопли и темнота – как раз необходимые ингредиенты для веселья.
На перекрестке перед кинотеатром они разошлись, договорившись встретиться в девять.
***
– Вы еще дома, мам? – Линда бросила рюкзак на пол и быстро разулась.
Ее родители должны сегодня отправиться в десятидневный тур по Европе, и если бы не это, она даже при большом желании не смогла бы выбраться с одноклассниками вечером. В школьные дни ей разрешалось гулять только до десяти. Так неужели все сорвалось?
– Уже выезжаем, – мама суетилась в комнате, складывая вещи в чемодан. – Папу задержали на работе, а он даже вещи не собрал, представляешь? Мы с ним встречаемся на вокзале. А ты как? Не замерзла?
– Немного. Сегодня здорово похолодало, – Линда остановилась в дверях, наблюдая за мамой. – Надеюсь, в Праге – или куда вы там еще собираетесь – не такой мороз.
Мама отмахнулась, холод ее никогда не страшил. И уж тем более, такая мелочь никак не могла испортить долгожданный отпуск.
– Я достала тебе куртку. И холодильник полностью забит, думаю, хватит на десять дней. А если нет, то денег мы оставили достаточно. Ты же справишься сама, да?
– Мам, мне шестнадцать. От голода я точно не умру.
Мама остановилась и посмотрела на нее с беспокойством.
– И я не буду никого водить, не буду ложиться под утро и громко слушать музыку. Обещаю.
– Ладно. Ты ведь еще никогда нас не подводила.
– Вот и не подведу.
– Но я все равно буду беспокоиться, – улыбнулась мама и крепко обняла дочь, а потом подхватила чемодан и двинулась в прихожую.
– Ты еще куда-нибудь сегодня пойдешь? – спросила она, обуваясь.
– Да, сделаю уроки, а потом погуляю с Дашей.
– Только не долго, ладно?
– В десять как штык. Ты же меня знаешь.
Мама кивнула, чмокнула ее в щеку на прощание и вышла из квартиры. Закрывая дверь, Линда ощущала себя немного виноватой из-за того, что соврала насчет вечера, но постаралась подавить это чувство.
Она зашла на кухню и открыла холодильник. Мама превзошла себя – еды бы тут хватило и на месяц. Линда сделала себе бутерброды, достала пару яблок и разложила учебники прямо здесь, на кухонном столе. У нее было три часа, чтобы сделать уроки.
***
– Итак, ты собираешься гулять до поздней ночи, несмотря на то, что завтра учебный день? – Маргарита Олеговна грозной тенью нависла над Максимом. – Правильно я понимаю?
Он кинул умоляющий взгляд на отца, но тот сделал вид, что очень увлечен изучением газеты за предыдущую неделю.
– Я не буду гулять, – осторожно начал Максим, стараясь правильно подобрать слова. – Мы собираемся дома у Антона, чтобы отпраздновать Хеллоуин. Будем смотреть ужастики, пообщаемся…
– Кто «мы» собираемся? – перебила мама.
– Ну… одноклассники.
– А по-моему, это хорошая идея, – высказался наконец папа. – Максу не мешало бы укрепить отношения с коллективом. В этом возрасте не так-то легко вписаться в новый класс.
Маргарита осадила его строгим взглядом.
– Знаю я, как они там вписываются, – последнее слово она буквально выплюнула.
– Мам, слушай, мне уже шестнадцать. Почему я не могу пойти отметить праздник с друзьями?
– Можешь, конечно, но не ночью же!
– Но ведь на даче ты меня отпускала…
– То была дача, спокойное тихое место, где не надо утром вставать в школу, и всех твоих друзей оттуда я знаю, как облупленных, – Маргарита продолжала разглагольствовать в том же духе, но Максим чувствовал, что разговор свернул в правильное русло. Еще чуть-чуть, и она сдастся.
Папа ушел на кухню и включил телевизор. Послышался привычный шум вечернего ток-шоу.
– Я тебя обязательно со всеми познакомлю, – сказал Макс. – Постепенно. Там нормальные ребята, думающие.
Маргарита покачала головой и возвела глаза к потолку.
– Ты меня в могилу сведешь. Ты хоть представляешь, как я буду волноваться?
***
– Почему так долго? – крикнула мама, стоило Даше только войти.
Даша закатила глаза и скорчила рожу зеркалу.
– Я же говорила, – крикнула она в ответ, разуваясь. – Мы с Линдой и девочками из параллели делаем декорации для спектакля.
Маленький терьер запоздало выскочил в прихожую и залился приветственным лаем. Даша подхватила его на руки и двинулась на кухню.
– Иди погуляй с Декстером, – крикнула мама, так и не показываясь из комнаты. Наверное, опять засела за статью. У нее было железное правило: не вставать, пока запланированная работа не сделана. «На минутку отвлечешься, – говорила она, – всего лишь кофе пойдешь налить и обнаруживаешь внезапно, что куда-то кануло полдня, а к работе ты так и не возвращалась.» Поэтому электрический чайник, кофе и печенье всегда стояли на ее столе, чтобы можно было подпитывать силы, не отвлекаясь.
– Сейчас! – рявкнула Даша в ответ. – Только перехвачу чего-нибудь.
Она достала банку маринованных огурцов-корнишонов и застыла у холодильника, хрустя. Декстер, зажатый под мышкой, нюхал огурцы и презрительно отворачивался.
– Не нравится? – спросила Даша. – Мне твое тоже не по душе.
Она вернула собаку на пол и наполнила опустевшую миску с водой.
После восьми огурцов и двух ломтиков сыра решение было принято. Даша аккуратно открыла дверь лоджии, чтобы ни скрипа не донеслось до мамы, опустилась на колени и быстро поползла по холодному полу в противоположный конец. Квартира у них была двухкомнатная: маленькую комнату занимала Даша, большую, которую и соединяла с кухней лоджия, – мама; именно там она сейчас сидела и сочиняла статью и могла заметить Дашу из окна. Поэтому Даша ползла быстро, не давая себе возможности передумать. Как назло, Декстер увязался за ней.
В дальнем конце лоджии стоял шкаф, а в шкафу ящик вина, привезенного родственниками с юга. Даша надеялась, что пропажи одной бутылки мама не заметит. Этот ящик уже давно одним своим существованием соблазнял Дашу, но подходящего случая, по которому действительно стоило бы совершить подобный набег все как-то не находилось. Она открыла створку шкафа и со всеми предосторожностями медленно вытащила бутылку. Декстер тыкался в пятки и громко сопел. Даша перевернулась, на миг сверкнув макушкой на уровне окна, и быстро уже на трех конечностях поползла назад. Декстер теперь бежал впереди, то и дело подпрыгивая и норовя лизнуть ее в лицо.
У двери на кухню Даша поднялась и поставила бутылку на пол на тот случай, если мама все же покинула свою обитель и вышла на кухню, разжиться свежатинкой. Но мамы не было. Даша отряхнула брюки, колени ныли после проделанного упражнения, и погрела руки на пока еле теплой кухонной батарее.
После этого вынести бутылку из дома оказалось делом техники. Выйдя гулять с Декстером, Даша спрятала ее за широкой трубой мусоропровода, надеясь, что за пару часов она никуда оттуда не денется.
Декстер погоде был не рад. Быстро сделав все свои дела, он сам потянул хозяйку назад, и вскоре Даша осталась один на один с учебником химии.
Вечерами в ее комнате было темновато. Одна лампочка под потолком и настольная лампа на столе – вот и все освещение. Но сегодня Даше чудилось, что октябрьская – или уже почти ноябрьская? – тьма проникает сквозь толщу оконного стекла и заполняет комнату, вытесняя даже те жалкие крохи света, что тут есть. Воздух в комнате выглядел зернистым, будто за кажущейся пустотой скрывалось нечто иное.
Даше стало как-то не по себе от таких наблюдений. Мурашки побежали по спине, и она невольно передернулась. Хотя возможно, она просто отчаянно искала любой повод, лишь бы отвлечься от ненавистной химии.
Но все же в комнате было очень неуютно.
Даша захлопнула химию и взялась за историю. Дело сразу пошло лучше. К назначенному сроку она успела сделать еще и алгебру с русским, нормально поесть и основательно попереписываться с дюжиной друзей.
– Мам, я гулять! – крикнула она, тщательно зачесывая волосы у зеркала в прихожей. Несколько раз она пропустила длинные, выкрашенные в шоколадно-коричневый цвет волосы сквозь толстую резинку и в качестве финального штриха чуть распушила хвост.
Мама вышла и оперлась о дверной косяк, глядя на сборы дочери.
– Буду поздно, – предупредила Даша, натягивая багровую дутую куртку с капюшоном. – Мы сегодня вроде как отмечаем Хэллоуин. Пойдем в кино, посидим где-нибудь…
Декстер выбежал попрощаться.
Мама исчезла и быстро вернулась с кошельком.
– Вот, – вытащила несколько бумажек. – Но все же думай головой, завтра в школу.
– Да все норм, – ответила Даша, пряча деньги в карман джинсов. – Уроки я сделала, а высплюсь на пенсии. Ну, пока!
Мама вздохнула и закрыла за ней дверь.
Даша спустилась на один этаж и с триумфальной улыбкой вытащила из-за трубы мусоропровода заныканную раньше бутылку вина. Выйдя из подъезда, она надела наушники и включила музыку. От темных улиц веяло холодом и тревогой, но Даша уверенно шагала к месту сбора, покачивая головой в такт музыке и с наслаждением вдыхая морозный воздух.
***
Линда тысячу раз передумывала идти или не идти. Из-за этого у нее плохо получалось сосредоточиться на уроках. Она разогрела суп и, отодвинув учебники, ела, глядя на окна дома напротив. Она еще никогда не оставалась одна. Так надолго одна. Десять дней. Она будет возвращаться из школы и никто не встретит ее дома. Странно. Тихая музыка звучала из колонок ноутбука, а квартира казалась такой пустой.
Ей и хотелось идти и не хотелось. На улице темно и холодно, дома – пусто и одиноко. Лучше бы Даша завалилась к ней, и вдвоем они бы бесились, сплетничали об общих знакомых и засели бы пересматривать «Игру престолов».
Но когда пришло время, она надела под куртку самый теплый свитер, распустила светло-русые волосы, так, чтобы они прикрывали уши, собралась и вышла.
– Ты куда это, Лидочка, на ночь глядя?
Не успела она запереть дверь, а пронырливая соседка уже выглядывала на лестничную площадку. Линда внутренне застонала. Мало того, что эта женщина вечно лезет не в свои дела, так она еще и не способна запомнить, что ее зовут не Лида, а Линда – «н» в середине.
– Здравствуйте, – вежливо отозвалась она. – Я по делам.
– Что же у тебя за дела в десятом часу?
– Еще нет девяти, – светским тоном заметила Линда и нажала кнопку вызова лифта.
Лифт заскрежетал где-то внизу.
– А родители знают? Не успела мамка уехать, как дочь в разгул пошла!
– Все-то вы знаете.
Лучший путь общения с такими людьми – тотальный игнор, говорила ей мама. Несомненно, она была права. Вот только до чего отвратительно осознавать, что независимо от того, игнорируешь ты их или нет, они пасут каждый твой шаг. Эта соседка, тетя Катя, будет слушать лифт весь вечер, приникая к глазку каждый раз, как он приедет на этаж. Она запомнит точное время возвращения Линды (может, и запишет где-нибудь – Даша, например, была уверена, что дома у нее припрятан секретный дневник для таких вещей), а потом растрезвонит по всему двору. И до мамы это тоже, совершенно точно, дойдет.
Линда вздохнула, – приходилось мириться с неизбежным злом, – и шагнула в открывшиеся створки лифта.
– Спокойной ночи, тетя Клава! – крикнула она, давясь от еле сдерживаемого смеха.
Про Клаву, это Даша придумала. «Она тебя Лидой, а ты ее Клавой – отвечай ударом на удар!» Даша была права, эта маленькая месть всегда поднимала настроение.
Линда достала телефон и нашла песню под настроение, максимально злую, которую ее всегда тянуло послушать после столкновений с «тетей Клавой».
Из подъезда с боем. Линда вышла на улицу и вдохнула морозный воздух последнего дня октября. С музыкой, гремящей в наушниках, она казалась себе героиней какого-то клипа. Уверенной походкой в такт мелодии, она пробиралась по темным дворам к кинотеатру.
***
– Да тише ты, не реви! – крикнула тетка, ожесточенно барабаня по сенсорному экрану телефона, но маленький Костик продолжал реветь.
Орал телевизор, шумели дети, мама гремела тарелками на кухне, несколько взрослых хохотало на балконе. Полуслепая бабушка сильно тряслась, пробираясь по комнате, то и дело спотыкаясь об игрушки.
Антон не выносил эти семейные сборища. Его старший брат как всегда слинял, ссылаясь на неотложные дела, за что получил только похвалы от родственников. Если бы Антон поступил так же, его бы еще долго стыдили всей семьей. Будто у него никаких дел быть не могло.
– Антон, помоги бабе Вере! Что сидишь? – крикнула тетка, и Антон нехотя поднялся. В его семье не знали, что значит говорить нормальным голосом.
Антон подхватил бабушку под руку и развернул к дивану.
– Иди сядь, бабуля, – сказал он, стараясь сдвинуть ее с места.
– А? – спросила бабушка. – А?
– Антон! – заорала мама с кухни. – Опять эта полка упала! Иди сюда!
– Ща!
Завибрировал его мобильник в кармане, а баба Вера все не поддавалась, так и стояла посреди комнаты столбом. Антон вытащил телефон: звонил Кирилл.
– Ну, что решил? – спросил Антон, подняв трубку.. Ответа он не расслышал. – Подожди, у меня тут шумно. Сейчас найду спокойное место…
Он сунулся было в комнату, которую делил с братом, но там уже сидела его другая тетка и говорила по телефону. Туалет был занят. В конце концов Антон устроился под вешалкой в коридоре, загородившись чьим-то пальто.
– Вот, теперь лучше. – Пальто гасило звуки окружающего мира. «Я в домике, – подумал Антон. – Надо было с самого начала тут засесть.» – Ну так что?
– Иду я, иду, – сказал Кирилл. – Ничего, если я с Ирой?
– Это которая из девятого? Конечно-конечно, мой друг! Так даже лучше. А то некоторые застремались. «Нас родители не пускают, ути-пути, хнык-хнык-хнык», – изобразил он тонким издевательским голоском. Кирилл захохотал. – Так что с тобой и с Иркой нас теперь шестеро.
– Значит, в девять у кинотеатра?
– Значит да.
Не успел Антон отключиться, как пальто дернулось в сторону.
– Иди. Повесь. Гребанную. Полку! – сказала мама и швырнула пальто обратно, прямо ему в лицо.
– Конечно, мама, – ответил Антон в черноту и выплюнул попавшие в рот то ли шерстинки, то ли чьи-то волосы.
***
– Ну что? – спросила Ира, державшая Кирилла за руку.
Они медленно шли по парку, любуясь далекими огнями домов и темной гладью пруда. Единственная утка плавала туда-сюда, создавая легкую рябь на воде. Изредка из темноты вдруг появлялись собаки со своими хозяевами, семьи с колясками или велосипедисты и снова исчезали в темноте, ступая за пределы очерченных фонарями кругов света.
Кирилл спрятал телефон в карман.
– Антон сказал, что нас соберется шестеро.
– Хорошо, – ответила Ира, хотя она немного волновалась, потому что почти никого из этой компании не знала. Так, видела в школе, но не общалась.
Почувствовав Ирину нервозность, Кирилл ободряюще сжал ее руку.
– Осталось уломать маму, – простонала Ира, уже мысленно готовясь выдержать очередной бой.
– Хочешь, пойду с тобой? – предложил Кирилл. – Я кого хочешь уговорю!
Ира возвела глаза к небу и покачала головой:
– Не стоит. Тогда мама подумает бог знает что.
Они посмеялись, но Ира знала, Кирилл обижается, что она никогда не приглашает его домой. Но что она могла поделать? Когда Ира только заикнулась маме, что ей нравится один мальчик из школы, та переполошилась не на шутку: всю ночь не спала, сосала валидол и заставила Иру поклясться, что та не будет ни с кем встречаться хотя бы до тех пор, пока не закончит школу.
Они с Кириллом обошли пруд и направились к выходу из парка.
– Я заночую у бабушки! – осенило Иру.
– Что?
Ира резко остановилась, пораженная простотой и гениальностью этой идеи. Сразу нескольких зайцев одним ударом!
– Бабушка давно зовет меня к себе с ночевкой, – объяснила она. – Говорит, я стала проводить с ней совсем мало времени.
– И-и? – протянул Кирилл. – Конечно, хорошо, что ты вспомнила о бабушке, но речь ведь была о другом…
– О том самом! – воскликнула Ира. – Мама никогда не разрешит мне гулять допоздна, но бабушка все поймет. Ты тоже можешь с ней поговорить. Конечно! Я вас познакомлю!
Ира захлопала в ладоши и даже пару раз подпрыгнула так энергично, что две девочки, прогуливавшиеся с собакой, шарахнулись в сторону.
Так они и поступили. Кирилл ждал Иру в подъезде на нижнем этаже, пока она собирала вещи и говорила с мамой. Потом они вместе отправились к Ириной бабушке, которая жила на соседней улице и за ужином поделились с ней своими планами. Бабушка поохала, но разрешила Ире пойти, строго-настрого наказав Кириллу потом проводить ее домой.
Ира и Кирилл ели, хихикали и чувствовали себя заговорщиками. С бабушкой было так легко, не то, что с мамой. В квартире бабушки Ира чувствовала себя так, будто оказалась на другой планете. Было бы неплохо остаться тут не только на ночь, а хотя бы на пару дней, думала она.
Кириллу было проще. Он гулял сколько хотел, а когда приходил домой, его родители спали. Они вообще рано ложились. Все, что ему нужно было делать – тихо пробраться к себе, а на утро врать, что вернулся не позже половины двенадцатого. «Да, загулялись, мам, да, постараюсь возвращаться пораньше» – и никто ничего не проверял.
Кирилл все же заскочил домой перед тем, как они отправились к кинотеатру, и Ире не пришлось ждать его в подъезде. Она болтала с его веселой разговорчивой мамой и мечтала, чтобы ее собственная мама точно так же радушно принимала дочериных друзей.
– Стой! – примерно за квартал до кинотеатра Ира поймала себя на том, что всеми силами стремится уклониться от встречи с одноклассниками Кирилла. В этот раз у нее якобы развязались шнурки, а до того она остановилась и долго смотрела в окна квартиры с «любопытной люстрой».
– Пошли, мы опоздаем, – торопил Кирилл.
Но Ире совсем не хотелось идти. Она и сама не понимала что с ней творится. Легкая нервозность – это нормально перед встречей с новыми людьми, оно Ира ощущала нарастающую панику где-то глубоко внутри.
– Может, лучше погуляем вдвоем? – робко предложила она безо всякой надежды на успех.
– Да не говори глупостей! – воскликнул Кирилл. – Не волнуйся, будет весело! И народ у нас классный, обещаю, они тебе понравятся, а ты им.
Ира одернула себя. Похоже, она перенимает панические настроения своей матери. А с такими вещами надо бороться изо всех сил.
– Ладно, – вздохнула она, – идем, – и пошагала вперед, больше не останавливаясь.
