А. Л. Журавлев
Социально-психологические аспекты геополитической стабильности и ядерного сдерживания в ХХI веке

Полная версия

© ФГБУН Институт психологии РАН, 2016

* * *

Введение

Обострение международных конфликтов, связанных с распространением ядерного оружия, новые вызовы стратегической стабильности и национальной безопасности делают все более актуальным изучение психологических аспектов ядерного противостояния. Между тем психологическая проблематика гонки ядерных вооружений и ядерной угрозы в целом в отечественной психологии мало разработана.

Глобализация, рост взаимозависимости государств, переплетение их геополитических и экономических интересов, а также переход к информационному обществу выдвигают на первый план использование различных способов психологического воздействия как более дешевый и эффективный инструмент ядерного сдерживания по сравнению с попытками опередить потенциального противника по разрушительности, точности и дальности ядерного оружия.

Анализ ряда факторов: формирование многополярного мира, возникновение «китайского геополитического синдрома», рост межкультурных конфликтов, межцивилизационных противоречий и международного терроризма, а также тенденции объективного отставания в количественном отношении российских ядерных сил по сравнению с ядерным потенциалом США – дает основание утверждать, что в XXI в. психологические аспекты ядерного сдерживания будут приобретать такое же существенное значение, как и стремление к военно-техническому превосходству.

Проблематика социально-психологических аспектов стратегической стабильности (СС) и ядерного сдерживания (ЯС) в отечественной психологической науке разработана пока крайне недостаточно, можно назвать лишь отдельные работы по этой теме (Журавлев, Нестик, Соснин, 2011; Журавлев, Нестик, Соснин, 2012а, б; Журавлев, Соснин, 2016; Нестик, 2016).

Кроме анализа методологических и военных проблем (стратегические риски, баланс военных сил, эскалация доминирования, нанесение первого удара и т. д.), в отечественных работах были намечены социально-психологические вопросы: психологические особенности руководителей, принимающих политико-стратегические решения; психологическая специфика ведения стратегических переговоров по ядерным проблемам; психологическая специфика принятия стратегических решений в группах кризисного управления; психологические механизмы доверия при разных уровнях риска восприятия ядерной угрозы.

Значимость этих и других психологических аспектов стратегической безопасности в последние годы существенно повысилась. Геополитическая ситуация в мире изменяется, возникают новые геополитические риски для безопасности России. Это осложненные взаимоотношения с Украиной, санкции Запада, проблемы глобального терроризма и борьба с «Исламским государством», изменение позиции Турции на мировой арене, вступление в клуб ядерных держав новых стран, продвижение западных систем ПРО к границам России. Все эти тенденции стали особенно заметны в 2014–2016 гг. Данные изменения требуют тщательного анализа геополитических рисков при рассмотрении социально-психологической проблематики ядерного сдерживания и стратегической безопасности.

Проблематику психологии ядерного сдерживания и стратегической безопасности можно рассматривать как формирующееся новое направление социальной психологии – геополитической психологии.

Ключевой проблемой геополитической психологии являются предпосылки отношения личности и группы к глобальным политическим феноменам, а также роль психологических механизмов в поддержании стратегической безопасности и устойчивого развития человечества. Отличие геополитической психологии от психологии международных отношений состоит в том, что рассматриваемые в ней проблемы носят глобальный характер, затрагивают все человечество, а не только отношения между теми или иными конкретными странами.

В этом отношении геополитическая психология находится в русле макропсихологического подхода. К сфере макропсихологического анализа относится ряд базовых явлений общества: социально-политическое и духовно-нравственное состояние общества (и его консолидация), его социальное самочувствие, базовые проблемы, связанные с безопасностью страны (например, проблема коррупции, наркомании в обществе и ряд других). Если традиционными объектами психологического исследования являлись отдельные психические процессы (память, внимание, мышление и др.), личность, малые и большие группы, макропсихология изучает психологические явления, релевантные обществу в целом (Макропсихология современного российского общества, 2009). Геополитическая психология расширяет круг объектов психологического исследования, включая в него глобальные социальные движения и человечество в целом.

Предметная область геополитической психологии включает целый ряд феноменов. Во-первых, это особенности индивидуального отношения к глобальным политическим явлениям и процессам, проявляющиеся в результате межличностного, внутригруппового и межгруппового взаимодействия, а также социально-психологических процессов на уровне общества в целом; во-вторых, влияние глобальных процессов и явлений на социально-психологические характеристики личности и группы (например, влияние роста информации о глобальном политическом кризисе на коллективные эмоциональные состояния в больших социальных группах); в-третьих, особенности отношения к глобальным проблемам в групповом сознании и совместной деятельности, несводимые к психологическим характеристикам отдельной личности (например, механизмы защиты позитивной групповой идентичности при формировании коллективных представлений о потенциальных глобальных рисках, несводимые к личностным характеристикам членов группы).

Основная цель данной работы – проанализировать состояние исследований в области психологии ядерного сдерживания и стратегической безопасности:

– описать проблемное поле и выделить психологические особенности ядерного сдерживания, наметить концептуальную схему его социально-психологического исследования;

– провести анализ имеющейся международной психологической исследовательской практики в этой области на данный момент (с выделением соответствующей психологической проблематики и литературных источников);

– наметить перспективные направления социально-психологических исследований стратегической безопасности и ядерного сдерживания.

Авторы выражают надежду на то, что вопросы, затронутые в данной работе, послужат отправной точкой для дальнейших теоретических и эмпирических исследований отечественных психологов.

Глава 1
Проблематика стратегической стабильности и ядерного сдерживания

В середине ХХ в. процесс осмысления роли и места ядерного оружия в современном мире и последующие шаги по его сокращению и ограничению предопределили потребность выработки «единого понятийного языка».

В ряде работ в том или ином объеме рассматривается понятийный аппарат данного направления исследований (Кокошин, 2003, 2009; Головин, Пионтковский, 2008; Вопросы безопасности и стратегической стабильности: в терминах и определениях, 2009).

Положения и параметры концепции стратегической стабильности (СС) начали формулироваться учеными, военными и государственными руководителями стран после резкого наращивания стратегических ядерных сил (СЯС) СССР и США в конце 1950–начале 1960-х годов. Появляются и первые психологические работы в этой области. Американская сторона в выработке своих стратегических позиций большую роль отводила исследованиям корпорации «РЭНД», проведенных на основе методов системного анализа и психолого-математического моделирования. Эти разработки использовались для аналитического обеспечения американских позиций в переговорах с СССР по проблемам ограничения и сокращения стратегических вооружений.

Термин «стратегическая стабильность» впервые был зафиксирован в Договоре между СССР и США о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (1987) и Договоре СНВ-1 (1991). В тот же период был сформулирован принцип равенства и одинаковой (равной) безопасности сторон при ведении переговоров в области ограничения и сокращения стратегических наступательных вооружений^[1].

По данной проблематике к числу основных относятся категории «стратегическая безопасность» (СБ), «стратегическая стабильность» (СС), «ядерное сдерживание» (ЯС), «ядерный кризис» (ЯК) и «ядерный конфликт» (ЯКо).

Понятие стратегической безопасности отражает стабильное, неконфликтное функционирование системы международных отношений между субъектами мирового исторического процесса. Это предполагает наличие у этих субъектов (исходя из защиты своих национальных интересов) мотивации к сохранению СС в международных отношениях (с учетом имеющегося у них потенциала – экономического, военного, территориального, научно-технического, дипломатического и др.). Это предполагает также наличие у этих субъектов потенциала возможностей (в частности, экономического, военно-стратегического плана) для оказания соответствующего воздействия друг на друга, блокирования действий, ведущих к эскалации противостояния и роста потенциала конфликтности в международных отношениях.

Стратегическая стабильность определяется как «состояние военно-стратегических отношений между государствами и группами (блоками, союзами) государств, которое характеризуется длительным и устойчивым балансом сил, приводящим к устранению опасности возникновения ядерного конфликта (ядерной войны) и не позволяющим ни одной из сторон рассчитывать на достижение военно-политических целей путем агрессии без неприемлемых для себя последствий» (Вопросы безопасности и стратегической стабильности: в терминах и определениях, 2009, с. 30).

Другое, близкое определение дает А. А. Кокошин: «Это состояние неспособности сторон нанести такой упреждающий удар, который позволяет вывести из строя подавляющую часть ядерных сил другой стороны, способных нанести ответный удар возмездия» (Кокошин, 2009, с. 65).

Кризисная стабильность – «это состояние стратегических сил сторон, при котором ни одна из них не решается первой применить стратегические ядерные силы в кризисной ситуации» (Вопросы безопасности и стратегической стабильности: в терминах и определениях, 2009, с. 22). Региональная стабильность – «это состояние межгрупповых отношений в рамках региона, которое характеризуется устойчивым равновесием сил противостоящих сторон в возможности решения спорных проблем без военного вмешательства» (там же, с. 29).

Содержание концепции ядерного сдерживания^[2] определяется следующим образом: «Это концепция, согласно которой наличие у государства ядерного оружия является главным фактором, удерживающим потенциальных противников (агрессора) от развязывания против такого государства войны (обычной, крупномасштабной, ядерной) в виду угрозы возмездия агрессору, и нанесения ему неприемлемого ущерба» (там же, с. 33).

С другой стороны, ЯС – это такое состояние ядерных потенциалов сторон, при котором у каждой из них устраняются побуждающие мотивы к развязыванию ядерного конфликта (ядерной войны), исходя из неприемлемых для себя последствий в результате ответных действий другой стороны. Другими словами, концепты СС и ЯС являются очень близкими, но если понятие СС определяет цели, то понятие ЯС определяет механизмы и способы (аргументацию) в достижении международной стабильности.

Кроме этого, в концептуально-понятийном описании проблематики СС и ЯС существует ряд дополнительных представлений, имеющих прямое отношение к психологическим аспектам. Концепции СС и ЯС основываются на учете «политических, политико-психологических и оперативно-стратегических факторов» (Кокошин, 2009, с. 7). В вопросах обеспечения СС, кроме учета тенденций и закономерностей развития военной мысли (различных средств поражения) и динамики изменений в мировой политике, необходимо учитывать «психологию лиц, принимающих решения» (Кокошин, 2009, с.18).

Одна из сложностей обеспечения СС (помимо материальной основы ЯС) «состоит в том, что люди, формулирующие политические установки… не всегда четко представляют себе и современную оперативно-стратегическую сферу, и военно-техническую, не имея к тому же „под рукой“ необходимой группы экспертов, ученых соответствующей квалификации» (Кокошин, 2009, с. 20).

Проблема СС – это комплексная междисциплинарная проблема, но она «в значительной мере – предмет политологии и политической психологии, которые в нашей стране развиты, к сожалению, в явно недостаточной степени» (Кокошин, 2009, с. 21).