Александр Черевков
Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 6
МЕРА ЖИЗНИ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Александр Сергеевич Черевков, сын донского казака и терской казачки старинного рода Выприцких, родился в 1946 году в Старом хуторе станицы Кахановская (Вольная), ставшая к тому времени в Чечне городом Гудермес.
Автор объединил в одно собрание свои произведения разных лет в прозе и в поэзии. В своём собрании литературных произведений, трилогии «Прелести жизни» автор старается в свободной форме общения с читателем показать разные стороны окружающей нас жизни, которую порой не могут разглядеть герои произведений.
Прелесть жизни в том, что мы никогда не можем знать о конце своей жизни. Автор разбил свои литературные произведения на разные по жанру главы книг, которые носят собственные названия «Мера», «Цена» и «Смысл» жизни.
В первой книге охватывается период истории жизни терских казаков с конца 18-го века и до конца 20-го века. В этой книге герои многих событий пытаются определить меру жизни, которая так сильно запутана разными событиями жизни человека.
Порой героям произведений кажется, что эти вполне реальные истории и события жизни происходят рядом с другими людьми. Герои произведений стараются определить со стороны меру собственной жизни.
Автор произведений помогает читателю своим мышлением проникнуть в гущу тех событий, которые происходили на протяжении двух веков с героями разных истории, а также с потомками реальных героев, которым тоже хотелось определить меру собственной жизни на уровне происходящих событий. Настоящая жизнь настолько стремительна и разнообразна, что мы сами начинаем задумываться не только о мере собственной жизни, но также о цене и смысле жизни людей.
Нам хочется узнать о корнях нашей жизни. Истории и события большинства произведений не выдуманы автором. Всё имело место в реальной жизни. Многие герои указанных событий по сей день живут среди нас.
Мы находимся с ними в одном измерении жизни. По разным уважительным причинам автор изменил некоторые имена и фамилии героев, не выдуманных историй.
Однако, ради правдивости, многие герои указанных историй и событий, носят собственные имена и фамилии. Таким образом, читатель может сам убедиться в реальности большинства прошедших событий, показанных в произведениях автора.
Читателю можно пообщаться с героями произведений живьём, через средства массовой информации, а также на местах происшедших событий. Таким способом, читатель может сам проникнуть не только в историю описанных событий, но также реально окунуться в происходящие события.
В работе над произведениями трилогии использованы из Интернета географические карты, художественные открытки, а также собственные рисунки и стихи, семейные фотографии и документы из архива автора. В произведения автора входят некоторые выдержки работ других авторов, на которые автор ссылается в своих книгах
ТОМ-6.
ГЛАВА-1. АРМИЯ – УРОКИ ЖИЗНИ.
Армейские учения, как уроки жизни на случай войны.
Часть-3. Армейское учение «Колхида».
1. Армейский полигон.
Мне пришлось принимать участие в подготовке армейского полигона к предстоящим учениям войск, стран Варшавского договора, под кодовым названием "Колхида".
Хотя не знаю, почему это учение назвали "Колхида"? Колхидой древние греки называли западную часть Грузии, населённую народом колхи. В то время как армейское учение стран Варшавского договора должно было проводиться в противоположной части Грузии на границе между Азербайджаном и Арменией.
Между посёлком Гардабани на территории Грузии и Акстафа на территории Азербайджана.
В горной и пустынной местности двух республик. Вдали от самой территории Колхиды.
В такой оторванной от цивилизации дикой местности должны были проходить военные учения, в которых участвовали представители войск более десятка стран.
Задолго до начала военного учения стран Варшавского договора с нашего гарнизона выделили самых здоровых солдат, которые обладали не только своим отменным здоровьем, но также имели разные специальности.
Возглавил отборную роту солдат гарнизона замполит, майор Карпухин. Так как майор Карпухин был моим прямым командиром, то он меня забрал с собой на подготовку наглядной агитации армейского полигона закавказского военного округа.
– Там на армейском полигоне много будет у тебя работы. – сказал мне, майор Карпухин. – Скучать тебе не придётся. Но ты не думай, что какой-то садист-офицер, который будет издеваться над тобой. Отдыхать ты там будешь лучше, чем в Батуми. На армейском полигоне имеется дикое озеро Джандаргель, в котором много рыбы и дикой водоплавающей птицы.
Так что в свободное от службы время мы будем там с тобой охотиться и ловить рыбу.
Оружие для охоты беру на себя, а за тобой рыболовные снасти, которые заготовишь на лето. Ты же у нас заядлый рыбак.
Понимал, что имел в виду майор Карпухин под словами "заядлый рыбак". Майор Карпухин подкалывал меня насчёт моей неудачной рыбалки в первую мою самоволку.
Несмотря на то, что со времени той рыбалки прошёл целый год. Солдаты и офицеры нашей воинской части, при разговоре о рыбной ловле, всегда находили повод подшучивать надомной о моей ловле рыб драконов.
Не обижался на шутки солдат и офицеров. Даже сам подыгрывал шуткам. Мне очень хотелось порыбачить на диком озере. Поэтому, старался заготовить рыболовные снасти на дикое озеро.
Благо, что бамбук рос всюду в районе Батуми и в самой нашей военной части. Так что удилища на рыбалку приготовил самые лучшие. Лески, поплавки, грузила и крючки на деньги майора Карпухина, накупил несколько упаковок и разных наборов.
Сетку ни стал брать у местных рыбаков, так как считал, что рыбалкой можно назвать только ловлю рыбы удочкой.
Ловля рыбы сеткой для меня лично, это выглядит браконьерством или просто истреблением рыбы.
Нет никакого интереса и романтики. Другое дело, когда ты сидишь с удочкой один на один с рыбой. Тут романтика и творческое вдохновение, как в искусстве. Когда рыба хочет обхитрить тебя, а ты хочешь обхитрить рыбу.
Идёт как бы соревнование между рыбой и рыбаком. Так намного интереснее, чем обычно ловить рыбу сетями и накидкой.
Вся моя романтика и вдохновение пропали сразу, как только перед рассветом мы на пассажирском поезде прибыли на станцию Гардабани, где нас никто не встретил.
Майор Карпухин сказал нам, что строем с песнями мы за час доберёмся до нашего армейского полигона. Так что мы ни стали ждать армейского транспорта с полигона. Солдаты построились в колонну по четыре человека.
С полными рюкзаками за плечами мы загорланили армейские песни так, что разбудили не только местных собак в посёлке Гардабани, но также из посёлка местных жителей, которые выбрались из своих домов и удивлённо смотрели на нас своими сонными глазами.
Никто из местных жителей не мог представить себе, что с нашим прибытием здесь в глухомани произойдут такие события, которые вначале напомнят старикам вторую мировую войну, а затем помогут приблизиться местным жителям к понятиям о современной жизни.
Через час нашей строевой ходьбы с песнями, по пыльной просёлочной дороге, вместо армейского полигона мы увидели впереди азербайджанский аул Бьюик Касик.
Только тут мы сообразили, что майор Карпухин спутал наше строевое направление. Нам пришлось в пути совершить ход конём, как на огромной шахматной доске.
Но офицер всегда прав, даже если он виноват. Так что пришлось повторить свой армейский репертуар строевой песни по пыльным дорогам Грузии и Азербайджана.
Теперь мы оглушали своими строевыми песнями стадо овец и собак, которые в панике разбежались в разные стороны перед строевым шагом сильно запылённых в дороге солдат советской армии. Прибыли мы на армейский полигон где-то к обеду.
Панорама армейского полигона нас не обрадовала. Кроме камышей вокруг дикого озера другой зелени рядом не было.
Мы сразу позавидовали тем солдатам, которые остались служить в Батуми у самого Чёрного моря.
Жара на армейском полигоне в несколько раз выше, чем на берегу Чёрного моря в Батуми. Вокруг дикого озера холмы без единой растительности и рядом ничего живого.
Словно мы попали в какое-то безжизненное пространство на необитаемом острове, где впервые вступила нога человека. Возле дикого озера нас встретили перепуганные офицеры и солдаты, которые с самого утра искали нас по всем дорогам Грузии, а мы пришли пешком со стороны Азербайджана.
Оказывается, что по пути к нам у солдат заглох двигатель бортового автомобиля. Когда солдаты завели свой автомобиль, приспособленный к перевозке людей, времени прошло много.
Приехали солдаты за нами на станцию Гардабани через два часа после прибытия нашего поезда.
Дежурный станции "Гардабани" сообщил солдатам, что пассажирским поездом со стороны Тбилиси на рассвете прибыла рота солдат, которые строевым шагом с песнями покинули территорию станции Гардабани в неизвестном направлении.
Солдаты с армейского полигона подумали, что мы разошлись по дороге в сторону армейского полигона. Солдаты на автомобиле вернулись обратно на армейский полигон, но нас там не было.
Началась паники среди охраны полигона. Нашу роту искали по всем впадинам и расщелинам между холмов, окружающих дикое озеро. Ведь не шутка потерять целую роту солдат.
За такую оплошность можно лишиться пагонов и получить срок заключения до конца своей жизни. Однако хорошо, что всё хорошо кончается. Мы сами нашлись.
Солдаты и офицеры охраны военного полигона были рады нашему прибытию. С нашим прибытием изменилась к лучшему служба солдат у дикого озера.
С нашим приездом на берегу дикого озера должен появиться современный армейский посёлок, куда прибудут все условия современной городской жизни, а вместе с цивилизацией долгожданные женщины.
Так как на армейском полигоне никаких жилых и служебных строений не было, то нам пришлось вырыть блиндажи на десять человек каждый, а над блиндажами растянуть армейские палатки.
Из всего передвижного состава на армейском полигоне был санитарный автомобиль, автомобиль с личным оружием солдат и автомобиль для перевозки солдат.
Кроме наших свежевырытых блиндажей с палатками, был ещё три блиндажа. Один блиндаж для офицеров. Другой блиндаж для солдат обслуживания полигона.
В третьем блиндаже находилась армейская кухня. Рядом с армейской кухней ящики с продуктами на один месяц нашей роте, прибывшей подготовить полигон к предстоящим боевым учениям стран содружества "Варшавского договора".
Возле небольшого поселения советских солдат в воде дикого озера плескалась разнообразная пресноводная рыба, а в камышах горланили многочисленные водоплавающие птицы.
Это всё, чем был богат армейский полигон до нашего прибытия. Остальное, предстояло возвести прибывшей с нами роте солдат. Через два месяца здесь должен был появиться целый армейских городок со всеми необходимыми службами.
Нам надо было постараться, чтобы не опозорится перед нашими политическими собратьями по классу и по духу. Ведь социалистические страны того времени обожествляли политический строй Советского Союза.
Так как тогда угнетённый рабочий класс всего мира имел желание построить социализм на примере Советского Союза. Пока мы рыли вручную лопатами свои блиндажи к ночлегу, в это время солдаты обслуживания армейского полигона готовили нам обед, который должен был стать для нас завтраком, обедом и ужином в одно время.
Ведь со вчерашнего ужина мы ничего не кушали. Всю ночь спали в пассажирском поезде, а перед рассветом со строевыми песнями мы шагали по пыльным дорогам Грузии и Азербайджана.
Так что мы были голодными, как волки и шакалы, голоса которых мы слышали в округе. Было над, чем выть волкам и шакалам, когда рядом с диким озером расселились люди.
Которые надолго лишили волков и шакалов единственного места, где можно было им добыть себе пропитания.
Мало того, армейская кухня распространяла такой ужасно питательный запах мясной тушёнки, что любое голодное существо завоет волком от распространения такого вкусного запаха.
Мы тоже были готовы выть по-волчьи. Но майор Карпухин приказал нам хорошо вымыться в озере и пред употреблением пищи переодеться в чистое армейское обмундирование.
После рытья блиндажей мы побежали к воде дикого озера. Чистота и порядок в армии, прежде всего.
Когда мы разделись до армейских трусов и попрыгали в воду озера, то дикие места оглушили пронзительные вопли, что даже волки и шакалы, с перепуга прекратили выть вокруг армейского полигона.
Вода в диком озере оказалась родниковой и настолько холодной, что мы от неожиданности вскрикнули и тут же повыскакивали из ледяной воды. Но майор Карпухин приказал нам прыгать обратно в ледяную воду.
Приказ командира не обсуждается. Мы вынуждены были обратно прыгать купаться в ледяную воду дикого озера. Взвизгивая от прикосновения ледяной воды. Прямо как крещение на Руси.
– Слабые солдаты вымрут, а сильные останутся жить. – тут же пошутил майор Карпухин, когда мы выбрались из ледяной воды. – Других источников влаги здесь нет. Привыкайте сразу к воде дикого озера. Мы будем из этого озера пользоваться водой и продуктами питания, которые здесь плавают сверху и в глубине озера в большом количестве.
После употребления солдатской пищи нам было не до рыбалки и не до охоты. Мы так устали за прошедшие сутки, что хотели просто подольше спать. Как полагается на армейском полигоне, офицеры выставили армейский караул на самых высоких точках вокруг армейского полигона.
Остальные солдаты легли спать. Задолго до положенного отбоя в обычной военной части, вокруг всего армейского полигона наступила мёртвая тишина. Даже водоплавающие птицы стихли в камышах у дикого озера.
Хищники тоже укрылись где-то за холмами подальше от нашего места жительства. Мне стоять в карауле по расписанию выпало перед самым рассветом.
Когда меня подняли дежурить в караул, сумерки раннего утра лишь собирались появиться. Над моей головой было звёздное небо. Вокруг ни единой тучки.
Новый день должен стать таким же жарким, как вчерашний день, когда мы шагали с песнями по пыльным дорогам. Теперь у солдат военного полигона было опасение сгореть от жары возле озера Джандаргель с ледяной водой или привыкнуть к ледяной температуре дикого озера и закаляться как сталь. Некоторые из нас ранее купались в проруби.
Лично мне не привыкать к ледяной воде. Ведь у меня и у моих друзей-земляков была традиция открывать сезон купания в женский день 8-го марта. Здесь в жару в конце лета легко привыкнуть купаться в ледяной воде дикого озера.
Стоять в карауле, а точнее ходить, мне выпало возле санитарного автомобиля и автомобиля с личным оружием роты.
Должен был наблюдать за возможным передвижением со стороны холмов и со стороны дикого озера.
С другой стороны, в карауле был другой солдат. Наши линии иногда пересекались. Мы друг у друга спрашивали пароль и отзыв, как положено по Уставу вовремя несения караульной службы в советской армии.
Стоять в карауле два часа. Не заметил, как странное существо могло проскользнуть между мной и другим караульным. Может быть, это странное существо было до нашего караула?
Просто никто не обращал на него внимания. Так как по своему цвету странное существо имело отличную маскировку с окружающей средой и в темноте сливалось в едином цвете с окружающей средой.
Тоже мог его не заметить. Если бы что-то не шевельнулась в густых предрассветных сумерках возле санитарного автомобиля.
Тут же передёрнул затвор автомата и потребовал от этого существа пароль. Но ответа не получил и произвёл в воздух предупредительный выстрел. Отчего сразу поднял на ноги всех солдат.
– Зачем стреляешь из автомата? – спросил меня, взъерошенный майор Карпухин. – Всех солдат разбудил.
– Там кто-то есть. – ответил, указывая в сторону санитарной машины. – Шевелится, на пароль не отвечает.
Майор Карпухин приготовил к стрельбе своё табельное оружие и внимательно посмотрел в указанную мной сторону. Там действительно кто-то был, но в предрассветных сумерках невозможно было нам рассмотреть странное существо.
Тогда мы с майором Карпухиным осторожно двинулись в сторону странного существа, которое стояло на том же месте. Не собиралось никуда удирать от нашего приближения.
Лишь вблизи мы смогли, рассмотрели стоящего странного существа возле фургона санитарного военного автомобиля, от которого доносился запах разных лекарств.
– Так это обыкновенный ишак? – удивлённо, воскликнул майор Карпухин. – Откуда ишак мог здесь взяться?
Вскоре к нам присоединились солдаты. Стали с удивлением рассматривать серого ишака, который шевелил своими ушами и плакал. Мы не ошиблись. Ишак действительно плакал.
Отчего ишак плакал, мы поняли тогда, когда увидели, что у ишака нет половины правой задней ноги. Мясо на ноге было съедено хищниками. Просто удивительно, как хищники не доели всего ишака.
Удивительно вообще, как ишак мог доковылять до армейского полигона фактически на трёх ногах. Можно было подумать, что ишак знал куда идёт. Так как он пришёл именно к санитарному автомобилю, возле которого ему могли оказать медицинскую помощь.
Но медицинская помощь ишаку уже не была нужна. На половину съеденная правая задняя нога ишака была буквально забита кишащими червями и у ишака открылась общая гангрена по всем задним конечностям.
Единственное, чем мы могли помочь ишаку, это отвести ишака подальше от армейского полигона и пристрелить, чтобы избавить бедолагу от ужасных мучений. Другого выхода у нас не было.
Частично съеденному ишаку уже не могла помочь никакая медицина. Нам оставалось только убить ишака. Видимо ишак был дикий или давно одичавший без людей.
На ишаке не было никаких признаков использования ишака людьми. Кроме того, до ближайшего поселения людей не меньше десяти километров. Домашний ишак не мог самостоятельно преодолеть такое расстояние без помощи людей.
Ишак всё-таки вьючное домашнее животное, а не скаковая лошадь способная проскакать от дома сюда на большое расстояние без сопровождения своего хозяина.
Солдаты осторожно взяли ишака за уши и медленно увлекли в расщелину между холмами, в стороне от армейского полигона.
Когда ишак оказался на таком безопасном расстоянии от армейского полигона, что мы не могли учуять запах его разлагающего туловища, ишак сам свалился на бок, готовый принять смерть от руки человека.
Солдаты больше не могли смотреть на мучения ишака. Разрядили в ишака, целую обойму патронов из пистолета Макарова. Ишак без единого звука принял свою смерть.
Он остался, спокойно лежать в расщелине между двух высоких холмов на съедение хищников. Хотя бы на пищу хищникам от дикого ишака будет польза на территории дикой природы.
Не успели наши солдаты покинуть расщелину между холмов. Как туда в расщелину между огромных холмов устремились пустынные волки, гиены, лисицы и шакалы, которые начали разборки между собой за право устроить пир над трупом расстрелянного солдатами дикого ишака.
Не прошло и часа после убийства ишака солдатами, как голодные хищники успокоились. Видимо дикие хищники растащили останки дикого ишака по всей долине между обнажёнными без зелени сухими холмами.
Ко времени полёта орлов стервятников от расстрелянного дикого ишака остались лишь оглоданные кости, которые никак не годились в пищу орлам стервятникам, летающим с утра над большими холмами.
2. На озере Джандаргель.
– Пойдём, сходим на рыбалку в камыши дикого озера. – предложил мне, майор Карпухин. – Пока нам не привезли строительные материалы и художественные принадлежности на оформления армейского полигона, мы все здесь вольные птицы. Мы можем только охранять своё армейское имущество и отдыхать как дикари у воды дикого озера.
Согласился с предложением майора Карпухина. После ужина подготовил удилища с леской и тесто на насадку. Другого ничего вокруг озера на насадку не нашёл. Всюду были солончаки и голодная почва.
Даже возле воды дикого озера не было червей. Так что мы не знали, на что можно здесь поймать рыбу в диком озере. Есть ли вообще какая-то рыба, в этой ледяной воде, мы не знали. Солдат, обслуживающих армейский полигон мы пока не спросили. Нам было как-то неудобно спрашивать солдат. Ведь мы прибыли от берега Чёрного моря, а местные солдаты служили где-то в горах и ничего не знали о прелестях службы на берегу самого Чёрного моря.
Вполне возможно, что эти солдаты служили где-то поблизости или в стройбате в Тбилиси? Нам надо было привыкнуть к условиям службы вблизи дикого озера. С местными солдатами и офицерами мы так быстро найдём общий интерес. Рыба в озере Джандаргель была.
Мы видели, как водоплавающие птицы ловят рыбу из озера. Сразу поедают рыбу, дразня нас своим уловом. Видимо по отношению к людям рыба здесь была такая же дикая, как само озеро Джандаргель.
Мы с майором Карпухиным просидели не один час в зарослях камыша. Рыба ни разу не клюнула.
Когда наше терпение окончательно лопнуло, то мы смотали удочки. Вернулись обратно к себе на полигон пред своим обедом.
– После обеда пойдём на охоту к озеру. – сказал майор Карпухин. – Думаю, что дичь там никуда не денется.
Сразу после обеда майор Карпухин взял своё зачехлённое двуствольное охотничье ружье. Как заядлые охотники мы после обеда отправились обратно в те же камыши, где утром после завтрака пытались наловить много местной рыбы.
Дичь в диком озере оказалась более доверчивой и глупой по сравнению с местной рыбой в этом диком озере. Дикие утки и гуси, плавали прямо рядом с нами в прибрежных камышах дикого озера.
Даже складывалось у нас такое впечатление, что мы пришли охотиться на домашних уток и гусей, которых можно кормить с рук. Но так как рядом с этим диким озером не было гражданских поселений, а армейский полигон не разводил своих водоплавающих птиц, то мы были уверены в том, что пришли на настоящую охоту, на дикую водоплавающую птицу.
Майор Карпухин сразу определил, что он будет охотником, а охотничьей собакой, которая будет доставать из воды подстреленную дичь к ногам хозяина. Майор Карпухин приготовился к стрельбе по диким уткам и гусям.
Приготовился вытаскивать дичь. Не прошло и двух часов охоты, как у ног хозяина было больше десятка подстреленной дичи. Но зато "собака" хозяина наплавалась за дичью до посинения.
Не мог попасть зуб на зуб от ледяной воды в диком озере. Несмотря на то, что над нами жарило яркое летнее солнце.
Теперь меня от простуды могла спасти только русская водка с черным перцем. До ближайшего гастронома было слишком далеко, а русской водки в гастрономе мусульман могло не быть.
– Налей моей охотничьей "собаке" сто грамм медицинского спирта под мою ответственность. – сказал майор Карпухин, лейтенанту медицинской службы, когда мы вернулись с дичью в армейский полигон. – В противном случае мы можем потерять ценную породу собаки, которая нам пригодиться вовремя местной охоты и оформления полигона.
– "Пить так пить" сказал котёнок, когда несли его топить. – вспомнил, давно придуманную мной поговорку.
– Вот даёт, пацан! – удивлённо, воскликнул майор Карпухин. – Полчаса назад едва не подох от холодной воды, а сейчас шутит. Такому молодцу и ящик водки можно поставить к лицу. Если б у меня были деньги на ящик русской водки.
Лейтенант медицинской службы сжалился надомной. Налил мне целый стакан чистого медицинского спирта. Тут же разлил стакан чистого медицинского спирта на три части и выпил спирт со своими друзьями.
Но для общей профилактики своего здоровья, после обеда бегал по берегу дикого озера до тех пор, пока сильно пропотел от бега и от жаркого солнца. Затем укутался в тёплую одежду.
До ужина завалился спать в постель, чтобы пропотеть во сне. На ужин у нас было жаркое блюдо из дичи, подстреленной майором Карпухиным и выловленным из дикого озера мной, его верной охотничьей "собакой".
Жаркое из дичи понравилось всем. Но майор Карпухин сразу подметил, что такая охота будет проводиться, только один раз в неделю, при этом составе солдат на армейском полигоне.
Иначе, мы просто истребим здесь дикую водоплавающую птицу, которую до нас никто не стрелял.
Природу надо беречь, особенно ту, которая относиться к нам с полным доверием, как в этом диком озере. Мы должны жить в полной гармонии с животными дикой природы и употреблять себе в пищу продукт дикой природы только по необходимости.
3. Армейские приколы.
Наследующее утро второго дня нашего пребывания на армейском полигоне, майор Карпухин, решил, напомнить нашим солдатам из Батуми, что они находятся на военной службе, а не на курорте в горах у дикого озера.
После ужина майор Карпухин построил роту в строй. Гонял солдат до обеда на пробежку между холмами, которые находились вокруг армейского полигона до гор, граничащих с Азербайджаном. Видимо, тогда майор Карпухин пожалел меня после того, как использовал меня в качестве охотничьей собаки вовремя охоты на диких гусей и уток у озера.
– Пока ваша рота болтается в горах, мы можем развлечься. – сказал мне, лейтенант медицинской службы.
Лейтенант принёс из санитарного автомобиля графинчик чистого медицинского спирта и банку говяжьей тушёнки. Мы разбавили по сто грамм медицинского спирта на стакан воды каждому.
Выпили содержимое в стаканах под закуску говяжьей тушёнки. Прошло, примерно, полчаса после начала нашего развлечения. Нам показалось этого маловато.
Приняли на душу лучшего развлечения по стакану разбавленного чистого медицинского спирта. После чего нас потянуло на подвиги. Мы взяли из оружейного парка по автомату с рожками боевых патронов.
Сразу отправились к ближайшему холму возле армейского полигона. Высоко на холме было единственное засохшее дерево, которое стояло здесь с далёкой никому не известной исторической эры. Сухое дерево чудом сохранилось до наших дней.
– Давай развесим на сухом дереве пустые консервные банки. Будем стрелять по консервным банкам из автоматов. – предложил лейтенант медицинской службы. – Кто больше собьёт консервных банок, тот будет больше пить медицинский спирт.
– Давай развесим банки. Будем стрелять. – согласился, с предложением лейтенанта медицинской службы.
Минут через двадцать засохшее дерево выглядела как новогодняя ёлка, с развешанными новогодними игрушками. На такое количество развешанных консервных банок нам могло не хватить по автоматному рожку боевых патронов.
Поэтому решили принести к холму ящик автоматных рожков с боевыми патронами. Стрелять, так стрелять. Такая возможность пострелять бывает редко у солдат.
Особенно у художника оформителя воинской части. Мы сразу заняли боевую позицию лёжа. В сторону дерева устроили настоящую бойню по развешанным консервным банкам.
Не знаю, сколько времени прошло после начала нашей стрельбы по консервным банкам.
Наверно, очень много, так как возле меня лежала целая куча пустых патронов от автоматных очередей, а на моих руках появились ожоги от близости раскалённого металла от ствола автомата Калашникова?
Но мы продолжали соревнование в стрельбе по консервным банкам. Никто из нас не хотел уступать место друг другу в стрельбе. Спирта медицинского было много.
– Вы, что совсем отупели! – услышал, голос майора Карпухина за своей спиной. – Прекратите стрельбу! Там за холмом целая рота лежит под дождём из пуль автоматных очередей. Вас обоих под военный трибунал отдам. Быстро сдать мне ваше оружие!
Лишь после приказа майора Карпухина, мы прекратили стрельбу из автоматов Калашникова по консервным банкам. Развешанным на сухом дереве, высоко на холме, за которым почти час лежала целая рота солдат, а жирный майор Карпухин целых полчаса на животе полз вокруг холма к нам, чтобы прекратить это опасное безобразие устроенной нам.
Лейтенанту медицинской службы могло грозить разжалованием в рядовые, а мне пару лет осуждения в дисциплинарный батальон. Вся наша дальнейшая судьба на полигоне была теперь в руках майора Карпухина.
Мы с лейтенантом готовы были не служить, а прислуживать Карпухину, чтобы только он не подал на нас в суд.
– Вам повезло, что мы в полевых условиях, где каждый человек в цене. – смягчившись, сказал нам, майор Карпухин. – Иначе, сидеть бы вам в дисциплинарном батальоне пару лет каждому. Объявляю, вам двоим домашний арест.
Двое суток мы с лейтенантом медицинской службы, сидели в своих блиндажах под домашним арестом.
Через двое суток на армейский полигон стали прибывать необходимые материалы, им понадобились наши руки.
Стараясь отрезветь от спирта. Постепенно майор Карпухин забыл о наших проделках с автоматной стрельбой по консервным банкам. Лейтенант медицинской службы был занят своими делами. Мне пришлось начать оформление наглядной агитации на армейском полигоне.
Мне нужно было с нуля сделать всю наглядную агитацию, которая была положена в нашей армии. Через неделю нашего пребывания на армейском полигоне, сюда стала прибывать военная техника.
Среди прибывших солдат было много моих земляков и друзей, которых знал по гражданке в Северной Осетии.
Уже, как сторожил армейского полигона, стал знакомить своих друзей и земляков с окрестными местами.
Мы даже на рыбалку ходили по-настоящему. Ни как с майором Карпухиным, который пытался ловить местную рыбу на тесто. Мы съездили в посёлок Бьюик Касик.
Там на колхозной ферме накопали навозных червей к своей рыбалке. Рыба дикого озера целый день с огромным удовольствием клевала на насадку из навозных червей. Армейский повар сварил уху из рыбы. К вечеру этого дня все солдаты армейского полигона с огромным удовольствием кушали уху из местной рыбы.
4. Как мы продали танк.
В первый же наш выходной день на армейском полигоне мы фактически остались без присмотра. Майора Карпухина срочно вызвали в штаб военного Закавказского округа в Тбилиси на присвоение ему очередного воинского звания.
Подполковника политического отдела Батумского гарнизона. Оставшиеся на армейском полигоне офицеры, уехали на выходные дни развлекаться с девочками в Тбилиси и в Рустави.
На армейском полигоне остались только два дежурных офицера и одна рота дежурного караула армейского полигона. Эти солдаты несли караульную службу и к роте строителей никакого отношения не имели.
Ко мне тем более никто не относился, был свободным. Мы с земляками тоже решили немного расслабиться в выходной день, как наши офицеры.
Сели на автомобиль ГАЗ-66 и поехали в посёлок Бьюик Касик за водкой, там водки не было. Тогда отправились в Гардабани. Чтобы нам дважды ни ездить в магазин гастроном, водки взяли несколько бутылок.
С таким количеством водки появляться на армейском полигоне было опасно. Поэтому мы на своём автомобиле ни стали заезжать на армейский полигон.
Мы решили кого-нибудь из солдат высадить из своего автомобиля вблизи армейского полигона, чтобы он прошёл к нашим блиндажам и сказал друзьям, что мы водки закупили для всех.
